Используются технологии uCoz

нАУЧНЫЕ РАБОТЫ ИЗ ЖурналА "Диссертатъоник"

БИбЛИОТЕКИ рбд

 

 

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО  ОБРАЗОВАНИЮ СТАВРОПОЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

на правах рукописи ТЕСЛИЦКИЙ ИЛЬЯ ВЛАДИМИРОВИЧ

НЕВИНОВНОЕ ПРИЧИНЕНИЕ ВРЕДА ПО ПСИХО­ФИЗИОЛОГИЧЕСКОМУ ОСНОВАНИЮ В УГОЛОВНОМ

ПРАВЕ

Диссертация

На соискание ученой степени кандидата юридических наук по специальности 12.00.08 («уголовное право и кримино­логия; уголовно-исполнительное право»)

Научный руководитель -кандидат юридических наук доцент А.Г. Кибальник

Ставрополь 2004


 

Содержание

Введение

Глава 1. Социально-юридическая природа психофи­зиологического основания невиновного причинения вреда

§ 1. Нравственно-правовая обусловленность учета психофизиологических качеств в уголовном праве

§ 2. Юридическая природа невиновного причинения вреда по психофизиологическому основанию в уголовном праве России

§ 3. Невиновное причинение вреда в уголовном пра­ве зарубежных стран

Глава 2. Уголовно-правовые характеристики психо­физиологического основания невиновного причинения вреда

§ 1. Понимание экстремальных условий и нервно-психических перегрузок

§ 2. Проблемные вопросы роли невиновного причине­ния вреда по психофизиологическому основанию в уголов­ном праве России

Заключение

Список источников и литературы


 

Введение Актуальность темы диссертационного исследования

Последовательная интеграция различных областей человеческого знания друг в друга стоит среди знаковых феноменов новейшей истории. Одной из составляющих этого процесса является влияние на уголовное право психоло­гии. Раскрытие смысла и содержания противоправного по­ведения, основных закономерностей, которые позволяют определить его в качестве такового, находится вне ис­ключительной компетенции правовой теории. Она вынуждена брать соответствующие положения из психологии и психо­физиологии, так как исходными для определения значимых в уголовно-правовом отношении мотиваций деяния, психо­физиологических качеств лица, личных особенностей, пси­хических состояний являются положения психологической науки и выделенной из неё науки психофизиологии.

Четкое и последовательное понимание правопримени­телем психологических категорий, является необходимым условием последовательной реализации принципа справед­ливости и предполагает решение ряда проблемных ситуаций на стыке теории уголовного права, общей и юридической психологии. Учет разнообразия возможных качеств людей, степени свободы их поведения необходим для обеспечения личностного подхода в рамках равного для всех масштаба правовой квалификации деяния. Нормы, институты, принци­пы и сам дух уголовного закона ориентируют правоприме­нителя на это. Анализируя произошедшее, сотрудник пра­воохранительного органа должен знать и учитывать зако­номерности и механизмы поведения, обусловленные особен-


 

ностями психической и психофизиологической деятельности человека в различных, в том числе и экстремальных си­туациях .

Конституция Российской Федерации провозглашает Россию демократическим правовым государством и опреде­ляет человека, его права и свободы в качестве приори­тетных ценностей. Права и свободы человека и граждани­на могут быть не нарушены только тогда, когда все субъ­екты права строго следуют общеправовому интегративному принципу права России - принципу законности. Требование о соблюдении законности предъявляется не только к граж­данам, учреждениям и организациям, но в первую очередь к органам правопорядка и правосудия. Именно поэтому особенно важно, чтобы те или иные нормы права были чет­ко усвоены правоприменителями.

Интересующая нас проблема - проблема правовой регламентации невиновного причинения вреда по психофи­зиологическому основанию - относится к числу крайне спорных и важных вопросов уголовного права России. Во­прос о том, виновен или невиновен человек в совершении преступления крайне важен для него самого и для общест­ва. По тому, какую правую оценку государство в лице его органов и их должностных лиц даст деянию, общество су­дит о справедливости законов, а лицо претерпевает или не претерпевает определенные лишения. Также вольно или невольно каждый осведомленный моделирует эту ситуацию на себя и корректирует свои установки, своё поведение сообразному тому, какими были правовые последствия из­вестного ему деяния. Если   большинство внутренне со-


 

гласно с решением государства, значит законодатель пра­вильно отразил правовыми средствами реально существую­щий тип определенных жизненных ситуаций. Если же этого не происходит, то часть уважения общества к закону (в нашем случае уголовному закону) пропадает. Важность рассматриваемой нами проблемы несоизмеримо больше, так как в поле действия рассматриваемой нами правовой кон­струкции попадают и будут попадать множество людей. Ря­довой правоприменитель, на наш взгляд, зачастую иска­женно понимает положения ч.2 ст. 2 8 УК РФ.1 Отсутствие опубликованных в Бюллетене Верховного Суда решений той или иной инстанции, касающихся правильного применения ч. 2 ст. 2 8 УК РФ, показывает, что и высший судебный орган также не готов однозначно и последовательно разъяснить сложившееся положение. В комментариях к уго­ловному Кодексу РФ и учебниках по уголовному праву, как правило, даётся скупой пересказ содержания ч.2 ст.2 8 УК РФ. Спорность юридического понимания психофизиологиче­ского основания невиновного причинения вреда обуслав­ливает актуальность и необходимость провести научное исследование проблемы «Невиновное причинение вреда по психофизиологическому основанию в уголовном праве».

Степень разработанности темы

Не вызывает сомнение, что вопрос о том или ином виде невиновности граничит с вопросом о понимании вины, о понимании субъективной стороны преступления, о пони­мании субъективного вменения. В работе использован на-

1 Доказательством этому служит проведенный нами социо­логический опрос.


 

копленный наукой уголовного права в данном направлении потенциал. Эту проблематику либо отдельные ее аспекты рассматривали в своих работах Н.А. Беляев, Я.М. Брай-нин, Н.В. Васильев, Г. В. Виттенберг, Б. С. Волков, Е.В. Ворошилин, Р.Р. Галиакбаров, А. А. Герцензон, Ф.Г. Гилязев, М.С. Гринберг, П. С. Дагель, Ю.А. Демидов, Н.И. Загородников, Г. А. Злобин, И.И. Карпец, В. А. Квашис, С. Г. Келина, А. Г. Кибальник, Г. А. Кригер, В.Н. Кудряв­цев, Н.Ф. Кузнецова, В. В. Лунеев, В. В. Мальцев, В. Г. Макашвили, Р. И. Михеев, А.В. Наумов, Б. С. Никифоров, А. А. Пионтковский, А. И. Рарог, О. Д. Ситковская, К.Ф. Тихонов, В.И. Ткаченко, И.М. Тяжкова, М.Д. Шаргород-ский, В.А. Якушин и другие.

К сожалению, нет ни одного монографического ис­следования, специально посвященного этой проблеме. Меж­ду тем, интересы укрепления законности в стране, обес­печения прав и свобод граждан в условиях реформирования российского общества предопределяют необходимость уг­лубленного и всестороннего исследования этой проблемы.

Объект и предмет исследования

Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения и интересы, возникающие при не­виновном причинении вреда лицом, не способным предот­вратить его в силу несоответствия психофизиологических качеств лица требованиям экстремальных условий и нерв­но-психическим перегрузкам.

Предметом исследования стали объективные и субъ­ективные признаки невиновного причинения вреда, опреде­ленные в ч. 2 ст. 2 8 УК РФ.


 

Нормативную основу исследования составили Консти­туция Российской Федерации 1993 года, Уголовный кодекс России 1996 года (в действующей редакции), уголовное законодательство России советского и досоветского пе­риодов, ряд федеральных законов Российской Федерации (ФЗ РФ «О безопасности дорожного движения» от 15 ноября 1995 года), подзаконные акты, уголовное законодательст­во ряда зарубежных государств (США, Англии, Германии, Франции, Италии и других), документы международного права.

Цели и задачи диссертационного исследования

Цель диссертационного исследования - детальная разработка уголовно-правового значения учета психофи­зиологических качеств индивида, выработка комплексного, теоретически обоснованного подхода в понимании юридиче­ской сущности невиновного причинения вреда по психофи­зиологическому основанию, анализ потенциала данной нор­мы. Также в качестве цели выступает разработка инстру­ментария, способного помочь ввести ч.2 ст. 2 8 УК РФ в реальное правоприменение, оценка качества данной нормы и выдвижение рекомендаций по её изменению.

Достижение  указанных  целей  реализовывалось  по­средством решения следующих задач:

осуществление анализа нравственно-правовой не­обходимости учета психофизиологических качеств лица в уголовном праве;

определение понятия «психофизиологических ка­честв» в уголовном праве;


 

определение уголовно-правового содержания поня­тий «экстремальные условия» и «нервно-психические пере­грузки»;

проведение анализа высказанных в научной лите­ратуре точек зрения по проблеме различия психофизиоло­гических качеств отдельных лиц;

определение соотношения невиновного причинения вреда по психофизиологическому основанию с другими ин­ститутами уголовного права;

проведение сравнительного анализа института не­виновного причинения вреда в уголовном праве России и зарубежных стран;

определение юридических критериев допустимости учета особенностей психофизиологических качеств лица в уголовном праве.

Методология и методика исследования Методологической основой диссертации является со­временная доктрина уголовного права, основывающаяся на достижениях мировой цивилизации и концептуальных поло­жениях отечественной науки уголовного права. В процессе исследования применялись общенаучные методы познания: диалектический, системного анализа, а также частно-научные методы: логический, логико-юридический, сравни­тельный, исторический, метод системно-структурного анализа и другие, а также было проведено социологиче­ское исследование.

Применение вышеизложенных методов обеспечило вы­полнение требований комплексного подхода к диссертаци­онному исследованию. Теоретическую основу исследования


 

составила отечественная и зарубежная литература по уго­ловному праву, социологии и философии. Особое внимание было уделено изучению трудов по психофизиологии и пси­хологии, что представляется достаточно ценным и необыч­ным для уголовно-правового исследования.

Кроме того, проанализировано уголовное законода­тельство ряда зарубежных стран по исследуемой проблеме.

По предварительно разработанному опросному листу было проанкетировано 150 сотрудников правоохранительных органов и практикующих юристов. По предварительно раз­работанной рабочей программе изучено 50 уголовных дел и материалов следственной практики.

Научная новизна диссертационного исследования со­стоит в том, что работа является первым монографическим исследованием специально посвященным проблеме невинов­ного причинения вреда по психофизиологическому основа­нию. В диссертации предпринята одна из первых попыток раскрыть место, роль и влияние на другие институты не­виновного причинения вреда по психофизиологическому ос­нованию. Новизна работы состоит в комплексной теорети­ческой и прикладной  разработке проблемы, включающей:

1)  доказательство нравственной и правовой необхо­
 димости учёта психофизиологических качеств в уголовном
 праве;

2)  определение понятия «психофизиологические каче­
 ства» в уголовном праве;

3)  определение  юридической  природы  невиновного
 причинения вреда по психофизиологическому основанию;


 

4)  юридический анализ критериев допустимости учета
психофизиологических качеств в уголовном праве;

5)  раскрытие значения категорий «экстремальные ус­
ловия» и «нервно-психические перегрузки»;

6)  предложенное  автором  определение  невиновного
причинения вреда по психофизиологическому основанию;

7)  предложенное автором изменение уголовного зако­
 нодательства  о  регламентации  невиновного  причинения
 вреда;

Основные положения, выносимые на защиту

1.  Обоснование  необходимости  учета  в  уголовном
 праве факта различия психофизиологических качеств  раз­
 ных людей. Принцип вины, являющийся одним из основопо­
 лагающих в российском уголовном праве,  обусловливает
 бытие ч. 2 ст. 2 8 УК РФ.

2.  Теоретическое определение «психофизиологических
 качеств» как уголовно-правовой категории. Психофизиоло­
 гические качества - это определенные совокупности при­
 знаков, свойств, особенностей психической деятельности
 человека в рамках его физиологических процессов.  То
 есть одно психофизиологическое качество - это совокуп­
 ность признаков, свойств, особенностей психической дея­
тельности человека в рамках того или иного физиологиче­
 ского процесса.

3.  Теоретическое определение невиновного причине­
 ния вреда по психофизиологическому основанию как  кате­
гории и института современного уголовного права России.
 Невиновное  причинение  вреда  по  психофизиологическому
 основанию - ситуация наличия реально причиненного вреда

ю


 

интересам, охраняемым уголовным законом, в отсутствии виновного к нему отношения. Отсутствие виновного к нему отношения обусловлено не дефектом интеллектуального или волевого момента, а вследствие невозможности предотвра­тить наступление общественно опасных последствий, воз­можность наступления которых лицом безусловно осознает­ся .

4.  Указано различие между невиновным причинением
 вреда, определенном в ч. 1 ст. 2 8 УК РФ, и невиновным
 причинением вреда, определенном в ч. 2 ст. 2 8 УК РФ.
 Законодатель в части первой определяет субъективно не­
 виновное причинение вреда, а в части второй - объектив­
 но невиновное.

5.  На основе анализа содержания категорий «экстре­
 мальные  условия»  и  «нервно-психические  перегрузки»,
 проведенного с широким использованием психологических
 источников, доказано, что объем данных категорий слиш­
 ком широк для их использования в уголовном праве, а это
в свою очередь затрудняет правильное применение ч. 2
 ст. 2 8 УК РФ. Как нами было выяснено, чрезвычайно боль­
 шой спектр психических состояний может быть причислен к
нервно-психическим  перегрузкам  и  достаточно  большой
комплекс ситуаций может считаться экстремальными усло­
виями. Употребление терминов «экстремальные условия» и
 «нервно-психические  перегрузки»  не  вносит  ясность  в
 регламентацию невиновного причинения вреда, а наоборот,
 запутывает.

6.  Обоснованы  предложения  по  совершенствованию
 уголовного законодательства, а именно: заменить форму-

п


 

лировку «требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам» на «требованиям ситуации» и указать в ч. 2 ст. 2 8 УК РФ на причину возникновения сложной (опасной) ситуации. Отсутствие указания на при­чину возникновения сложной (опасной) ситуации - недос­таток уголовного закона. Множество неосторожных престу­плений, совершенных с легкомыслием, сопровождается экс­тремальными условиями и нервно-психическими перегрузка­ми. Отсутствие указания на причину позволяет лицам, ви­новным в преступлениях, совершенных по легкомыслию, ссылаться на положения ч. 2 ст. 2 8 УК РФ.

7. Предложено невиновное причинение вреда по пси­хофизиологическому основанию именовать в доктрине -псиказус, так как употреблять термин «казус» для неви­новного причинения вреда по психофизиологическому осно­ванию не верно, так как есть существенные отличия между невиновным причинением вреда, определенном в ч 1. ст. 2 8 УК РФ, и невиновным причинением вреда, определенном в ч. 2 ст. 2 8 УК РФ. Термины «невиновное причинение вреда по психофизиологическому основанию» или «невинов­ное причинение вреда по психофизиологическому фактору» слишком громоздки и неудобны. Требуется нечто более простое и понятное, понятное даже человеку, не являюще­муся специалистом в области уголовного права. С другой стороны, при выработке тех или иных новых понятий не нужно придумывать что-либо принципиально новое, так как необходимо, чтобы понятие было простым, понятным и лег­ко связуемым со смежными понятиями. Исходя из данных посылок, нами был предложен термин «псиказус».

12


 

Теоретическая и практическая значимость результа­тов диссертационного исследования

Диссертационное исследование позволило сформули­ровать теоретические положения, направленные на совер­шенствование правовых основ деятельности и правильное применение нормы Уголовного закона о невиновном причи­нении вреда по психофизиологическому основанию.

Познание механизма правового регулирования неви­новного причинения вреда по психофизиологическому осно­ванию позволяет обоснованно установить возможность (не­возможность) привлечения лица к уголовной ответственно­сти за фактически причиненный вред.

Результаты исследования могут послужить для со­вершенствования уголовного законодательства и практики его применения.

Теоретические положения, выводы и рекомендации могут быть использованы:

-      в практической деятельности сотрудников правоохра­
 нительной системы;

-      при проведении научных исследований проблем право­
 вой регламентации невиновного причинения вреда по
 психофизиологическому основанию;

-      в учебном процессе по курсу «Уголовное право»,
 преподаваемом на юридических факультетах высших
 учебных заведений  России;

Апробация результатов диссертационного исследо­вания осуществлялась в следующих основных направлениях:

1. Основные положения диссертации сообщались ав­тором на теоретических, научно-практических конференци-

13


 

ях и семинарах, проводимых в 2002-2004 гг. в Ставро­польском государственном университете, Ставропольском филиале Краснодарского академии МВД РФ.

2. Положения и выводы по диссертации учитывались при разработке рабочих учебных программ для студентов очного и заочного обучения юридических вузов (Ставро­польский государственный университет, Северо-Кавказский социальный институт) по дисциплине «Уголовное право» и внедрены в учебный процесс указанных вузов.

Структура и объем диссертации определялись целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, двух глав (пяти параграфов), заключения, списка исполь­зованных при написании диссертации источников и литера­туры.

В первой главе изучена нравственно-правовая обу­словленность учета индивидуальности психофизиологиче­ских качеств лица в уголовном праве и как следствие этого - правильность и своевременность введения инсти­тута невиновного причинения вреда по психофизиологиче­скому основанию в законодательство России. Также была проанализирована юридическая природа невиновного причи­нения вреда по психофизиологическому основанию, показа­ны место и роль данного института в уголовном праве. Здесь же проведено исследование регламентации невинов­ного причинения вреда в уголовном законодательстве ряда зарубежных стран.

