Новая страница 1

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО НРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«ГЛАЗОВСКИИ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ НЕДАГОГИЧЕСКИИ

ИНСТИТУТ ИМ. В.Г. КОРОЛЕНКО»

На правах рукописи

КАЛИНИНА ЕКАТЕРИНА ЭДУАРДОВНА

ФОРМИРОВАНИЕ СИНТАКСИЧЕСКОЙ НОРМЫ (СТРУКТУРНЫЙ И СОЦИОЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АСИЕКТЫ)

10,02.19 - теория языка

ДИССЕРТАЦИЯ

на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Научный руководитель:

доктор филологических наук,

доцент Н.Н. Орехова

Глазов - 2005

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ................................................................................................ 4

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ.. 12

1.1.Подходы к понятию нормы в лингвистике........................................ 12

1.2. Понятие рамочной конструкции в синтаксисе.................................. 28

1.3 .Глагольная рамка и типология сказуемого: проблема

взаимообусловленности, структура и семантика..................................... 40

1 .4.Взаимодействие языков и особенности изменения в синтаксисе..... 51

Выводы по Главе 1................................................................................. 57

ГЛАВА 2. ФОРМИРОВАНИЕ РАМОЧНОЙ КОНСТРУКЦИИ КАК

СИНТАКСИЧЕСКОЙ НОРМЫ........................................................... 59

2.1 .Типологический статус рамочной конструкции в контексте общей

эволюции индоевропейского предложения............................................. 59

2.2.Генезис рамочной конструкции и языковая норма............................ 73

2.3 .Процесс становления рамочной конструкции как синтаксической

нормы немецкого языка............................................................................ 92

Выводы по Главе 2............................................................................... 129

ГЛАВА 3. ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ РАМОЧНОЙ КОНСТРУКЦИИ КАК СИНТАКСИЧЕСКОЙ НОРМЫ ГЕРМАНСКИХ ЯЗЬНСОВ НА ФОНЕ ЯЗЬШОВЫХ

КОНТАКТОВ........................................................................................ 133

3.1 .Особенности синтаксической нормы языка идиш.......................... 133

3.2. Формирование и особенности синтаксической нормы в фризском
языке....................................................................................................... 148

3.3. Формирование и особенности синтаксической нормы в нидерландском

(голландском) языке............................................................................... 154

ЗААфрикаанс: формирование синтаксической нормы.......................... 168

Выводы по Главе 3.................................................................................. 173

ЗАКЛЮЧЕНИЕ..................................................................................... 177

БИБЛИОГРАФИЯ................................................................................. 184

ПРИЛОЖЕНИЕ...................................................................................... 218

Приложение I.Образцы многократно обрамленных предложений........ 218

Приложение 2.Презентация функционирования рамочной конструкции в

предложениях немецкого языка XVII в.................................................. 220

Приложение 3.Презентация функционирования рамочной конструкции в

предложениях немецкого языка XVIII в................................................. 221

Приложение 4. Презентация функционирования рамочной конструкции в

предложениях языка идиш..................................................................... 222

Приложение 5. Презентация функционирования рамочной конструкции в

предложениях фризского языка............................................................. 223

Приложение 6.Презентация функционирования рамочной конструкции в

предложениях нидерландского языка.................................................... 224

Приложение 7. Презентация функционирования рамочной конструкции в
предложениях языка африкаанс............................................................ ..225

Введение

Настоящее диссертационное исследование является продолжением трудов отечественных и зарубежных ученых, посвященных динамике синтаксических норм в германских языках в целом и становлению рамочной конструкции (РК) в западногерманских языках в частности.

Проблема, которая рассматривается в диссертационном исследовании, затрагивает одну из основных идиоэтнических особенностей синтаксического строя современного немецкого языка - РК.

В настоящее время РК не является, к сожалению, объектом пристального наблюдения и исследования. Это связано, по-видимому, с тем, что наиболее жаркая полемика вокруг генезиса и формирования РК разгоралась в 70 - 80-е гг. прошлого столетия (В.Г. Адмони, Э.Г. Ризель, М.М. Гухман, Е.А. Крашенинникова, М.Д. Боголюбов, В.В. Богданов, Н. Brinkmann, U. Engel, J. Schildt, W. Schmidt). Несмотря на то, что РК является синтаксической нормой, ее изучением занялись относительно поздно, лишь в 30-е гг. XX в. (М.Я. Блох, К. Боост, В.Г. Адмони, Э.Г. Ризель, В.М. Жирмунский, М.М. Гухман). Необходимо также отметить, что первые публикации об этой яркой идиоэтической примете немецкого предложения принадлежат перу не немецких, а зарубежных ученых: швейцарского лингвиста Ш. Бенэ, отечественных германистов В.Г. Адмони и В.М. Жирмунского, румынского лингвиста Т. Брату. Среди германских лингвистов первым обратился к проблеме изучения РК Э. Драх. Все лингвисты, занимавшиеся позднее вопросами РК, разделились на два лагеря в зависимости от того, какой точки зрения они придерживались по поводу генезиса РК в немецком языке: 1) РК — явление, перенесенное из латинского языка на немецкую почву; 2) РК — явление, присущее синтаксису немецкого языка.

Несмотря на то, что в 70 - 80-е гг. XX в. появилось много работ, посвященных исследованию РК, все они затрагивали лишь отдельные

вопросы, связанные с данной синтаксической особенностью. К их числу относятся: формирование и кодификация РК, ее структурные компоненты, типы РК, создаваемое ею напряжение, зарамочные компоненты предложения. В ходе исследований языковеды не пришли к единому мнению о генезисе рамки - является ли она особенностью, присущей лишь синтаксису немецкого языка, или была перенесена из латинского языка на почву немецкого. Спорным является и вопрос о дальнейшей судьбе РК: будет ли она сохранена как один из основных принципов структурной организации предложения или же будет вытеснена номинативными построениями.

Ряд работ в связи с вопросом о генезисе РК был посвящен влиянию основоположника немецкого национального языка М. Лютера на закрепление РК в структуре предложения (W. Besch, Е. Amdt, G. Brandt). Необходимо также упомянуть работы в ракурсе сопоставления функционирования РК в текстах различных стилей и жанров в отдельные временные периоды (В.Г. Адмони, Н.Н. Семенюк, М.Д. Боголюбов, СИ. Дубинин, Л.В. Драгомирецкая, J. Schildt).

На данный момент работы по синтаксису, вышедшие с середины 90-х гг., затрагивают вопрос РК в связи с ее статусом как одной из характеристик синтаксической нормы современного немецкого языка, выделением рамкообразующих компонентов и зарамочных членов предложения (ЗЧП). Таким образом, теоретическую основу исследования составили труды отечественных и зарубежных ученых.

Между тем, при всем многообразии работ, посвященных РК, до сих пор никто из лингвистов не останавливался подробно на вопросах развития РК на фоне эволюции индоевропейского (ИЕ) предложения, о влиянии языковых контактов и культурных традиций на формирование языковых норм и т.д. В нашем исследовании предпринята попытка найти подходы к решению некоторых из этих проблем.

Объектом исследования является формирование и функционирование РК как неотъемлемой составляющей синтаксической нормы в ее проекции на общетеоретические проблемы лингвистики.

Непосредственным предметом исследования выступают факторы, способствовавшие формированию данного участка нормы как совокупность явлений морфологического, синтаксического, коммуникативно-прагматического характера, а также ряд культурно-исторических и других факторов, традиционно именуемых экстралингвистическими и рассматриваемых во взаимосвязи и динамике на протяжении двух столетий, с экскурсами в предысторию и современное состояние данного явления.

Цель работы - выявить совокупность полидетерминированных факторов, сыгравших решающее значение в становлении и развитии РК в период формирования языковой нормы (конец XVII - первая половина XVIII вв.). Для достижения поставленной цели решаются следующие задачи;

- рассмотреть понятие нормы и ее статуса; внутрисистемные и внешние
условия и факторы, влияющие на становление нормы в национальных
литературных языках;

- уточнить понятие "рамочная конструкция" в ее проекции на
динамические процессы в ИЕ предложении;

- проследить генезис и развитие РК в синтаксическом и коммуникативно-
прагматическом аспектах;

- уточнить взаимообусловленность типологии предикатов и глагольно-
сказуемной рамки и факторов, воздействующих на сохранение РК;

- выявить полидетерминированность языковых факторов разного статуса в
становлении РК как общего вектора языкового развития, по-разному
проявляющегося в отдельных языках и на разных этапах развития;

- онисать специфику РК в ряде исследуемых германских языков (идише,
нидерландском, фризском, африкаансе) в контексте межъязыковых
контактов;

- выявить стенень влияния конкретно-исторических условий и факторов,
протежирующих или препятствующих становлению, закреплению и
сохранению РК как синтаксической нормы.

Научная новизна работы состоит в рассмотрении динамики синтаксической нормы истоков РК в ИЕ праязыке до функционирования в одном из самых молодых индоевропейских языков, африкаансе. Выявляются факторы и условия, способствовавшие становлению РК как нормы синтаксиса немецкого языка XVII-XVIII вв. Привлечение материала предшествующего и последующего периодов, а также параллели с другими европейскими языками придают работе необходимую теоретическую глубину.

Теоретическая значнмость исследования состоит: во-первых, в выявлении комплекса условий, способствовавших распространению РК как идиоэтнически специфического участка синтаксической нормы немецкого языка; во-вторых, в описании влияния немецких синтаксических моделей на формирование синтаксической нормы идиша, фризского и нидерландского языков в контексте общетеоретических проблем, актуальных для современной лингвистики.

Актуальность диссертационного исследования определяется следующими моментами: во-первых, порядок слов (ПС) принадлежит к наименее изученным проблемам ИЕ филологии; во-вторых, существует недостаточно исследований в области развития РК в ИЕ предложении. Отсутствуют также работы, посвященные генезису данной конструкции. В-третьих, в данной работе впервые рассматривается эволюция РК на фоне общего развития синтаксиса ИЕ предложения (в доступных нам теоретических источниках аналогичного исследования обнаружено не

было). Выявляется воздействие на становление синтаксической нормы "внешних" факторов.

Особый интерес представляет вопрос о воздействии менталитета (этнокультурной парадигмы) немецкого этноса на формирование синтаксических особенностей языка. Кроме того, целесообразным является рассмотрение межкультурных контактов народов, говорящих на языках, синтаксический строй которых характеризуется принципом рамочного построения предложения. Исходя из вышеизложенного, полагаем, что в процессе формирования и функционирования РК проявляется типологически значимое свойство языков - поликоординированность, в ее реализации задействованы различные векторы: структура предложения и типология предикатов в исторической динамике, общие направления развития синтаксиса индоевропейских языков, влияние комплекса экстралингвистических воздействий: от феноменов культуры до аксиологических приоритетов.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования полученных результатов в курсах теории языка, истории немецкого языка, теоретической и практической грамматики. Полагаем возможным включить полученные данные в спецкурсы и семинарские занятия по таким вузовским дисциплинам, как общее языкознание, социолингвистика, сравнительное и типологическое языкознание. Материал исследования может быть использован при написании курсовых и выпускных квалификационных работ, создании лингводидактических пособий разного уровня.

Материал исследования базируется на немецких прозаических текстах XVII-XVIII вв. различной стилевой и жанровой принадлежности, а также на текстах, написанных латиницей на идише (XVI-XIX вв.), нидерландском (XX в.), фризском (XX в.) и африкаансе (XX в.). Корпус фактического материала составляет свыше 7000 примеров.

Задачи, поставленные в диссертационном исследовании, мотивировали применение соответствующих методов, к которым относятся: анализ и синтез теоретического материала, аналогия, экстраполяция, контекстуальный анализ, метод снлощной выборки, элементы статистического анализа, историко-структурныи и сравнительно-сопоставительный методы.

В ходе исследования были сформулированы и выносятся на защиту следующие теоретические положения:

- РК является особенностью ИЕ предложения на определенном этане его
развития;

- РК представляет собой реликт порядка слов SOV;

- отделяемые приставки принадлежат к рудиментарным явлениям
словопорядка SOV;

- закреплению РК в структуре синтаксической нормы способствовали
факторы    внутриструктурного    (редукция    флексий,    бурное   развитие
аналитизма,   закрепление   твердого   ПС)   и   "внешнего"   характера,   в
частности сильное влияние и авторитет церкви, воздействие устного
религиозного дискурса и сакральных текстов, а также канцелярских
текстов   на   становление   синтаксических   норм,   авторитет   латинских
образцов, отдельные особенности менталитета немецкого этноса;

-    сохранение    и    закрепление    РК    как    обязательного    компонента
синтаксической   нормы   в   других   германских   языках   произошло   в
результате    воздействия    немецкого    языка    на    язык    сопредельных
германоязычных территорий под влиянием языковых контактов в их
многообразных проявлениях;

- формирование РК в языке африкаанс, территориально отдаленном от
других западногерманских языков, было предопределено следующими
моментами: созданием африкаанса на базе нидерландского языка и
влиянием немецкого языка на его становление.

Апробация исследования. Материалы и основные положения работы докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры романо-германской филологии ГТПИ (2002-2005 гг.) и на аспирантских семинарах, проводимых под руководством профессора Н.Н. Ореховой (2002-2005 гг.), на научно-практических конференциях различного уровня: Нятой региональной научно-практической конференции "Достижения науки и практики - в деятельность образовательных з^реждений" (Глазов, 2002); Шестой региональной научно-практической конференции "Достижения науки и практики - в деятельность образовательных учреждений" (Глазов, 2003); Всероссийской научно-практической конференции "Теория и типология грамматических систем" (Ижевск, 2003); Седьмой региональной научно-практической конференции "Достижения науки и практики - в деятельность образовательных учреждений" (Глазов, 2004); Восьмой региональной научно-практической конференции "Достижения науки и практики - в деятельность образовательных учреждений" (Глазов, 2005).

Основные положения исследования отражены в одиннадцати опубликованных работах автора, две находятся в печати.

Струеттра диссертации. Диссертация состоит из Введения, трех глав. Заключения, библиографии, приложения.

Содержаиие работы.

Во введении определяются предмет, объект, цель, задачи, методы, научная новизна исследования, обосновываются актуальность избранной проблематики, практическая и теоретическая значимость работы.

В первой главе рассматриваются подходы к понятию нормы, раскрывается понятие РК, определяются ее типы, выявляется взаимообусловленность РК и типологии сказуемого; обзорно рассматриваются основные вопросы языковых контактов.

Во второй главе определяется типологический статус РК в германских языках на фоне эволюции ИЕ предложения; описывается

развитие РК как синтаксической нормы немецкого языка; выявляются факторы ее закрепления в синтаксисе, а также рассматривается комплекс факторов экстралингвистического плана, протежирующих ее закреплению как языковой нормы немецкого языка.

В третьей главе прослеживается процесс формирования и рассматриваются структурные особенности синтаксической нормы в идише, нидерландском, фризском, африкаансе в свете положений о языковых контактах немецкого языка с сопредельными языками,

В заключении излагаются общие результаты работы и намечаются перспективы дальнейщих научных изысканий, связанных с синтаксической нормой РК.

В приложении представлены образцы многократно обрамленных предложений, презентация функционирования рамочной конструкции в текстах немецкого, нидерландского, фризского языков, идиша и африкаанса.

Глава 1

Теоретические осиоваиия иееледования 1.1. Подходы к понятию нормы в лннгвистнке

Проблема, исследуемая в данной работе, требует, в первую очередь, освещения понятия нормы, широко используемого не только в области лингвистики, но и в сфере дрзшх наук (права, биологии, философии, медицины и т. д.). Для нашего исследования особый интерес представляет понятие нормы в лингвистике. Норма является одним из основных теоретических понятий, раскрывающих в определенной степени сущность языка, его рассматривают в своих работах языковеды различных лингвистических школ и направлений. Наиболее часто понятие "норма" фигурирует в исследованиях, посвященных изучению становления национальных литературных языков. Обратимся к развитию понятия нормы в лингвистике. Одним из первых данное понятие дефинировал Э. Альман. Он относит понимание языковой системы не только как абстракции от конкретного "говорения", но и как своего рода "нормативной идеологии", сознательно или бессознательно регулирующей это говорение. "В этом общем понимании норма присуща ... любому языковому идиому и рассматривается ... как одна из форм нормативности обычая в человеческом обществе" [цит. по: Общее языкознание 1970:550].

Важнейшие характеристики нормы впервые предстают в развернутой форме в трудах лингвистов Пражской школы (А. Едличка, Ф. Данеш, Б. Гавранек, Й. Вахек, В. Скаличка). Определение общих, универсальных признаков языковой нормы было обусловлено изучением литературных норм. Б. Гавранек рассматривает норму в нескольких планах: с одной стороны, она отождествляется с языковой системой, взятой с точки зрения ее обязательности, с другой стороны - ученый относит понятие нормы к плану функционирования и отмечает такой ее важный признак, как принятие обществом [Общее языкознание 1970:551].

Иного взгляда на характеристику языковой нормы придерживался Л. Ельмслев. Он противопоставлял понятие схемы (=языка как чистой формы) понятиям нормы, узуса и индивидуального акта речи. Л. Ельмслев отвергает понятие нормы, утверждая, что она является лишь ненужной абстракцией. Его теория оказала известное влияние на концепцию

щ Э. Косериу, который дефинировал норму "как систему обязательных
реализаций..., принятых данным обществом и данной культурой" [цит. по:
Общее языкознание 1970:552]. В его концепции система отражает
структурные потенции языка, а норма — конкретно реализуемое в нем и
принятое обществом, т.е. норму следует понимать как совокупность
устойчивых традиционных реализаций языковой системы,
ф В отечественном языкознании (К.С. Горбачевич, Т.А. Дегтерева,

В.А. Ицкович, Н.Н. Семенюк, Л.В. Щерба и др.) также наблюдается многообразие трактовок понятия нормы. Так, например, Н.Н. Семенюк считает, что понятие "норма" включает "наиболее устойчивые, традиционные реализации, принятые обществом и в той или иной мере

" осознаваемые им как правильные и обязательные" [цит. по: Общее

^ языкознание 1970:558].

Авторы пособия по культуре русской речи подчеркивают роль справочных изданий в становлении нормы и определяют ее следующим образом: "Норма - это принятые среди большинства говорящих, сознательно поддерживаемые образованными людьми и предписываемые грамматиками и словарями образцовые употребления слов, форм слов и отдельных звуков" [Русский язык и культура речи 2002:121].

Аналогичным образом рассматриваемое понятие трактуют Д.Э. Розенталь и М.А. Теленкова: "Норма - наиболее распространенные из числа сосуществующих, закрепившихся в практике образцового использования, наилучшим образом выполняющие свою функцию языковые (речевые) варианты" [розенталь, Теленкова 1976:210].

Белорусские лингвисты (Т.П. Плещенко, Н.В. Федотова, Р.Г. Чечет) обращают внимание на тот факт, что в современной лингвистике норма понимается в двух значениях: "во-первых, нормой называют общепринятое употребление разнообразных языковых средств, регулярно употребляющихся в речи говорящих (воспроизводимое говорящими); во- вторых, предписания, правила, указания к употреблению, фиксируемые учебниками, словарями, справочниками" [Плещенко 2001:88], таким образом, несколько недооценивается социальный аспект нормы.

Песколько иначе подходит к дефиниции нормы В.А. Ицкович. По его мнению, "норма - это существующие в данное время в данном языковом коллективе и обязательные для всех членов коллектива языковые единицы и закономерности их употребления, причем эти обязательные единицы могут либо быть единственно возможными, либо выступать в виде сосуществующих в пределах литературного языка вариантов" [Ицкович 1982:8].