Вторая глава посвящена выработке понимания экс­тремальных условий и нервно-психических перегрузок в уголовном  праве, выработке рекомендаций по изменению

14


 

законодательства, внесению предложения о лаконичном на­именовании невиновного причинения вреда по психофизио­логическому основанию, а также анализу некоторых спор­ных моментов современного российского уголовного права, связанных с психофизиологическими качествами лица.

Диссертация оформлена в соответствии с требова­ниями ВАК России.

15


 

Глава 1. Социально-юридическая природа психофи­зиологического основания невиновного причинения вреда

§ 1. Нравственно-правовая обусловленность учета психофизиологических качеств в уголовном праве

Мораль является одним из основных способов нор­мативной регуляции поведения человека и проявляется во всех сферах жизнедеятельности общества.2 Причем мораль намного более древний, чем право, инструмент регулиро­вания общественных отношений. Мораль неоднородна, как неоднородно и само общество. Постоянно изменяющиеся нормы нравственности в своем развитии отражают историю становления общества, в которой одной из значимых вех является история развития уголовного права. В уголовном праве, как и во всякой другой нормативной системе, за основу берется реально существующий социальный или при­родный факт. В интересующей нас отрасли права это че­ловеческий поступок, признаваемый законом преступным, и поступок, содержащий некоторые признаки преступления, но по тем или иным причинам не являющийся преступным. Также уголовное право интересуют связанные с ними собы­тия. При этом, конструируя состав преступления, законо­датель ограничивает ответственность человека, отбирая лишь некоторые элементы реальной действительности,   и

2 Обозначенная нами тема и рамки возможного объема одного параграфа диссертационного исследования являются причиной того, что мы не останавливаемся на вопросе разного смыслового содержания терминов «мораль» и «нравственность». Более подробно об этом см., напри­мер : Нерсесянц В.С. Юриспруденция. Введение в курс об­щей теории права и государства. - М. : НОРМА-ИНФРА., 2002. С. 51-52.

16


 

только их совокупность признается необходимой, доста­точной и приемлемой для предъявления обвинения и после­дующего наказания. То есть уголовное право - это свое­образная теоретическая модель, выделяющая основные уз­ловые черты того или иного безнравственного человече­ского поступка, черты, достаточные для того, чтобы по­ступок можно было признать преступлением. Бесспорно, что эта модель далеко не во всем совершенна. Невозможно всю реальность выразить вербально в тексте закона. Да и законодатель не стремится к этому, наоборот, он ста­рается сделать нормы уголовного права как можно более лаконичными. Поэтому нас не удивляет, например, что признаки субъекта преступления ограничены возрастом, вменяемостью, иногда особенностями профессионального или иного статуса, что из всех бесконечно разнообразных форм психического отношения лица к своему поступку в закон включены лишь пять (умысел прямой и косвенный, легкомыслие и небрежность и двойная форма вины), что ограничен перечень объектов посягательств, и, наконец, то, что основные узловые ценности общества, их защита и охрана втиснуты в сухую формулу «если… то… иначе…». По удачному выражению академика В.Н. Кудрявцева, «в итоге мы имеем исторически ещё не вполне сложившуюся, не­сколько расплывчатую систему законодательных рамок от­ветственности за опасные для общества поступки»3. Эти рамки пока не во всех своих параметрах четко определе-

3 Кудрявцев В.Н. Рецензия на монографию В.Б. Малинина «Причинная связь в уголовном праве»//  Правоведение. 2002., - №2. С. 254.

17


 

ны. Последнее, конечно же, касается и субъективного от­ношения лица к деянию и его последствиям.

Задача науки уголовного права - уточнение этих рамок. Не вызывает сомнений, что эта деятельность будет бесконечной, так как, с одной стороны, нет пределов совершенству, а с другой - общественные отношения и ин­тересы, охраняемые уголовным правом, не являются ста­тичными. Но на этом пути необходимо всегда следовать тем канонам, чьё смысловое наполнение пронизывает всю сущность, весь дух права. В данном случае мы подразуме­ваем не конституционные принципы, а общечеловеческие моральные императивы. Вообще, мораль тесно связана с иными нормативными системами: правом, экономикой, поли­тикой и т.д. Методы и способы решения многих проблем общества не только исходят из требований морали, но и применяют последние в качестве своих критериев добра, справедливости, честности, свободы и гуманности. Это объясняется тем, что нравственные критерии отражают «общественные потребности в наиболее универсальном ви­де и имеют в виду не просто достижение некоторых особых целей, а разносторонние потребности общественной науки на данной ступени ее развития».4 Не вызывает сомнений, что нравственные предписания и предписания иных норма­тивных социальных систем могут совпадать, совпадать частично, не совпадать и даже противоречить друг другу.5

4  Философский энциклопедический словарь. М., 1983,
 С.810.

5  Подробнее этот вопрос рассмотрен О.Г.Дробницким. См.
 Дробницкий О.Г. Понятие морали. М., 1974, С. 257-263;

18


 

Из всех систем нормативного регулирования особенно тес­ная связь наблюдается между моралью и правом. Эта тес­ная взаимосвязь и взаимодействие объясняется не только тем, что право и мораль являются системами нормативной регуляции поведения людей, но и тем, что у них во мно­гом совпадают критерии оценки поступков, тем, что мно­гие правовые предписания исходят в своей исторической действительности из предписаний и представлений нравст­венности.

Между правом и моралью могут возникать расхожде­ния, коллизии, например, в целях и методах. Специфиче­ская характеристика права в том, что право - это един­ство морали и государственной воли. И должно всегда со­блюдаться некое разумное соотношение между долей морали и долей государственной воли в праве. Власть всегда имеет тенденцию к неограниченности, выходу из-под кон­троля, она тяготится всякой внешней связанностью, зави­симостью, а право, в котором есть нравственная состав­ляющая, должно «обуздать» амбиции власти, «поставить ее на место», ввести в юридические рамки.6 При формулирова­нии нормы права необходимо учитывать требования норм морали.

Основные нормы морали формировались задолго до появления права в его современном понимании. Нормы мо­рали изначально возникали и объяснялись разумной необ­ходимостью.  Например,  запрет на половые связи между

см, также Алексеев С.С. Право и наша жизнь. М., 1978, С.24-30.

6 Матузов Н.И. Курс лекций по теории государства и пра­ва. Саратов, 1993. - С. 166-170.

19


 

родственниками по прямой восходящей и несходящей линии объяснялся подмеченной еще в первобытное время ущербно­стью потомства, являющегося результатом подобных свя­зей. Или, например, запрет на убийство члена своего племени объяснялся тем, что такое деяние уменьшает чис­ленность племени, отрицательно влияет на его способ­ность к защите, нападению на другие племена и охоте. Эти нормы закреплялись силой большинства племени, си­лой, имеющей лидера. В последующем многие нормы пере­ставали носить какой-либо приспособительный смысл и пе­реходили в разряд моральных норм, которые не объясня­лись, а просто существовали в форме - «этого делать нельзя». Первые государственные образования в каких-либо писаных актах закрепляли эти нормы, и они станови­лись правом. Право уже обеспечивалось не силой большин­ства, а силой государства и его органов. Центральную роль в формировании европейской морали и права сыграло христианство. Моральные нормы, выдвинутые христианст­вом, по сей день употребимы и значимы, так же эти нормы сыграли важную роль в истории права. Моральные нормы христианства были упорядочены и вербализированы, дава­лось их универсальное объяснение - грешность (несоот­ветствие божьим заповедям) . То есть не нужно уже было объяснять причину запрета, причина всего была в Боге. С одной стороны, это универсальное объяснение надолго ос­тановило развитие права, морали и общества, а с другой - оно способствовало стабилизации общества, уяснению уже имеющихся моральных норм. В последующем с изменени­ем общества менялось и право, и мораль. Право - носи-

20


 

тель ведущих социальных ценностей общества. Оно в опре­деленной мере отражает отдельные моральные требования, как бы ставя их под свою защиту. Право изменяется, так как изменяется само общество, условия его существова­ния. Мораль, как правило, быстрее, чем право, реагиру­ет на эти изменения. Например, в среде людей, профес­сионально занимающихся электронно-вычислительными маши­нами, задолго до появления норм о компьютерных преступ­лениях было признано безнравственным посягать на чужие информационные ресурсы. Или другой пример. В российском обществе задолго до отмены нормы, запрещающей спекуля­цию, спекуляция не считалась чем-либо аморальным. Ино­гда право предшествует и упреждает развитие морали, и мораль формируется под воздействием существующей право­вой нормы. Для формирования и становления права очень важными явились те нравственно-правовые сентенции, ко­торые были подмечены выдающимися исследователями вопро­сов соотношения морали и права. Определение права, дан­ное В.С. Соловьевым, лаконично и метко, освещает одну из основных характеристик права - следование права нор­мам морали и нравственности: «Право есть принудительное требование реализации определенного минимального добра, или порядка, не допускающего известных проявлений зла»7. Мир философских, юридических идей неоднократно стано­вился реальностью, с которой приходилось и приходится считаться. При доказательстве необходимости учета пси­хофизиологических качеств лица в уголовном праве мы,

7 Соловьев В.С. Оправдание добра. Нравственная философия //Соч. в 2-х томах. Т. 1. М., 1988. С. 450.

21


 

конечно же, будем использовать накопленный юриспруден­цией инструментарий.

Итак, мы должны решить следующие вопросы. Нужно ли учитывать в уголовном праве то, что психофизиологи­ческие качества разных людей существенно отличаются друг от друга?8 Обосновано ли введение положений ч. 2 ст.28 УК РФ с точки зрения Конституции РФ, с точки зре­ния принципов и норм международного права, являющихся составной частью правовой системы РФ? Обосновано ли с точки зрения нравственности введение ч.2 ст. 2 8 УК РФ? Подобная постановка вопроса объясняется тем, что далеко не всегда та или иная уголовно-правовая норма нахо­дится в русле Конституции РФ, принципов и норм междуна­родного права, а также морально-нравственных предписа­ний. Наглядной иллюстрацией первой из приведенных выше ситуаций является определение в ст. 4 УК РФ одного из уголовно-правовых принципов как «принципа равенства граждан перед законом», что прямо противоречит статье 19 Конституции РФ и положениям Декларации о принципах международного права 197 0 года.9 В соответствии с ч. 1 с. 19 Конституции РФ все равны перед законом и судом. Это положение означает, что данный принцип распростра­няется на граждан Российской Федерации, граждан других государств и лиц без гражданства. Подобные примеры можно было бы продолжить, но это не является для нас

Сразу же оговоримся, что случаи патологии находятся за пределами нашего исследования.

9 Подробнее см., Кибальник А.Г. Введение в международное уголовное право. - Ставрополь: Ставропольсервисшкола, 2001.- С.207.

22


 

самоцелью. Ситуации грубого расхождения норм уголовного права и требований нравственности также не являются редкостью в современном уголовном праве России. Причем, когда нормы уголовного права противоречат морали лиц, входящих в социальные группы с негативным отклоняющимся поведением (заключенные, члены организованных преступ­ных групп и т.д.), это понятно и закономерно, так как закон в этом случае «учитывает более важные для госу­дарства функции и тем самым как бы обедняет человека, не обращая внимание на другие его качества…»10, но когда нормы права противоречат общепризнанным позициям мора­ли, это вызывает недоумение. Примером подобной ситуации могут служить положения примечаний к статьям 308 и 316 УК РФ. В них сказано, что близкие родственники не могут нести уголовную ответственность за отказ от дачи пока­заний и за заранее не обещанное укрывательство тяжких преступлений. Понятие близкого родственника трактуется исходя из гражданско-правовых отношений и дублирует ст. 34 ныне не действующего УПК РСФСР. Такой механиче­ский перенос вряд ли можно признать оправданным, так как природа общественных отношений, регулируемых уго­ловным правом, отличается от той, которая регулируется гражданским правом. Положения примечаний к статьям 308 и 316 УК РФ решили проблему соответствия требованиям морали буквы уголовного закона только частично, так как ничего не сказано о зяте, снохе, родителях мужа и жены. Без особых сложностей можно смоделировать ситуацию, ко­гда внук не обязан сообщать о преступлении, совершенном

10 Хохряков Г.Ф. Парадоксы тюрьмы. М., 1991, С. 58.

23


 

бабушкой, а зять, проживаюший с ней под одной крышей, обязан заявить на бабушку его сына. А если предполо­жить, что бабушка, получающая пенсию, является единст­венной, кто материально обеспечивает семью, то можно представить весь тот накал душевной борьбы, страстей, психологического напряжения и стресса у лица, находяще­гося между любовью к сыну и жене, уважением к теще и законом. Причем о том, что необходимо очертить круг близких в уголовном праве крайне тщательно неоднократно говорилось в литературе до принятия УК РФ.11 Таким обра­зом, очевидно, что не будет неактуальным специальное доказательство соответствия положений ч.2 ст.28, во-первых, нравственности, а, во-вторых, Конституции РФ и общепризнанным принципам и нормам международного права. Конечно, нельзя утверждать, что поля аргументации этих тезисов будут совершенно различными, так как Конститу­ция РФ и общепризнанные принципы и нормы международного права являются во многом своеобразным сгустком нравст­венности.

Начать доказательство необходимости учета психо­физиологических качеств с точки зрения нравственности нужно с уяснения содержания понятия «психофизиологиче­ские качества». Для того, чтобы уяснить смысл составно­го понятия необходимо определиться со значением его элементов. В современном русском языке категория «каче-

11  Хабабуллин. М.Х. Ответственность за укрывательство преступлений и недоносительство по советскому уголовно­му праву. Казань, 1984. С. 78-81; см, также Коган В.М. Социальный механизм уголовно-правового воздействия. М., 1983, С.92-93.

24


 

ство» означает, во-первых, «совокупность существенных признаков, свойств, особенностей, отличающих предмет или явление от других и придающих ему определенность» а, во-вторых, «то или иное свойство, признак, опреде­ляющий достоинство чего-нибудь»12. Для нашего исследова­ния представляется более подходящим по смыслу первое из предложенных значений. Следовательно, качество - это совокупность признаков, свойств, особенностей, отличаю­щих предмет или явление от других явлений той же родо­вой принадлежности. Но в ч. 2 ст. 2 8 УК РФ говориться не о «качестве», а о «качествах». Следовательно, зако­нодатель имеет в виду то, что человеку присущи множест­во отдельных психофизиологических качеств, каждое из которых в свою очередь представляет собой совокупность определенных составляющих. То есть уголовно-правовое значение имеет несоответствие требованиям ситуации13 ха­рактеристики любого из элементов психофизиологического качества, задействованного в причинении вреда. Данный вывод представляется существенным, так как правоприме­нитель должен четко понимать, что каждое отдельное пси­хофизиологическое качество состоит из ряда составляющих

12   Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского
языка. - М., 1988. С. 270.

13   Употребление термина «ситуация» мы объясняем тем, что
 и «экстремальные  условия» и «нервно-психические пере­
грузки» по сути своей разновидность ситуации. Только в
 первом случае больший акцент делается на объективной
сущности случившегося, а во втором - на субъективной,
 хотя понятно, что четкую грань здесь провести нельзя,
 так как перерастание объективно экстремальной ситуации
в субъективно крайне тяжелую происходит, как правило,
 через очень небольшой промежуток времени.

25


 

и дефект любой из них является достаточным для того, чтобы признать причинение вреда непреступным. Подробно о составном характере психофизиологических качеств (на примере времени реакции) будет сказано позднее. Если с категорией «качество» ситуация более или менее ясна, то с категорией «психофизиологическое» намного сложнее. Прилагательное «психофизиологическое» происходит от су­ществительного «психофизиология». Его значение не опре­делено ни в общей справочной литературе, ни в юридиче­ской литературе, ни в учебной литературе по уголовному праву, ни в комментариях к уголовному кодексу РФ, хотя от того, какое смысловое наполнение будет вкладываться в это понятие правоприменителем, во многом зависит пра­вильность или неправильность использования ч.2 ст.28 УК РФ14. За объяснением термина «психофизиология» необходи­мо обращаться к специальной литературе. Наиболее рас­пространенным является понимание под психофизиологией «научной дисциплины, возникшей на стыке психологии и физиологии, предметом изучения которой являются физио­логические основы психической деятельности и поведения человека»15. Более подробное определение мы осветить не решимся, так как оно спорно, а цель нашего исследования

14   Проблемный характер значительной «психологизации» по­
 ложений уголовного закона неоднократно отмечался в ли­
 тературе, см., например, Ситковская О.Д Психология уго­
 ловной ответственности. М.,  1998. С.26; Ситковская
О.Д. Аффект: криминально-психологическое исследование.
 М.: Юрлитинформ., 2001.- С. 4, 6, 7, 61. Но уж если
специальные  категории введены в текст уголовного зако­
на, их необходимо изучать.

15   Марютина Т.М., Ермолаев О.Ю. Введение в психофизиоло­
гию.- 2-е изд., испр. и доп. - М.: 2001. - С.3.