Паиболее лаконичное определение термина "норма" дает "Лингвистический энциклопедический словарь": "норма языковая — совокупность наиболее устойчивых традиционных реализаций языковой системы, отобранных и закрепленных в процессе общественной коммуникации" [Лингв, энц. словарь 1990:337]. Данное определение трактует норму как лингвистическую и одновременно социально-историческую категорию. В дальнейшем, употребляя термин "норма", мы будем придерживаться именно этого определения.

В современной лингвистике различают два аспекта языковой нормы: объективная (дескриптивная) и оценочная (прескриптивная, аксиологическая). Оценочная норма устанавливает выбор между вариантами, допускаемыми объективной нормой, она связана с распределением языковых фактов по стилистическим регистрам [Гак 1986:139].

В лингвистической литературе последних лет различают также следующие два типа норм: императивные и диспозитивные (вариативные). Императивные нормы - это такие нормы, нарушение которых расценивается как слабое владение языком. Эти нормы не допускают вариантов. Любые другие их реализации рассматриваются как неправильные. Диспозитивные (восполнительные) нормы допускают стилистически различающиеся или нейтральные варианты [Плещенко 2001:97].

Отмечалось, что императивность норм может быть различной в зависимости от разных исторических условий. Определенную роль играет, например, сосуществование нескольких возможностей реализации, недостаточно дифференцированных для их носителей. Подобная ситуация возможна при двуязычии, а также при смешении языков и диалектов. Императивные нормы меняются вместе с языком, и в плане кодификации можно говорить о более или менее полном их описании. Диспозитивные -уточняются, видоизменяются или отменяются при очередных попытках кодификации.

Известно, что в зависимости от уровня языковой системы выделяют нормы произнощения и ударения, акцентологические, орфографические, грамматические, морфологические и синтаксические нормы. Наиболее изменчивыми считаются нормы орфографические и нормы произношения, по мнению большинства исследователей (Т.П. Плещенко, Н.В. Федотова, Р.Г. Чечет, В.А. Ицкович и др.), к числу наиболее устойчивых норм относятся синтаксические нормы.

"Синтаксические нормы - это сфера речевой культуры, регламентирующая построение и использование в речи синтаксических конструкций, предусмотренных системой языка" [Русский язык и культура речи 2002:259]. Наиболее тесно этот вид норм связан с синтаксическим

строем языка, но он обнаруживает связи и с морфологическим строем и с лексикой.

Устойчивость и стабильность синтаксических норм по сравнению с другими нормами протежируется, вероятно, тем, что на становление синтаксической нормы оказывает большое влияние тесная связь с мышлением. Синтаксический уровень весьма тесно связан с мышлением, когнитивными процессами (категоризацией), репрезентацией денотативной ситуации в едином для большинства языков набором пропозиций. Поверхностная реализация пропозитивной структуры имеет национальную окраску в соответствии со структурным типом языка, однако резкое одномоментное изменение на всех уровнях языка вряд ли возможно, чтобы не допустить нарушения коммуникации. С другой стороны, в строе языка есть такие участки, где разные, а иногда близкие или даже синонимичные модели синтаксических конструкций вступают в отношения конкуренции, и часто одна модель, стремясь вытеснить другую, встречается с серьезным сопротивлением [Скворцов 1980:31]. Наши наблюдения свидетельствуют о том, что в результате возникают колебания, именно в таких случаях вступают в действие синтаксические нормы, предписывающие, какой вариант следует избрать. Устойчивость синтаксической нормы и ее тесная связь с мышлением призвана исполнять роль маяка в изменении и становлении других языковых норм (лексических, морфологических, акцентологических и т.п.).

На уровне речевой деятельности, или уровне нормы, можно говорить, согласно Л.И. Скворцову, о норме воплощенной (реализованной) и норме невоплощенной (потенциальной, реализуемой) [Скворцов 1980:28]. Вторая создается с учетом первой, равняясь на нее.

Реализованная норма образована: 1) актуализованной частью (современная, продуктивная, хорошо осознаваемая, практически кодифицированная, активно действуюш;ая) и 2) неактуализованной частью

(в нее включаются архаизмы, устаревающие варианты нормы, редкие в употреблении варианты, дублеты и т.д.). Акгуализованные части реализованной и реализуемой нормы составляют ядро динамически понимаемой структуры нормы.

Итак, можно различать типы норм в следующих ракурсах: 1) по их k отношению к уровням языка, 2) по отношению к вариативности употребления языковых единиц, 3) по отношению к уровню языковой деятельности.

Отметим основные черты языковой нормы, речь о некоторых уже

шла выше. Как правило, к числу наиболее общих признаков языковой

нормы относятся устойчивость (стабильность), избирательность,

ф общераспространенность и обязательность соблюдения нормативных

регламентации, "правильность" нормативных реализаций, литературная

традиция, авторитет источников, культурно-эстетическое восприятие

(оценка) языкового факта и привычность (узус) его функционирования.

Примечательно, что большинство признаков языковой нормы имеет

" двойную детерминацию, т.е. определяется как языковыми, так и

ь внеязыковыми (социальными, историческими и т.д.) факторами.

Правильность, нормированность основывается в значительной степени на

исторической языковой традиции, воплощенной в норме, а также на

социальной и функциональной оценке реализации языковой структуры.

С аксиологическим измерением языковых фактов, относящихся к

норме, связаны также и эстетические характеристики языковых явлений.

Эстетические оценки обусловлены, в первую очередь, социальными

характеристиками различных реализаций языковой структуры. В этой

связи следует отметить, что "красивым" является то, что "социально

щ приемлемо" для носителей языка, т.е., как правило, норма диктуется

речевым поведением высших слоев общества. Таким образом, социальный

Щ аспект нормы проявляется не только в отборе и фиксации языковых

явлений, но и в системе их оценок. В качестве социально-исторической категории языковая норма входит в ряд норм и обычаев, представленных в обществе в разные периоды его развития [Общее языкознание 1970:564], [Лингв, энц. словарь 1990:337-338]. Следовательно, ряд признаков языковой нормы обусловливается внутриструктурными факторами,

k другие - социально-историческими, наибольшее влияние из которых имеет фактор социального престижа, "моды".

В современной лингвистике наряду с понятием "языковая норма" широко используются в качестве ее синонимичных вариантов следующие термины: "норма литературного языка", "литературная норма", "языковой стандарт". Между тем понятие "языковая норма" и "литературная норма" ф отнюдь не являются идентичными. Существование языковых норм не ограничивается сферой исключительно литературного языка (ЛЯ). В диалектах и разговорной форме языка тоже есть свои "нормы". Стремление к стабильности, устойчивости - имманентный признак любой нормы. Между тем только в ЛЯ эта стабильность и обязательность норм

** подкрепляется их кодификацией.

_fc Национальный язык, как известно, охватывает все сферы речевой

деятельности людей, независимо от образования, воспитания, местожительства, профессии. Он включает в свой состав территориальные и социальные диалекты (жаргоны), т.е. он функционально неоднороден; в его состав входят особые разновидности. Одной из них является ЛЯ — это язык, обработанный мастерами слова, учеными, общественными деятелями. Это строго нормированная форма общенародного национального языка. В ЛЯ обработке и нормализации подвергаются все стороны общенародного языка: лексика, произношение, письмо, грамматика, словообразование.

ЛЯ - обработанная, нормированная разновидность национального языка, причем норма эта должна быть зафиксирована либо в словарях и

грамматиках, либо в "образцовых текстах" [Русский язык и культура речи 2002:21]. "ЛЯ - высшая форма национального языка, признак национальной самобытности, носитель и посредник культуры и цивилизации" [Скворцов 1980:116].

Главным отличительным свойством ЛЯ является его нормативность. ^ Каждая сфера ЛЯ имеет свою систему норм, обязательную для всех его носителей. "Совокупность правил, регламентирующих употребление слов, произношение, правописание, образование слова и их грамматических форм, сочетание слов и построение предложений, называется литературной нормой" [Голуб 2004:13].

В теоретическом исследовании проблем культуры речи традиционно

ф различают динамический и системный подходы к литературным нормам,

их выявлению, научному описанию и анализу [Скворцов 1980:80-82].

Системный подход к описанию литературных норм выявляется в контексте

понятий синтагматики и парадигматики. Парадигматика норм включает в

себя выбор слова в соответствии со значением или оттенком значения,

" задачей, правильное употребление синонимического или близкого

и варианта. Синтагматика литературных норм определяет возможности

"сочетаемости" в широком смысле слова. Хотелось бы отметить, что

сложившиеся подходы к изучению литературной нормы (ЛН) связаны с

тем, что, во-первых, ЛН предполагает выбор определенного варианта из

корпуса системы и парадигмы языка; во-вторых, ЛН представляет собой

явление, изменяющееся и развивающееся в каждом временном отрезке.

Литературные нормы складываются на протяжении длительной истории: из общенациональных языковых средств отбираются наиболее употребительные, которые в сознании говорящих оцениваются как самые правильные и обязательные для всех. ЛН развивается и изменяется во времени, причем степень подвижности нормы неодинакова на разных языковых уровнях. Колебания нормы проявляются в возникновении

вариантов, одни из которых отражают норму, а другие воспринимаются как разговорные. Среди различий нормы диалекта и нормы литературного языка А. Едличка отмечает преобладание в нервом социальных и коммуникативных факторов, а во втором случае на первый план выступают не только коммуникативные условия, но и культурные традиции и кодификация [Едличка 1988:49].

К.С. Горбачевич указывает на факт, что в современной лингвистической литературе можно встретить мнение о сосуществовании двух систем норм: норм кодифицированного литературного языка и норм разговорной речи [Горбачевич 1971:7; см. также: Ерофеева 2004]. Таким образом, нормы ЛЯ, в отличие от норм диалекта, кодифицированы, вместе с тем нормы и ЛЯ, и диалекта испытывают влияние социальных, коммуникативных факторов и культурных традиций.

"Нормативность", "правильность" — это самый общий признак литературной речи и ЛЯ, не только условно приписываемый ему, но и в каком-то смысле ему присущий, если принять в соображение его системный характер. Существование "нормы" можно усматривать в стройной конструкции, в "рациональной" организации структуры языка, в закономерностях, управляющих "действиями" языковой системы, ее функционированием, развитием и сложными взаимоотношениями составляющих ее компонентов, а также в ограничениях, которые сами указывают на существование "правил", "норм" [Гельгардт 1966:29].

Представляется важным изучение ЛН с позиции ее исторического развития. Характер языковой нормы обусловливается не только структурной организацией данного языка, но и исторической традицией, определяющей привычные, устойчивые формы реализации этой структуры. Тесная связь исторического аспекта рассмотрения нормы с ее статическими характеристиками проявляется и в том, что последние в значительной мере зависят от тех исторических условий, в которых

формируется определенная ЛН (характер генетической основы данного ЛЯ, языковые контакты, историческая ситуация и т.д.).

Отмечалось, что формирующиеся литературные нормы обычно имеют некоторую территориальную основу, а также социальную и функциональную базу. Между тем во многих странах в качестве ЛЯ был избран язык другой страны (например, латинский, арабский, испанский) как более обработанный и полифункциональный. В территориальном плане ведущую роль, как правило, играют центральные районы страны, группирующиеся вокруг столицы. Так, в России нормированный ЛЯ не оказался чужд и непонятен регионам вследствие того, что в его основу лег говор Москвы, т.е. той территории, на которой сталкивались северорусские и южнорусские диалекты, отчасти восточные и западные. Это центральное положение Москвы облегчило и нормирование, и усвоение нормы. В чем-то схожая ситуация сложилась и в Германии, где М. Лютер положил в основу национального немецкого языка язык саксонской канцелярии и диалект Саксонии — территории, где пересеклись основные торговые пути с севера на юг и с востока на запад.

Территориальная основа характеризуется также с точки зрения ее большей или меньшей однородности, например, большинство славянских языков отличается исходной гомогенностью, большинство германских языков - гетерогенностью. Часто наблюдающаяся гетерогенность системы ЛЯ вызывается различными историческими причинами. К наиболее вероятным из этих причин обычно относят неоднородность диалектной базы ЛЯ, сдвиги диалектной основы или историческую смену одной основы - другой [Общее языкознание 1970:581].

Необходимо заметить, что в социальном аспекте носителями формирующихся литературных норм чаще всего выступают социальные страты, причастные к культуре и образованию. В этой связи следуем подчеркнуть роль письменного языка: его относительная статичность.

фиксированность и широкая сфера использования приводят к тому, что письменный язык оказывается удобной основой нормализационных процессов. Формируясь в письменной сфере культуры, ЛЯ оказывает нормализующее воздействие и на стихию устной речи [Орехова 2000:9].

Рассмотрим эти признаки подробнее. Для каждого современного ЛЯ

щ характерна не только определенная степень устойчивости нормативных

реализаций, но и некоторый набор вариантных средств. Категория

вариантности является весьма существенной характеристикой ЛН. При

этом диапазон вариантности в значительной мере характеризует

специфику норм разных литературных языков и служит основанием для

выделения отдельных исторических периодов в их развитии.

ф Вариантность характеризует норму большинства современных

литературных языков, например, в немецком языке: der Friede и der

Frieden (мир); des Nachbars и des Nachbam (сосед). Наиболее общим

источником вариантности является параллелизм некоторых структурных

возможностей языка и исторические сдвиги, осуществляемые в языковой

^F структуре и формах ее реализации. Для целого ряда литературных языков

щ существенную роль играют варианты, отражающие особенности

различных диалектов или разных территориальных вариантов ЛЯ.

Резюмируя сказанное, можно утверждать, что степень устойчивости ЛН

определяется такими факторами, как территориальная и социальная

дифференциация, особенности исторического развития национального ЛЯ.

Содержание понятия нормы связано с такими двумя важными в

данном аспекте понятиями, как узус и кодификация. Язык как сложное и

у'

определенным образом организованное целое можно рассматривать как триаду реализаций его единиц. Низший уровень составляет узус, промежуточный - норма, высший - кодификация. Узус определяется речевьщ обычаем. Он отличается от нормы тем, что всегда содержит определенное число нетрадиционных и даже некорректных реализаций.

ряд которых может быть, впрочем, довольно устойчивым. "Узус -принятое носителями данного языка употребление слов, устойчивых оборотов, форм, конструкций и т.д." [Розенталь, Теленкова 1976:499].

Норма же включает "наиболее устойчивые традиционные реализации, принятые обществом и в той или иной мере осознаваемые им как правильные и обязательные" [Общее языкознание 1970:558]. Норма избирательна, это проявляется также и в том, что в одном языке могут существовать несколько параллельных норм.

Соотношение нормы и узуса колеблется в зависимости от наличия разных языковых идиомов и разных исторических периодов их существования. Совершенно определенно, что норма и узус не совпадают, т.к. узус — это совокупность реальных употреблений языка, а норма — совокупность УСТОЙЧИВЫХ, традипионньтх языковых реализаций.

Наблюдающаяся обычно в начальный период становления литературных норм более тесная их связь с определенным узусом в дальнейшем обычно ослабевает. Конфликт узуса и нормы, давление речевого обычая на нормативные предписания разрешаются, как правило, в пользу этих традиционно сложившихся предписаний по закону социального престижа, принятого в данном обществе и в данную эпоху.

Имплицитно норма выступает в виде образца или, точнее, текстов, считаемых образцовыми. Эксплицитно, в явном виде, сформулированной, норма предстает перед носителями языка в кодификации, отражающей представление авторов грамматических пособий и словарей о языковой норме [Ицкович 1982:10]. Кодификация - это фиксация объективно существующей языковой нормы, сформулированная в виде правил (предписаний) в авторитетном лингвистическом издании и адресованная всем членам языкового коллектива [Ицкович 1982:11]. Под кодификацией понимают, как правило, "фиксацию и установление объективной нормы".-, [Едличка 19&8:63].

Наиболее общим содержанием кодификации можно, видимо,

считать отбор и закрепление инвентаря формальных языковых средств

различного плана, а также эксплицитное уточнение условий их

употребления, наряду с распределением и использованием в языке разного

рода вариантных реализаций. Кодификация более или менее точно

| отражает современную ей языковую норму, но, как правило, она никогда

не бывает полностью адекватна языковой норме. Это объясняется

. ретроспективностью кодификации, ее ориентацией на образцы,

хронологически удаленные от современности.

Между тем природа нормы двусторонняя. В ней скрещиваются и стихийные (основанные на внутренних свойствах языка) речевые навыки и ш внешние (социальные) факторы, без которых немыслимо само существование языка [Горбачевич 1971:15].

Нормализационные процессы представляют собой единство

стихийного отбора и сознательной кодификации явлений, включаемых в

норму. По мере развития ЛЯ роль целенаправленного отбора возрастает, а

* формы сознательного воздействия постепенно становятся все более

_ш разнообразными и научно обоснованными [Общее языкознание 1970:577].

Однако сознательной оценке и закреплению норм в большинстве

случаев предшествуют спонтанные процессы отбора языковых явлений,

включаемых в норму. В начале процесса становления норма опирается

лишь на некоторую часть узуса, ограниченного определенными

* территориальными, социальными и функциональными рамками. В

результате отбора норма r большей или меньшей степени отклоняется от

исходного узуса.

На этапе структурной лингвистики выдвинулось на первый план

l соотношение нормы и с»^стемы (структуры) языка. Л. Ельмслев предложил

три подхода к языку: а) на уровне схемы, когда язык рассматривается Как

чистая форма; б) на уровне нормы, когда язык предстает как материальная

форма; в) на уровне узуса, где язык выступает как совокупность навыков, принятых в данном обществе [цит. по: Скворцов 1980:20].

Схема, предложенная Э. Косериу, также включает три уровня: а) система как возможность, как техника и эталоны; б) норма как реализация возможностей, заложенных в системе как модели, исторически уже реализованные; в) речь - свободная коммуникативная деятельность, имеющая двустороннюю направленность: подравнивание к традиции и подравнивание к собеседнику [цит. по: Скворцов 1980:21]. Сравнение представленных выше схем выявляет генетическое сходство схемы Э. Косериу со схемой Л. Ельмслева.

Н.Н. Семенюк заменяет триаду Э. Косериу "система - норма - речь" измененной в понятийном и терминологическом отношении триадой "структура — норма - узус". Под структурой понимается внутренняя структурная организация, под нормой — нормативные реализации, а под узусом — совокупность реальных употреблений языка [Общее языкознание 1970:555-559].

Иной подход наблюдается в концепции В.В. Колесова, постулирующего следующую триаду: система — норма — стиль [Колесов 1999:24].

Представляется важным установить соотношение рассмотренных выше лингвистических понятий. Пепрерывность нормализационных процессов обусловлена непрерывным развитием языка в системно-структурном плане, а также в нормативном и функциональном аспектах. К числу отдельных разновидностей нормативных изменений относятся: изменения в характере и степени стабильности нормативных реализаций; изменения в соотношении разных видов норм в рамках ЛЯ; изменения в задачах и формах кодификации норм.

Историческая непрерывность традиций нормотворчества вызывает необходимость в периодическом обновлении кодификации. Общее

содержание нормализационных процессов также исторически изменчиво. Так, для ранних этапов формирования национальных литературных языков важным является отбор основных константных элементов орфографической, грамматической и лексической норм, устраняется также избыточное варьирование в этих сферах языка. Для более позднего периода основным является поддержание функционально обусловленного варьирования, связанного с распределением отдельных вариантов по разным функциональным сферам языка, и устранение варьирования, не имеющего такой значимости. Разное историческое содержание кодификационных процессов отражает различный характер нормализации на отдельных этапах развития ЛЯ. В каждый исторический период кодифицируется лишь некоторая часть языковых явлений.