26


 

- отнюдь не погружение в узко научные споры. Интересен сам способ раскрытия смысла данной категории. Значи­тельную часть составляет не определение сущности этой научной дисциплины, а определение ее местоположения среди других. Это, по всей видимости, объясняется тем, что авторы хотели дать как можно более общее, «размы­тое» понятие, дабы избежать критики в свой адрес а так­же тем, что дать более детальное определение трудно. Исходя из истории возникновения психофизиологии, можно с большой степенью уверенности предположить, что это -естественнонаучная ветвь психологии. На определенном этапе её развития стала ясна методологическая невер­ность подхода, строящегося на исследовании психических явлений без учета физиологических механизмов, действую­щих во время их протекания. В связи с этим потребова­лось накопленный к тому времени (начало, середина 19 века) эмпирический и теоретический пласт знаний обосо­бить в отдельную науку - «психофизиологию». Но это да­леко не единственная наука, изучающая соотношение пси­хического и физиологического. Почему законодатель ис­пользует название именно этой науки для уголовно-правовой дефиниции? Поясним, есть целый ряд наук таких, как «физиологическая психология», «физиология высшей нервной деятельности», «нейропсихология», которые имеют очень близкий к психофизиологии объект и метод иссле­дования. Необходимо определиться, в чем заключается специфика «психофизиологии», ее объекта, предмета и ме­тода, специфика, предопределившая использование термина «психофизиологические» в уголовном праве.

27


 

Наиболее близка к психофизиологии нейропсихоло­гия . Нейропсихология - «это отрасль психологической науки, сложившаяся на стыке нескольких дисциплин: пси­хологии, медицины (нейрохирургии, неврологии), физиоло­гии - и направленная на изучение мозговых механизмов высших психических функций в связи с локальными пораже­ниями головного мозга»16. Это исторически первое значе­ние, которое вкладывалось в предмет нейропсихологии. Но в последние десятилетия существенно расширился круг исследований нейропсихологии, например, появились такие направления, как «нейропсихология индивидуальных разли­чий, возрастная нейропсихология»17, и т.д. Поэтому и объект исследования, и методы, используемые в этих нау­ках (например, позитронно-эмиссионная томография, ядер­но-магнитный резонанс и прочие), во многом сходны. От­личие этих двух наук в том, что нейропсихологию более интересуют конкретные механизмы химических и физических процессов, происходящих в мозге во время поступления той или иной информации, во время ее распознавания, оценки и принятия решений, а психофизиология наряду с этим изучает общие аспекты «соотношения психических и нервных процессов в конкретном организме (теле)»18 . То есть законодатель не стал использовать название науки «нейропсихология» для уголовно-правовой дефиниции, по­тому что она специальнее, чем психофизиология, и более описывает биохимические и физические механизмы, проис-

16   Там же. С.6.

17   Хрестоматия по нейропсихологии. - М.: МГУ, 1990. -
 С. 16.

18   Марютина Т.М., Ермолаев О.Ю. Указ. соч. С. 11.

28


 

ходящие в мозге, тогда как психофизиология изучает це­лостные формы психической деятельности и их физиологи­ческую интерпретацию. Но в целом необходимо отметить, что нейропсихология полностью входит в психофизиологию, использование одних методов привело к «стиранию гра­ниц»1 9между ними.

Также близка к психофизиологии физиологическая психология. Отличие между ними в том, что «предмет пси­хофизиологии - сложное поведение, в контексте которого изучаются физиологические процессы. Физиологическая психология имеет более конкретную направленность на изучение частных физиологических механизмов»20 . Отечест­венные ученые считают, что «в отличие от физиологиче­ской психологии, где предметом исследования является изучение отдельных физиологических функций, предметом психофизиологии служит поведение человека»21. То есть психофизиология изучает физиологию целостных форм пси­хической деятельности, в психофизиологии сложные формы поведенческих характеристик сопоставляются с физиологи­ческими процессами разной степени сложности. Теперь бо­лее понятно, почему законодатель использует название именно этой науки для уголовно-правового регулирования. Последний вывод о предмете изучения психофизиологии, строящийся на сопоставлении и анализе различных понима­ний психофизиологии в разрезе её отношения со смежными

19 Марютина Т.М., Ермолаев О.Ю. Указ. соч. С. 6.

Хэссет Дж. Введение в психофизиологию. - М.: Мир, 1981. С. 12.

29


 

науками, также значим ввиду изложенного нами видения смысла уголовно-правовой категории «качества». Еще раз мы убеждаемся в том, что уголовно-правовое значение имеет несоответствие требованиям ситуации характеристи­ки любого из элементов того или иного психофизиологи­ческого качества или нескольких качеств, задействован­ных в причинении вреда. Рассматривать соотношение пси­хофизиологии и физиологии высшей нервной деятельности мы не будем, так как обособление этой части психофизио­логии в отдельную отрасль знания обусловлено, в первую очередь, идеологическими соображениями советской нау­ки, желанием продемонстрировать зарубежным коллегам не­традиционный инновационный подход к проблеме.22

Проанализировав содержание понятия «качество», на основе общей справочной литературы, и содержание поня­тия «психофизиология», на основе специальных источни­ков, рассмотрев различие и сходство психофизиологии со смежными науками, мы сделаем попытку дать правильное уголовно-правовое понимание категории «психофизиологи­ческие качества». Психофизиологические качества - это определенные совокупности признаков, свойств, особенно-стей психической деятельности человека в рамках его фи-зиологических процессов. То есть одно психофизиологиче-

21   Кочубей Б.И. Психофизиология личности (физиологиче­
 ские подходы к изучению активного субъекта). - М.: ВИ­
 НИТИ, 1990. С. 21.

22   Подобное видение изложено  в трудах как отечествен­
 ных, так и зарубежных исследователей, см, например, Ма-
 рютина Т.М., Ермолаев О.Ю. Указ. соч. С. 6-7.; Posner
M., Peterson S. The attention system of the human brain
// Ann. Rev. Neurosci. 1990. V. 13. N 1. P. 27-29.

30


 

ское качество - это совокупность признаков, свойств, особенностей психической деятельности человека в рамках того или иного физиологического процесса. Именно на та­ком понимании психофизиологических качеств мы настаива­ем. На наш взгляд, правильность точки зрения, предла­гающей под психофизиологическими качествами понимать «уровень интеллектуального развития, волевые качества, физическое состояние, здоровье и т.д.»23 вызывает серь­езные сомнения. Когда уголовное право заимствует то или иное понятие из другой отрасли знания, не должен корен­ным образом изменяться его смысл. Да, какие-то отдель­ные смысловые коррективы в заимствованную категорию вносятся, но не столь значимые, как в нашем примере. Конечно же, и уровень интеллектуального развития, и во­левые качества, и физическое состояние, и, наконец, здоровье имеют отношение к характеристике психофизиоло­гических качеств, но в своей совокупности отнюдь не равны им. Психофизиологические качества - это своеоб­разное преломление психической деятельности человека в физиологических процессах, происходящих в его организ­ме .

После внесения категориальной определенности мож­но вплотную преступить к доказательству нравственной необходимости учета психофизиологических качеств в оценке того или иного деяния. Доказательство можно по­строить как конкретно на примере какого-либо одного безусловно имеющего значение психофизиологического  ка-

23 Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1. Учение о преступлении. Учебник для вузов. /Под ред. Н.Ф. Кузне-

31


 

чества, так и абстрактно для всех случаев, подчеркнув некий общий универсум, объединяющий все психофизиологи­ческие качества воедино. Представляется необходимым провести доказательство по обоим означенным выше путям.

Одной из нравственных норм является принцип спра­ведливости. Представляется, что введение невиновного причинения вреда по психофизиологическому основанию в уголовное право России - это стремление законодателя реализовать одну из составляющих данного нравственного принципа. Ниже нами будет показано, насколько могут разниться психофизиологические качества разных людей. Причем эта разница сильна не только между нормальными показателями психофизиологических качеств и патологией, но и в рамках нормы. Любой закон, и уголовный в частно­сти, должен быть направлен на недопущение несправедли­вости. Если же не учитывать, что психофизиологические качества людей очень сильно различаются, то решение, вынесенное правоприменителем, может быть неправильным, несправедливым. Разочарование в справедливости закона даже одним законопослушным человеком недопустимо. Ниже нами приводятся ситуации, когда отсутствие учета или неправильный учет психофизиологических качеств может привести к осуждению невиновного человека. Мы считаем недопустимым сведение проблемы разности психофизиологи­ческих качеств лица к учету психофизиологических пока­зателей «среднего» человека. Кто он этот «средний чело­век»? И что общего учет его показателей имеет с принци­пом субъективного вменения? Ещё В. Г. Белинский, возра-

цовой, И.М. Тяжковой. М.: Зерцало-М, 2002. - С.343.

32


 

жая против одинакового подхода к оценке поведения раз­ных людей, отмечал: «Ничего нет несправедливее, как ме­рить чью-нибудь личность аршином другой личности, кото­рая всегда или противоположна, или чем-нибудь разниться

У 4

от неё»24 . Да, безусловно путь правового государства, путь государства, строго соблюдающего принцип только виновной ответственности, труден и противоречив. Ч. 2 ст. 2 8 УК РФ - одна из составляющих этого пути. Да, применить её нормы крайне сложно (особенно в современ­ном  состоянии), но необходимо.

В качестве примера рассмотрим такое психофизиоло­гическое качество, как время реакции. На наш взгляд, оно одно из самых актуальных для правоприменительной практики. Часто при квалификации автотранспортных про­исшествий, случающихся в большом количестве в нашей стране25 , необходимо учитывать время реакции. Так, «при расследовании наездов транспортного средства на пешехо­да, стоящие автомобили и различные неподвижные препят­ствия судебному автотехническому эксперту и следователю обязательно приходится решать вопрос о наличии или от­сутствии возможности предотвращения происшествия, а прокурору и судье - убеждаться в правильности их реше-ния»26 . Наличие или отсутствие возможности предотвраще­ния напрямую зависит от времени реакции водителя, кото­рая является одним из компонентов остановочного пути.

24   Белинский В.Г. Избранные философские произведения. Т.
 2 М., 1948. С. 47.

25  Например, в 2000 году зарегистрировано 157595 ДТП
 (Данные ГУ ГИБДД МВД России).

33


 

Вывод же о виновности или невиновности в происшедшем делается на основе математического сопоставления удале­ния от места происшествия транспортного средства в мо­мент возможного обнаружения водителем опасности и оста­новочного пути при данной скорости. Как нами уже было отмечено ранее, любое психофизиологическое качество это некая сборная характеристика, объединяющая разные этапы, элементы особенностей психической деятельности лица в рамках его физиологических процессов. Так, время реакции состоит из следующих элементов:

-      времени поступления сенсорной информации;

-      времени опознания стимула;

-      времени анализ стимула;

-      времени выбора ответа;

-     времени организации моторной части ответа.
 Значение   любого из этих элементов может значи­
 тельно увеличиваться или  уменьшаться. На все эти эле­
 менты в той или иной степени действуют такие факторы,
 как:

-      сложность задачи (сложность характеризуется коли­
чеством стимулов и  количеством возможных альтер­
 натив реакции на эти стимулы);

-      четкость (качество) стимула;

-      возраст;

-      интеллектуальные способности лица;

-      общее состояние центральной нервной системы;

26 Ермаков Ф. Определение времени реакции водителя на опасность // Российская юстиция. - № 9. - С. 72.

34


 

- уровень развития двигательных функций.27

Это основные показатели (корреляты) психофизиоло­гического состояния лица, от которых зависит время ре­акции. Данные показатели влияют на различные элементы времени реакции. Сбой в работе любого из элементов при­водит к тому, что конечный результат - время реакции -значительно отличается от среднего. Было бы безнравст­венным и не правовым не учитывать это. Нравственный ха­рактер учета особенностей времени реакции не вызывает сомнения, так как при непринятии в расчет того, что время реакции разных людей различно, не будет обеспечи­ваться справедливость уголовного закона. Для демонстра­ции истинности последнего тезиса приведем следующий пример. Водитель едет по населенному пункту и не нару­шает никаких Правил движения. Пешеход неожиданно вышел на проезжую часть, водитель, едущий со скоростью 60 км/ч по населенному пункту по участку дороги без огра­ничения скорости, наехал на него, причинив смерть. По расчетам доктора технических наук Ф. Ермакова, остано­вочный путь легкового автомобиля, едущего со скоростью 60 км/ч, на горизонтальном участке дороги с сухим ас­фальтобетонным покрытием при времени реакции водителя 0,4 секунды равен  36,73 метра; при 0,8 секунды - 43,4

27 Бойко Е.И. Время реакции человека. -М.: Медици­на, 1964. -С. 2 6, 57; Солонин Ю.Г. Возрастная динамика некоторых физиологических функций у жителей Севера // Физиология человека. -1998. -Т.24, №1. -С.100-101; Зай­цев А.В. Половозрастная динамика зрительно-моторных ре­акций. Компонентный анализ времени реакции. Дисс… канд. биол. наук. Екатеринбург., С.12.

35


 

метра; при 1,2 секунды - 50,06 метра. Вот и численное выражение справедливости. От того, на каком расстоянии от автотранспортного средства появился пешеход и как будет рассчитываться время реакции, зависит, будет ли человек признан виновным или невиновным в совершении преступления. Например, если в рассмотренной нами си­туации расстояние до внезапно появившегося пешехода в момент его появления на проезжей части было 45 метров, а время реакции 1,2 секунды, то по букве закона и по существу этот человек невиновен, но большинство право-приментелей не смогут это выяснить, так как при времени реакции 1,2 секунды остановочный путь легкового автомо­биля равен 50,0 6 метра. Причем подчеркнем, что 1,2 се­кунды - это значение, входящее в рамки нормы. Но право­применитель в большинстве случаев использует для расче­тов остановочного пути 0,8 секунды. Ответственность в данном случае возникает за нарушение водителем п. 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации. Этот пункт обязывает водителя при возникновении опасности, которую он в состоянии обнаружить, принять возможные меры к снижению скорости, вплоть до остановки транс­портного средства. То есть водитель в данном случае об­виняется в деянии в форме бездействия (не снизил ско­рость или не остановился). Согласно введенным нами ус­ловиям, водитель изначально не нарушает Правила дорож­ного движения и эксплуатации транспорта. В определенный момент другим (или другими) участником движения в ре­зультате нарушения Правил  создается ситуация, угрожаю-

28 Ермаков Ф. Указ. соч С. 72.

36


 

щая безопасности движения. Автотранспортное преступле­ние становится возможным вследствие неадекватной реак­ции водителя на ситуацию при наличии безопасного вари­анта поведения.

И осуждение невиновного, и неосуждение виновного нежелательно для достижения целей уголовно-правовой по­литики. Уголовно-правовая политика - часть общеправовой политики. Уголовно-правовая политика - это деятельность государства по созданию эффективного механизма правово­го регулирования, использованию юридических средств для достижения цели наиболее полного обеспечения прав и свобод человека и гражданина, укрепления законности и правопорядка, формирования правовой государственности и высокой правовой культуры общества и личности. Она должна строиться на своеобразной «пирамиде» правовых актов. На её вершине - принципы и высшие нормы, которые фиксируются в Конституции. Затем пирамида идет вниз, «разрастаясь в бесконечность в виде последовательных, иерархически соподчиненных друг другу пластов - зако­нов, потом различного рода и уровня подзаконных актов (указов, постановлений и пр.), судебной практики и про­чих правоприменительных актов в центре и на местах»29. Результатом уголовно-правовой политики должна быть уве­ренность каждого члена общества, с одной стороны, в не­прикосновенности его прав, свобод и законных интересов, их надежной охраны со стороны государства, с другой -что ни один преступник не останется безнаказанным и в

37


 

то же время ни один невиновный не будет привлечен к уголовной ответственности. Уголовно-правовая политика определяет задачи, стоящие перед уголовным правом, и большей частью воплощается в нем.30

Без учета психофизиологических качеств, особенно­стей конкретного человека и ситуации на практике до сих пор в абсолютном большинстве случаев используется сред­нее значение - 0,8 секунд31, так как это было принято до вступления в законную силу УК РФ 1996 года. Этот вывод подтверждается проведенным нами социологическим иссле­дованием. Из 150 респондентов (следователи МВД, следо­ватели прокуратуры, эксперты и судьи) на вопрос «Счи­таете ли вы правильным использование при расследовании дорожно-транспортных происшествий среднего показателя времени реакции, определенного в справочной литерату­ре?» - утвердительно ответили на вопрос 130 человек. То есть, на наш взгляд, 8 6% респондентов не учитывают положения ч. 2 ст. 2 8 УК РФ. Получается, что судят не конкретного человека за конкретное деяние, а какую-то абстрактную «усредненную» личность. Вряд ли можно при­знать правильным такую практику, так как во множестве случаев это приводит к объективному вменению, что прямо

29   Зорькин В.Д. Выступление за "круглым столом", посвя­
 щенном десятилетию перестройки // Правовое государство
 в России: замысел и реальность. - М., 1995. - С. 28.

30   См.. например, Алексеев С.С. Общая теория права. М.,
 1982. Т. 2; Мушинский В.О. Соотношение политики и пра­
 ва в регулировании социальных интересов // Сов. госу­
 дарство и право. - 1988. - № 2. - С. 8; Малько А.В.
 Правовая жизнь // Общественные науки и современность.
 1999. № 6.

31   Ермаков Ф. Указ. соч. С. 72.

38


 

запрещено ч. 2 ст. 5 УК РФ. Примечательно, что из 2 0 ответивших отрицательно только 14 смогли мотивировать свое мнение, оставшиеся же 6 говорили, что так считают, исходя из собственного правосознания. Так же крайне ин­тересно, что из 14 отрицательно ответивших 10 человек вспомнили не о ч. 2 ст. 2 8 УК РФ, а о положении ч. 3 ст. 4 9 Конституции РФ. Соотношение рассматриваемого на­ми института с данной конституционной нормой будет рас­смотрено позднее.

При этом 0,4 и 1,2 секунды - это предельные поро­ги времени нормальной реакции как по мнению отечествен­ных32, так и по мнению зарубежных33 исследователей. Но зачастую даже физически и психически здоровый человек может превысить максимальный порог времени реакции среднего человека. Превысить не в силу неосторожного отношения к деянию, а в силу объективных причин. Напри­мер, четкость стимула для водителя зависит и от реаль­ных погодных условий, и от характеристик периферических отделов сенсорных систем. Доказано, что время реакции значительно увеличивается, когда стимул слабо отличает­ся по цвету и яркости от фона34. По данным М. Моньера,

32   Бойко Е.И. Время реакции человека. -М. : Медици­
 на,1964. -С. 29.

33   Anderson M., Nettelbeck T., Barlow J. Reaction time
measures of speed processign: Speed of response selec­
tion increases with age but speed of stimulus categori­
zation does not // British J. of Developmental Psychol­
ogy.- 1997.- V. 15. -P. 147.

34   Ендриховский С.Н., Шамшинова А.М., Соколов Е.Н., Не-
 стерюк Л.И. Время сенсомоторной реакции в современных
психофизических исследованиях // Сенсорные системы. -
 1996. -Т.10, №2. -С.17.

39


 

время проведения информации из сетчатки в зрительную кору при слабых стимулах составляет в среднем 65 мс, при сильных же - 4 0 мс.35 Также имеет значение наличие маскировки36 (туман, темное время суток, темный цвет одежды пешехода, переходящего дорогу, машина, стоящая на дороге в темное время суток без аварийной сигнализа­ции на дороге, и т.д.). На время реакции влияет воз­раст. До 20-30 лет время реакции постоянно уменьшается, после этого постепенно увеличивается.37 Неоднократно до­казывалась связь между интеллектуальными способностями и скоростью реакции. Не вызывает сомнений, что количе­ство предъявляемых стимулов39 (объектов на дороге, коли-

35   Данные по Бетелевой Т.Г. Онтогенез структурно-
 функциональной организации воспринимающей системы мозга
// Структурно-функциональная организация развивающегося
 мозга. -Л.: Наука, 1990. -С.76.

36   Мямлин В.В. Опыт применения парадигмы Стернберга при
 изучении когнитивных зрительных функций у человека //
 Журнал высшей нервной деятельности. -1994. -Т.44, вып.
 2. -С 214; Рещикова Т.Н., Погребинский С.А., Мямлин

В.В. Влияние маскировки у человека на решение зритель­но-пространственной задачи //  Вопросы психологии. -1995, №4. С.78.; Журнал высшей нервной деятельности. -1988. -Т.38, вып.2. -С.220-221;  Sternberg S. The dis­covery of processing snages: extensions of Donders method // Acta Psychol. -1969. -V. 30. -P. 66-76.

37   Бернштейн Н.А. Физиология движений и активности. -М.:
 Наука, 1990.

Андрианов О.С. О теоретических аспектах онтогенеза мозга // Физиологич. Журн. СССР. -1987. -Т. 73, № 2.-С.186-187; Чуприкова Н.И. Время реакции и интеллект: почему они связаны // Вопросы психологии. -1995, №4. С.78.

39 Например, в среднем на 2 0-25 мс увеличивается время реакции при прибавлении стимула Зайцев А.В. Половозра­стная динамика зрительно-моторных реакций. Компонентный анализ времени реакции. Дисс… канд. биол. наук., Екати-

40


 

чество полос, наличие всевозможных отвлекающих факто-

%                                                              ^       ^ 40  /

ров) и количество возможных альтернатив действий40 (рез­ко затормозить, объехать слева, объехать справа, воз­можная траектория объезда и т.д.) также влияют на время реакции. Временные параметры выбора и организации мо­торного действия (движения) очень противоречивы и из­менчивы. Здесь играет роль общее физическое состояние, опыт в той или иной деятельности, наличие и прочность штампов (моделей) определенных действий. По данным ис­следований, время организации моторного действия «нор­мального человека» колеблется от 2 00 до 600 мс.41 Имеет значение наряду с факторами, уже освещенными нами, ха­рактер предшествующей деятельности, время суток, био­ритмы водителя, время года и т.д. Мы изложили лишь не­которые характеристики, элементы, корреляты такого пси­хофизиологического качества как время реакции. Все вы­шеизложенное обусловливает нравственную необходимость учета психофизиологических качеств в уголовном праве. Нами было показано, насколько велико число факторов, предопределяющих характеристики всего лишь одного пси­хофизиологического качества.  Причем сказать,  что это

ренбург., С. 13-14; Те же выводы - Глезер В.Д. Зрение и мышление. -СПб.: Наука, 1993 С.145.

40   При прибавлении к количеству возможных решений еще
 одного время реакции увеличивается на 15-25мс   Stern-
 berg S. The discovery of processing snages: extensions
 of Donders method // Acta Psychol. -1969. -V. 30. -P.
 69.

41   Айзенк Г.Ю. Интеллект: новый взгляд // Вопросы психо­
 логии. -1995. №1. - С.123; Кстандов Э.А., Важнова Т.Н.
 Отражение принятия решения в корковой вызванной элек-

41


 

было бесполезно - нельзя, так как дорожно-транспортные преступления являются одним из флагманов российской преступности, и то, какую оценку будет давать им госу­дарство, является значимым для достижения целей уголов­ной политики. Учет особенностей психофизиологических качеств лиц, причинивших вред, на наш взгляд, достаточ­но значим для оценки дорожно-транспортных преступлений. В России ежегодно в результате автотранспортных проис­шествий погибает около 30000 человек и получают травмы 350000 человек. Потери рабочего времени - 500 млн. че­ловеко-дней в год. Общий материальный ущерб составляет долю не менее 1,5 % национального дохода.42 Статистика свидетельствует, что автотранспортные преступления со­ставляют 20-23 процента в общей структуре преступности. Только за период 1992-1996 гг. на улицах и дорогах страны погибли более 17 0 тыс. человек.43

В прошлом столетии было очень точно подмечено: «Учение о виновности и его большая или меньшая глубина есть как бы барометр уголовного права. Оно - лучший по­казатель его культурного уровня»44. Исходя из этой логи­ки, считаем, что современное российское уголовное право отличается высоким культурным уровнем. Одной из состав-

трической активности человека // Журнал высшей нервной деятельности. -1976. -Т.26. вып.6. -С.1126.

42   Иванов Л.А., Мазукевич В.Б., Мельник В.В., Яковлев
Я.М. Судебно-психологическая экспертиза при расследова­
 нии транспортного происшествия. - Саратов, 1993, С. 3-
 6.

43   См.: Дорожно-транспортные происшествия в России: Ста­
 тистический сборник / Под общ. ред. Ю.М. Шелегельды. -
 М.: НИЦ ГАИ МВД РФ, 1997.

44   Фельдштейн Г.С. Природа умысла. М., 1898. С.2.

42


 

ляющих вышеизложенного вывода является регламентация психофизиологического основания невиновного причинения вреда. Мы не во всем согласны с тем, как это сделано, но считаем, что уже само законодательное закрепление идеи учета психофизиологических качеств в уголовном праве ценно. Тем более, что эту норму можно связать как с положениями Конституции Российской Федерации, так и с положениями общепризнанных принципов и норм международ­ного права, являющихся составной частью правовой систе­мы России. Не принятие в расчет различия психофизиоло­гических качеств индивидов ведёт к объективному вмене­нию. Не принятие в расчет особенностей психофизиологи­ческих качеств лица, которое причинило вред, повлекшее осуждение невиновного лица, ведет к нарушению права на свободу и личную неприкосновенность. Данное право опре­деленно в ст. 22 Конституции Российской Федерации, ко­торая базируется на положениях Всеобщей Декларации прав человека от 10 декабря 1948 года45, Декларации ООН и Ме­ждународной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации, Международном Пакте об экономических, социальных и культурных правах от 16 декабря 1966 го­да46, Международном пакте о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966года47, Европейской Конвенции о

45   Сборник стандартов Организации Объединенных  Наций в
области предупреждения преступности и уголовного право­
судия: Официальное издание ООН. - Нью-Йорк , 1992. - С.
 275-279.

46   Там же. - С. 280-288.

47   Там же. - С. 289-304.

43


 

защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г  48

Таким образом, обобщая вышесказанное, можно сде­лать вывод, что введение в уголовное право невиновного причинения вреда по психофизиологическому основанию со­ответствует нормам нравственности, Конституции РФ и об­щепризнанным принципам и нормам международного права. Как можно более тщательное разграничение виновных и не­виновных деяний стоит среди знаковых тенденций совре­менного уголовного права России.

48 Российская газета. - 1995, 5 апреля

44


 

§2. Юридическая природа невиновного причинения вреда по психофизиологическому основанию в уголовном праве России

Законодательное введение в уголовное право того или иного института зачастую не означает, что данный институт был должным образом воспринят правопримените­лем, так как последний всегда любую новую или относи­тельно новую конструкцию пытается облачить в свои про­шлые правовые знания. Проведенное нами анкетирование наглядно демонстрирует истинность этого тезиса. 55 из 150 опрошенных нами сотрудников правоохранительных ор­ганов затруднились пояснить значение положений ч. 2 ст. 2 8 УК РФ, 36 сделали это неверно или искаженно (мы отнюдь не хотели получить глубокое доктринальное пони­мание, нет, правильным мы считали указание, что это -одна из разновидностей невиновного причинения вреда, определяющая отсутствие вины при наличии неспособности по психофизиологическим качествам устранить последст­вия) , и только 59 из числа опрошенных респондентов дали верное объяснение смысла ч. 2 ст. 2 8 УК РФ.

В этом параграфе мы попытаемся выработать пони­мание невиновного причинения вреда по психофизиологиче­скому основанию в соответствии с действующим законода­тельством и определить его юридическую природу.

Советская доктрина уголовного права исходила из того, что основным признаком преступления является его

4 9

общественная  опасность.   Этот  признак заключается  в

4 9

См., например: Дурманов Н.Д. Понятие преступления. М., 1948. С.135-137;Кузнецова Н.Ф. Преступление и пре-

45


 

способности предусмотренного уголовным законом деяния причинять вред или создавать угрозу причинения вреда охраняемым уголовным законом объектам или интересам. То есть общественная опасность - это материальный признак преступного деяния, раскрывающий его социальную сущ­ность . Причем этот материальный признак, согласно суще­ствовавшей и существующей поныне доктрине, является ос­новным, а формальный признак (уголовная ответствен­ность) объявляется производным от него.50 Существует по­зиция, определяющая общественную опасность в качестве универсальной категории уголовного права.51 Данное на­правление научной мысли, по всей видимости, и стало предтечей высказанной идеи о том, что можно объединить в одну группу такие правовые явления, как невиновное причинение вреда (особенно интересно для нас), обстоя­тельства, исключающие преступность деяния, малозначи­тельность деяния, основания освобождения от уголовной ответственности, причинение вреда невменяемым лицом, согласие потерпевшего, истечение сроков давности уго­ловного преследования и давности приговора, доброволь­ный отказ от преступления, специальные основания осво-

ступность. М., 1969. С.60-75. Курс советского уголовно­го права: В 6-ти томах. Т. 2. Преступление /Под ред. А.А.Пионковского, П.С.Ромашина, В.М.Чхикавидзе. - М., 1970; Советское уголовное право: Общая часть / Под ред. Г.А. Кригера, Н.Ф.Кузнецовой, Ю.М.Ткачевского. М.,1988.-с.44-50.

50 Советское уголовное право: Общая часть/ Под ред. Г.А. Кригера, Н.Ф.Кузнецовой, Ю.М.Ткачевского. М.,1988.-С.44-46.

46


 

бождения от уголовной ответственности, предусмотренные нормами Особенной части УК и т.д.52 Авторы данной кон­цепции считают, что общим знаменателем, объединяющим столь разные правовые явления, является отсутствие об­щественной опасности как необходимого признака преступ­ления. На наш взгляд, подобное утверждение справедливо только для малозначительности деяния в силу прямого указания ч.2 ст. 14 УК РФ, но и в коем случае для про­чих. Аргументация правильности нашего мнения может строиться в двух направлениях. Первое сугубо позитиви­стское направление, представляющееся наиболее автори­тетным и малооспоримым, заключается в том, что если признать выдвинутую концепцию об общности правовой при­роды всех этих юридических явлений верной, то сразу же возникает справедливый вопрос, почему все они располо­жены в разных разделах и главах уголовного кодекса РФ? Почему законодатель не собрал их воедино? На отсутствие общественной опасности как признака преступления указы­вает лишь положение ч.2 ст. 14 УК РФ. То есть законода­тель умышленно определил данное положение обособленно, дабы показать, что отсутствие общественной опасности как необходимого признака преступления при наличии фор­мальных признаков какого-либо деяния, имеющее место при

51 См. например: Ляпунов Ю.И. Общественная опасность деяний как универсальная категория советского уголовно­го права. М., 1989.

Такую позицию относительно большей части перечислен­ных правовых институтов занимали: Аликперов Х.Д. Виды норм уголовного законодательства, допускающих компро­мисс в борьбе с преступностью- Баку, 1992.- С. 5-18;

47


 

малозначительности, экстраординарный и единичный случай в уголовном праве РФ. Значит, во всех остальных случаях нельзя говорить об отсутствии общественной опасности в содеянном. Второе направление аргументации сводится к следующему: идея о том, что в перечисленных выше ситуа­циях применения различных институтов права отсутствует общественная опасность, противоречит не только букве закона, но и здравому смыслу. Разве наезд на пешехода из-за несоответствия времени реакции водителя требова­ниям дорожно-транспортной ситуации, причинение вреда третьим лицам в состоянии крайней необходимости или убийство, совершенное невменяемым лицом, не общественно опасны? На наш взгляд, и жизнь, и здоровье лица при причинении ему вреда невменяемым лицом, и интересы третьих лиц при крайней необходимости, и жизнь и здоро­вье пострадавшего ввиду несоответствия психофизиологи­ческих качеств причинителя требованиям экстремальных условий или нервно-физическим перегрузкам продолжают находиться под охраной права, а причинение им вреда является общественно опасным. Правовая природа указан­ных выше юридических явлений настолько разнится, что их объединение в одну группу кажется нам необоснованным. Это неоднократно указывалось в литературе. Например, мысль о том, что нельзя говорить об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, как о правовых явлени­ях, исключающих общественную опасность, была высказана

Слуцкий И.И. Обстоятельства, исключающие уголовную от­ветственность. - Л., 1956. - С.11-12.

48


 

и классиками, и современными исследователями.53 В связи с вышесказанным необходимо сделать вывод, что правовая природа невиновного причинения вреда отличается от правовой природы обстоятельств, исключающих преступ­ность деяния, от правовой природы причинения вреда не­вменяемым лицом и прочих. Нельзя их объединять в одну группу, так как основание выбрано неправильно, и вооб­ще нет возможности их объединить. Все описанные выше правовые явления не могут быть объединены, так как име­ют различную юридическую природу, что доказывается ана­лизом и сравнением их содержательной сущности и распо­ложением в различных главах уголовного кодекса. Также косвенно подтверждают правильность этого вывода положе­ния уголовно-процессуального законодательства, преду­сматривающее отдельно такие основания прекращения уго­ловного дела и уголовного преследования, как такового, как «отсутствие события преступления» и «отсутствие со­става преступления».54 То есть сам законодатель этим по­ложением указывает, что существуют случаи в уголовном праве, когда то или иное деяние не является преступным в виду отсутствия какого-либо из признаков преступле­ния, и существуют случаи наличия всех признаков престу­пления, но отсутствия кого-либо из обязательных элемен­тов состава преступления. При отсутствии какого-либо из

53См, например, Трайнин А.Н. Состав преступления по со­ветскому уголовному праву. - М., 1951. - С. 341-343; Блинников В.А. Юридическая природа обстоятельств, ис­ключающих преступность. - Ставрополь, 2000.- С 9-10, 17.

54 П.п. 1,2 ч.1 ст.24; п. 2 ч.1 ст. 27 УПК РФ 2001 года //Российская газета. - 2001. - 23 декабря.

49


 

признаков преступления нет необходимости в поиске со­става преступления. Представляется, что при невиновном причинении вреда отсутствует событие преступления, так как отсутствует виновное отношение лица к содеянному и его последствиям, а это является, в силу положений ч. 1 ст. 14 УК РФ, обязательным признаком любого преступле­ния .

Противники нашей точки зрения могут привести сле­дующее доказательство того, что при невиновном причине­нии вреда отсутствует именно состав преступления. Рег­ламентация невиновного причинения вреда дается в главе 5 УК РФ, называющейся «вина», а не в главе 3 УК РФ. Ви­на является одним из признаков субъективной стороны преступления.55 Субъективная сторона - элемент состава преступления. Значит, невиновное причинение вреда - это ситуация наличия преступления при отсутствии одного из необходимых признаков состава преступления (вины). Сто­ронники данной позиции в своих рассуждениях не учитыва­ют, что вина, хотя и является признаком субъективной стороны, но в силу ее особой важности для правового го­сударства она возведена в ранг принципа уголовного пра­ва и в один из обязательных признаков любого преступле­ния .

55 Подобная точка зрения наиболее распространена в док­трине, см., например,  Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. - М.: БЕК, 1996. С. 203; Кибальник А.Г., Соломоненко И.Г. Практический курс уголовного права России. - Ставрополь: Ставропольсер-висшкола,. 2001. С.42; Рарог А.И. Квалификация преступ­лений по субъективным признакам. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. С.63.

50


 

Поэтому мы считаем, невиновным причинением вреда ситуацию наличия реально причиненного вреда интересам, охраняемым уголовным законом, в отсутствии виновного к нему отношения. То есть отсутствие преступности обу­словлено отсутствием виновности. Это - юридическое по­нимание невиновного причинения вреда.