Однако оформление национального ЛЯ вовсе не означает завершение процесса кодификации норм. Изменения в структуре языка, спонтанные сдвиги в характере ее реализации, постепенное расширение нормализационной базы, неточность некоторых видов кодификации приводит к тому, что происходит постоянный процесс кодификации [Гельгардт 1966:30].

Развитие живого ЛЯ в обш;ем виде есть также и становление, совершенствование и обновление его норм на новых этапах истории общества и в связи с новыми актуальными общественными потребностями [Скворцов 1980:9].

Развитие языка и, как следствие, развитие нормы стимулируется экстралингвистическими и интралингвистическими факторами. Из корпуса интралингвистических факторов на изменение языковых норм определенное воздействие оказывают закон экономии, закон аналогии, закон антиномии. Самый сильный внешний фактор, влияющий на развитие языка, - это эволюция человеческой культуры, ибо язык как социальное явление, прежде всего, призван обслуживать общество, его социальные

потребности и условия коммуникации, а также языковые контакты [Гулыга, Розен 1977:157].

Действие внешних условий на совокупность стабильных и унифицированных языковых средств, составляющих норму, и правил их употребления сказывается в том, что они фиксируются и культивируются

Щ обществом. Воздействие социально-исторических факторов на формирование нормы состоит не только в отборе и фиксации языковых явлений, но и в их оценке в качестве правильных, предпочтительных или неправильных_^ в общественном одобрении и признании соответствующего явления нормативным [Перельгут 2002:62]. Следует упомянуть также фактор социального престижа - важный внеязыковой стимулятор и ф "регулировщик" нормативных установлений и оценок. С другой стороны, наличие ошибок в отступлении от нормы в устной речевой деятельности вызвано влиянием спонтанности устной коммуникации, социальными факторами, традициями, вкусами, поскольку в условиях спонтанной речи они являются узуальными и не привлекают к себе внимания. Вместе с тем

▼ возможность ошибки заложена в самой языковой системе.

_ Резюмируем изложенный материал. Понятие нормы является одним

из основных в описании языковой системы и раскрывающих в определенной стенени механизм функционирования языка. В современной лингвистике существуют различные подходы к изучению языковой нормы и к определению ее типологии. Особое внимание между тем заслуживает * ЛН, реализуемая на всех уровнях языковой системы национального ЛЯ. Развитие ЛН тесно переплетается и в определенной степени зависит от развития национального ЛЯ, социально-исторических условий народа-носителя данного ЛЯ и ряда других факторов. Все это стимулирует

^ постоянное "отшлифовывание" нормы, ее изменение и дальнейшую

кодификацию. В этой связи полагаем правильным следующее утверждение

■> о том, что "норма носит идиоэтнический характер, будучи сформирована в

конкретно — историческом контексте эволюции языка; на определенном этапе языкового развития из существующего узуса "выводится" норма как образец, отражающий наиболее адекватные реализации системы, происходит ее кодификация" [Орехова 2000:18]. Таким образом, норма -это "отшлифованный" эволюцией и этносом и созданный на основе узуса эталон национального ЛЯ.

1.2. Понятие рамочной конструкцнн в сннтаксисе

Для нашего исследования важно конкретизировать понятие РК в связи с тем, что данный термин малоупотребителен вне области германистики, а его синоним "рамка", используемый в сочетании с различными лингвистическими терминами, отражает другой уровень своего функционирования и удаляется от первоначального значения.

В "Словаре русского языка" СИ. Ожегова под "рамкой" в переносном значении понимаются пределы, границы чего-нибудь [Ожегов 2003:645], таким образом, рамка или РК определяет пределы или границы какого-либо синтаксического явления. Немецкие термины "die Klammer" и "die Rahmenkonstruktion" соответствуют русским "рамка, рамочная конструкция". Следует, однако, отметить, что в современной отечественной лингвистике в последнее время широко распространены такие понятия, как актантная рамка, текстовая рамка, модальная рамка. Это явления, функционирующие на глубинном уровне, в то время как понятие "РК" принадлежит поверхностной структуре. Л.В. Шишкова и Т.Ю. Смирнова связывают с понятием ''''модальная рамка" оценку содержательной стороны высказывания говорящим [Шишкова, Смирнова 2003:53]. Под текстовой рамкой понимается начало и концовка предложения.

В "Лингвистическом энциклопедическом словаре" понятие "РК"
используется в связи с упоминанием о показателе класса
существительных: комбинированный показатель оформляет РК "префикс-
корень-суффикс", где корень обрамляется с обеих сторон
словообразовательными элементами [Лингв, энц. словарь 1990:125]. В
качестве грамматического средства организации предложения РК
упоминается по отношению к структуре придаточных предложений в
русском языке, где "многие устойчивые элементы лексики развили
союзные функции и в сочетании с собственно союзами образовали своего
рода РК подчинения, например, едва...как" [Лингв, энц. словарь 1990:471].
По отношению к аналитическим языкам РК рассматривается как особый
способ организации фиксированного ПС в немецком языке [Лингв, энц.
словарь 1990:388]. Содержание понятия РК раскрывается в статье,
посвященной немецкому языку. В немецком языке различают: 1) РК
придаточного предложения (ПП), образованную дистантным
расположением вводящего слова (союза или союзного слова) и сказуемого,
а именно его спрягаемой части; 2) РК самостоятельного предложения,
выраженную дистантным расположением частей сказуемого; 3) РК
словосочетания, сформированную артиклевым словом и существительным
[Лингв, энц. словарь 1990:329].

В "Словаре лингвистических терминов" О.С. Ахмановой РК или замыкание дефинируется как "особенность синтаксического построения в немецком языке, требующая дистантного положения наиболее тесно связанных частей высказывания" [Ахманова 2004:205].

В Грамматике Дудена понятие "РК" ("die Klammer") раскрывается в связи с определением положения частей сказуемого: "In Кет- und Stimsatzen bilden Finitum und nichtfinite Pradikatsteile eine Klammer, in die die Satzglieder eingeschlossen sind, ausserhalb dieser Klammer bleibt im

Kemsatz das Satzglied, das Erststellung hat" (B ядерных и лобовых' предложениях финитный глагол и афинитные части сказуемого образуют РК, в которую заключены компоненты предложения, вне этой РК в предложении ядерной формы остается член предложения, занимающий первое место** [Duden 1998:817]. "In Spannsatzen wird die Klammer aus dem Einleitewort und dem Finitum gebildet" (B предложениях охватывающей формы РК образуется вводящим словом и спрягаемым глаголом) [Duden 1998:817].

"Linguistisches Worterbuch" Т. Левандовского определяет РК как особенность и важный структурный признак синтаксиса немецкого языка. РК предложения служит позиционной схемой для постановки компонентов предложения в немецком языке [Lewandowski 1994:902].

К.А. Левковская в разделе о ПС немецкого предложения отмечает, что «дистантное положение частей сказуемого в самостоятельном предложении (и главной части сложноподчиненного предложения), благодаря которому второстепенные члены предложения (а иногда и подлежащее) оказываются заключенными между компонентами сказуемого, обычно обозначают термином "рамочная конструкция"» [Левковская 1960:306].

В. Юнг и Д. Гомбергер понимают под РК важнейший признак структуры немецкого предложения и разграничивают номинативную РК (артикль-существительное) [Homberger 2002:465] или атрибутивно-субстантивнз^ю (Jung 1971:102); глагольную (или глагольно-сказуемную) РК (компоненты сказуемого) и РК ПП (или союзно-сказуемную) (союз-глагол).

Известный отечественный германист Б.А. Абрамов выделяет также три типа РК в немецком языке. Для простого (т.е. самостоятельного)

Под лобовым предложением понимают предложение с инициальной позицией сказуемого или его спрягаемой части. '* Здесь и далее перевод наш - Е.К.

предложения характерна РК, создаваемая личной формой глагола и отделяемой приставкой, именными частями, аналитической формой глагола и именными сочетаниями. В ГШ РК образуют подчинительный союз, или релятив, и личная форма глагола. В субстантивной группе РК образуется существительным и артиклевым словом [Абрамов 2001:264].

Другой не менее известный языковед В.В. Богданов полагает, что в немецком языке существует пять типов РК. Два типа относятся к предложениям: 1) тип V1-V₂ (где Vi - спрягаемый глагол, Уг- неспрягаемая часть сказуемого) оформляет самостоятельное предложение либо целиком, либо его основную часть за исключением первого места и в ряде случаев другие виды предложений; 2) тип J-Vi (где J - союз или союзное слово) оформляет большинство союзных придаточных предложений. Синтаксические именные группы могут быть оформлены двумя типами рамки: 3) F-S и 4) D-S (где F - предлог, S - существительное, D -детерминатив). Тип (5) J-V (где V - инфинитив) служит для оформления структуры, занимающей как бы промежуточное положение между ПП и синтаксической группой [Богданов 1973:6-7] (в традиционной грамматике данная структура называется инфинитивным оборотом). Несмотря на наличие достаточно детализированных описаний, традиционно принято рассматривать три типа РК: 1) РК главного предложения (ГП), 2) РКПП и 3) РК существительного. Данной классификации мы будем придерживаться в нашем исследовании.

Рассмотренный выше материал подтверждает высказанный ранее тезис о том, что понятие "РК" употребляется широко и многофункционально. Хотелось бы подчеркнуть, что в синтаксисе данное понятие связывают с потенцией номинативных словосочетаний, частей сказуемого в ГП, сочетания "союз...сказуемое" в ПП расширять свои границы и освобождать позиции для "вставки" других синтаксических единиц. В нашем исследовании мы будем руководствоваться

определением понятия "РК", приводимым в работе М.Я. Блоха: РК — это "любые случаи разъединения тесно связанных между собой лексико-грамматических элементов (слов или частей слов) с синтаксическим заданием оформления более широкого речевого комплекса (целого предложения или отдельного словосочетания внутри предложения)" [Блох 1962:2].

В связи с тем, что в настоящей работе исследуется становление РК как синтаксической нормы, целесообразным представляется обратиться к рассмотрению типов РК, представленных в предложении как базисной единице синтаксиса, в своем речевом воплощении представленной в высказывании.

Традиционно принято дифференцировать предложения с РК (рамочно оформленные предложения) и предложения без РК (рамочно нейтральные предложения). В рамочно оформленных предложениях различают, как правило:

1) полную глагольно-сказуемную РК - дистантное положение частей РК:
(1) "...ichsolte/wie er/an einem Stuck beten" [Gryphius 1977:79];

2) сокращенную РК - близкая постановка частей РК, в РК включен, по
меньшей мере, один компонент предложения: (2) "... so wie^ er aus den
Handen seines Schopfers kam, zwar mit Fahigkeit und Anlage zu allem ..."
[Adelung 1977:162];

3) потенциальную РК - контактное положение частей РК, между которыми
не образуется рамочное поле [Schmidt 1993:275; Sommerfeldt, Starke
1992:251]: (3)"Viele unserer neuesten, und in anderen Betrachtungen schonen
Werke sind voll von solchen Auswiinschen " [Klopstock 1977: 163-164].

Несколько иной взгляд на типологию РК отмечается в работах Й. Шильдта:

1) контактное положение частей сказуемого, при котором они, несмотря на
формальные предпосылки, не образуют РК: (4) '4ch habe sewartet aufdich "
[цит. по: Schildt 1976:237]; см. также пример (3);

2) частично образованная РК: части сказуемого отделены друг от друга,
часть членов предложения включена в РК, но один или два компонента
вынесены за нее: (5) "Ich habe mir das vorgenommen fur morgen" (там же);
см. пример (2)\

3) полная РК: все члены предложения, за исключением занимающего
первую позицию, заключены между частями сказуемого: {6)"Ich habe mir
das ftir morgen vorsenommen" (там же); см. пример (I). *

Кроме выше перечисленных традиционных типов, У. Энгель рассматривает еще один тип РК. Предложения, в которых сказуемое выражено лишь глаголом в личной форме, характеризуются виртуальной РК. По мысли У. Энгеля, синтаксическая позиция обеих частей РК всегда неизменна, даже если они не реализованы в предложении [Engel 1988:305].

Выделение У. Энгелем виртуальной РК обоснованно. При замене простого сказуемого (глагол без отделяемой приставки в презенсе или претеритуме) синонимичным глаголом с отделяемой приставкой, смысл предложения не изменится, а части теперь уже сложного сказуемого займут полагающие им топологические позиции: (7) " Ich kaufe ein Kleid" и (8) "Ich kaufe ein Kleid ein". Приведенные примеры подтверждают, что даже в рамочно нейтральных предложениях немецкого языка всегда наличествуют потенции к образованию РК.

Минимизировав расплывчатость понятия РК и разграничив ее основные типы внутри структуры языка и в структуре предложения, полагаем необходимым обзорно рассмотреть корпус научных публикаций по

Наличие синонимичных названий типов РК объясняется синонимичностью терминологии немецкого языка. В русском языке более употребителен термин "неполная" РК, в немецком языке -"unvollstandige Klammer" или "verkUrzte Klammer". Так, Н.В. Шамова употребляет вместо термина "неполная" РК - "укороченная" РК [Шамова 1997:71].

проблемам РК. Это имеет важное значение не только для осознания уже достигнутого предшествующими поколениями исследователей в этой области, но и свидетельствует о неослабевающем интересе к вечно живой теме, которая не перестает разрабатываться в науке - с новыми находками, с новыми подходами и на базе новых источников. Кроме того, обзор научных работ более убедительно аргументирует актуальность и новизну данного диссертационного исследования. Предпринятый экскурс в "историографию" РК позволяет определить основные вопросы, затрагиваемые в науке:

1) развитие РК в древних западногерманских языках;

2) эволюция РК в немецком языке;

3) структурные компоненты РК и ее таксономия;

4) факторы нарушения РК; ЗЧП;

5) напряжение, создаваемое РК;

6) судьба РК в современном немецком языке.

Вопросы развития РК в древних западногерманских языках освещаются в работах М.Я. Блоха и М.Д. Боголюбова. Диссертационное исследование видного отечественного германиста М.Я. Блоха посвящено изучению РК предложения в немецком и английском языках. Он рассматривает начальные этапы развития РК в древнеанглийском и древневерхненемецком, описывает переход от подлежащно-сказуемной к глагольно-сказуемной РК, выводит условия для ее функционирования, определяет типы РК, оформляющие ГП и ПП [Блох 1962].

М.Д. Боголюбов [Боголюбов 1964] рассматривает в своем диссертационном исследовании функционирование РК в древнейших западногерманских памятниках. Основное внимание в его работе уделяется процессу формирования РК в региональных немецких памятниках XIV - XVII вв.

Большой корпус работ посвящен исследованию эволюции РК в немецком языке. Среди работ зарубежных ученых особо следует отметить работу Й. Шильдта, в которой описывается развитие и формирование РК в период с 1470 по 1730 гг. Ученый определяет основные типы рамок и рамкообразующие компоненты; сравнивает употребляемость РК в памятниках различной жанровой, стилистической и региональной принадлежности. При этом автор особо учитывает функционирование РК в различных типах предложений в структурном и коммуникативном аспектах, количество внутрирамочных и зарамочных членов предложений, их характер [Schildt 1976].

В статье Р.П. Эберта [Ebert 1990] анализируются результаты исследования, полученные в ходе наблюдения над функционированием РК в памятниках эпистолярного жанра, написанных представителями разных слоев немецкого общества XV-XVI вв. Исследователь акцентирует внимание на употребляемости РК в ГП и ПП. Устанавливаются связи между использованием РК и уровнем образования писавшего, т.е. наличествует выход за чисто структурное описание - в социолингвистику. М. Турмаир [Thurmair 1991] рассматривает в своей работе процесс исторического развития РК в немецком языке, типы РК. Подробно анализируется вопрос взаимоотношений РК и потенций памяти человека: объем памяти, длина предложения, нарушение / соблюдение РК в предложении. Таким образом, автор апеллирует к психолингвистическим параметрам.

Много работ посвящено изучению использования РК в текстах Библии М. Лютера. В ряде исследований лютеровская Библия сравнивается с Библиями других переводчиков. Данным проблемам посвящены работы Й. Шильдта [Schildt 1972], Э. Арндта и Г. Брандт [Amdt, Brandt 1983], Г.П. Прелль [Prell 1990], О.Н. Протасовой [Протасова 2002].

В работе М.М. Гухман [Гухман 1955, 1959] эволюция РК рассматривается в контексте истории немецкого этноса. Детально описывается влияние мастеров-печатников на корректировку ПС, сравнивается использование РК в рукописях и печатных изданиях.

Диссертационное исследование Л.В. Драгомирецкой [Драгомирецкая
У 1955] раскрывает особенности функционирования РК в листовках XVI в. и

прозаических произведениях современности. Исследователь выделяет
внутриструктурные и социально—исторические факторы,

способствовавшие распространению РК в XVI в., что в значительной
степени обогащает работу. Также рассматриваются рамкообразующие
компоненты, ЗЧП, условия нарушения принципа рамочности.
ф Проблемам описания структурных компонентов РК и ее таксономии

посвящены работы следующих ученых. В. Шмидт [Schmidt 1983] в своем фундаментальном труде "Grundfragen der deutschen Grammatik" освещает базовые положения грамматики немецкого языка. Он определяет РК как основной закон синтаксического строя немецкого языка, описывает ее компоненты. По мнению В. Шмидта, тенденция к расщеплению обусловлена постоянным ростом аналитических глагольных сочетаний [Schmidt 1983:197]. Ученый рассматривает две основные группы глагольно-сказуемной РК в зависимости от того, чем является ее первый компонент: вспомогательным или смысловым глаголом. Он также обращается к теории напряженности К. Booci;a и функциям, выполняемым обоими компонентами РК. Подробно рассматриваются причины нарушения РК, ЗЧП, заполняемость полей предложения.

Аналогичным образом в "Синтаксисе современного немецкого языка" [Адмони 1975] рассматривается проблема РК с позиций структурной организации предложения. В.Г. Адмони рассматривает также вопросы, связанные с напряжением, создаваемым РК, структурные компоненты РК;

типы предложений в связи с наличием или отсутствием в них РК; факторы выноса членов предложения за РК, ЗЧП и их функции.

Особый интерес представляет работа В,В, Богданова [Богданов 1973], в которой автор рассматривает типы РК с нетрадиционной точки зрения*. Он описывает компоненты различных типов РК, их функционирование в структуре предложения, взаимозависимость типов РК, случаи их нарушения,

В последнее время в современной германистике уделяется особое внимание нарушениям РК и выносимым за границы РК членам предложения. Интерес к этим проблемам связан прежде всего с определением частотности выноса за РК различных компонентов предложения, их ролью в структуре предложения. Интерес представляет также влияние зарамочных компонентов на понимание слушающим смысла сказанного, К числу работ, посвященных этим проблемам, относятся труды И,А, Суховой [Сухова 1978], СМ, Богдановой [Богданова 1985], А,И, Волокитиной и Н,В, Барабановой [Волокитина, Барабанова 1999], Е,А, Ивойловой-Кифер [Ивойлова-Кифер 2001], Л,А, Рачковской [Рачковская 2002], Е,В, Борисовой [Борисова 2003],

Следует также упомянуть работу Г, Бринкманна [Brinkmann 1971], который видит в РК одно из условий поддержания целостности предложения. Он полагает, что расщепление сказуемого способствует сохранению этой целостности. Исследователь подробно описывает, каким образом создается эта целостность, какую информацию получает слушающий / читающий от каждого компонента РК,

Б,П. Шекасюк [Шекасюк 1984], исследуя ПС в простом предложении немецкой разговорной речи, обращает внимание на использование РК в устном дискурсе, рассматривает возможности отступления от полнооформленной РК,

* Его позиция уже рассматривалась в данном разделе.