Мы не разделяем мнение И.М. Тяжковой, утверждаю­щей, что «невиновное причинение вреда всегда рассматри­валось как основание освобождения от уголовной ответст­венности»56. Считаем не совсем верным смешивать кримино­логические и уголовно-правовые понятия. Законодатель четко определил в главе 11 УК РФ пять видов освобожде­ния от уголовной ответственности. Во всех этих случаях от уголовной ответственности лицо может быть освобожде­но только тогда, когда оно совершит деяние, содержащее состав преступления. Только когда совершенно деяние, содержащее все признаки состава преступления, можно го­ворить о возможности в том или ином случае применить одно из оснований освобождения от уголовной ответствен­ности. Х.Д. Аликперов точно заметил по этому поводу, что «под нормами уголовного законодательства, допускаю­щими компромисс, следует понимать нормы, в которых ли­цу, совершившему преступление, гарантируется освобожде­ние от уголовной ответственности или смягчение наказа­ния в обмен на совершение таким лицом поступков, опре­деленных в законе и обеспечивающих реализацию основных

56 Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1. Учение о преступлении. Учебник для вузов /Под ред. Н.Ф. Кузнецо­вой, И.М. Тяжковой. М.: Зерцало-М, 2002. - С. 340.

51


 

задач уголовно-правовой борьбы с преступностью»57. Имен­но как своеобразный компромисс можно расценивать осво­бождение лица от уголовной ответственности. В новейшей учебной литературе под основанием освобождения лица от уголовной ответственности понимается «отказ право­применителя от мер уголовно-правового воздействия в от­ношении лица, совершившего преступление»58, как мы ви­дим, исходя из этого определения, невиновное причинение вреда не является основанием освобождения от ответст­венности. Ещё А.П. Чучаев в 1966 году утверждал: «Уго­ловно-правовые и уголовно-процессуальные нормы об осво­бождении от ответственности и наказания могут приме­няться только в случаях, когда действия обвиняемого яв­ляются вообще преступными и уголовно наказуемыми»59. При невиновном причинении вреда нет преступления как тако­вого, потому что нет вины, поэтому и вызывает обосно­ванное сомнение позиция И.М. Тяжковой. Кстати, для до­казательства своей позиции она использует метод, заклю­чающийся в доказательстве отсутствия состава преступле­ния при невиновном причинении вреда. На наш взгляд, мы достаточно полно показали некоторую некорректность та­кого подхода.

Необходимо отметить, что учение о невиновном при­чинении вреда достаточно детально разрабатывалось в уголовно-правовой литературе и в досоветский период. Не ставя перед собой цель  провести полный исторический

57   Аликперов Х.Д. Преступность и компромисс. Баку, 1992.
 С. 65.

58   Кибальник А.Г., Соломоненко И.Г. Указ. соч. С. 166.

59   Цит. по Наумов А.В. Указ. соч. С. 440.

52


 

очерк, отметим лишь уже более или менее оформившиеся законодательные положения о невиновном причинении вре­да. В Уложении о наказаниях 1845 г. в ст.7 указыва­лось, что «зло, сделанное случайно, не только без наме­рения, но и без всякой со стороны учинившего оное неос­торожности, не почиталось виной»60. То есть случайно причиненное зло не влекло ответственности. Интересным фактом является то, что только при случайном убийстве и не при каких более видах убийства на причинившего смерть могло быть наложено церковное покаяние. Уголов­ное Уложение 1903 г. в ст. 42 определяло, что не вменя­ется в вину преступное деяние, которое учинивший не мог предвидеть или предотвратить.61

Возвращаясь к современности, нельзя не заметить, что содержание и юридическая природа двух видов неви­новного причинения вреда, определенных в части первой и второй, несколько различна. Если в ч. 1 ст. 2 8 УК РФ определена такая разновидность невиновного причинения вреда, которая в теории получила название «казус», то для невиновного причинения вреда в силу несоответствия психофизиологических качеств лица требованиям экстре­мальных условий или нервно-психических перегрузкам еще не придумано лаконичного названия. По сути дела зако­нодатель в части первой определяет субъективно невинов-

60   Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845
 года // Российское законодательство Х-ХХ веков. - Т.6.

/ Под. ред. О.И. Чистякова. - М., 1994. - С. 174.

61   Уголовное уложение 1903 года // Российское законода­
 тельство Х-ХХ вв. - Т. 9. / Под. ред. О.И. Чистякова. -
 М., 1994. - С. 284.

53


 

ное причинение вреда,   а в части второй - объективно невиновное. Обоснуем нашу позицию.

В соответствии с ч.1 ст. 2 8 УК РФ деяние призна­ется совершенным невиновно, если лицо, его совершившее, не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осоз­навать общественной опасности своих действий (бездейст­вия) либо не предвидело возможности наступления общест­венно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть. Использование разделительных союзов «либо» и «или» позволяет, исходя из буквального толкования уголовного закона, с высокой степенью уверенности выделять четыре варианта невинов­ного причинения вреда, предусмотренного ч. 1 ст. 2 8 УК РФ:

1)лицо не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественную опасность своих дей­ствий;

2)лицо не предвидело возможности наступления об­щественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было, хотя и могло их предвидеть;

3)лицо не предвидело возможности наступления об­щественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не могло, хотя и должно было их предвидеть;

4)лицо не предвидело возможности наступления об­щественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было и не могло их предвидеть.

Выделение подобных вариантов обусловлено логиче­ской конструкцией ч. 1 ст. 2 8 Уголовного кодекса. Пони­мая спорность нашей позиции, приведем ее логическое до-

54


 

казательство. Наполним некоторые символы следующим со­держанием:

А - осознавать общественную опасность своего дея­ние;

В - предвидеть возможность наступления обществен­но опасных последствий;

С - мочь предвидеть общественно опасные последст­вия;

Д - долженствовать предвидеть общественно опасные последствия.

Тогда логическая конструкция ч. 1 ст. 2 8 УК РФ будет таковой -

(не-ААне-С) Y (не-ВА (не-ДУне-С)) .

Путем последующей трансформации данной логической конструкции мы получаем четыре возможных варианта неви­новного причинения вреда (случая, казуса), предусмот­ренных ч. 1 ст.2 8 УК РФ.

Как мы видим, во всех четырех случаях выделяется субъективная характеристика содеянного. «Осознавать», «предвидеть», «мочь» и «долженствовать» - это всё субъ­ективные характеристики мыслительной деятельности. На­званные субъективные характеристики могут обладать объ­ективными свойствами, но они ни в коей мере не стано­вятся при этом объективными характеристиками. Например, то или иное лицо должно что-либо предвидеть в силу про­фессионального статуса, в силу презюмируемой вменяемо­сти и т.д., это объективное свойство субъективной ха­рактеристики мыслительной деятельности. (Презумпция вменяемости действует в России в силу её закрепления в

55


 

Международном стандарте ООН в области защиты прав чело­века, а именно в ст. 16 Международного Пакта о граждан­ских и политических правах человека 1966 г..62 Следуя конституционному предписанию о приоритете норм междуна­родного права над национальным правом, можно утвер­ждать, что положение о презумпции вменяемости действует в российской правовой системе, несмотря на ее отсутст­вие в уголовном законодательстве.63) Или другая ситуа­ция: лицо что-либо может (поднять руку, повернуть голо­ву, сфокусировать зрение и прочее) опять же ввиду пре-зюмируемой вменяемости, это объективное свойство субъ­ективной характеристики. То есть в части первой рас­смотрены субъективные характеристики.

Анализ положений ч. 1 ст. 2 8 УК РФ говорит о том, что данная разновидность невиновного причинения вреда может быть в преступлениях как с формальным, так и с материальным составом. На возможность невиновного причинения вреда применительно к преступлениям с фор­мальным составом указывает следующая формулировка «не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осоз­навать общественной опасности своих действий (бездейст­вия)». Подобного рода «случаем» («казусом») является, например, сохранение наркотических средств в каком-либо

62   Сборник стандартов Организации Объединенных Наций в
 области предупреждения преступности и уголовного право­
 судия: Официальное издание ООН. - Нью-Йорк, 1992. - С.
 289-304.

63   Более подробно об этом см. Кибальник А.Г., Соломонен-
 ко И.Г. Указ. соч. С.60; Кибальник А.Г., Соломоненко

И.Г., Шибков О.Н. Принципы и нормы международного права

56


 

предмете без осведомленности об этом и с отсутствием оснований догадываться о содержимом данного предмета. Применительно к преступлениям с материальным составом случай заключается в том, что лицо, совершившее общест­венно опасное деяние, не предвидело возможности наступ­ления общественно опасных последствий и по обстоятель­ствам дела не должно было или не могло их предвидеть. Мы не будем рассматривать примеры подобной ситуации, так как они в достаточной мере продемонстрированы в су­дебной практике и литературе. Отметим лишь, что пример данной разновидности невиновного причинения вреда со­вершенно верно приводил в своих трудах еще Н.С. Таган-цев: «Если кто-либо, идя осторожно с фонарем на сено­вал, споткнулся так, что свечка выпала из фонаря и за­жгла сено, то мы будем считать происшедший пожар слу­чайным, независимо от того, шел ли с фонарем кучер за сеном или вор для кражи»64. Отсутствие обоих или любого из свойств волевого момента является достаточным для признания вреда невиновно причиненным. Как нам извест­но, вина - это «психическое отношение лица в форме умысла или неосторожности к совершаемому им общественно опасному деянию, в котором проявляется антисоциальная, асоциальная либо недостаточно выраженная социальная ус­тановка этого лица относительно важнейших ценностей об-

как источники уголовного права. - Ставрополь: Ставро-польсервисшкола, 2000. - С. 39-40.

64 Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. Т. 1. М.: Наука, 1994. С. 226.

57


 

щества»65. Казус же, в отличие от вины, - это не психи­ческое отношение лица к содеянному, а особое психиче­ское состояние лица, действующего (бездействующего) в той или иной ситуации без какого-либо психического от­ношения. В литературе высказывалось мнение, что случай является особой формой психического отношения лица к своим деяниям и наступившим от них результатам.66 Неко­торые ученые даже в учебной литературе высказывают мне­ние, что невиновное причинение вреда «представляет со­бой самостоятельный вид психического отношения к обще­ственно опасным последствиям»67. Представляется, что из­ложенная нами позиция более соответствует юридической природе невиновного причинения вреда.

В ч. 2 ст. 2 8 УК РФ регламентируется другой вид невиновного причинения вреда, имеющий иное содержание: «Деяние признается также совершенным невиновно, если лицо, его совершившее, хотя и предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих дей­ствий (бездействия), но не могло предотвратить эти по­следствия в силу несоответствия своих психофизиологиче­ских качеств требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам». Повторяя использован­ный нами ранее метод, можно выделить  три разновидности


 

65   Уголовное право Российской Федерации. Общая часть:
 Учебник / Под ред. А.И. Рарога. - М.: Юристъ, 2 001. С.
 149.

66   Кириченко В.Ф. Значение ошибки по советскому уголов­
 ному праву. М., 1952. С. 78.

67 Российское уголовное право. Общая часть. М.: Спарк,

67   Российское
 1997. С. 151.

58


 

невиновного причинения вреда по психофизиологическому основанию:

1)лицо хотя и предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездей­ствия) , но не могло предотвратить эти последствия в си­лу несоответствия своих психофизиологических качеств требованиям экстремальных условий;

2)  лицо хотя и предвидело возможность наступления
общественно опасных последствий своих действий (бездей­
 ствия) , но не могло предотвратить эти последствия в си­
 лу несоответствия  своих  психофизиологических  качеств
 нервно-психическим перегрузкам;

3)  лицо хотя и предвидело возможность наступления
общественно опасных последствий своих действий (бездей­
 ствия) , но не могло предотвратить эти последствия в си­
 лу несоответствия своих психофизиологических качеств и
 требованиям экстремальных условий, и нервно-психическим
 перегрузкам.

Во всех трех случаях говорится о неких объективно существующих психофизиологических качествах отдельного лица, которые безусловно не соответствуют объективно сложившимся требованиям экстремальных условий или нерв-но-психическим перегрузкам. Как нами уже отмечено, психофизиологические качества - это определенные сово­купности признаков, свойств, особенностей психической деятельности человека в рамках его физиологических про­цессов, а одно психофизиологическое качество - это со-

59


 

вокупность признаков, свойств, особенностей психической деятельности человека в рамках того или иного физиоло­гического процесса. Так же нами, на примере времени ре­акции, было показано, что отдельно взятое психофизиоло­гическое качество имеет вполне реальные объективные ха­рактеристики. Следовательно, в ч. 2 ст. 2 8 УК РФ опре­делено объективно невиновное причинение вреда. Любое психофизиологическое качество и его характеристика под­чиняется объективным законам психологии, физиологии, физики, химии и т.д. Мало того что оно подчиняется этим законам, его содержание как количественное, так и качественное обнаруживается и при необходимости вычис­ляется также, исходя из означенных выше законов. По ч. 2 ст. 2 8 УК РФ причинение вреда признается невиновным не из-за дефектов интеллектуального или волевого момен­та, а вследствие объективной невозможности предотвра­тить наступление общественно опасных последствий, воз­можность наступления которых лицом безусловно осознаёт­ся (мы говорим о безусловном осознании возможности, исходя из буквального понимания текста ч. 2 ст. 2 8 УК РФ). Определяющим критерием невиновного причинения вре­да по психофизиологическому основанию является объек­тивный критерий, критерий характерный только для дан­ного правового явления - обязательное наличие экстре­мальных условий или нервно-психических перегрузок. Без экстремальных условий или нервно-психических перегрузок особенности психофизиологических качеств лица в кон-

со

Вопросы правильности формулировки закона сейчас не стоят перед нами. Идет анализ буквального содержания

60


 

кретной ситуации не имеют по сути дела никакого значе­ния. (Мы рассматриваем регламентирование деятельности вменяемого лица). И экстремальные условия, и нервно-психические перегрузки должны быть реальными и объек­тивными. Именно это позволяет говорить нам: «Невиновное причинение вреда по психофизиологическому основанию это объективно невиновное причинение вреда».

Существенные различия характера невиновного при­чинения вреда, определенного в ч. 1 ст. 2 8 УК РФ, от невиновного причинения вреда, определенного в ч. 2 ст. 2 8 УК РФ были впервые отмечены в литературе до нашего исследования. Например, А.В. Наумов говорит, что «часть 2 ст. 2 8 УК РФ предусматривает особую разновидность не­виновного причинения вреда»69. А А.И. Рарог вообще ут­верждает, что «отказавшись от постановки вопроса о спо­собности или неспособности субъекта осознавать общест­венную опасность своих действий, законодатель невольно перевел проблему из субъективной плоскости в объектив­ную»70. Эти уважаемые авторы точно подметили характер проблемы, надеемся, что нам удалось более подробно обосновать специфику невиновного причинения вреда, рег­ламентированного в ч. 2 ст. 2 8 УК РФ.

В первом параграфе мы говорили о том, что случаи патологии находятся за рамками нашего исследования. Это бесспорно так, но считаем необходимым определиться, как

уголовного закона.

69   Наумов А. В. Российское уголовное право. Общая часть.
 Курс лекций. - М.: Издательство БЕК, 1996. С. 225.

70 Рарог А.И. Квалификация преступлений по субъективным

70   Рарог А.И. Квалификаци
признакам.  2002. С.135.

61


 

юридически соотносятся положения ч. 2 ст. 2 8 УК РФ и такие институты уголовного права, как невменяемость и ограниченная вменяемость. Данный вопрос представляется важным в связи с тем, что в ходе проведения обязатель­ной по данной категории дел судебно-психологической экспертизы71 могут выявиться пороки интеллектуального или волевого момента психики. Не составляет труда смо­делировать ситуацию, когда причинение вреда произведено в силу несоответствия психофизиологических качеств лица требованиям экстремальных условий и нервно-психическим перегрузкам, но это несоответствие вызвано не сложив­шейся обстановкой (то есть несоответствием количествен­ной и качественной характеристики, находящейся в рамках нормы, психофизиологического качества требованиям дан­ной ситуации) , а дефектом какого-либо из элементов пси­хофизиологического качества, задействованного в причи­нении вреда, либо дефектом самого психофизиологического качества. Причем дефектом, позволяющим говорить о нали­чии биологического (медицинского) критерия невменяемо­сти. Например, человек едет на личном автотранспорте во время тяжелого инфекционного заболевания, на его почве у него начинаются галлюцинаторные явления, приводящие к неадекватной оценке опасности дорожной ситуации, рас­стояния до пешехода и т.д., и впоследствии к причинению смерти прохожему. Бесспорно, что причинение вреда про­изошло ввиду несоответствия психофизиологических ка­честв требованиям ситуации. Но это несоответствие вы-

71 Обязательность ее проведения указана - см., Рарог А.И. Указ. соч. С. 136.

62


 

звано не тем, что расстояние до пешехода было меньше, чем расстояние, достаточное для тормозного пути с уче­том времени реакции данного человека, а тем, что соз­нание неправильно приняло и обработало информацию, по­ступающую от органов зрения. В такой ситуации должна быть использована норма о невменяемости, так как вопрос о вменяемости лица, совершившего то или иное деяние юридически всегда предшествует вопросу о виновности. В ст. 21 УК РФ говорится, что «не подлежит уголовной от­ветственности лицо, которое во время совершения общест­венно опасного деяния находилось в состоянии невменяе­мости, то есть не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психическо­го расстройства, слабоумия либо иного болезненного со­стояния психики». То есть если при проведении судебно-психологической экспертизы специалистом устанавливается медицинский критерий, и на его основании правопримени­тель обнаруживает юридический критерий, то нет необхо­димости учитывать положения ч. 2 ст. 2 8 УК РФ.

Несколько иная ситуация обнаруживается при уста­новлении ограниченной вменяемости. Ограниченная вменяе­мость - это новелла уголовного законодательства. Со­гласно ст. 22 УК РФ «вменяемое лицо, которое в силу психического расстройства не могло в полной мере осоз­навать фактический характер своих действий и руководить ими, подлежит уголовной ответственности за совершенное преступление». Если лицо, начиная заниматься той или иной опасной деятельностью, понимало, что оно в силу

63


 

своего состояния не может в полной мере осознавать фак­тический характер своих действий и руководить ими, то налицо ситуация ограниченной вменяемости. Ограниченно вменяемое лицо подлежит уголовной ответственности, а его психическое расстройство в силу ч. 2 ст. 22 УК РФ учитывается судом при назначении наказания. Содержа­тельное отличие ограниченной вменяемости от невменяемо­сти заключается в том, что в невменяемом состоянии по сути сознания как целостной структуры нет, при ограни­ченной же вменяемости сознание сужено. Поэтому если по заключению экспертизы лицо признано ограниченно вменяе­мым, то необходимо устанавливать характеристики его психофизиологических качеств для выяснения того, явля­ется ли лицо виновным в наступлении тех или иных по­следствий. Если по результатам расследования выясняет­ся, что вред не смогло бы предотвратить и абсолютно вменяемое лицо (например, пешеход вышел на проезжую часть из-за чего-либо, ограничивающего обзорность, на расстоянии 10 метров от машины, управляемой ограниченно вменяемым, движущейся со скорость 90 км/ч по участку дороги, не содержащему каких-либо ограничений), то от­ветственность ограниченно вменяемого лица исключается на основании положений ч. 2 ст. 2 8 УК РФ.

В начале данного параграфа мы некоторое внимание уделили вопросу неправильности объединения в одну груп­пу таких разных правовых явлений, как невиновное причи­нение вреда и обстоятельства, исключающие преступность. Это, безусловно, так, и мы постарались обосновать свою позицию. Вместе с тем, отмечая безусловную разность их

64


 

юридической природы, нельзя пройти мимо некоего родства одного из обстоятельств, исключающих преступность, и невиновного причинения вреда по психофизиологическому основанию. Мы имеем в виду крайнюю необходимость. Ла­тинское крылатое выражение «necessitas legem non ha-bet»72 стало некоторой предтечей появившегося впоследст­вии в римском праве юридического правила «guod non est licitum in lege, necessitas facit licitum», означавшего - что не дозволяется законом, то дозволяется необходи­мостью.73 Не ставя цель - подробное раскрытие понимания крайней необходимости в уголовном праве - остановимся только на некоторых интересных для нас ее аспектах. На наш взгляд, выражение «необходимость не имеет закона», послужившее отправным пунктом в формировании института крайней необходимости в римском праве, которое впослед­ствии оказало значительное влияние на правовые системы европейских стран, имеет отношение не только к крайней необходимости, но и к невиновному причинению вреда по психофизиологическому основанию. Необходимость можно понимать двояко. Во-первых, существует необходимость делать или не делать (в случае существующей обязанно­сти) что-то, чтобы не допустить еще большего, худшего вреда, необходимость выбора из «двух зол». Во-вторых, нельзя отрицать наличие другой необходимости - необхо­димости, с которой развивается какая-либо ситуация. Она

72   Необходимость не имеет закона.

73   Подобное видение происхождения института крайней не­
 обходимости в римском праве нами взято из  Гехфенбаум
Г.М. Крайняя необходимость в уголовном праве. - Ставро­
 поль: Ставропольсервисшкола, 2002. С. 5.

65


 

подчиняется законам физики, химии, психологии, физиоло­гии, но не подчиняется интеллекту и воле. Безусловно, эта необходимость есть и может быть либо внешней - за­коны физики, химии и т.д., которым подчиняется всё на земле (если машина будет продолжать двигаться по задан­ной траектории к точке А, то она непременно пересечется со стоящим в точке А пешеходом), либо внутренней - за­коны физиологии, психологии, которым подчиняется дея­тельность человека (например, ни при каких условиях, за исключением случайного совпадения обстоятельств, время реакции человека не может быть меньше 0,2 секунды74) .

Также в свете рассматриваемого вопроса значим тот факт, что состояние какой-либо жажды, грозящей жизни, (будь то жажда воды, пищи или сна) исторически всегда рассматривалось как ситуация крайней необходимости, с появлением же ч. 2 ст. 2 8 в современном уголовном зако­нодательстве возникают некоторые сомнения в правильно­сти такой позиции. Еще в Каролине по исследованиям Г.М. Гехфенбаума можно встретить указание на то, что «кража из голодной нужды» - это крайняя необходимость.75 Иссле­дователем дореволюционного российского права Н.С. Та-ганцевым среди прочих условий крайней необходимости, создающих опасность, признавалось следующее условие -«физиологические (биологические) процессы в организме самого деятеля (так, например, обстоит дело при «краже

74   Proverbio A. M., Minniti A., Zani A. Electrophysio-
 logical evedence of global vs. Local visual information
 // Cogn. Drain Research. - 1998. V. 6 - P. 321-334.

75   Гехфенбаум Г.М. Указ. соч. С. 7.

66


 

съестных припасов для спасения от голодной смерти»)76. Причем, по мысли этого исследователя, такие физиологи­ческие процессы «сохраняют характер психической нуж­ды»77 . В советское время состояние голода и угроза смер­ти вследствие последнего неоднократно признавались су­дами основаниями возникновения права на крайнюю необхо-димость. В современном уголовном праве физиологические и патологические процессы, протекающие в организме че­ловека (состояние голода и угроза смерти из-за него к ним относятся) , также признаются основанием возникнове­ния состояния крайней необходимости.79 Позволим не со­гласиться с этим. В названном труде А. А. Пионтковского обозначена одна из ситуаций возникновения крайней необ­ходимости из-за чувства голода.

А. и Я., заблудившись в тундре, оказались без продуктов и были вынуждены вскрыть склад геологоразве-дывательной партии, который находился без охраны, и изъять часть продуктов, чтобы не умереть с голоду.

Традиционно подобные ситуации рассматриваются как крайняя необходимость. У нас есть сомнения в правильно­сти такого подхода. Ситуация, описанная в данном приме­ре, может быть расценена как экстремальные условия. На­пример, А.И. Рарог определяет экстремальные условия как неожиданно возникшую или изменившуюся ситуацию, к кото-


 

76 Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Т. 1. - Тула, 2001. С.440-441.

77 Там же. С. 440.

77 78

Пионтковский А.А. Вопросы Общей части уголовного пра­ва в практике судебно-следственных органов. - М., 1954. С. 187. 79 См., например, Гехфенбаум Г.М. Указ. соч. С. 67.

67


 

рой лицо не готово и по своим психофизиологическим ка­чествам неспособно принять адекватное решение и найти способ предотвращения вредных последствий. И.М. Тяжко-ва вообще понимает под экстремальными такие условия, которые «выходят за рамки обычных, либо такое усложне­ние обстановки, которое требует особого внимания и не-

О 1

медленного реагирования»81 . И одна, и другая формулиров­ка позволяет ситуацию, описанную в нашем примере, при­знать экстремальными условиями. Тем более наша ситуация может быть признана ситуацией, сопровождающейся нервно-психическими перегрузками. И.М. Тяжкова понимает под нервно-психическими перегрузками особое состояние орга­низма человека, например, при переутомлении, стрессовом состоянии, вызванном полученным известием, острой реак­ции, подавляющей интеллект и волю, на поведение других

о о

лиц и т.д. А. И. Рарог не дает понятия нервно-психических перегрузок, а ограничивается перечислением некоторых из них - «усталость, физическое и психическое перенапряжение в результате тяжелой физической работы, длительного непрерывного интеллектуального труда, на­пример, при работе пилота самолета или машиниста элек-тровоза во вторую смену подряд»83 . Как мы видим, ситуа­ция, приведенная А. А. Пионтковским, безусловно сопрово­ждается нервно-психическими перегрузками. Чувство голо­да это психофизиологическое качество. Человек вынужден

80 Рарог А.И. Указ. соч. С. 136

Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1. Учение о преступлении/ Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. - С. 342. 82 Там же С. 342.

68


 

что-либо предпринять для утоления одной из своих по­требностей. Потребность - это своеобразная форма связи организма с внешним миром, основной источник активности организма. Именно потребности, являясь внутренними сущ­ностными силами организма, побуждают его к разным фор­мам активности, необходимым для сохранения и развития индивида в целом. Потребность в пище является одной из биологических потребностей (наряду с потребностью в во­де, сне, кислороде, определенной температуре и т.д.). Биологические потребности бесспорно занимают первое ме­сто среди прочих (социальных и идеальных). В своих пер­вичных биологических формах потребность выступает как нужда, испытываемая организмом в чем-то, находящемся во внешней среде, и необходимом для его жизнедеятельности. Биологические потребности обусловлены необходимостью поддерживать постоянство внутренней среды организма. По мысли П. К. Анохина, побуждаемая ими активность всегда «направлена на достижение оптимального уровня функцио­нирования основных жизненных процессов, на достижение полезного приспособительного результата»84 . Эта актив­ность возобновляется при отклонении параметров внутрен­ней среды от оптимального уровня и прекращается при его достижении.

Чувство голода - это одна из биологических по­требностей. Энергетический баланс у людей поддерживает­ся при условии соответствия поступления энергии ее рас­ходу на мышечную работу, химические процессы (рост и

83 Рарог А.И. Указ. соч. С. 136

69


 

восстановление тканей) и потерю тепла. Отсутствие пищи вызывает чувство голода, которое инициирует поведение, направленное на поиск пищи. Если количество глюкозы становится меньше 0,8 г/л, то срабатывают хеморецепто-ры, находящиеся в печени и на стенках сосудов, это да­ет сигнал организму к поиску пищи. В случае длительного неудовлетворения этой потребности наступает смерть. Мы с достаточной полнотой показали, что в описанную ситуа­цию можно расценить и экстремальными условиями, и нерв­но-психическими перегрузками, также мы показали, что чувство голода (потребности в пище) и действия, направ­ленные на его утоление, это безусловно психофизиологи­ческое качество. Ситуация является экстремальными усло­виями - да. Ситуация влечет нервно-психические пере­грузки - да. Чувство голода и все, что с ним связано-это психофизиологическое качество - да. Напомним, что в прошлом параграфе мы определили психологическое качест­во как совокупность признаков, свойств, особенностей психической деятельности человека в рамках того или иного физиологического процесса. Мы не видим причин, по которым нужно в подобных ситуациях применять институт крайней необходимости, а не институт невиновного причи­нения вреда по психофизиологическому основанию. Упот­ребление института крайней необходимости излишне, так как есть более специальная норма. В рассмотренной нами ситуации изменение квалификации не влечет каких-либо фактически существенных изменений. При квалификации по-

84

Цит. по Марютина Т.М., Ермолаев О.Ю. Указ. Соч.  С 119.

70


 

добных деяний как крайней необходимости отсутствует противоправность, при квалификации как невиновного при­чинения вреда по психофизиологическим основаниям отсут­ствует виновность. И в том и в другом случае квалифика­ции деяние, совершенное этими людьми, не является пре­ступлением. Сложнее обстоит дело в других случаях. До­пустим, человек по каким-либо причинам лишается работы и длительное время не может найти другую (достаточно распространенная ситуация). С целью прокормить себя, после длительного отсутствия пищи он решает совершить кражу чего-либо съестного в магазине или в каком-нибудь другом месте. Что мешает его деятельность расценить как невиновное причинение вреда по психофизиологическому основанию? Тем более, что законодатель определил в ка­честве условий допустимости причинения вреда оценочные признаки. Ведь нигде не разъяснено, какие условия счи­тать экстремальными, а какие нервно-психические пере­грузки считать достаточными для возможности невиновного причинения вреда. А может быть, когда доход меньше про­житочного минимума, это и есть экстремальная ситуация? Или же, может быть, это ситуация нервно-психических пе­регрузок (ведь на самом деле человек испытывает посто­янный стресс, вызванный незнанием того, как прокормить себя)? Мы, конечно же, задавая эти риторические вопро­сы, понимаем, что нельзя подобным образом расценивать данные деяния, иначе это породит хаос в государстве. Также подобная квалификация будет означать нарушение целого ряда конституционных и уголовно-правовых принци­пов. Но мы считаем, что оценочные признаки, содержащие-

71


 

ся в ч. 2 ст. 28 Уголовного кодекса РФ, вносят некото­рую дисгармонию в квалификацию подобных деяний. Возмож­ные меры для исправления этой ситуации мы подробнее об­судим и предложим во второй главе нашего диссертацион­ного исследования.

В заключении установления и освещения юридической природы невиновного причинения вреда по психофизиологи­ческому основанию необходимо, как нам представляется, подвести некий промежуточный итог. По меткому замечанию А.В. Наумова, правило, «в соответствии с которым лицо, осуществляющее деятельность, связанную с экстремальными условиями и нервно-психическими перегрузками, может быть признано виновным только в случае, если его субъ­ективные качества соответствовали объективным требова­ниям ситуации и лицо осознавало общественно опасный ха­рактер своих действий (бездействия) , предвидело их об­щественно опасные последствия либо не предвидело, но могло по своим субъективно-личностным качествам их предвидеть и предотвратить» «развивает принцип субъек-тивного вменения» (более подробно об этом принципе в §3 главы 1) . По всей видимости, именно для развития прин­ципа субъективного вменения Р.И. Михеевым была разрабо­тана конструкция невиновного причинения вреда по психо­физиологическому основанию, первоначально вошедшая в ч. 2 ст. 3 Теоретической модели Уголовного кодекса, оза-

85 Наумов А. В. Указ. соч. С. 22 6.

72


 

о с

главленную «Отсутствие вины (случай)»86 , а впоследствии включенная в Уголовный кодекс Российской Федерации.

Можно дискутировать о значимости второй части статьи 2 8 Уголовного кодекса Российской Федерации в со­временном законодательстве. Мы привели в параграфе пер­вом некоторые доказательства необходимости учета психо­физиологических качеств лица в уголовном праве и, как следствие, - необходимости введения невиновного причи­нения вреда по психофизиологическому основанию. С дру­гой стороны нельзя не заметить, что сделано это было не так тщательно и точно, как это необходимо. Мы показали некоторые спорные вопросы ч. 2 ст. 28, во второй главе мы продолжим эту деятельность. Бесспорно одно - если норма уже есть, значит, её надо изучать, применять и стараться вносить обоснованные предложения по её кор­ректировке. Этому и посвящено наше исследование. Счита­ем необходимым при его проведении уделить внимание то­му, как урегулировано невиновное причинение вреда в уголовном праве зарубежных стран.

86 Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования М., 1987. С. 81.

73


 

§3 Невиновное причинение вреда в уголовном праве зарубежных стран

Присутствие в названии формулировки «невиновное причинение вреда», а не «невиновное причинение вреда по психофизиологическому основанию» обусловлено тем, что в уголовном праве множества зарубежных стран отсутствует разделение невиновного причинения вреда на виды. Поэто­му возможное более правильное оглавление «невиновное причинение вреда по психофизиологическому основанию в уголовном праве зарубежных стран» слишком бы значитель­но сузило рамки нашего исследования. Мы были бы вынуж­дены проанализировать уголовное законодательство только нескольких стран, проводящих подобную градацию, а наша задача шире. Также в законодательстве некоторых стран есть институты, подобные институту невиновного причине­ния вреда по психофизиологическому основанию, но они имеют отличную от отечественной правовую природу.

Традиционно выделяются две основные правовые сис­темы в современных развитых странах: континентального и общего права. Мы рассмотрим, как урегулировано невинов­ное причинение вреда в уголовном праве государств, яв­ляющихся основными представителями данных правовых сис­тем, на примере Англии, США, Германии, Франции, Италии и некоторых других стран. Для понимания механизма, спо­соба раскрытия невиновного причинения вреда в уголовном праве зарубежных стран необходимо определиться с тем, что в этих странах понимают под виной, соблюдается или нет в них принцип субъективного вменения.

74


 

Уголовное законодательство большинства современ­ных стран строго придерживается этого принципа. В оте­чественной доктрине под принципом субъективного вмене­ния понимается «основополагающее начало, закрепляющее основные философские, нравственно-этические, социально-правовые положения, в соответствии с которыми правовая доктрина и законодательство формируются и строятся та­ким образом, что юридическая оценка совершаемых лицом деяний и применение правовых мер воздействия за него допускает лишь тогда, когда имеющие правовое значение обстоятельства деяния охватывались сознанием лица, его совершившего, и были предусмотрены законом»87 . Однако в некоторых случаях, в том числе и в высоко развитых странах, закон допускает объективное вменение. Мы имеем в виду существующий в Англии и в США институт «строгой ответственности», когда вопрос о доказывании вины «мо­жет вообще не возникать»88. Например, такая «строгая от­ветственность» в Англии установлена за «нарушение пра-вил торговли, за фальсификацию продуктов питания»89 . Для привлечения к уголовной ответственности по данным со­ставам достаточно установить факт совершения правонару­шения. Вина лица, совершившего правонарушение, как бы подразумевается. Американскому уголовному законодатель­ству также не чужд институт строгой ответственности.

Якушин В.А. Проблемы субъективного вменения в уголов­ном праве. Дисс… д-ра. юрид.наук. - М.,1998. С. 24. 88 Уголовное право зарубежных государств. Общая часть // Под ред.И.Д. Козочкина. - М.: Институт международного права  и экономики имени А.С. Грибоедова, 2001. С. 136.