Работа К. Бооста [Boost 1955] посвящена одному из важнейших факторов, протежирующих функционированию РК в немецком предложении - созданию напряжения. Ученый детально описывает рамкообразующие компоненты, их функционирование в структуре предложения, вводит новые понятия такие, как "отпечаток", "направительный" компонент. Он рассматривает влияние отрицания "nicht" как второго компонента РК, усиливающего напряжение.

В ряде работ исследуется функционирование РК в современном немецком языке. Так, Г. Мёллер подчеркивает все более нарастающую тенденцию к "разрыхлению" РК, с одной стороны, и увеличению способов ее сохранения, с другой. Он признает, что в современном немецком языке РК широко используется как в устной, так и в письменной формах речи. Рассматриваются также вопросы, связанные с нарушением РК и процессом восприятия слушающим рамочных предложений [МоИег 1961].

В "Историческом синтаксисе немецкого языка" В.Г. Адмони [Адмони 1963] рассматривает эволюцию РК в немецком предложении: ее закрепление, нормирование ЗЧП. Особое внимание уделено современному состоянию РК: созданию новых условий для ее функционирования и одновременно попытке отойти от принципа рамочности.

Факторы, влияющие на процессы, совершающиеся в строе современного немецкого языка, рассматриваются в работе В.Г. Адмони "Пути развития грамматического строя в немецком языке" [Адмони 1973]. Анализируемые факторы затрагивают, в первую очередь, проблему отхода от принципа рамочности и переход к линейному построению предложения. В.Г. Адмони приводит факты, доказывающие правомерность нарушения принципов рамочности в ряде случаев, и утверждает, что нарушение РК не означает полного отказа от нее.

Е.А. Крашенинникова, рассматривая тенденции развития современного немецкого языка, не оставляет без внимания судьбу РК. Она

определяет наиболее распространенные рамкообразующие компоненты, причины контактной постановки частей сказуемого, основные случаи нарушения принципа рамочности, противоборствующие силы, действующие в области РК на современном этапе [Крашенинникова 1961]. Несмотря на то, что проблемам РК посвящена обширная литература, отечественная и зарубежная, рассматривается широкий круг вопросов, остаются невыясненными следующие моменты:

1) развитие РК в процессе эволюции ИЕ предложения;

2) влияние идиоэтнических факторов на развитие РК в немецком языке;

3) генезис РК;

4) факторы, способствовавшие сохранению РК в идише, фризском и
нидерландском языках.

Резюмируем изложенный материал. Понятие рамки широко используется в современной лингвистике, между тем данное понятие является одним из основных в синтаксисе для характеристики особенностей структурного оформления предложения. Традиционно принято выделять три основных типа РК: номинативная РК, глагольно- сказуемная РК, РК 1111. С позиций реализации РК в предложении дифференцируют рамочно оформленные и рамочно нейтральные предложения. В предложениях с рамкой возможна реализация полной, сокращенной и потенциальной РК. В рамочно нейтральном предложении реализуется виртуальная РК. Обзор работ, освещающих проблемы РК, позволил очертить достаточно полно изученные вопросы и те, которые нуждаются в дальнейшем исследовании. Проведенный анализ теоретического материала подтверждает актуальность настоящего исследования.

1.3. Глагольная рамка и типология сказуемого: проблема взаимообусловлепиости, структура и семантика

Необходимость рассмотрения взаимообусловленности глагольной РК и тинологии сказуемого диюуется их параллельпым генезисом. В свете цели и задач исследования представляется важным обзорно представить становление основных типов сказуемого и их влияние на эволюцию глагольно-сказуемной РК. По структурному принципу традиционно различают два основных типа сказуемого — простое глагольное сказуемое и составное глагольное сказуемое, имеющее также свою субклассификацию. Простое глагольное сказуемое выражается синтетической или аналитической временной формой знаменательного глагола. Этот глагол является смысловым центром сказуемого. Составное глагольное сказуемое выражается сочетанием синтетической или аналитической временной формы знаменательного глагола с простым или сложным вербоидом знаменательного глагола. Смысловой центр сказуемого в этом случае образует знаменательный глагол в вербоиде. Традиционно, исходя из смысла, передаваемого категорией времени знаменательного глагола, различают составное модальное глагольное сказуемое и составное видовое сказуемое, а также составное модально-видовое глагольное сказуемое, выражаемое сочетанием большего числа (простых и сложных) преобразований знаменательных глаголов, одно из которых - время, а остальные — вербоиды [Шумков 1999:6]. Смысловым центром сказуемого считается один из знаменательных глаголов, пребывающий в вербоидах.

Кроме глагольных сказуемых, различают также составное именное сказуемое, выраженное синтетической или аналитической формой знаменательного глагола в сочетании с именным предикативным членом.

Грамматика Дудена [Duden 1998:625] разграничивает два типа сказуемого - цельное и составное. Цельное сказуемое выражено одной глагольной формой (только спрягаемым глаголом без отделяемых приставок в презенсе или претеритуме). Составное сказуемое может быть выражено одним спрягаемым глаголом и несколькими (от одного до пяти) неспрягаемыми вербоидами, в том числе и отделяемыми приставками. Этой же точки зрения на выделение типов сказуемого с позиции количества составляющих его компонентов придерживаются В. Юнг [Jung 1971:34-35], Г. Хельбиг [Helbig 1991:110], М. Дюр [Dyhr 1978:59].

В целом в рамках традиционного подхода к рассмотрению типов сказуемого выдерживается вербоцентрическая концепция с акцентом на семантическое ядро глагола-сказуемого. Обратимся к более детальной дифференциации в семантике глаголов, что определяет их связи с другими компонентами предложения.

Большие функциональные группы противостоящих друг другу глаголов образуют нолнознаменательные и неполнознаменательные (связочные, вспомогательные) глаголы. Полнознаменательные глаголы обладают семантической выразительностью и выполняют самостоятельно синтаксическую функцию сказуемого в предложении, следовательно, такие глаголы являются "самодостаточными" и в семантическом, и в синтаксическом отношении.

Глаголы-связки сами по себе не могут самостоятельно выразить свою семантическую значимость и нуждаются в предикативном уточнении*. Модальные и фазисные глаголы тоже не выполняют самостоятельно синтаксические функции. Они выступают в качестве модальных и фазисных модификаторов, осложнителей глагольных форм во всех их функциях, при этом модальные и фазисные глаголы принимают соответствующую грамматическую форму, а основной глагол выступает в

* Подробнее об особенностях эволюции глагола "быть" см. [Ермолаева 1994].

инфинитивной форме. "И модальный глагол, и инфинитив обладают общей семой потенциальности действия, поэтому отношения между ними имеют характер синсемичности" [Золотова 2001:157].

Компенсаторы - глаголы, не выполняющие самостоятельной функции в предложении и участвующие в транспозиции средств прямой номинации в средство косвенной номинации, компенсируя категориально-синтаксический элемент значения. Сочетания отвлеченного имени с глаголами-компенсаторами выполняют роль одного компонента предложения и являются стилистическими вариантами соответствующего однословного компонента: einen Anfang nehmen = anfangen, положить конец = прекратить, закончить. Подобные сочетания стали особенно характерны для письменных видов речи в связи с расширением сфер употребления номинального стиля (номинализации) и с отходом от вербального стиля (вербализации), что определенным образом отразилось и на функционировании РК в структуре предложения.

Таким образом, в качестве "самодостаточного" и в семантическом, и
в синтаксическом, и в морфологическом отношении выступают
полнознаменательные глаголы, обладающие потенцией выражать свои
грамматические глагольные категории и семантику.

Неполнознаменательные глаголы выступают в предложении лишь как формальные показатели грамматических категорий глагола, в то время как основную семантику несет инфинитив полнознаменательного глагола.

Рассматривая типологию сказуемого, представляется

целесообразным обратиться к исследованиям аналитических форм, т.к. аналитизм широко представлен в индоевропейских языках, кроме того, сложное глагольное сказуемое образуется в большинстве случаев именно аналитическими формами.

Обратимся к концепциям аналитизма в языке. Обьино тенденцию к аналитизму рассматривают как один из критериев языкового прогресса.

связывая с ней ясность и легкость использования языковых знаков. В аналитических конструкциях анализ и реконструкция осуществляются без затруднений благодаря сочетанию четко разграниченных знаков, имеющих простое и, по возможности, единственное значение. Такие знаки легко комбинировать и подставлять один вместо другого. Кроме того, с их помощью четко дифференцируются лексические и грамматические единицы, поскольку слова автономны, несут только лексическое значение и связываются между собой с помощью грамматических знаков, отличных и отдельных от знаков лексических.

По мнению Ш. Балли, языки развиваются под действием двух противоположных тенденций. С одной стороны, их развитие обусловлено тенденцией к выразительности, "которая обогащает мысль конкретными элементами, порождениями аффективности и субъективности говорящего" [Балли 2003:60]. Она приводит к отражению этих элементов в языке путем создания грамматических формантов и слов. В другом направлении действует интеллектуальная и аналитическая тенденция, "которая устраняет то, что чуждо идее в чистом виде и уменьшает объем значения языковых единиц, превращая часть из них в грамматические знаки" [Балли 2003:60].

В.М. Жирмунский [Жирмунский 1976:88] рассматривает развитие в сторону грамматизации (морфологизации) как тенденцию к превращению группы в новую грамматическую (аналитическую) форму слова. В общепринятом понимании грамматизация — это внутренний процесс, когда элемент с общим значением, постепенно еще больше обобщаясь, утрачивает лексическую самостоятельность по мере того, как мысль перестает задерживаться на нем, а смысловой и грамматический центр сочетания перемещается на слово конкретного лексического значения. Грамматизуясь, слово перестает быть самостоятельным и превращается в элемент грамматической формы другого, полнозначного слова в качестве

уточнителя, показателя его грамматического значения, а основное значение выражается смысловым словом [Дегтярев 2002:107].

Неоднократно замечалось, что зарождение аналитических форм связано, в первую очередь, с потребностью четко выразить при помош,и сказуемого такие грамматические категории глагола, как время и вид. В древних индоевропейских языках имелось большое количество глагольных форм, но эти формы сами по себе не выражали время. С этой бедностью временных форм контрастировало богатство средств для выражения различных видов действия. Часть их была впоследствии переосмыслена во временные.

Таким образом, в дальнейшем (вслед за В.М. Жирмунским) к аналитическим конструкциям мы относим сложные видовременные глагольные формы, модальные конструкции, сочетание модифицированного глагола с инфинитивом и все видовые формы страдательного залога. Аналитические конструкции представляют собой цельное, семантически неразложимое, грамматическое сочетание служебного и полнозначного слов в определенных формах, функционирующих в предложении как способ выражения грамматического значения.

Существенной для аналитических форм является топология компонентов. Так, В.И. Дегтярев подчеркивает, что "для аналитических форм характерно именно дистантное расположение их компонентов. Эта особенность становится определяющей внешней приметой аналитической формы" [Дегтярев 2002:112]. Эта концепция была выдвинута уже в работах В.М. Жирмунского. По его мнению, развитие аналитического строя устанавливает связь с более или менее прочным ПС, имеющим некоторые особенности, которые позволяют говорить о своего рода синтаксическом включении: наиболее тесно связанные между собой элементы синтаксической группы раздвигаются на крайние позиции, и в

эту рамку вставляются связанные с ними подчиненные элементы, так что вся группа образует как бы целостное единство, развернутое синтаксическое "слово" [Жирмунский 1976:382]. Наиболее отчетливо эта особенность проявляется в группе сказуемого.

Связь аналитических типов и РК отчетливо видна в узусе. В самостоятельных предложениях, независимо от их коммуникативного тина, сложное сказуемое "расщепляется" ("раздваивается"); его спрягаемая часть занимает в зависимости от коммуникативной направленности предложения первое или второе место, а неспрягаемая часть - финальную позицию в предложении: (9) "Lass mich wenigst henmter!" [Clara 1843:578]; (10) "Sie bliizlet endlich zum Gugerl heraus..." [там же]. Такое раздвоение сказуемого образует глагольную РК ГП. В ПП сказуемое занимает конечную позицию, причем неспрягаемая часть сказуемого предшествует спрягаемой: (И) "...was ich auch bitten oder einwenden mochte" [Gryphius 1977:78]. В ПП РК образуется союзом, союзным словом, релятивом и сказуемым в целом. Однако в связи с проблемой взаимообусловленности типов сказуемого и глагольной РК наибольший интерес и разнообразие представляет в данном случае глагольная РК ГП. Топологическая схема РК ГП и 1111 может быть представлена следующим образом:

(12) "Der Fuchssollte an der Leine laufen wie ein Hund."

46 предложение лобовой формы:

рамочная конструкция

спрягаемый глагол — середина — неспрягаемая часть сказуемого — заполье

(13) "Konnte der Fuchs an der Leine laufen wie ein Hund?"

t___________ t

рамочная конструкция

предложение охватывающей формы:

__________________________ рамочная конструкция________________

союз — середина — неспрягаемая часть сказуемого — спрягаемый глагол — заполье

(14) "Ег fragt, ch der Fuchs an der Leine laufen konnte wie ein Hund".

рамочная конструкция [Die deutsche Sprache 1969:948], [Gotze, Hess-Luttich 2004:480].

Для дальнейшего исследования важно вкратце охарактеризовать лексико-грамматическое наполнение глагольно-сказуемной РК. Как правило, в качестве первого компонента глагольно-сказуемной РК выступает полнознаменательный или вспомогательный глагол. Если первый компонент РК - вспомогательный глагол, то вторым компонентом РК может выступать:

■ причастие II: (15) '4ch habe eben ein Telegramm von Jtirgen erhalten"
[цит. no: Schmidt 1983:259]; (16) "...Lotte hat nicht von mir setrdumt"
[Goethe 1976: 137];

■ инфинитив полнознамепательного глагола: (17) "^Er wird heute gegen 13
Uhr in Berlin-Schonefeld eintreffen" [цит. no: Schmidt 1983:259]; (18) ^'Sie
werden vermuthlich befinden, dap... " [Wieland 1975:74]; (19) "Darfman
frasen. Demokrit, wie Ihr Fehler heisst?" [Wieland 1976: 81];

■ инфинитив модального глагола: (20) ^^{^}Eigentlich hatte er schon gestem
kommen sollen" [цит. no: Schmidt 1983:259]; (21) "So hdttet ihr euer
Zeughaus anderswohin setzen sollen " [Wieland 1976: 81];

■ предикатив: (22) "Jtirgen ist schon lange Zeit mein bester Freund" [цит.
no: Schmidt 1983:259]; (23) "Die Fassade ist schon " [Wieland 1976: 80].

Если первым компонентом РК выступает знаменательный глагол, то второй рамкообразующий компонент может быть выражен:

■ инфинитивом с ''''zu^{^}'': (24) ''Jiirgen istjetzt sehr beschaftigt, deshalb wissen
wir seinen Besuch auch besonders zu wtirdisen" [цит. no: Schmidt
1983:259]; (25) "...der nur Gelegenheit sucht, den ganzen Olymp wieder in
Besitz ...zusetzen" [Forster 1976:290];

■ прямым дополнением: (26)"Jede Reise kostet ihm namlich immer eine
gewisse Ubenvinduns" [цит. no: Schmidt 1983:259]; (27) "Was der
Republik Ehrejngcht... " [Wieland 1976:80];

■ отделяемой глагольной частицей (приставкой): (28) "Ich hole Jtirgen am
Flugplatzgb" [цит. no: Schmidt 1983:259]; (29) "...brach ihngufjrndsteckt
ihnweg" [Goethe 1976:136];

■ семантически значимым дополнением: {30) "Dass er Uberhaupt kommt,
tut er sicherlich mir zuliebe" [цит. no: Schmidt 1983:259].

Jtirgen am
Flugplatzgb" [цит. no: Schmidt 1983:259]; (29) "...brach ihngufjrndsteckt
ihnweg" [Goethe 1976:136];

■ семантически значимым дополнением: {30) "Dass er Uberhaupt kommt,
tut er sicherlich mir zuliebe" [цит. no: Schmidt 1983:259].

К их числу Г. Гельбиг [Helbig 1991:117] также относит:

■ наречия и предложные фуппы в качестве обстоятельств направления
действия с глаголами движения: (57) "Er kommt wegen seiner vielen
Reisen nur noch sehr selten dorthin / ins Theater" [цит. no: Helbig
1991:117];

■ отрицание "nicht": (32) "Er besucht den Lehrer trotz der Einladung nicht"
[там же]; (33) "Er braucht es nicht" [Opitz 1843:52].

Аналогично подходят к определению составляющих глагольной РК К.Э. Зоммерфельдт и Г. Штарке [Sommerfeldt, Starke 1983:193; 1992:249]. Они разграничивают сказуемную РК, функционирующую в предложениях

лобовой и ядерной формы, и РК ПП. Рамкообразующие компоненты организуют две группы (два полюса): компонент, открывающий РК (blahmenoffiiung), и компонент, завершающий (закрывающий) РК (Rahmenschliessung).

Многообразие подходов, классифицирующих признаки и типы глагольно-сказуемной РК позволяет нам определить те основные структурные элементы, которые в дальнейшем исследовании будут рассматриваться нами как рамкообразующие элементы. К их числу мы относим аналитические видовременные глагольные формы, сочетания модального или модифицированного глагола с инфинитивом знаменательного, глаголы с отделяемыми приставками в функции сказуемого в презенсе и претерите, составные именные сказуемые, устойчивые глагольные сочетания, сказуемое в презенсе или претерите с отрицанием "nicht", словосочетания, коррелирующие с глаголом, глаголы с обязательной валентностью.

В данной работе не выделяются в качестве элементов РК обстоятельства места действия в сочетании с глаголами движения и глаголы с прямым дополнением. Исключение данных сочетаний мотивируется следующими причинами: во-первых, в языке существуют глаголы, которые сами по себе являются семантически "самодостаточными" и могут выражать действие или состояние без помощи обстоятельств и дополнений. Если предположить, что обстоятельства места и прямые дополнения выполняют рамкообразуюшую функцию, то, следовательно, глаголы, чья семантика не требует дополнений и обстоятельств, и глаголы без отделяемых приставок не могут образовывать РК в презенсе и претерите утвердительных предложений.

Во-вторых, нормативной является постановка второго компонента РК в финальной позиции предложения. Обстоятельства места.

выраженные, как правило, существительным с предлогом или наречием, занимают в эмоционально нейтральном предложении с прямым ПС конечную позицию. Однако такая постановка отнюдь не продиктована стремлением к "рамочности", а обусловлена синтаксическими правилами синтагматического развертывания в предложении.

В-третьих, существуют глаголы с обязательной валентностью и глаголы с факультативной валентностью. Глаголы с обязательной валентностью всегда образуют РК. Глаголы с факультативной валентностью не всегда требуют уточнения, потому дополнения и обстоятельства подобных глаголов не следует рассматривать в качестве рамкообразующих элементов, например: -Was macht er? -Er liest.

Глагол "liest" в данной ситуации достаточно полно выражает совершаемое субъектом действие и не требует дополнения (die Zeitung, das Buch и т.д.).