Наумов А. В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. - М.: Издательство БЕК, 1996. С. 516.

75


 

Даже Примерный уголовный кодекс США в ст. 2.0590 преду­сматривает возможность включения в законодательство та­ких деяний. Законодательство штатов, которое должно ориентироваться на упомянутый выше законодательный акт, включает нормы о строгой ответственности непосредствен­но в букву закона (например, § 2 901.21 УК Огайо, § 15.10 УК Нью-Йорка и др.). Во французском уголовном за­конодательстве также существуют черты объективного вме­нения. Так, ему известен вид «ответственности за нару­шения, для наступления которой достаточно констатации самого факта совершения деяния»91.

В странах общего права, как в США, так и в Анг­лии, нет общего понятия состава преступления. Поэтому достаточно трудно говорить о понимании субъективной стороны преступления (в привычной для нас форме) в этих законодательствах. Вместо состава преступления в док­трине этих правовых систем говориться о двух элементах преступления - «actus reus» и «mens rea». Первый эле­мент -материальный (объективный) , второй - психический (субъективный). Один из принципов английского уголовно­го права гласит: «Лицо не может быть осуждено за пре­ступление, если обвинение безо всяких сомнений не смо­жет доказать существование этих двух элементов, являю­щихся непримененными атрибутами преступления»92. В уго­ловном законодательстве США это требование закреплено в

90   См.: Примерный уголовный кодекс (США). - М., 1969.

91   Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1. Учение о
 преступлении. Учебник для вузов/ Под ред. Н.Ф. Кузнецо­
 вой, И.М. Тяжковой. М.: Зерцало-М, 2002. - С. 578.

76


 

Примерном уголовном кодексе, а также в законодательстве ряда штатов.93 Например, §2 0 УК Калифорнии гласит: «В любом преступлении или публичном уголовном правонаруше­нии должно быть единство и взаимодействие деяния и на­мерения или преступной небрежности». Можно предполо­жить, что эти положения базируются на латинском выраже­нии «Actus non facit reus nisi mens sit rea», означаю­щем, что не может быть уголовной ответственности без единения виновной воли и виновного действия.  Второй

94

элемент преступления «mens rea»94 - это, по сути дела, аналог понятия вины в современном уголовном праве Рос­сии. Но проводить строгую параллель, безусловно, не следует, так как слишком сильно отличаются правовые системы наших стран. (Справедливости ради, необходимо отметить дискуссионный характер понимания вины и в уго­ловном праве России) .95 Понимание «mens rea» разными ис­следователями различно. Так, например, Хэлсбери утвер­ждает, что это «заслуживающее, с юридической точки зре-

92   Уголовное право зарубежных государств. Общая часть //
 Под ред.И.Д. Козочкина. С.23

93   Более подробно сморите Лясс Н.В. Проблемы вины и уго­
 ловной ответственности в современных буржуазных теори­
 ях. - Л., 1977 . С.98.

94  тт           ^                             ^

Дословный перевод -«виновный дух».

95 Его дискуссионность была показана в следующих рабо­тах: Наумов А. В. Указ. соч. С. 203-207; Рарог А.И. Субъективная сторона и квалификация преступления. - М., 2 001. С. 6-25; Рарог А.И. Квалификация преступлений по субъективным признакам.- СПб.: «Юридический центр Пресс», 2002. С. 52-78; Якушин В.А. Указ. работа С.139 - 161.

77


 

ния, порицания психическое состояние»96. П. Робинсон пи­шет, что обычно «mens rea» определяется как виновное психическое состояние деятеля во время осуществления им поведения, составляющего посягательство.97 Р. Кросс и Ф. Джонс дают этому понятию другое толкование: «Это любое психическое состояние, которое прямо или косвенно ука­зано в определении того преступления, которое вменяется

q о

в вину»98 . Н.А. Голованова считает mens rea техническим термином, употребляемым всякий раз, когда необходимо указать на душевное состояние, прямо или косвенно выра-

99

женное в определенном преступлении.

В уголовном законодательстве Англии и США нет оп­ределения вины и её форм. В каждом конкретном преступ­лении природа этих категорий своя. Обобщения судебной практики и теоретических исследований, проведенных по проблеме психического отношения лица к совершенному, позволяет выделить типичные формы mens rea и для уго­ловного права Англии, и для США. Но это находится за рамками нашего исследования. Так как в законодательстве этих государств нет последовательного учения о субъек­тивной стороне преступления, то, конечно же, в них нет и регламентации невиновного причинения вреда. Да, есть постулат, что без mens rea actus reus не является пре-

96   Цит. по Гревнова И.А. Вина как принцип уголовного
 права Российской Федерации. - Дисс… канд. юрид. наук.,-
 Саратов., 2001. С.60.

97   Robinson P. Criminal law. N.Y., 1997. P.141.
 Уголовное право зарубежных государств. М., 1972. Вып.

2. С. 111.

Уголовное право зарубежных государств. Общая часть // Под ред.И.Д. Козочкина. С. 28.

78


 

ступлением, но он часто нарушается в законодательстве и в судебных решениях. Например, наряду с уже упомянутым нами институте строгой ответственности, в американской уголовно-правой доктрине и судебной практике есть точка зрения, что в преступлениях общей вины лицо презюмиру-ется, имевшим требуемую форму вины, исходя из факта со­вершения противоправного деяния. Форма общей вины - не­осторожность, и она основана на отклонении от разумного стандарта поведения, ожидаемого от лица. Для обоснова­ния данной позиции часто рассуждение идет следующим об­разом: совершая действие, человек желает наступления его естественных и вероятных последствий, поэтому бремя доказывания отсутствия вины лежит на обвиняемом.100 Это противоречит не только декларируемому в Примерном уголовном кодексе принципу ответственности только при наличии mens rea, но и презумпции невиновности, закреп­ленной в ч.2 ст. 14 Международного Пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г., гласящей, что «каждый обвиняемый в уголовном преступлении имеет право считаться невиновным, пока виновность его не бу­дет доказана согласно закону». Таким образом, в заклю­чении необходимо отметить наряду с прочими сложностями в понимании субъективной стороны преступления в странах общего права отсутствие законодательной регламентации такого института, как невиновное причинение вреда. Оте­чественными исследователями высказано мнение, что от-

100 Bassionni M. Cherif. Substantive criminal law. -Springfield, 1978. P. 183-184; Thomas Ch. W. and Bishop D.M. Criminal law. Understanding basic principles. Sage publications, 1987. P. 51-52.

79


 

сутствие специальной нормы о невиновном причинении вре­да вызвано тем, что ненаказуемость случайного причине­ния вреда считается «само собой разумеющейся»101. Не бу­дем вступать в полемику, но отметим лишь то, что сами теоретики уголовного права Англии и США говорят о слож­ности квалификации случайных ситуаций и о сложности их отграничения от неосторожных форм вины.

Для стран континентального права характерна не­сколько иная ситуация. Действующий УК Франции также не содержит общего определения вины и регламентации неви­новного причинения вреда. В доктринальных источниках уголовного права конструкция вины строится на основе понятия общей (или минимальной) вины, которая характе­ризует любое преступное деяние. Общая вина - «это «ми­нимум» психологического признака, без которого вообще не может быть преступного деяния. Она состоит в простом волевом моменте: поскольку любое деяние вменяемого лица при отсутствии форс-мажорных обстоятельств (непреодоли­мой силы) является волевым актом, постольку в самом деянии, как таковом, содержится не только материальный, но уже и моральный элемент»103. В специальном постанов­лении Кассационного Суда Франции от 13 декабря 1956 г. закреплено положение о том, что «любое преступное дея­ние, даже неумышленное, предполагает, что его исполни­тель действовал с умом и желанием». Этот «минимум» пси-

101    Курс уголовного права.  Под ред. Н.Ф. Кузнецовой,
 И.М. Тяжковой. М. - С. 34 4.

102   Robinson P. Criminal law. N.Y., 1997. P.146; Smith
J.S. Criminal Law. Cases and Materials. P. 57.

80


 

хологического признака в «чистом» виде присутствует в нарушениях, где речь идет о презюмируемой вине. В дру­гих случаях требуется более развитый психологический признак, и он может состоять в умышленной или неумыш­ленной вине. И в данной ситуации вина в уголовном пра­ве Франции - это не что иное, как психическое отношение лица к совершаемому деянию и его последствиям, то есть вина в ее традиционном для российского уголовного права понимании. Уголовно-правовое регулирование умышленной и неосторожной формы вины в целом концептуально близко к отечественному и лежит в рамках субъективного вменения. Иная ситуация с презюмируемой виной (виной в нарушени­ях) . Согласно УПК Франции, любое полицейское нарушение, даже совершенное в состоянии рецидива, может стать предметом упрощенного производства (ст. 524), Прокура­тура, избирающая процедуру упрощенного производства, передает судье полицейского трибунала уголовное досье. Судья принимает решение по делу без судебного разбира­тельства путем вынесения уголовного приказа, в котором выражается либо оправдание, либо осуждение с назначени­ем штрафа. По французскому законодательству судья поли­цейского трибунала, рассматривающий дело о нарушении, не только не обязан доказывать специальную вину лица (умысел или неосторожность) , но и не обязан даже моти­вировать свое решение (ст. 52 6 УПК Франции) . Для при­влечения к ответственности за полицейское нарушение достаточно общей вины. Лицо считается виновным в силу

103 Уголовное право зарубежных государств. Общая часть /Под ред. И.Д. Козочкина. С. 2 98.

81


 

самого факта совершения нарушения и может быть освобож­дено от ответственности только в случае, если докажет, что действовало под воздействием непреодолимой силы, либо если существовали такие обстоятельства, как не­вменяемость или недостижение возраста уголовной ответ­ственности. В подобных случаях французские юристы гово­рят о презюмируемой вине. По их мнению, само деяние да­ет основание предполагать вину лица. Презюмируемая вина часто называется «нарушительной», поскольку она пред­ставляет собой психологический признак, характерный для большинства нарушений. Подобная позиция законодателя в нашем понимании это классическое объективное вменение. По всей видимости, такой подход демонстрирует нежелание законодателя тратить время судей на разбор малозначимых дел (напомним, что во французской трехчленной системе деления преступных деяний понятием «нарушения» охваты­ваются наименее общественно опасные из них) и время по­лицейских на сбор доказательств, а также доверие по от­ношению к этим двум категориям служащих со стороны го­сударства и общества.

Более последовательно немецкое законодательство. Исходя из буквального толкования положений § 12 УК ФРГ, преступное деяние - это противоправное, виновное и на­ходящееся под угрозой наказания деяние.104 В уголовном

праве Германии вина понимается как «упречность соответ­ствующего составу поведения»105. По мнению Федерального Конституционного Суда Германии, наказание без вины яв-

104 Уголовный кодекс ФРГ. 2-е изд. - М., 2 000.

82


 

лялось бы противоречием принципам правового государст­ва.106 Необходимо отметить на завидную последователь­ность нормативно-правовых актов в этом вопросе. Четко определены умысел и неосторожность. Хотя в законода­тельстве нет понятия невиновного причинения вреда, но все-таки понятие «невиновно» используется в некоторых статьях УК ФРГ. Например, в § 17 УК ФРГ определено, что деяние, содержащее состав закона, только тогда не явля­ется противоправным, когда у лица отсутствует понимание того, что оно действует противоправно, если оно не мог­ло избежать этой ошибки. Ошибка в запрете (ошибка в от­ношении того, что лицо действует противоправно), как правило, влечет за собой признание невиновности лица. Ошибка же в факте (фактических обстоятельствах) расце­нивается как совершение деяния по неосторожности. В ч. 1 § 35 УК ФРГ одна из разновидностей крайней необходи­мости известной германскому уголовному праву определена так: «Кто совершает противоправное деяние в условиях наличной, иначе непредотвратимой опасности для жизни, здоровья или свободы, чтобы отвратить опасность от се­бя, от родственников или от близких, действует невинов­но». Кстати, это положение германского законодательст­ва значимо выглядит в свете рассмотренной нами опреде­ленной родственности крайней необходимости и невиновно­го причинения вреда по психофизиологическому основанию. Также интересно положение доктрины о том, что «действие

105   Кузнецова Н.Ф., Вельцель Л. Уголовное право ФРГ. М.,
 1980.

106   Цит. по Уголовное право зарубежных государств. Общая
 часть /Под ред.И.Д. Козочкина. С. 37 9.

83


 

должно быть осознанным, то есть не являются деянием в уголовно-правовом смысле слова рефлекторные действия или телодвижения…»107.

По итальянскому уголовному праву субъективным элементом преступления является вина, то есть психиче­ское отношение лица к своему действию (бездействию) и вредному результату. Статья 42 УК Италии гласит: «Никто не может быть наказан за действие или бездействие, пре­дусмотренное законом как уголовное правонарушение, если оно не совершено осознанно и по своей воле» . В данной дефиниции четко прослеживается необходимость наличия как интеллектуального, так и волевого критерия, что традиционно для отечественного уголовного права. В ст. 43 УК Италии содержится определение существующих форм вины. Их всего 3: умысел, неосторожность и претеринци-альность. И если с умыслом и неосторожностью ситуация понятна, определения похожи на российское и в целом следуют принципу субъективного вменения, то с претерин-циальным умыслом ситуация сложнее. Деяние признается претеренциальным, когда действие или бездействие порож­дает вредный результат более тяжкий, чем тот, который желал субъект. Нельзя не заметить, что эта конструкция очень похожа на преступление, совершенное с двойной формой вины, предусмотренной ст. 2 7 УК РФ. Отличие в том, что в УК Италии нет указания на то, что отношение субъекта к более тяжким последствиям должно быть неос­торожным.  То есть претеринциальная форма вины - это

107 Там же С. 385.

-| [-1 О

Уголовный кодекс Италии. - М., 1991.

84


 

своеобразное соединение умысла и объективного вменения. Это противоречит ст. 42 УК Италии. Конституционный суд Италии в постановлении №1085/88 дал разъяснение сущест­вующей ситуации: «Поскольку требования ч. 1 ст. 2 7 Кон­ституции должно соблюдаться и уголовная ответственность должна быть только персональной, необходимо, чтобы все и каждый из элементов, составляющих совокупность инкри­минируемого деяния, были субъективно связаны с деятелем (т.е. были охвачены умыслом или неосторожностью) и, кроме того, необходимо, чтобы все и каждый из вышеупо­мянутых элементов были вменены тому же деятелю и соот­ветственно субъективно порицаемы». Таким образом, Кон­ституционный суд занял однозначную позицию, позволяющую говорить о том, что объективное вменение невозможно в Италии. В уголовном законодательстве этой страны суще­ствуют нормы, определяющие обстоятельства, при которых деяние, формально содержащее признаки преступления, описанного в законе, не является преступным и наказуе­мым. Нам особенно интересна норма, предусматривающая такое обстоятельство, как действие непредвиденного слу­чая и непреодолимой силы. В соответствии со ст. 45 УК Италии, от уголовной ответственности освобождается ли­цо, которое совершило деяние из-за непредвиденного слу­чая или непреодолимой силы, поскольку в его действиях не было вины. В итальянском уголовном праве под непред­виденным случаем понимается «исключительное обстоятель­ство, наступившее настолько случайно, что лицо не могло его предвидеть и устранить при соблюдении всех правил

85


 

осторожности и внимательности»109. Именно непредвиденный случай обуславливает совершение деяния, причинившего вред. В ситуации, когда вред наступает из-за неосмотри­тельности или неаккуратности лица, имеет место неосто­рожность. Особенно необходимо обратить внимание на то, что деяние, совершенное в результате наступления не­предвиденного случая, должно выражаться в законных дей­ствиях. Деяние, совершенное с нарушением закона, не мо­жет быть оправдано непредвиденным случаем. Под непре­одолимой силой, также являющейся обстоятельством, осво­бождающим от уголовной ответственности, понимаются «со­бытия природного характера или действия людей, которые невозможно избежать, даже если бы они были предвиде­ны»110 . Правовая природа невиновного причинения вреда понимается не так, как в УК РФ, но с содержательной точки зрения нельзя не заметить близость положений, ка­сающихся регламентаций случайных ситуаций. Разделение статьи 28 УК РФ на две части объясняется тем, что в части первой предусмотрена ситуация субъективно неви­новного причинения вреда, а во второй части речь идет о невозможности предотвращения вредных последствий ввиду объективных обстоятельств (психофизиологическое качест­во - это, безусловно, объективная характеристика психи­ки) . В итальянском законе подобная ситуация. Непредви­денный случай, исходя из его понимания как исключитель­ного обстоятельства, наступившего настолько случайно, что лицо не могло его предвидеть и устранить при соблю-

109 Цит. по Уголовное право зарубежных государств. Общая часть /Под ред.И.Д. Козочкина. С. 530-531.

86


 

дении всех правил предосторожности и внимательности это - субъективно невиновное причинение вреда. Непреодоли­мая сила - это ситуация объективно невиновного причине­ния вреда. Таким образом, несмотря на отсутствие в итальянском уголовном праве категории «невиновное при­чинение вреда», мы можем говорить, что законодатель достаточно последовательно регулирует подобные ситуа­ции, и в целом, несмотря на разную правовую природу, в регулировании невиновного причинения вреда в наших странах много общего.

Уголовному законодательству Китайской Народной Республики одному из немногих известен институт неви­новного причинения вреда. Он сформулирован в ст. 17: «Деяния, которые объективно хотя и привели к вредным последствиям, но не являются следствием умышленной и неосторожной вины, а вызваны непреодолимой силой или невозможностью их предвидеть, не признаются преступны­ми» .