Обращение к типологии сказуемого подтверждает обоснованность рассмотрения отечественными и зарубежными лингвистами РК как одного из эксплицитных способов выражения грамматических значений при помощи порядка следования значимых элементов в линейной последовательности. Семантически детерминируемый элемент (инфинитив, причастие, именная часть составного сказуемого) стремится сосредоточить в себе все семантическое содержание сочетания, а грамматически детерминируемый компонент (спрягаемый глагол) — все формальные категории, относящиеся к синтагме в целом, в частности те, которые выражают внешние отношения сочетания. Происходит поляризация грамматической и лексической информации [Общее языкознание 1972:275].

Спрягаемый, грамматически детерминируемый элемент РК выражает все грамматические категории глагола, а его топологическая позиция служит указанием на коммуникативную направленность предложения (первая позиция в побудительном и вопросительном предложении; вторая - в повествовательном); конечная позиция указывает на то, что данное предложение является придаточным.

Неспрягаемый, семантически детерминируемый элемент РК несет основное значение сказуемого. К.Э. Зоммерфельдт, Д. Нериус и Г. Штарке терминологизируют его "полюсом цели" (Zielpol), а спрягаемый элемент "полюсом выхода" (Ausgangspol) [Sommerfeldt 1983:193]. Согласно их концепции, структура и значение сказуемого "выходят" из позиции, которую занимает спрягаемый элемент РК, и достигают цели (структурного и семантического выражения) в позиции, которую занимает неспрягаемый элемент рамки.

В немецком языкознании широко распространена также "теория напряженности", разработанная немецким языковедом К. Боостом. Он определяет предложение, а именно тот отрезок предложения, который ограничен компонентами РК, как "поле напряжения", как "напряженное единство", т.е. то постоянное ожидание, в котором протекает восприятие фразы слушающим, поскольку до произнесения последнего слова предложения (конечного элемента РК) смысл предложения остается нераскрытым*.

В теоретической грамматике немецкого языка РК трактуется как критерий деления предложения на "поля": предполье, середина, заполье [Sommerfeldt 1983:192-193], [Engel 1988:303]. Германисты рассматривают проблему организации предложения с точки зрения позиции подлежащего и второстепенных членов предложения относительно позиции рамкообразующих элементов в полях (см. выше). Данная концепция

* "Теория напряженности" будет рассмотрена нами подробнее в Главе 2 в связи с вопросами генезиса и нормализации РК в немецком языке.

помогает детальнее разработать проблему выноса членов предложения за РК.

Итак, традиционно рассматривают простое, составное глагольное и составное именное сказуемое, которые в большинстве случаев бывают образованы двумя и более компонентами, "Расщепленность" компонентов составного сказуемого и глаголов с отделяемыми приставками, выступающими в роли сказуемого, в предложении обусловливает функционирование РК. Раздельная позиция элементов РК в ГП и ПП образует полюса, один из которых несет, как правило, грамматическую детерминацию, а другой - семантическую. Различие в топологической позиции компонентов глагольно-сказуемной РК в ГП и ПП обусловливает их четкое разграничение. "Расщепленность" сказуемого служит также условием возникновения "поля напряженности", удерживающего внимание слушающего. Выбор конкретной формы сказуемого обусловливает наличие или отсутствие в предложении РК, следовательно, наличие или отсутствие "поля напряженности" между говорящим и слушающим.

1.4. Взаимодействие языков и особенности нзменення в синтакснсе

Изучению РК как специфической особенности синтаксической нормы посвящен обширный корпус научных работ. Тематика, заявленная в данном разделе, ранее отдельно не рассматривалась, но представляет значительный интерес с позиций влияния языковых контактов на становление норм западногерманских языков. Кроме того, рассмотрение данной проблемы представляется необходимым в соответствии с задачами исследования. Приведем обзор научных публикаций по одной из актуальных проблем этно- и социолингвистики - языковому

взаимодействию - и определим основные векторы синтаксических изменений, обусловленных языковыми контактами.

Языковая панорама современного мира - это не просто мозаика нескольких тысяч языков. География языков, география народов мира и политическая ситуация в мире тесно взаимосвязаны. "Социально-политическая неоднородность мира преломляется в социальном статусе языков" [Мечковская 2000:115]: каждый язык различен по количеству говорящих на нем людей, по своим общественным функциям, по сфере использования и т.д. Интенсивные и долговременные контакты народов характеризуются также таким явлением, как языковые контакты.

Представляется целесообразным, уточнить понятие "языковой контакт". Так, например, О.С. Ахманова определяет термин "языковой контакт" как "соприкосновение языков, возникающее вследствие особых географических, исторических и социальных условий, приводящих к необходимости языкового общения человеческих коллективов, говорящих на разных языках" [Ахманова 2004:535].

Вяч.Вс. Иванов дает другое определение этому понятию: "языковые контакты — это взаимодействие двух или более языков, оказывающее влияние на структуру и словарь одного или многих из них" [Лингв, энц. словарь 1990:237]. Языковые контакты обусловлены социально: это необходимость общения между представителями разных этнических и языковых групп, вступающих между собой в интенсивные связи по разным причинам. В постоянном общении между носителями разных языков используются оба языка одновременно либо обоими говорящими, либо порознь каждым из них. Результаты языковых контактов по-разному выражаются на разных уровнях языка в зависимости от степени вхождения их в глобальную, целостную структуру. Одним из серьезных последствий взаимодействия культур является заимствование лингвистических единиц и синтаксических конструкций, одновременно представляющее собой

заимствование культурных ценностей. Заимствование - это 5а1иверсальное языковое средство, заключающееся в акценции одним языком лингвистического материала из другого языка вследствие экстралингвистических контактов между ними [Володарская 2002:96].

Язык, на котором осуществляется языковой контакт, называют контактным языком. Люди, встунающие в языковые контакты, владеют, как нравило, двумя языками и используют их в зависимости от условий речевого общения. Владение и иснользование двух языков традиционно называется двуязычием, или билингвизмом, а носители билингвизма — билингвы. Если знание двух языков свойственно отдельным членам социума, то это индивидуальный билингвизм, если большому контингенту говорящих, то это массовый билингвизм. Билингвизм возникает из стремления и желания носителей одного языка овладеть вторым языком как орудием приобщения к культуре, быту, науке языка, на котором говорит другой этнос. Представители этнических меньшинств, живущих в полиэтническом обществе с иной доминирующей культурой и не владеющие языком, олицетворяющим эту культуру, испытывают ощущение, что являются "чужаками", людьми "второго сорта" и т.д. Р1м приходится находить пути овладения этой культурой, приобщения к ней. Наиболее распространенным и эффективным способом приобщения к другой культуре является овладение языком ее народа. Кроме того, развитие науки, культуры, образования способствует сохранению билингвизма, что обусловливает все более широкое его распространение в современном мире. Действительно, проведенные учеными исследования указывают на теснейшую связь между доминированием языка и цивилизационной мощью народа, для которого он является родным. История свидетельствует, что когда народ добивается определенного успеха, успешен и язык, на котором он говорит (латинский во времена

Римской империи, немецкий в XVIII-XIX вв., английский на современном этапе) [Бахтин 2003:19].

Языковые контакты подразумевают не только использование двух и более языков, но и использование в общении ЛЯ или его диалекта. Использование двух и более разновидностей одного и того же языка говорящими при некоторых обстоятельствах И. Ферпосон терминологизировал понятием "диглоссия" [цит. по: Швейцер, Никольский 1978:112].

Языковые контакты могут осуществляться в различных сферах общения (в сфере государственного, регионального, местного, семейно-бытового, ритуального общения). Для каждой сферы характерны определенные языковые образования [Никольский 1976: 38].

Вне зависимости от того, в какой сфере общения и с помощью каких языковых образований происходит языковой контакт, в контактирующих языках могут происходить следующие процессы:

1) Интерференция выражается в отклонениях от нормы и системы второго языка под влиянием родного. Она может охватывать все уровни языка, но наиболее заметна в фонетике [Лингв, энц. словарь 1990:197]. 2Жонвергенция - сближение или совпадение двух и более лингвистических сущностей. Различают глоттогоническую и структурно-диахроническую конвергенцию. Под глоттогонической конвергенцией понимают возникновение у нескольких языков общих структурных свойств вследствие достаточно длительных и интенсивных языковых контактов, а также на базе общего для конвертирующих языков субстрата. Структурно-диахроническая конвергенция - исторический процесс, приводящий к уменьшению разнообразия в системе языка вследствие исчезновения некоторых вариантных или инвариантных различий [Лингв, энц. словарь 1990:234]. Для синтаксической конвергенции в письменной речи, особенно в переводных текстах языка.

пользующегося престижем, на не сложившийся еще ЛЯ характерны такие явления, как перенос из одного языка в другой особенностей построения синтагм, конструкций, правил оформления простого и сложного предложения [Розенцвейг 1972:54].

3) Дивергенция - расхождение, отделение друг от друга двух или более языковых сущностей. Подобно конвергенции дивергенция бывает глоттогоническая и структурно-диахроническая [Лингв, энц. словарь 1990:136].

Известно, что в результате языковых контактов и процессов, обусловленных ими, возникают смещанные языки и языки с элементами смешения. "Смешанный язык есть продукт двуязычия. Смешанный язык имеет больше шансов возникнуть там, где существуют две близкие языковые системы" [Росетти 1972:114]. В результате смешения двух языков происходит ассимиляция одного из них, он вытесняется из общения и утрачивается. Однако вытесненный язык никогда не исчезает бесследно: он как бы "растворяется" в другом языке и видоизменяет его состав. Различают следующие следы вытесненного языка в сохранившемся: субстрат (это следы местного вытесненного языка в языке пришельцев), суперстрат (следы утраченного языка пришельцев) [Мечковская 2000:175].

Чем менее развит язык-реципиент, тем большие изменения претерпевает язык-донор. Родной язык народа, заимствующего иностранный язык, постепенно деградирует. Наибольшее сопротивление оказывает морфология, но и она в конце концов уступает, и старая языковая система сразу исчезает. "Язык с элементами смешения предполагает заимствования из других языков, не затрагивающие морфологию, которая лишь в редких случаях воспринимает элементы чужого языка" [Росетга 1972:115]. Смешение затрагивает в первую очередь словарный состав. Фонетика, морфология, синтаксис данного

языка также могут подвергаться смешению под влиянием иностоанногг языка, но в значительно меньшей степени, тогда как словарный состав может смениться полностью. Со специфическими и социальными коммуникативными условиями в истории и современном развитии отдельных литературных языков и их культур связано также возникновение и существование так называемых контактных вариантов. Эти варианты сложились в результате действия одного языка на другой в определенных социально-коммуникативных условиях. "Известно, что из контактных языковых элементов в поглощающий язык ... проникают те средства, которые с точки зрения структуры поглощающего языка и его коммуникативных нужд означают пополнение и обогащение его инвентаря выразительных средств" [Едличка 1988:95-96].

Есть основание полагать, что наличие в нидерландском, фризском языках и идише характерной для синтаксической нормы последних РК явилось результатом длительных языковьтх контактов носителей вышеперечисленных языков с носителями немецкого языка. Ведущая роль при этом принадлежит глоттогонической конвергенции, протежирующей появлению общих или сходных черт и свойств у конвертирующих языков.

Схематически влияние немецкого языка на рассмотренные выше языки можно представить следующим образом*:

Немецкий язык

•^Нидерландский язык

57 Выводы по Главе 1

Языковая норма служит одним из основных критериев характеристики национального ЛЯ. Эволюция ЛЯ в длительной перспективе предопределяет языковую норму и ее дальнейшее развитие. В этой связи важным является учет изменений нормы на всех уровнях языковой системы. Вариативность (изменчивость) нормы, ее имманентное свойство, предопределяется совокупностью внутриструктурных и социокультурных факторов. В разные периоды отдельные факторы и / или их сочетание могут играть различную роль, что зависит от конкретных исторических условий, как будет показано в дальнейшем изложении.

К числу наиболее сильных экстралингвистических факторов, обусловливающих изменения нормы, относятся фактор социального престижа, мода, языковые контакты. Ввиду того, что синтаксическая норма является более устойчивой, ее изменения проявляются ярче, чем изменения норм других уровней, что определяется тесной взаимосвязью синтаксических норм с мышлением, когнитивными процессами. Изменения на синтаксическом уровне стимулируются в известной степени изменениями на морфологическом и лексическом уровнях.

Для данного исследования первостепенное значение имеет процесс становления РК как неотъемлемого компонента синтаксической нормы. Понятие РК, несмотря на широкое употребление в современной лингвистике, появилось и используется преимущественно в области синтаксиса, где этот термин понимается как разъединение тесно связанных между собой лексико-грамматических элементов с синтаксическим заданием оформления более широкого речевого комплекса, словосочетания (как правило, субстантивного) и предложения.

В ходе анализа теоретических источников было установлено, что РК является идиоэтническим свойством немецкой синтаксической нормы. В современной германистике существуют различные подходы к типологии

РК, в большинстве случаев они базируются на топологии компонентов РК в структуре предложений различной коммуникативной направленности и их лексико-грамматическом наполнении.

Обращает на себя внимание тот факт, что развитие аналитических конструкций и тенденция к номинальному стилю, усиление фиксированности ПС создает возможность для "расщепления" сказуемого и функционирования глагольно-сказуемной РК. "Расщепление" сказуемого служит задачам поляризации грамматической и лексической информации. Семантически детерминируемый элемент максимально сосредотачивает в себе семантическое содержание сочетания, а грамматически детерминируемый элемент выражает все формальные категории, относящиеся к синтагме в целом, его топологическая позиция служит указанием на коммуникативную направленность предложения.

Интерес ученых к РК обусловил появление связанных с ней теорий "полюсов", "напряженности", "полей". В основе этих теорий лежит топологическая фиксированность компонентов глагольно-сказуемной и союзно-сказуемной РК,

Обзор теоретического материала по вопросам взаимодействия языков позволяет видеть, что функционирование РК в структуре западногерманских языков обусловлено в определенной степени языковыми контактами, и в первую очередь, глоттогонической конвергенцией. Длительные контакты народов, населяющих территорию Германии и сопредельных государств, явилось условием заимствования не только культурных ценностей, технических новшеств и т.д., но и определенных языковых универсалий немецкого языка.

Глава 2

Формирование рамочной конструкции как синтаксической нормы

Обратимся к рассмотрению исторических предпосылок для зарождения и формирования РК. Целесообразным также представляется затронуть вопрос о структурных особенностях РК в проекции на современную норму. Наряду с вопросами генезиса и развития РК обсуждаются случаи ее нарушения - это так называемые ЗЧП. 2.1. Типологический статус рамочной конструкции в контексте общей

эволюции индоевронейского иредложення

Для более полного уяснения онтологии и исторического развития РК обратимся к вопросу о ее типологическом статусе на фоне эволюции ИЕ предложения. Эволюция ИЕ предложения, в первую очередь, вопрос ПС, побудили многих ученых (В.Г. Адмони, Т.В. Гамкрелидзе, Дж. Гринберг, М.М. Гухман, В.В. Иванов, А. Мейе, Ю.С. Степанов) затронуть проблемы РК. По мнению ряд из них, наиболее древними коммуникативными единицами общения были синкретические "аморфные" слова-предложения, которые передавали значение целого предложения. В связи с этим употребление терминов "слово" и "предложение" в процессе рассмотрения первых этапов развития языка весьма относительно. По мысли Ю.А. Левицкого и Ю.Н. Федоровой, "первобытные предложения" по своей форме были "словами", а по своему смыслу - "предложениями" [Левицкий, Федорова 2004:4]. На следующем этапе развития языка форма предложения усложняется по модели инкорпорирования. Ранее А. Мейе высказал предположение о том, что ИЕ предложение слагается из неопределенного числа непроницаемых, самостоятельных элементов, каждый из которых имеет свое значение. Данный элемент мы называем "словом" [Мейе 1938:359]. Таким путем происходит соединение всех компонентов предложения в единое целое. Каждое отдельное слово в

Представляет немаркированный ПС. Данный ПС был характерен для простых повествовательных предложений древних индоевропейских диалектов. Следы фразоконечного положения глагола обнаружены также в архаических поэтических текстах германских языков [Гамкрелидзе, Иванов 1984:324].

Установлено, что бурное развитие морфологических и синтаксических средств в индоевропейских языках нередко приводит к постепенной редукции флексий и, как следствие, к использованию ПС как грамматического средства и к росту употребления служебных слов. Так, в общегерманском языке система флексий была еще богата и разнообразна, ПС был свободен и не имел грамматического значения, поэтому в свое время Ульфила, переводя Библию (IV в.), мог почти точно следовать за греческим ПС, не отмеченным грамматической релевантностью. В начальный период развития, когда богаче была представлена флексия, не ощущалось особой нужды в определенном расположении слов. Выделение того или иного слова, порядок расположения слов в предложении первоначально обусловливался, по-видимому, психологическими или логическими моментами. Лишь с разрушением флексий появляется необходимость в установлении определенного ПС. Постепенно он закрепляется традицией в рамках норм, от которых не позволяется отклонение [Филичева 1959:95]. Однако процесс сокращения словоизменительной парадигмы в системе имени, редукция флексий протежировали тенденцию к постоянству ПС, а став фиксированным, он приобрел грамматическое значение.

В современной лингвистике концепции ПС и закономерностей его развития трактуются с различных точек зрения. Д.С. Лихачев полагает, что эти концепции находятся еще в стадии поиска. "Более того, представляется, что сама попытка найти такие универсальные законы развития изменения ПС обречены на неудачу, ибо своеобразны не только

результаты развития, но и сами "законы развития", которые также не являются вечными" [Лихачев 1973:8]. Необходимо отметить, что позицию Д.С. Лихачева подтверждают следующие факты:

во-первых, как уже было отмечено, в ИЕ предложении ПС, как такового, не существовало, однако в языках, развившихся из общего ИЕ праязыка, возникает тенденция к закреплению определенного ПС_» При этом в одних языках он имеет грамматическое значение, а следовательно, развивается фиксированный ПС; в других языках ПС не имеет грамматического значения, и в них формируется свободный ПС;

во-вторых, некоторые характерные особенности ПС одной языковой семьи, и даже одной подгруппы, какими-то языками были утрачены, какими-то сохранены. Например, РК была характерна для всех западногерманских языков, но английский язык в процессе исторического развития утратил способность к "рамкообразованию";

в-третьих, скорее всего, не может быть универсальных законов развития и изменения ПС, т.к. на развитие языка влияют не только внутриструктурные, но и экстралингвистические факторы. Кроме того, язык антропоцентричен, следовательно, социальное бытие разных народов по-разному отражается в разных языках, в некоторых случаях даже в диалектах одного языка.

Вернемся к рассмотрению дальнейшего развития модели ядра предложения SOV как возможному прототипу РК. Данная модель отражает немаркированный порядок членов предложения. Характерной чертой языков этого типа является наличие послелогов, в языках типа SVO их функцию выполняют предлоги. Служебные слова, указывающие на связь между элементами V и О и относящиеся как к V, так и к О, т.е. к обоим членам синтагмы, помещаются между этими элементами.