Определение невиновного причинения вреда, данное в уголовном кодексе  Российской Федерации,    в  общем идентично  соответствующим  положениям  УК  Узбекистана (ст. 24) и УК Кыргызстана (ст. 25).

В целом необходимо отметить, что в законодатель­стве большинства развитых стран отсутствует буквальная регламентация невиновного причинения вреда. Или данного понятия вообще нет, или невиновное причинение вреда урегулировано  косвенно  (запретом объективного  вмене-

110 Там же. С. 531.

87


 

ния) , или оно урегулировано в рамках одного из обстоя­тельств, исключающих уголовную ответственность.


 

Глава 2. Уголовно-правовые характеристики психо­физиологического основания невиновного причинения вреда

§ 1. Понимание экстремальных условий и нервно-психических перегрузок

В параграфе втором главы первой мы касались во­проса понимания «экстремальных условий» и «нервно-психических перегрузок». Представляется, что существует потребность подробнее остановиться на этом вопросе.

Экстремальные условия и нервно-психические пере­грузки - это критерии допустимости учета психофизиоло­гических качеств лица. Без обнаружения наличия одного из этих двух критериев нет правовой возможности учиты­вать положения ч. 2 ст. 2 8 УК РФ при квалификации дея­ния, причинившего вред. Таким образом, смысловое содер­жание, вкладываемое в эти два критерия, должно быть по­следовательным и единообразным на всей территории стра­ны, так как без этого не будет соблюдено требование Конституции РФ о равенстве людей перед законом и судом. Законодатель не счел важным в тексте уголовного закона указать, что же все-таки мы должны понимать под экстре­мальными условиями и нервно-психическими перегрузками. Верховный Суд Российской Федерации также уже на протя­жении более чем шести лет не вносит ясности. Учебники по уголовному праву и комментарии УК РФ не решают про­блему, так как в них описаны очень разнообразные подхо­ды к пониманию данных категорий, а это не дает возмож­ности составить стройное представление. Считаем целесо­образным дать понимание экстремальных условий и нервно-психических перегрузок в соответствии с их буквальным

89


 

смысловым значением, а также в соответствии с психоло­гической литературой. Если уголовное право заимствует ту или иную категорию из других наук, то, на наш взгляд, не должно коренным образом меняться смысловое значение этой категории. Во втором параграфе главы пер­вой мы показали возможные последствия вольного понима­ния экстремальных условий и нервно-психических перегру­зок.

Определение в ч. 2 ст. 2 8 таких двух критериев, как «требования экстремальных условий» и «нервно-психические перегрузки» показывает желание законодате­ля учесть в первом случае объективно сложные, а во вто­ром субъективно сложные ситуации. Но сразу же возникают закономерные вопросы. Где грань между ними? Можно ли вообще считать ту или иную ситуацию объективно экстрен­ной для всех? Объективно экстренная ситуация перераста­ет в субъективно экстренную через очень небольшой про­межуток времени, и непонятно, зачем разделять объектив­но и субъективно сложные ситуации. С другой стороны, вызывает серьезные опасения то, будет ли выделение объ­ективно экстремальной ситуации обоснованным с точки зрения принципа субъективного вменения. Например, для абсолютного большинства людей скорость болидов во время гонок «Формула-1» и управление ими это экстремальные условия, но для гонщиков это повседневная работа, кото­рая не является для них экстремальными условиями по оп­ределению. Человек не может постоянно изо дня в день действовать в экстремальных условиях, он либо на опре­деленном этапе перестает функционировать, либо эти ус-

90


 

ловия для него становятся нормой, то есть индивид к ним адаптируется. На наш взгляд, выделение этих двух крите­риев сложной ситуации не нужно. Тем более, непонятно, зачем между ними поставлен разделительный союз «или»? Неужели не может быть нервно-психических перегрузок во время экстремальных условий? Представляется, что может и может в абсолютном большинстве случаев.

Мы считаем, что употребление законодателем таких критериев невиновного причинения вреда по психофизиоло­гическому основанию, как экстремальные условия и нерв­но-психические перегрузки, не правильно. Для обоснова­ния этого тезиса выдвигаем следующие доводы.

1.  Нельзя разграничить объективно сложные и субъ­
ективно сложные ситуации, потому что эти две качествен­
 ные характеристики тесно связаны между собой.

2.  Ненужно включать в текст одной нормы уголовно­
го закона сразу два оценочных признака. Это мешает оди­
наковому пониманию закона и ведет к тому, что правопри­
 менитель будет по своему усмотрению расценивать ситуа­
 ции, имеющие признаки невиновного причинения вреда по
 психофизиологическому основанию. Экстремальные условия
 и нервно-психические перегрузки это бесспорно оценочные
признаки.

3.  Не нужно включать в уголовный закон категории,
 заимствованные из других наук, в понимании содержания
которых нет единообразия и определенности в самой от­
 раслевой науке. Нервно-психические перегрузки очень не­
однозначная категория психологии, в которую вкладывают­
ся самые разные понятия. Как  можно ожидать от рядового

91


 

правоприменителя правильного употребления этой нормы, если даже отраслевые специалисты не пришли к согласию в понимании какого-либо из её элементов? Да, конечно, не­которые категории, содержащиеся в других нормах уголов­ного кодекса РФ, также достаточно противоречивы (аф­фект, невменяемость и прочие), но их появление разумно и обоснованно. Было, на наш взгляд, невозможно заменить данные определения чем-либо более тривиальным. Ситуация же с частью второй статьи 28 УК РФ - другая, употребле­ние терминов «экстремальные условия» и «нервно-психические перегрузки» не вносит ясность в регламента­цию невиновного причинения вреда, а наоборот, запутыва­ет .

4. Применение существующей сейчас нормы о неви­новном причинении вреда по психофизиологическому осно­ванию может привести к некоторым неблагоприятным по­следствиям, так как в ч. 2 ст. 2 8 УК РФ не указано на источник возникновения опасной ситуации, а также слиш­ком размыты границы данной ситуации.

Наше несогласие с существующим сейчас механизмом правового регулирования невиновного причинения вреда по психофизиологическому основанию (ч. 2 ст. 2 8 УК) не отменяет бытие данной нормы, поэтому мы сейчас исследу­ем понимание экстремальных условий и нервно-психических перегрузок. Во время этой деятельности постараемся до­казать правильность доводов, выдвинутых нами для обос­нования тезиса.

92


 

Рассмотрим сначала понимание «экстремальных усло­вий» . В соответствии с современными филологическими ис­точниками условие - это:

1.  Обстоятельство, от которого что-нибудь зависит.

2.  Требование, предъявляемое одной из договариваю­
 щихся сторон.

3.  Устное или письменное соглашение о чем-нибудь,
 договоренность.

4.  Правила, установленные в какой-нибудь области
 жизни, деятельности.

5.  Обстановка, в которой происходит что-нибудь.

6.  Данное требование,  из которого следует исхо­
 дить .111

Представляется более подходящим для ч. 2 ст. 2 8 УК РФ понимание под условием обстановки, в которой что-нибудь происходит. После выяснения семантики слова «ус­ловие» необходимо выяснить значение прилагательного «экстремальный». Слово «экстремальный» произошло от ла­тинского extremum. В буквальном переводе это слово оз­начает «крайне». Поэтому под экстремальным условием с точки зрения филологии понимается какая-либо крайняя обстановка, в которой происходит что-нибудь (в нашем случае причинение вреда). Это буквальное понимание. Есть еще несколько видов более подробного понимания экстремальных условий, данных в литературе. А.И. Рарог определяет экстремальные условия как неожиданно возник­шую или изменившуюся ситуацию, к которой лицо не гото­во, и по своим психофизиологическим качествам неспособ-

111 Ожегов С.И., Щведова Н.Ю. Указ. соч. С. 839.

93


 

но принять адекватное решение и найти способ предотвра­щения вредных последствий (например, в условиях аварии по причине конструктивных дефектов или заводского брака машины или механизма; в обстановке стихийного бедствия или чрезвычайной ситуации; в случае возникновения не­штатной ситуации при выполнении работ водолазами, спе-

11?

леологами, при занятии альпинизмом и т.д.)112 . И.М. Тяж-кова вообще понимает под экстремальными такие условия, которые «выходят за рамки обычных, либо такое усложне­ние обстановки, которое требует особого внимания и не­медленного реагирования»113. По всей видимости, опреде­ления, данные А.И. Рарогом и И.М. Тяжковой, основывают­ся на их правосознании, на их понимании положений ч. 2 ст. 2 8 УК РФ. Термин «экстремальные условия» применя­ется в психологии редко, непонятно, почему законодатель счел возможным употребить в рассматриваемой нами норме именно его.

То буквальное лаконичное определение, которое да­ли мы, и определение указанных выше авторов однозначно показывает, что употребление законодателем категории «экстремальные условия» не слишком удачно, так как под формулировку «экстремальные условия» легко можно обла­чить самые разные жизненные ситуации. Если принять оп­ределения экстремальных условий, данные названными выше авторами, то нужно признать, что человек, испытывающий чувство голода и не могущий утолить его законными сред-

112    Рарог А.И. Указ. соч. С. 136

113    Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1. Учение о
 преступлении /Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой.
 - С. 342.

94


 

ства, имеет право на кражу продуктов из любого места. Так как чувство голода и направленные на его утоление действия это, безусловно, психофизиологическое качест­во. Ситуация, когда нечего есть тебе, что очень часто встречается из-за невыплаты зарплаты, из-за несоответ­ствия дохода прожиточному минимуму, безусловно экстре­мальная. Даже если ее нельзя признать экстремальной, ее можно признать ситуацией, в которой человек испытывает нервно-психические перегрузки. Например, И.М. Тяжкова определяет под нервно-психическими перегрузками такие особые состояния организма, как переутомление, стресс, и т.д. Разве у вменяемого лица не будет состояния стресса, если ему нечем кормить детей длительное время (например, 10 дней до зарплаты)? Тем более однозначна ситуация, когда близкий тебе человек пребывает в боль­нице и ему необходима дорогостоящая операция. Разве в такой ситуации можно совершить разбойное нападение на банк? Мы понимаем, что во всех указанных выше ситуациях никто не будет квалифицировать случившееся как неви­новное причинение вреда по психофизиологическому осно­ванию. Но хотим показать, что если понимать экстре­мальные условия и нервно-психические перегрузки так, как это следует из буквального смысла этих словосочета­ний и так, как их понимают ученые, то можно квалифици­ровать подобные ситуации именно так.

Уяснив содержание словосочетания «экстремальные условия», проанализируем понятие «нервно-психические перегрузки». Термин «нервно-психические перегрузки» за­имствован уголовным правом из психологии,  поэтому мы

95


 

постараемся осветить именно, психологическое его содер­жание. Но в начале обратимся к тому, как понимаются нервно-психические перегрузки в учебной и монографиче­ской литературе по уголовному праву. В большинстве на­учных трудов, касающихся субъективной стороны преступ­ления, и в большинстве учебников не дается понимание этого критерия. Только в некоторых из них это сделано. И.М. Тяжкова, например, понимает под нервно-психическими перегрузками особое состояние организма человека, например, при переутомлении, стрессовом со­стоянии, вызванном полученным известием, острой реак­ции, подавляющей интеллект и волю, на поведение других лиц и т.д. Также она говорит, что особое нервно-психическое состояние может возникнуть при осуществле­нии профессиональных функций, в быту и т.д.114 А.И. Ра-рог не дает понятия нервно-психических перегрузок, а ограничивается перечислением некоторых из них - «уста­лость, физическое и психическое перенапряжение в ре­зультате тяжелой физической работы, длительного непре­рывного интеллектуального труда, например, при работе пилота самолета или машиниста электровоза во вторую смену подряд»115. Оба автора, и мы с ними согласны, оп­ределяют нервно-психические перегрузки как особое со­стояние организма человека, вызванное различными факто­рами. Необходимо определиться в содержании этого особо­го состояния и в факторах, которые определяют его в ка­честве такового.  Мы согласны,  что нервно-психическое

114        Там же  С.   342.

115        Рарог  А.И.   Указ.   соч.   С.   136

96


 

напряжение это именно состояние организма человека, а не психики, так как психика это одна из составляющих организма человека, которая, конечно же, пребывает в тех или иных особых состояниях. Состояние психики вызы­вает те или иные изменения в физиологическом состоянии организма человека, и наоборот, физиологическое состоя­ние организма человека влияет на психику. Поэтому не­правильно было бы их рассматривать в отдельности.

Мы не в полной мере разделяем мнение И.М. Тяжко-вой, считающей, что под нервно-психическими перегрузка­ми можно понимать состояние стресса. В настоящее время термин «стресс» используется для обозначения целого ря­да разнообразных явлений:

1)   сильное, неблагоприятное, отрицательно влияю­
 щее на организм воздействие;

2)  сильная неблагоприятная для организма физиоло­
гическая или психологическая реакция на действие стрес­
 сора;

3)  сильные, как благоприятные, так и неблагопри­
 ятные для организма реакции разного рода;

4)   неспецифические черты (элементы) физиологиче­
 ских и психологических реакций организма при сильных,
 экстремальных на него воздействиях, вызывающих интен­
 сивные проявления адаптационной активности;

5)  неспецифические черты (элементы) физиологиче­
 ских и психологических реакций организма, возникающие
 при любых реакциях организма.116

116 Марютина Т.М., Ермолаев О.Ю. Указ. соч. С. 98.

97


 

Если согласиться с позицией И.М. Тяжковой, то не­обходимо признать, например, что причинение вреда вследствие несоответствия психофизиологических качеств лица нервно-психической перегрузке, вызванной каким-либо радостным событием, является невиновным.

Для того чтобы подробно и обоснованно говорить о понимании нервно-психических перегрузок, необходимо оп­ределить, что понимается в психологии под психическим состоянием, что значит - особое психическое состояние (именно так определила нервно-психические перегрузки И.М. Тяжкова, и мы с ней в этом согласны).

Согласно Н.Д. Левитову, «психическое состояние -это целостная характеристика психической деятельности и поведения за определенный период времени, показывающая своеобразие протекания психических процессов в зависи­мости от отражаемых предметов и явлений действительно­сти, предшествующего состояния и психических свойств личности».117 Психическое состояние - крайне сложное явление. Оно обладает выраженной регуляторной функцией. А. О. Прохоров отмечает, что благодаря этой функции «достигается адаптационный эффект - приведение психоло­гических особенностей субъекта в соответствие с требо-

lift

ваниями   предметно-профессиональной   деятельности» Также он считает, что психическое состояние, интегри­руя, связывая в пространственно-временной и информаци-

117 Левитов Н.Д. Психическое состояние беспокойства, тревоги // Вопросы психологии. - 1969. - №1. С. 56.

lift

Прохоров А.О. Функциональные структуры психических состояний // Психологический журнал. - 1996. - Т. 17. №3 С. 12.

98


 

онно-энергетической системе координат особенности внеш­ней среды (ситуации, предметной деятельности, социаль­ного окружения и т.п.), с одной стороны, и психические процессы и свойства, с другой, образует соответствующую функциональную структуру. В ней фиксируются инвариант­ные и динамические аспекты проявлений функциональных состояний во взаимосвязи с системами более высокого по­рядка .119 Между психическими свойствами и психическими состояниями существуют множественные отношения. При этом специфика психических состояний, их модальность и качество обуславливаются ведущими свойствами личности. А. О. Прохоров видит интегрирующую функцию психических состояний в том, что они способствуют устойчивой взаи­мосвязи психических процессов и психических свойств и формируют единство психического, образуя психологиче-скую структуру: свойства - состояния - процессы. Та­ким образом, исходя из приведенных выше рассуждений от­раслевых специалистов, базовой функцией психических со­стояний является интегрирующая функция, благодаря кото­рой и происходит объединение психических процессов и свойств в целостную совокупность, образующую психологи­ческий строй личности в определенном временном интерва­ле. Очевидно, что в зависимости от величины этого вре­менного интервала можно выделять оперативные психиче­ские состояния (связанные с актуальным временем жизне­деятельности человека и длящиеся секунды-минуты) , теку-

119    См., там же С. 13-15.

120   Там же С. 16-17.

99


 

щие психические состояния (часы-дни) и длительные пси­хические состояния.

Нас в разрезе анализа нервно-психической пере­грузки как одного из критериев возможности невиновного причинения вреда, определенного в ч. 2 ст. 2 8 УК РФ, интересуют оперативные и текущие состояния. Длительные состояния - это состояния, которые значительное время сопровождают жизнедеятельность человека. Человек к ним привыкает и должен при осуществлении своей деятельно­сти (особенно сопряженной с опасностью) их учитывать, поэтому считаем, что наличие нервно-психических пере­грузок, вызванных достаточно длительным неблагоприятным действием различных факторов, не является само по себе достаточным для существования нервно-психических пере­грузок, как критерия возможности невиновного причинения вреда. Например, при длительной депрессии человек испы­тывает нервно-психическую перегрузку, в состоянии де­прессии он садится за руль автомобиля и из-за недоста­точной собранности становится инициатором какого-либо криминального дорожно-транспортного происшествия. На наш взгляд, в этой ситуации не должна применяться ч. 2 ст. 28 УК РФ, так как человек осознавал, что он нахо­дится в подавленном состоянии, неправильно было бы его освобождать от ответственности в данном случае. В пси­хологии редко использует термин, которым определила И.М. Тяжкова нервно-психические перегрузки, - «особое состояние». Более употребителен термин «неравновесное состояние». К неравновесным состояниям относятся со­стояния, связанные с повышением (тревога, восторг, ра-

 

 

 
 

Обратно на главную страницу сайта

Обратно на главную стр. журнала