Структура SOV, характерная для древнейшего ИЕ языкового состояния, преобразовалась в процессе исторического развития в

большинстве индоевропейских языков в структуру SVO. Т.В. Гамкрелидзе и В.В. Иванов отмечают, что "перестройка SOV^ SVO... может происходить в языке без перестройки его глубинной структуры" [Гамкрелидзе, Иванов 1984:325]. Следовательно, все эти преобразования и связанные с ними структурные изменения в языке не предполагают существенных сдвигов в языковой системе и могут быть вызваны целым рядом экстралингвистических факторов. "Это именно то, что мы наблюдаем в истории отдельных индоевропейских диалектов, которые перестраиваются с SOV на структуру SVO со всеми структурными преобразованиями в поверхностной структуре языка, вызванными таким переходом" [Гамкрелидзе, Иванов 1984:325].

Исследователи детализируют данный процесс, указывая, что морфологические и синтаксические элементы, соотносительные с одним из элементов синтагмы (с V или О), могут линейно присоединяться к ним со свободной стороны. Для синтагмы -OV- "свободная позиция" открывается со стороны V-, а в синтагме -VO- свободно место со стороны -О. Следовательно, в синтагме -OV- предполагается присоединение суффиксальных элементов к V- и функционирование между О и V послелогов, а в синтагме -VO- наблюдается префиксация и развитие предлогов.

Синтаксические элементы, которые соотносятся и с О, и с V, располагаются в позиции между ними. "Такие реляционные элементы {-р-) в синтагме -0V- или -VO- символизируют определенную синтаксическую связь между членами синтагмы -OV- или -V0, т.е. между глагольной ее составляющей V и именной составляющей О: -OpV- , -VpO-" [Гамкрелидзе, Иванов 1984:355].

В процессе преобразований в синтагме -OpV- реляционный элемент {-р} выступает в качестве приглагольного адверба по отношению к V и в качестве предлога по отношению к О. Следовательно, при возможном

преобразовании структуры -OpV- в структуру -VpO- элемент -р- из послелога и преверба превращается в предлог и адверб.

Существенно то, что перестройка структуры -OpV- в структуру -VpO- освободила левую валентность глагольной структуры и дала возможность присоединения к ней префиксальных элементов, которые и возникают из древних реляционных элементов при глаголе, а также из частиц и отдельных местоименных элементов [Гамкрелидзе, Иванов 1984:357].

Таким образом, отделяемые приставки в ИЕ и в какой-то мере еще в общегерманском праязыке были самостоятельными словами, в немецком языке они обладают тенденцией превращаться в добавочный элемент грамматической формы [Мейе 1952:132]. Исходя из вышеизложенного, можно утверждать, что немецкий язык, в отличие от английского, обладает как фамматическими показателями структуры SVO (предлоги, адвербы, широкое использование глагольной префиксации), так и рудиментарными конструкциями, отражаюшими древний синтаксический структурный тип (отделяемые приставки). Отделяемые приставки представляют собой, на наш взгляд, реликты перехода от одного структурного типа к другому. Они отражают, с одной стороны, структурные особенности типа SVO -являются глагольными приставками, генетически же имеют наречную природу: lieb-haben, gut-heifien; с другой стороны, они стремятся занять позицию после глагола, т.е. сохранили потенцию к правовалентному присоединению.

Наличие в английском языке послелогов и предлогов также свидетельствует о существовании в его структуре построений типа SOV и SVO. Вероятно, финальную позицию послелогов в некоторых коммуникативных типах английского предложения можно рассматривать как реликт РК, однако этот вопрос требует более детального исследования и не входит в круг проблем данной работы.

В.Г. Адмони высказывается в пользу того, что историческое развитие структуры ИЕ предложения и соответствующего ей ПС закрепляет определенную для каждого исторического этапа конкретного языка позицию спрягаемого глагола. Так, для исторического развития этапа ИЕ предложения, характеризующегося словопорядком SOV, типичной была постановка спрягаемого глагола в конце предложения. Для предложений этого этапа ("автономно-собранных", согласно В.Г. Адмони) ПС становится существенным средством его организации. Грамматические потенции слова репрезентируются формообразованием, и, как следствие, "возникает возможность дистантного ПС" [Адмони 1960:30]. Сдвиг спрягаемого глагола в конец предложения создает тем самым одностороннюю, но не обязательную РК. "Такая конечная позиция глагола является, может быть, продолжением более древних традиций в организации ИЕ предложения, но ее структурное значение становится особенно существенным при значительном раздвижении его рамок" [Адмони 1960:30]. Подобное рамочное построение характерно, например, для латинского и санскрита. Так, в классическом латинском языке > подлежащее занимает, как правило, первое место в предложении, а сказуемое - последнее: (34) ^{^^}Tandem novae imperii formae auctor Caesar exsistit" [цит. no: Подосинов 1995:87]; (35) "..nonnuli se ipsi eodem pugione, quo Caesarem violaverant, interfecerunt" [там же, с. 88].

Особый интерес в этом отношении представляет французский язык. В синтаксисе данного языка превалирует словопорядок SVO {(36) "Pierre voit Marie"), между тем в силу особенностей его структуры во французском языке возможны все шесть моделей словопорядка с составными компонентами S, V, О:

SVO: (37) "Marie, elle I'aime, cet auteur"; (38) "C'est Marie qui aime cet auteur" [цит. no: Гак 1981:108];

OVS: (39) ^^{^}Cet auteur, elle I'aime, Marie"; (40) "Cest cet auteur qu'aime Marie" [цит. no: Гак 1981:108];

SOV: (41) "Marie, cet auteur, mais elle I'aime!" [там же]; OSV: (42) "Cet auteur, Marie, elle I'aime"; (43) "Cest cet auteur que Marie aime" [там же];

VSO: (44) "Elle I'aime, Marie, cet auteur"; (45) "Celui qu'elle aime, Marie, c'est cet auteur" [там же];

VOS: (46) "Elle I'aime, cet auteur, notre Marie" [там же]. В.Г. Гак связывает с указанной особенностью использование сложной инверсии, которая генетически восходит к такому расчленению. Поэтому сложная инверсия особенно типична при трехчленной формальной структуре предложения [Гак 1981:108]. Полагаем, что во французском языке данные структурные модели предложений являются в определенной степени реликтами, отражающими ранние периоды развития языка.

Разведение главных членов предложения — подлежащего и сказуемого — наблюдается в древнейших германских памятниках. Словопорядок SOV служит условием образования "подлежащно-сказуемной РК": древнеанглийский: (47) "And man oft furde ongean hi seganderode" (И часто против них армию собирали) [цит. по: Блох 1962:8]; древневерхненемецкий: (48) "Er uns ginadon sinen riaf (Он нам милостей своих воздает) [цит. по: Боголюбов 1964:4].

При словопорядке VOS, встречающемся и в древненемецких, и в древнеанглийских текстах, проявляется "сказуемно-подлежащная РК": (49) ^^{^}Het tho thea ambahtman idiso sconiosf (Велела тогда тем слуэюкам женщина прекрасная) [цит. по: Боголюбов 1964:4].

Названные выше типы РК встречаются также в памятниках старофранцузского языка, что, по мнению В.Ф. Шишмарева, могло быть поддержано германскими языковыми навыками [Шишмарев 1955:553]. Как отмечал А. Доза, во французском языке долго сохранялся

словопорядок SOV, наличествовали предложения без S "а 1а латынь" [Доза 1956:278]. Глагол-сказуемое переносится в древних текстах (как, например, в "Житии Леодегария") в конец предложения, как в немецком языке: (50) "Reis Chielperics... de sanct Lethgier consilier fist": (51) "Cielne fud nez de medre vuis Qui tal exersite vidist" [цит. no: Шишмарев 1955:553]. Позднее данная модель закрепляется в придаточных предложениях после qui, que,quand, например, в "Житии святого Алексея"; (52) "Li ser son pedre qui la maisniede servent Lour lavedures ligietent sour la teste" [цит. no: Шишмарев 1955:553]. Сюда же принадлежит и инверсия глагола-сказуемого, который ставится в начале предложения перед подлежащим: (53) "Gaberez vos odnos?" [цит. по: Шишмарев 1955:553].

Таким образом, можно предположить, что РК, образованная дистантным расположением подлежащего и сказуемого_^ является одним из наиболее древних способов организации синтаксического единства и семантической цельности предложения в большинстве ИЕ языков. Однако подлежащно-сказуемная рамка обладает большей напряженностью, чем сказуемно-подлежащная, т.к. до произнесения / прочтения последнего слова предложения (сказуемого) смысл предлолсения остается неясным, в то время как по форме сказуемого в сказуемно-подлежащной РК мож:но . предположить, кто / что является субъектом действия.

Дальнейшее развитие структуры и ПС в ИЕ предложении характеризуется преобразованием структуры SOV, значительной редукцией флексий, потерей словом его автономности, усилением фиксированности ПС, "который в значительной мере берет на себя задачу выражения синтаксической функции слова, а отдельное слово в максимальной степени закрепляется внутри предложения или словосочетания" [Адмони 1960:30]. Потеря словом автономности проявляется в становлении связочных и вспомогательных глаголов, и

соответственно, в создании описательных и аналитических глагольных форм, четком размежевании грунпы существительного и групны глагола.

Полагаем, что в групне глагола германских языков, в частности в западногерманских, в течение довольно длительного исторического периода происходит "расщепление" двучастного сказуемого, связанное со стремлением топологически сблизить подлежащее и сказуемое, с одной стороны, и не нарушить принципов РК, с другой. Эти тенденции "находят компромисс" в образовании глагольно-сказуемной РК с закреплением спрягаемой части сказуемого на втором месте в соответствии со словопорядком SVO и вынесением неспрягаемой части сказуемого в конец предложения.

Тенденция к "расщеплению" двучастного сказуемого встречает противодействие со стороны старого установившегося контактного типа расположения его элементов. Контактно расположенные элементы сказуемого обнаруживают стремление к сближению с подлежащим и могут перемещаться ко второму месту не "расщепляясь". М.Я. Блох усматривает в разъединении компонентов сказуемого формирование двух моделей РК: сказуемно включающая (с включением подлежащего в РК) и сказуемно исключающая (без включения подлежащего в РК) [Блох 1962:18].

Дальнейшее историческое развитие западногерманских языков приводит к тому, что, к примеру, в английском языке, начиная со среднеанглийского периода, глагольно-сказуемная РК постепенно сходит на нет и господство в сфере ПС переходит к контактному расположению главных членов предложения. Между тем еще в произведениях Дж. Чосера наблюдается расщепление аналитических форм глагола-сказуемого: (54) "That unto logyk hadde longe v-so" [цит. no: Орехова 2001:60]. В противоположность английскому в немецком языке и, как будет показано в последующем изложении, под его влиянием в нидерландском и

фризском языках, в языках идиш и африкаанс глагольно-сказуемная РК закрепляется и входит в синтаксическую норму.

Между тем следует отметить, что РК характерна не только для ИЕ языков, в различных языках рамка распространена по-разному. Согласно исследованиям В.Г. Адмони, рамка господствует в тюркских языках; рамка преобладает, но ограничена воздействием разных факторов в немецком языке, является факультативной в латинском языке. Следует учитывать тот факт, что под воздействием особо мощных факторов рамка может нарушаться.

Особое положение занимает рамка, охватывающая только группу слабоударенных слов, тесно связанных предикативным отношением. В этом случае рамка обязательна, например, во французском языке: (55) "Je пе I'aipas vu" [цит. по: Адмони 1988; 169]; факультативна в русском языке. Конструкции (56)"Я его не видел" и (57)"Его я не видел" являются рамочными структурами, а конструкция (58) "Я не видел его " не является рамочной [Адмони 1988:169], Как отмечает В.Г. Гак, дистантное расположение слов характерно во французском языке для сочетаний компонентов сложной морфологической формы: (59) "II а Ьеаисоир souffert" [цит. по: Гак 1981:109]. "С точки зрения грамматической системы построения подобный охват рамкой группы слабых компонентов предложения, превращение их в одну синтагму делает их четко организованной группой, цементируя предложение или, по крайней мере, некоторую его часть. Происходит структурная компенсация слабости этих компонентов" [Адмони 1988:169].

Суммируем изложенное выше: развитие ИЕ предложения обусловило сначала выделение его главных компонентов, что послужило толчком для формирования такой синтаксической универсалии, как ПС. Полярное расположение подлежащего и сказуемого явилось основой для зарождения первых форм РК, подлежащно-сказуемной и сказуемно-

подлежащной в зависимости от превалирующего типа ПС (SOV или VOS). Условия, побудившие к перестройке структуры SOV в структуру SVO, способствовали развитию аналитических глагольных форм и зарождению артикля, что определило новую веху в эволюции РК, а именно, формирование глагольно-сказуемной и субстантивной РК. Таким образом, можно заключить, что РК является одним из древних способов выражения синтаксических отношений внутри предложения и словосочетания, кроме того, она служит цементированию предложения.

Из изложенного выше можно заключить, что мы приблизились к пониманию онтологии РК, связывая ее с ИЕ словопорядком SOV, развитием структурных типов предиката, стремлением создать напряженность, эффект ожидания. В некоторых языках РК получила распространение в результате языкового взаимодействия, специфических исторических условий развития конкретного языка. Вместе с тем мы должны признать, что полная картина развития РК, ее эволюции или инволюции пока еще складывается. Мы убеждены, однако, что исследователю следует искать взвешенное решение в применении к каждому конкретному языку, развитию его внутренней структуры, внешним воздействиям, традициям нормотворчества.

2.2. Генезис рамочной конструкции и языковая норма

В свете задач исследования представляется необходимым рассмотреть генезис РК. Предшествующее обращение к установлению взаимосвязи эволюции РК и ИЕ предложения позволяет утверждать, что РК - явление, присущее синтаксису всех индоевропейских языков на определенном этапе развития. Обратимся в данном разделе к анализу основных концепций генезиса РК в немецком языке. Немецкий язык находится в центре настоящего исследования, т.к. он является эталоном

всестороннего развития и структурной диверсификации РК как неотъемлемой характеристики синтаксической нормы.

В современной германистике по поводу РК предложения существуют две концепции. Сторонники первой утверждают, что РК — характерная закономерность синтаксиса немецкого языка, корни которой уходят в далекое историческое прошлое. Согласно второй концепции, РК была заимствована из латинского языка и усилиями грамматистов-нормализаторов перенесена на почву немецкого.

Сторонники первой концепции, говоря о том, что лишь синтаксис немецкого языка характеризуется рамочным построением, забывают, что РК прослеживается во всех западногерманских, более того во всех индоевропейских языках, на определенных этапах их развития. Кроме того, разного типа РК присуща индоевропейским языкам вообще (данный вопрос подробно рассматривался в предыдущем разделе).

Предпосылками для возникновения глагольно-сказуемной РК в западногерманских языках послужили развитие глагольных аналитических форм, редукция флексий, переход ПС от SOV к SVO. Радикальное изменение ПС обусловило тенденцию к более контактному расположению главных членов предложения, а именно: подлежащего и простого сказуемого или спрягаемого компонента сложного сказуемого.

Изменение ПС, с одной стороны, и сильные рамкообразующие тенденции западногерманских языков, с другой стороны, нашли компромиссное решение в "расщеплении" сложного сказуемого. Такая модель сохраняла структурные особенности нового ПС (постановка спрягаемого глагола на втором месте в предложении) и не нарушала принципов рамочности. Кроме того, при данном расположении подлежащего и спрягаемой части сказуемого не нарушалась тенденция к контактному расположению главных членов предложения. Переход от подлежащно-сказуемной (или сказуемно-подлежащной) РК совпал по

времени с развитием аналитических форм, что существенно усилило возможность дистантного расноложения элементов сказуемого, на что указывал М.Д. Боголюбов [Боголюбов 1964:5].

Однако старое установившееся контактное расположение элементов сказуемого еще долгое время противодействовало новой тенденции к его "расщеплению". Принцип рамочного оформления предложения набирал силу и стал ведущей тенденцией уже к концу древневерхненемецкого периода.

"Позднее развиваются два четких функциональных типа: единая сказуемная РК, оформляющая независимые предложения, и единая подлежащно-сказуемная РК, оформляющая придаточные предложения" [Блох 1962:25].

Вслед за Л.М. Эйхингером, мы считаем, что РК отражает признаки
как структуры SOV, так и структуры SVO. Финальная позиция
неспрягаемой части сказуемого является реликтом словопорядка SOV
[Eichinger 1995:219]. Убедительным доказательством этому является, на
наш взгляд, наличие в синтаксисе немецкого языка так называемых
отделяемых приставок, способствующих сохранению и укреплению
принципа рамочности. ,;

Таким образом, мы считаем, что РК присуща ИЕ предложению в целом. Ее бурное развитие и закрепление в синтаксисе немецкого языка было вызвано рядом экстра- и интралингвистических факторов, в первую очередь, структурным преобразованием ПС.

Сторонники преобладающего влияния на синтаксис и, в первую очередь, на ПС немецкого языка латыни приводят в качестве доказательства факт ее возобновившегося в XV-XVI вв. влияния на структуру немецкого предложения. Действительно, некоторые грамматисты того времени рекомендовали строить предложение по образцу латинского языка, а немецкие грамматики были построены по

шаблонам латинской. Такой подход обусловил подражание латинскому ПС в ГП и, по мнению А. Баха, в ПП [Бах 1956:194].

Следует упомянуть, что немецкие тексты действительно еще часто в значительной степени зависели от латинского языка и находились под его влиянием. Иногда в намерения автора входило следовать латинским образцам, поскольку продолжало господствовать неправильное представление, "будто лучший немецкий язык - тот, который наиболее близок по строению к латинскому^*' [Гроссе 1979:200]. "Говорить по-немецки так, как говорят по-латыни, в Германии долгое время считалось признаком "образованности" или свидетельством принадлежности к чиновникам высокого ранга" [Штарк 1996:108].

Многие ученые усматривают многовековое подражание немецкого языка синтаксису латинского. Сильное влияние латыни на структуру немецкого обусловило, по их мнению, наличие целого ряда сходств между этими языками. Так, например, Э.Г. Ризель полагает, что РК является одной из синтаксических особенностей латинского языка, навязанной немецкому языку. Современный немецкий язык сбросил оковы латинского образца, став свободным, эластичным, гибким [цит. по: Admoni 2002:23].

О. Бехагель, разделяя мнение Э.Г. Ризель о влиянии латинского языка на процесс становления нормы немецкого, подчеркивает, что на современном этапе наблюдается отход от принципа рамочности и постановка после сказуемого дополнений различного типа [цит. по: Admoni 2002:23]. В современных диалектах широко используется вынос за РК, в чем видится их сходство с древневерхненемецким языком. По мысли О. Бехагеля, РК - это нечто искусственное, привнесенное в немецкий язык извне под влиянием латинского. Ученый, однако, забывает о том, что современный немецкий язык все же придерживается принципа рамочности как синтаксической нормы и регламентирует нормативные случаи выноса за рамку членов предложения.

Формирование РК в немецком языке непосредственно связывают с подражанием финальной постановке сказуемого в латыни. Однако, как справедливо отмечал Б. Дельбрюк, конечная позиция спрягаемой части сказуемого характерна для индоевропейских языков вообще и германских в частности [цит. по: Lenerz 1984:132]. Конечная позиция глагола-сказуемого характерна и для языка жестов, которым пользуются глухонемые, и в котором отсутствуют четкие грамматические классы, используется универсальный синтаксис - предметы называются первыми, например: (55) "Мальчик яблоко красное кушать'^ [Попова, Стернин 2004:43].

Различие в постановке сказуемого или его спрягаемого компонента в немецком и латинском языках в финальной позиции заметно и в выполняемых ими функциях. В латинском языке фразоконечное положение сказуемого обусловливало смысловое и стрз^стурное завершение предложения: до произнесения или прочтения последнего слова предложения смысл его не ясен, и предложение не закончено. Кроме того, в латинском языке, в силу его большего синтетизма, время и залог можно определить только по форме сказуемого. В случаях, когда подлежащее выражено местоимением, невозможно до произнесения сказуемого узнать, кто или что является субъектом действия, т.к. лишь форма сказуемого указывает на такие грамматические категории, как лицо и число: (56) "Amicus certus in re incerta cemitur" (Друг познается в беде) и (57) "Omnia теа mecumporto" (Все свое ношу с собой).

В немецком языке, как и в латинском, предложение считается незавершенным до произнесения последнего слова. В случаях, когда сказуемое является сложным, его функции, как и части сказуемого, "расщепляются". Принято считать, что спрягаемый компонент выражает все грамматические категории, сообщая тем самым информацию о субъекте действия, о времени совершения действия, о его аспектуальных

характеристиках и т.д. Неспрягаемый компонент несет смысловую нагрузку, завершает смысловое содержание предложения и уточняет, какое именно действие совершается субъектом; (58) "Ich habe gestern eine interessante Zeitung gelesen ".

На наш взгляд, в латинском языке конечное положение сказуемого обеспечивает и формальное, и смысловое единство. В немецком, напротив, эти функции разделены между частями сказуемого.

С точки зрения актуального членения предложения в латинском языке темой, как правило, выступает подлежащее, а ремой - сказуемое. В немецком языке темой, аналогично латинскому, также является в большинстве случаев подлежащее, а ремой — неспрягаемая (финальная) часть сказуемого, ср.: (59) "Magistra puellis fabulam narrat" и (60) "Die Lehrerin hat der Schulerin ein Marchen erzahlt."

Таким образом, сторонники концепции переноса РК из латинского языка на почву немецкого не учли ряд важных фактов, свидетельствующих о существенных различиях в функционировании глагольно-сказуемной РК в немецком языке и подлежащно-сказуемной РК в латинском. К числу наиболее значительньк различий относятся структурное оформление и функциональное различие глагольно-сказуемной и подлежащно-сказуемной РК, смысловая нагрузка сказуемого.

Говоря о засилии латинского языка в сфере делового общения и образования, нельзя не отметить тот факт, что сами немцы, в первую очередь грамматисты-нормализаторы, стремились следовать чисто немецким образцам и требовали отхода от латинского, несмотря на то, что грамматики были написаны на латинском языке.

Так, в грамматике Меланхтона, написанной на латинском языке, автор выступает против использования фразоконечной постановки спрягаемого глагола в предложении и рекомендует следовать вековой традиции — помещать спрягаемый глагол за существительным в

Средневековья и потому не можем судить о немецком узусе того времени. Однако дошедшие до наших дней письменные памятники позволяют сделать вышеизложенные обобщения.

В связи с рассмотрением степени влияния латинского языка на синтаксис немецкого обратимся к исследованиям употребления РК в переводах Библии - книги, служившей посредником между латино-немецкоязычными клериками и диалектально раздробленным населением Германии.

Первые переводы Библии с латинского, греческого или древнееврейского языков на немецкий, естественно, испытали на себе их влияние. Переводчики стремились придерживаться библейского текста как сакрального феномена и как можно точнее передать его структуру в немецком тексте, что обусловлено благоговейным отношением к сакрально значимым текстам, являвшимся важным фрагментом картины мира средневекового сознания. Некоторые переводчики, напротив, стремились следовать нормам немецкого языка [Schildt 1972:232].

Так, например, первый полный перевод Библии Ментеля (1466 г.) и перевод Цайнера (1475 г.) не обнаруживают использования РК и в большинстве случаев следуют синтаксическим нормам латинского языка. Вместе с тем, в этот же период в восточносредненемецких переводах Библии широко используется РК, где она становится ведущей синтаксической тенденцией [Schildt 1972:235 - 236].

Автор Ментелевской Библии использует синтетические глагольные формы, чтобы исключить возможность рамочного построения в тех случаях, когда перевод латинского глагола требует использования аналитической формы в немецком [Schildt 1972:236]. Отсутствие рамочно оформленных предложений в Библии Ментеля связано, по мнению Й. Шильдта, с тем, что перевод был сделан намного раньше, чем напечатан, и в то время, когда шла работа над переводом, РК не была еще

широко распространена. Что касается Библии Цайнера, то, вероятно, переводчик следовал языковой традиции и отразил письменное состояние языка того периода и той области, где он проживал.

В тексте Кельнской Библии (1478 г.) наличествует много предложений, где имеются формальные предпосылки для использования РК, но она не употребляется. Наряду с этим, есть образования, в которых часть членов предложения заключена в РК. Встречаются предложения, где РК образует глагол с отделяемой приставкой [Schildt 1972:236 - 237]. Анализ языкового материала позволяет видеть взаимодействие различных факторов (влияние латинского образца, диалектные особенности немецкого языка, языковые традиции, нормализационные процессы и т.д.) на структуру предложения ранних переводов Библии.

В переводах М. Лютера последовательно закрепляется РК в предложении. Так, рамочно нейтральные предложения в переводе Нового Завета (сентябрь 1522 г.) становятся рамочно оформленными в переводе, сделанном в декабре того же года [Schildt 1972:238]. Предложения с ЗЧП использовались М. Лютером, по мнению большинства исследователей, по стилистическим и прагматическим причинам.

Ф. Гартвег и К.П. Вегера приводят в своем труде данные исследования Штольта. Согласно его подсчетам, в "Застольных речах" М. Лютера финальная позиция спрягаемого глагола в немецких придаточных предложениях, вводимых союзом dafi, преобладает (72%), в латинских придаточных предложениях с союзами (\uod, ut, пе, напротив, составляет лишь 27%, в них преобладает постановка спрягаемого глагола на втором месте [цит по: Hartweg, Wegera 1989:138].

Приведенные данные убедительно свидетельствуют, что в библейских текстах XIV - XVI вв. прочно закрепляется тенденция к использованию РК и созданию формальных условий для ее образования, что было обусловлено как природой самой РК, так и авторитетом латыни и

стремлением подражать образцам латинского и греческого языков. Особое значение имели также территориальная раздробленность Германии и разнообразие территориальных диалектов. В то время наиболее близки к современной синтаксической норме были восточносредненемецкие диалекты [Schildt 1972:238], чьи языковые традиции продолжил М. Лютер.

Резюмируя изложенный материал, можно заключить, что РК является результатом исторического перехода от структуры SOV к структуре SVO. Таким образом, уже в самом языке генетически сложились определенные предпосылки для дальнейшего развития данной синтаксической особенности. Думается, что, кроме интралингвистических факторов сильное влияние имели также экстралингвистические факторы.

Билингвизм клериков и образованной прослойки населения способствовал закреплению за неспрягаемым компонентом сказуемого финальной позиции в предложении, т.к. в сознании значительного образованного слоя говорящих происходила борьба двух языковых норм: латинского и немецкого. Все более утверждавшаяся тенденция рамочного построения предложения в немецком языке (конечное положение неспрягаемого компонента в ГП) и стилистически нейтральная финальная позиция сказуемого в латинском предложении способствовали, на наш взгляд, своеобразной конвергенции данных контактирующих языков.

Что касается РК в ГШ, то она стала ведущей тенденцией еще в конце древневерхненемецкого периода и реализовывала делимитативную функцию: способствовала четкому разграничению ГП и ПП. Особое значение она приобрела в .средневерхненемецкий период: конечная позиция сказуемого в предложении сигнализировала о его зависимости, подчеркивала, что это ПП, а это было особенно важно при чтении канцелярских текстов, когда периоды достигали гигантских размеров.

Следует также отметить, что в самом латинском языке наличествовали два основных направления: стиль Цицерона и стиль

Тацита. "Из двух форм, двух противоположных тенденций, которые обозначились в латинском языке — стиль Цицерона с его усложненными периодами и стиль Тацита со стремлением к коротким упрощенным формам - немецкий язык выбрал первое", т.к. грамматическая система конкретного письменного языка принимает лишь то, что ей не чуждо, и то, для чего в ней есть определенные предпосылки [Щербакова 2001:29]. Следовательно, в самой системе немецкого языка исторически сложились предпосылки для закрепления сложных синтаксических конструкций.

Полагаем, нельзя утверждать, что немецкий язык слепо копировал синтаксис латинского. Многовековое влияние латыни лишь способствовало закреплению некоторых синтаксических конструкций.

Таким образом, в нововерхненемецкий период устанавливаются определенные нормы ПС, заложенные в предшествующие периоды его развития. Эти нормы носят глубоко национальный характер, они специфичны для немецкого языка и отражают внутренние законы его развития.

Кодификации РК способствовали не только предрасположенность системы немецкого языка, но и конкретные условия, особая роль латыни как языка науки, т.е. неповторимое стечение обстоятельств, хотя в целом "народы неохотно меняют форму, в которую они привыкли облекать свои мысли" [Гумбольдт 1984:221].

Закреплению РК способствовали наряду с Библией и канцелярские тексты, служившие в то время образцом немецкого языка. В начальный период становления немецкого ЛЯ (конец XV - начало XVI вв.) так называемым "канцелярским языкам" отводится важная роль как "движущей силе унификаций" [Дубинин 2000:28]. Канцелярские языки явились первичной формой надрегиональной деловой коммуникации. Первоначально они приобрели статус общенемецкого стандарта. К началу XVI в. функционально-стилистическая сфера канцелярских языков

разрастается, они перестают быть лишь языками деловой коммуникации. Так, например, в период антикрепостнических волнений и Крестьянской войны на юго-западе (1510 - 20-€ гг.) крестьянские отряды широко использовали канцелярский стиль для составления сообщений, обращений, правовых документов, т.е. вели активную канцелярскую деятельность [Дубинин 2000:31].

Немецкий исследователь Р.Н. Эберт занимался сравнительным исследованием нормативного употребления РК в НП канцелярских текстов XV - XVI вв. и текстах, написанных представителями высших слоев населения [Ebert 1990:181-186]. Согласно полученным данным, в канцелярских текстах уже в середине XV в. финальная позиция сказуемого в придаточных предложениях употребляется достаточно регулярно. Полная РК ПП чаще всего зафиксирована в текстах, написанных чиновниками с университетским образованием, реже в текстах чиновников, не имеющих университетского образования; в текстах студентов и монахинь. Наибольшее количество нарушений РК обнаружено в текстах светских дам. В памятниках заметно ритмическое влияние: предпочтительное чередование ударных и безударных элементов, что, соответственно, выражается в постановке спрягаемой и неспрягаемой частей сказуемого.

Нормативная постановка частей сложного сказуемого в придаточных предложениях зафиксирована в канцелярских текстах уже в XV в., чаще всего она соблюдается в текстах чиновников, реже в текстах торговцев, студентов, монахинь и светских дам.

Определенной группой населения деловой немецкий язык расценивался как норма. Так, например, в Нюрнбергских школах писцов и казначеев ученики копировали образцы писем к князьям и городам, грамоты, договора. Таким образом, слои городского населения неосознанно перенимали наиболее престижный вариант языка, т.е. вариант

канцелярского языка, причем новый вариант раньше и чаще возникал в высших слоях общества.

Резюмируя результаты исследования, Р.П. Эберт утверждает, что важнейшим фактором нормативного использования РК являлось не социальное положение индивида, а скорее различная степень доступности канцелярских текстов и личный опыт в области письменной традиции этих текстов. Чиновники и торговцы ежедневно использовали деловой немецкий язык и имели о нем достаточно сведений еще со школы. Светским дамам канцелярский язык был менее доступен и нужен [Ebert 1990:184].

Неоспорима огромная роль книгопечатания в распространении грамотности. Первоначально печатники использовали региональные языки, но т.к. торговать книгами хотели надрегионально, то книгопечатание все в большей степени стало способствовать процессу унификации, поэтому они начали ориентироваться на письменные языки больших канцелярий [Штарк 1996:99]. Интересами сбыта продиктованы и постоянные указания в предисловиях и послесловиях к различным изданиям, что книга исправлена и прокорректирована наилучшим образом и написана на самом лучшем языке [Гухман 1959:78].

СИ. Дубинин [Дубинин 2000:29] считает, несмотря на то, что канцелярские языки являлись важными репрезентантами региональных письменных традиций, они не оказали решающего влияния на формирование общенемецкого стандарта ввиду своей функционально-стилевой ограниченности. Исследование Р.П. Эберта свидетельствует, что канцелярские языки сильно повлияли на формирование языкового узуса и нормы высших слоев общества. "Демократизация" канцелярских языков (использование образцов канцелярских текстов широкими слоями населения особенно в период Крестьянской войны) также не могла не отразиться на формировании нормы немецкого ЛЯ.

РК имела особое значение для канцелярских текстов в связи с напряжением, образованным дистанцированием его частей. РК обеспечивает создание напряжения, цементирует предложение, обеспечивая тем самым "его емкость, не нарушая целостность его построения" [Адмони 1988:170].

Известно, что оперативная память человека офаничена примерно семью словами. Повышая напряженность, РК позволяет охватить большее число компонентов предложения: пока не будет произнесено последнее, завершающее слово предложения, их значение остается частично уясненным, потому что они не могут выпасть из памяти. Особое значение данный факт имел в XV-XVIII вв., когда предложения канцелярских текстов достигали гигантских размеров.

В. Шмидт и П. фон Поленц также приписывают канцелярским языкам большое значение в закреплении РК. Й. Шильдт и В.Г. Адмони видят в этом процессе ведущую роль обиходно-разговорной речи. В.Г. Адмони подчеркивает, что "одной из важнейших особенностей становления письменного немецкого языка была его зависимость от устного" [цит. по: Щербакова 2001:34]. Однако уже на первых этапах своего формирования (как отмечает А.В. Щербакова) национальный язык Германии был больше ориентирован на письменную форму, а не на устную [Щербакова 2001:34].

В современном немецком языке наибольшее число случаев отступления от РК наблюдается в устном дискурсе, что связано с различием в функционировании устной и письменной форм речи. Условия функционирования устной и письменной форм немецкого языка различны. Пишущий лишен таких выразительных средств, как мимика и интонация, служащих для говорящего дополнительным комментарием. Кроме того, говорящие изначально знают контекст разговора. Пишущий, напротив, сам должен его задать и выстроить. В пользу пишущего работает фактор

времени; он может предварительно обдумать то, что напишет; придать написанному нужную форму.

В разговоре мы стремимся быть понятыми своим собеседником и подстраиваемся под него. "Таким образом, в обиходном языке социальная сторона в значительной степени преобладает над индивидуальной" [Балли 2003:92]. Разговорный язык - это первичное, письменный - вторичное [Schieb 1972:11], [Орехова 2003:54]. Как отмечает В.Г. Адмони, большую роль в конкретном распределении компонентов предложения в разговорной речи играет отношение к ним говоряш,его, т.к. он должен приноравливаться к слушающему, вести его за своей мыслью [Адмони 1973:196]. Говорящий знает, что он хочет сказать; слушающий этого не знает, потому говорящий должен подстраиваться под собеседника, под уровень его знаний.

Язык, является наилучшим средством упорядочения и организации мыслительного процесса и, может быть, в наиболее отчетливом виде осуществляет эту функцию в своей письменной субстанции. "Письменный текст представляет собой в большей или меньшей степени некую завершенную стадию определенного мыслительного процесса" [Щербакова 2001:32]. Фактор времени и упорядочение мыслительного процесса обусловливают также более грамотное, синтаксически нормированное оформление предложений.

К. Нюхольм придерживается также мнения о том, что ведущую роль в процессе кодификации сыграл письменный язык, вобравший в себя наиболее понятный и распространенный вариант разговорного языка [цит. по: Thurmair 1991:177]. Вероятно, что так оно и было, т.к. М. Лютер при переводе Библии отходил от нормы саксопской канцелярии, вобравшей в себя все самое лучшее из немецких диалектов, и использовал разговорный вариант в тех случаях, когда боялся быть непонятым.

Предполагаем, что, кроме названных экстра- и интралингвистических факторов, определенную роль в формировании РК как синтаксической нормы сыграл менталитет населения Германии. Норма закрепляется в канцелярских текстах и текстах Библии; канцелярские тексты были доступны не всем слоям населения, в то время как "Библия была объявлена основополагающей книгой, каждый должен был уметь читать ее, толковать и использовать в диспутах" [Гроссе 1979:199]. С переводом Библии на немецкий язык она получила широкое распространение, стала доступна для всех слоев общества. "Лютер все писал и писал, станки все печатали и печатали, а народ читал, штудировал и часто заучивал наизусть — усваивал таким образом как содержание, так и язык, которым оно выражалось" [Вежбицкая 2001:75].

Предпосылкой неосознанного усвоения немцами языка Библии явился менталитет немецкого этноса. "Менталитет народа проявляется в его характере, действиях, коммуникативном поведении" [Попова, Стернин 2001:67]. Установлено, что язык способен отображать культурно-национальную ментальность его носителей. "У каждой культуры есть свои ютючевые слова, для немцев это внимание, порядок, точность" [Маслова 2001:63]. Система этических представлений немцев основана на понятии "порядка" [Вежбицкая 2001:115], что расценивается как "уверенность". Немец "является порождением привычки и хочет видеть все подчиняющимся правилам" [Вежбицкая 2001:117]. "Немец... серьезный и сильный, упорный и добросовестный работник, он издревле приучен к строгой нравственной дисциплине, суровой военной выучке" [Кукина 2001:10].

Как отмечает В.Г. Крысько, лучшие национальные качества немцев -аккуратность, практичность, добросовестность, предусмотрительность, пунктуальность, точность, трудолюбие — известны всему миру [Крысько 2002:198]. Немцы наделены техническим складом ума, их мышление

отличается способностью к отвлеченным построениям, глубиной абстрагирования. Немцы наделены здравым умом, однако это не мешает им быть в то же время впечатлительными и сравнительно легко подвергаться внушению, кроме того они еще и очень набожны [Крысько 2002:198]. Их приверженность системе, централизации страны, строгой регламентации всех сторон жизни в государстве порождает любовь к шаблону, глушит инициативу. Немцы дисциплинированы и пунктуальны, "малейшее нарушение в каких-либо звеньях плана колеблет всю систему, ведет к смятению и дезорганизации деятельности" [Крысько 2002:199].

Такие черты национального немецкого характера, как точность, стремление к порядку, серьезность, строгая нравственная дисциплина, набожность, приверженность системе обусловили (под влиянием духовенства) заучивание текста Библии и тем самым неосознанное усвоение первоначальной нормы языка. Кроме того. Библия Лютера явилась для диалектально и территориально раздробленной Германии того времени образцом единого национального немецкого языка, что в совокупности со стремлением немцев к порядку и точности, приверженность централизации страны помогло распространению языка Лютера во всех слоях общества.

Принимая во внимание весь приведенный материал, можно утверждать, что норма, обычно складывающаяся как кодификация существующего узуса, в установлении ПС опережала в известной степени узус и письменной, и устной форм немецкого языка [Гухман 1959:172].

В современной лингвистике относительно генезиса РК были разработаны следующие новые концепции. В. Гартманн, Г. Вебер и П. фон Поленц усматривают в превалировании конечного положения спрягаемого глагола в письменной форме языка XVII в. топологический переход от центростремительного к центробежному ПС [цит. по: Ebert 1978:42]. Это выражается прежде всего в том, что члены предложения, находящиеся со

сказуемым в отношении зависимости, ставятся в препозиции по отношении к нему.

Р.П. Эберт полагает, что данная гипотеза поддается объяснению лишь в рамках теории топологии языка и диахронического синтаксиса [Ebert 1978:42]. Мы согласны с мнением Р.П. Эберта, т.к. резкий скачок в сторону изменения устанавливающего ПС, недлительное преобладание "нового" ПС (причем лишь в ряде случаев) и возврат к привычному ПС произошли слишком быстро для языковых явлений. Топологические изменения ПС обусловлены, как правило, рядом факторов и происходят в течение достаточно длительного временного периода.

Б.А. Абрамов [Абрамов 2003:23], исследуя центростремительные и центробежные потенции членов предложения, приходит к следующему выводу: личная форма глагола выступает в глагольных предложениях структурным центром и никогда не выступает в зависимой позиции, и потому она обладает лишь центростремительной потенцией. Личная форма глагола является той "неподвижной осью" [Смолянский 1967:84], вокруг которой строится все предложение. Пеличная форма глагола находится всегда в зависимой позиции и, следовательно, обладает обоими типами потенций. Графически зависимость членов предложения, в том числе глагола, можно представить следующим образом: (61) "Ег hat es dem Mailer gutglaubig versprochen" [Eroms 1998:26].

Hat

dem gutglaibig Muller

Из данной схемы видно, что вершиной синтаксического дерева рамочно оформленного предложения является спрягаемый глагол.

обнаруживающий отношения зависимости с подлежащим и неспрягаемой частью сказуемого. Синтаксическая зависимость второстепенных членов предложения состоит в их взаимосвязи с неспрягаемым компонентом сказуемого. На наш взгляд, концепция В. Гартманна, Г. Вебера и П. фон Поленца является весьма уязвимой, что подтверждают также приведенные выше соображения.

И.Б. Ворожцова, выделяя в коммуникативном поведении Я-позицию и ТЫ-позицию в общении, считает, что РК четко ТЫ-позиционна. Коммуникативное поведение, по мнению И.Б. Ворожцовой, определяет синтаксическое оформление предложений. Так, например, для ТЫ-позиции характерен строгий ПС, т.к. ТЫ-позиция в общении -стратегия выстраивания диалогического взаимодействия с включением адресата в контекст взаимодействия. ТЫ-стратегия строится для создания поля, общего для обоих коммуникантов. Я и ТЫ отделены друг от друга в представлениях, каждый из них имеет свои границы. Общение строится с вовлечением "ТЫ" в круг обсуждаемых проблем, для него прочерчивается ситуация и проясняются ее элементы [Ворожцова 2001: 24].

Думается, однако, что особенности (синтаксические, морфологические и т.д.) конкретного языка зависят в большей степени от условий его исторического развития, чем от коммуникативного поведения этноса. Вероятнее, что структура языка влияет в немалой степени на коммуникативные особенности поведения.

В лингвистической литературе последних лет намечается новая тенденция: языковые явления рассматриваются в тесной взаимосвязи с онтогенезом и филогенезом человека, т.е. с позиций психолингвистики. Так, например, И.Б. Руберт и Н.К. Генидзе постулируют тезис о том, что развитие аналитизма и синтетизма связано с развитием полушарий головного мозга. В связи с тем, что раньше всего формируются зоны левого полушария, синтетические построения характерны для более

ранних этапов эволюции языка. Аналитизм связан с развитием правополушарных зон. По утверждению ученых, "аналитические языки содействуют более сильному развитию правого полушария, а синтетические - левого, т.к. использование аналитического языка предполагает оперирование отдельными образами, а использование синтетического языка предполагает более сложный анализ" [Руберт, Генидзе 2003:58-61]. Данная теория определенно не противоречит базовым законам психофизиологии и представляет интерес для исследователей, однако не будет рассматриваться в настоящем диссертационном исследовании, т.к. требует отдельного серьезного исследования.

Таким образом, рассмотрев концепции генезиса РК немецкого языка, выскажем следующие соображения: РК является генетически обусловленной универсалией ИЕ предложения. Немецкий язык, в силу своей особой предрасположенности к образованию РК, способствовал ее дальнейшему развитию. Закрепление РК как синтаксической нормы немецкого языка обусловили следующие факторы: билингвизм образованных слоев средневековой Германии, подражание синтаксису канцелярских текстов, щтудирование текста Библии. Таким путем происходило неосознанное усвоение формирующихся норм немецкого национального языка всеми слоями общества.

2.3. Процесс становления рамочной конструкции как синтаксической

нормы немецкого языка

Представляется оправданным рассматривать развитие синтаксического строя немецкого языка, в частности, становление, развитие и формирование его идиоэтнической универсалии - РК - в контексте исторических условий формирования нормы.

В истории немецкого языка традиционно выделяют три периода: древневерхненемецкий (770-1050 гг.), средневерхненемецкий (1050-1350 гг.), пововерхненемегщий (с 1350 г. до настоящего времени). Проследим исторический процесс формирования РК согласно традиционной периодизации.

Древневерхненемецкий период характеризуется, в первую очередь, редукцией флексий, становлением аналитических глагольных форм, начинающимся формированием ПС. В данный период глагол еще не обладает современной широкой видовременной системой; имеются лишь две временные формы: презенс и претерит. Для выражения видовых различий использовались описательные обороты. Так, оборот, состоящий из глаголов wesan (sin) или haben в сочетании с причастием прошедшего времени, выражал перфективное значение, например: {62) "phigboum habeta sum giflanzotan " (некий человек имел посаэюенную смоковницу) [цит. по: Филичева 1959:92]. В древневерхненемецкий период появляются также описательные обороты с пассивным значением, образованные глаголами wesan и werdan и причастием II.

Сказуемое в древневерхненемецкий период могло быть представлено спрягаемой формой глагола, составным именным сказуемым, состоящим из глагола-связки и предикатива. Зарождающееся составное глагольное сказуемое, выраженное сочетанием инфинитива с модальными глаголами sculan, wellen, mugan, muozen, имело в ряде случаев модальное значение, в ряде случаев обладало ярко выраженным футуральным характером.

Особо следует коснуться ПС, важнейшего средства соединения слов в предложении. Уже в древневерхненемецкий период закрепляются определенные нормы в плане постановки членов предложения. Коспемся лишь закономерностей постановки сказуемого в предложении рассматриваемого периода. Выделяют три возможных положения спрягаемой части сказуемого:

1) начальная позиция глагола всегда характерна для общего вопроса:
(63) ^^{^}Neweist tu daz Kroesus erretet ward? " (Разве ты не знаешь, что Крез
был спасен?) [цит. по: Филичева 1959:109];

2) конечная позиция глагола характерна для придаточной части сложного
предложения, вводимого союзом, вопросительными, относительными
местоимениями или наречиями: (64) '"''Alia thesa naht arbeitende niuuih ni
gefiengumes "(Мы работали всю ночь и ничего не поймали) [цит. по:
Moskalskaja 1977:121];

3) положение глагола на втором месте является обычным для ГП, а также
для придаточной части сложного предложения, которое не вводится
местоимением, союзом или наречием: (65) ^{^}ЧЪо suad sin muoter zi then
ambahtun'^ (Тогда сказала его мать слугам); (66) "Siu wdrun rehtiu beidufor
a got" (Оба они были праведны перед богом) [там же].

В древневерхненемецкий период вторая позиция спрягаемого глагола в главном повествовательном предложении становится типичной. Однако уже в структуре позднего древневерхненемецкого наблюдается различие в позиции глагола между ГП и ПП. Следует подчеркнуть, что абсолютная финальная позиция спрягаемого глагола в 1111 и абсолютная финальная позиция неспрягаемой части сказуемого в ГП функционируют как вариант наряду с так называемым "относительным конечным положением", при котором за сказуемым или его частями следуют различные конституенты.

В постановке спрягаемой части сказуемого в ПП в финальной позиции В.Г. Адмони видит создание устойчивой для этого типа предложений РК, что существенно также для функционального разграничения ГП и ПП [Адмони 1963:62].

М. Турмаир полагает, что уже на этом этапе можно рассматривать три приннипиальных структурных типа предложения: 1) без РК, т.е. контактное положение всех частей сказуемого; 2) с полной РК и 3) с

неполной РК, т.е. с выносом за РК определенных конституентов [Thurmair 1991:176]. Эту точку зрения разделяет и В.Г. Адмони, он подтверждает факт отсутствия полной РК даже в тех случаях, где существуют объективные предпосылки для ее использования. Все три типа глагольно-сказуемной РК представлены также в пассивных конструкциях. Отсутствие РК наблюдается в развиваюш;ейся аналитической конструкции перфекта, в сочетаниях модального глагола с инфинитивом [Адмони 1963:65].

Таким образом, в древневерхненемецкий период закладывается база для дальнейшего формирования и развития РК. Протежирующими факторами выступают: развитие аналитических глагольных форм, закрепление ПС, а именно, позиции спрягаемой части сказуемого в предложениях разного коммуникативного типа. Формируются первые типы РК, несмотря на то, что она функционирует нерегулярно. По большей части наблюдается употребление неполной РК, однако есть основания утверждать, что РК уже выполняет свою делимитативную функцию, четко разграничивая ГП и ПП.

К середине XI в. завершается процесс формирования немецкой народности. Объективным свидетельством этого является значительное расширение сферы применения родного языка, ограничение сферы использования латыни. Важным событием для развития немецкого языка является проникновение его в канцелярии, что способствовало расширению сферы его употребления.

Однако высшее духовенство владело прежде всего латынью как средством международного общения, языком церкви и науки. Наряду с латинским значительную роль играл родной немецкий язык, в первую очередь, как язык-посредник в процессе преподавания и изучения латыни, о чем свидетельствуют многочисленные латинско-немецкие глоссарии. Латинский язык должен был все больше уступать место немецкому языку

с его возрастающим практическим значением во всех областях жизни. "В то время все больше начинали понимать теснз^ю прагматическую связь между употреблением определенного языка или даже особых форм существования языка и воздействием на слушателя или читателя" [Гроссе 1979:198]. В рамках расширения сфер функционирования немецкого языка проходило и развитие синтаксиса.

В средневерхненемецкий период имеет место дальнейшее закрепление и совершенствование описательных форм прошедшего времени, состоящих из глаголов haben, sin и причастия II. В усвоении образования описательных форм непереходными глаголами по модели переходных глаголов проявляется действие языкового закона аналогизации. В средневерхненемецкий период закрепляется употребление описательных форм непереходных глаголов с haben, а переходных с sein [Жирмунский 1976:360], [Филичева 1959:188], [Behagel 1968:247-249].

Вышеизложенное подтверждает факт интенсивного становления и развития аналитических форм в средневерхненемецкий период в сравнении с аналогичными процессами, имевшими место в древневерхненемецком. Развитие аналитизма повлекло за собой развитие сложного сказуемого, что не могло не отразиться на ПС.

Однако многие исследователи (Н.И. Филичева, А. Беттен и др.) отмечают, что конечное положение глагола в поэтических памятниках сохраняется еще в средневерхненемецкой эпике, в то время как в прозе оно не фиксируется уже у Ноткера. Это объясняется, по мнению Локвуда, влиянием традиции: поэтический образец "Песни о Пибелунгах" хорошо подходил для рифмования и потому пользовался еще в XVIII в. особой популярностью [цит. по: Betten 1987:123]. Кроме того, поэзия отличается свободой в расположении слов по сравнению с прозой [цит. по: Feist 1933:269]. И.И. Ковтунова отмечает, что стихотворная речь характеризуется большей свободой в расположении слов, чем речь

прозаическая. Это обусловлено в первую очередь стихотворным ритмом. Стихотворная речь допускает многообразные, стилистически не противопоставленные варианты расположения слов в отдельных синтаксических конструкциях, стихотворный ритм подчиняет себе синтаксис [Ковтунова 2002:195-196].

В средневерхненемецкий период в вопросительных предложениях без вопросительного слова и в повелительных предложениях спрягаемый глагол занимает начальное положение: (67)"Ggng_m diefreud dines herren (Войди в радость твоего господина)" [цит. по: Филичева 1959:196]. Нарушение постановки сказуемого встречается в ПП, где оно не всегда занимает финальную позицию: (68) ^'Daz ег mir sin Hut und sin lant alles bevalch in mine hant" (Чтобы он передал в мои руки все: свой народ и свою страну) [там же].

Исследования языкового материала с XIV в. до наших дней указывают стабильное увеличение числа главных и придаточных предложений, где сказуемое или его неспрягаемая часть занимают абсолютное конечное положение, т.е. увеличивается число предложений с PK[Thurmair 1991:176].

Многие исследователи отмечают также, что в средневерхненемецкий период в главном повествовательном предложении спрягаемый глагол занимает первое место. Предполагают, что сдвиг позиции спрягаемого глагола произошел под влиянием латыни (ср.: (69) Cogito ergo sum) и разговорно-обиходной речи [Hartweg, Wegera 1989:136]. Подобная позиция спрягаемого глагола сохранилась в ряде фразеологизмов типа "WeiB Gott".

Средневерхненемецкий период явился начальным этапом развития территориальных вариантов письменного языка[. Кроме того, в данный период сформировались и закрепились практически все основные нормы немецкого языка, в том числе РК, в первую очередь, в ПП.

Нововерхненемецкий период - это нериод становления и развития национального немецкого языка, в основу которого лег саксонский диалект. Ведущую роль Саксонии в формировании немецкого национального языка определили экстра- и интралингвистические причины. В XV - XVI вв. Саксония выдвинулась как передовая область развития Германии. Благодаря своим доходам саксонские князья играли ведущую роль во внутренних делах империи. Курфюрст Фридрих, глава оппозиции против императора Карла V, предоставлял защиту от папы и императора и убежище на своей земле. В Саксонию направились переселенцы из разных частей страны. Весьма существенная роль при этом принадлежала местности, в которой скрещиваются линии, идущие с севера (Магдебург-Лейпциг), из центральной части (Эрфурт-Лейпциг), с юга (Бамберг-Мейссен). С XII в. такой местностью становится область Лейпциг - Мейссен - Дрезден, т.е. так называемая Мейссенская марка с культурным центром - Лейнциг. На всей немецкой территории ни одна местность, ни одно государство, ни один город не могли подняться в языковом отношении над остальными частями Германии. Такой территорией стала Саксония, диалект которой вобрал в себя ведущие тенденции будущего немецкого национального языка, скрытые в различных территориальных диалектах переселенцев. Здесь сложился диалект, на котором говорили широкие народные массы и который закрепился как письменная норма княжеской саксонской канцелярии. Таким образом, на территории Саксонского княжества произошло первоначальное закрепление узуса и нормы национального немецкого языка. М. Лютер, объединив языковую норму саксонской канцелярии со словообразованием, стилем, синтаксисом и словарным составом народной речи, "создал" национальный немецкий язык [Schmidt 1972:38].

Перевод Библии М. Лютера сыграл выдающуюся роль в создании общенемецкого ЛЯ. От издания к изданию перевод испытывал на себе

различные изменения: и лексические, и грамматические, и синтаксические. Коснемся лишь ПС, изменения которого фиксируются в разных изданиях Библии М, Лютера. Более поздние издания Библии свидетельствуют о словорасположении, характерном в основном для синтаксиса современного немецкого языка. Спрягаемая часть сказуемого занимает фиксированное положение в зависимости от коммуникативной направленности предложения. Исследователями зафиксирован прямой, обратный, дистантный, контактный, постпозитивный и препозитивный ПС, "при этом установлена тенденция замены составителями современного варианта Библии препозитивного ПС некоторых конструкций в предложениях на постпозитивный" [Протасова 2002:52].

Современные синтаксические нормы складываются )^же в общих чертах к XVI в., однако проявляются не как законченные и отшлифованные нормы, а лишь как тенденции. Зачастую эти тенденции противоречивы в своих проявлениях. Как справедливо отмечает Л.В. Драгомирецкая, противоречивость связана с интенсивностью расширения сфер употребления немецкого языка, с оттеснением им латыни и, как следствие, изысканием новых средств выражения в процессе формирования языковой нормы [Драгомирецкая 1955:5].

Кодификация нормы немецкого языка начинается с XVII в. теоретиками-грамматистами и писателями. Их вклад в развитие немецкого языка состоял в борьбе против господства латинского и французского языков, формулировке правил письменного языка и его орфографии [Schmidt 1972:38].

Обратимся к внутриструктурным процессам, происходящим в нововерхненемецкий период, и в этой связи к проблеме становления РК как нормы. Масштабные изменения на морфологическом и синтаксическом уровне сыграли существенную роль в дальнейшей эволюции РК. В рассматриваемый период закрепляются также вполне

100

сложившиеся на предшествующем этапе аналитические нормы перфекта и плюсквамперфекта, происходит грамматикализация современной формы будущего времени и сослагательного наклонения.

Рассмотренные выше морфологические и синтаксические изменения повлияли в определенной степени на закрепление РК в предложении немецкого языка. Действительно, нормализация и кодификация немецкого языка определили РК как его синтаксическую универсалию. Нормативно используемая РК рассматривается в современном немецком языке как стилистически нейтральный вариант, в то время как вынос членов предложения за РК отмечен экспрессивностью.

Как уже отмечалось, в немецком языке различают РК ПП и РК ГП. РК ПП охватывает весь его состав, начиная с вводящего подчинительного союза и заканчивая сказуемым, занимающим финальную позицию. Она качественно отличается от РК ПП. В ПП финальная постановка всего сказуемого обязательна, при сложном сказуемом все его компоненты располагаются контактно, причем спрягаемый компонент занимает, как правило, финальную позицию в предложении, ср.: (70) "...welche sofeste in die Erden eingedrunsen waren" [Opitz 1970:38]; (71) "...welche sie also wiederhielten " [там же].

В ГП спрягаемый глагол в зависимости от коммуникативной направленности предложения занимает второе или первое место, а неспрягаемые компоненты - последнее место: (72) "Soil ieh Ihnen etwa weiter erzahlen, wie sie den Tag zubringt?" [Gellert 1966:154]; (73) "Ich will es ganz kurz machen " [там же].

В XIV-XV вв. в ГП наблюдаются три топологических варианта постановки частей сказуемого:

1) контактная постановка, несмотря на наличие других компонентов, которые потенциально могли бы входить в РК: {74) '''Preussen ist ein grofimachtiges landt vnd ist gelegen vnder... " [цит. no: Nyholm 1981:53];

101

2) дистантная постановка с полной РК, в которую включены члены предложения: (75) "Und wie sehr gehort Ihnen das voile Herz meiner ganzen Freundschaftzu!" [Klopstock 1839:14];

3) дистантная постановка с неполной РК, за пределы которой вынесены несколько членов предложения: (76) ''darin ward maria gottes muter besrabe mit grofier reinigkeyt" [цит. no: Nyholm 1981:53]; (77) "Aber wer soil sie beschreiben, die Begebenheiten dieses Tages?" [цит. no: Klopstock 1839:59].

В ПП были возможны только два варианта:

1) без РК: (78) "/« dem land ist ein hoher berg auffde beleib arche Noe nach
de sintflufi" [цит. no: Nyholm 1981:53-54] (финальную позицию мог
занимать как неспрягаемый, так и спрягаемый компонент сказуемого);

2) с РК, в этом случае спрягаемый компонент также мог занимать как
финальную позицию в предложении, так и предшествовать
неспрягаемому компоненту: (79) "Und do man thih zu nig wolt erheben, do
flohest du von dannen" [цит. no: Moskalskaja 1977:230]; (80) "Und wen is
auffden Abendkompt und ir seen werdet" [там же].

Для XIV и особенно XV вв. даже такое явление, как закрепление твердого ПС в ГП и ПП, все еще остается господствующей тенденцией и не может быть определено как сложившаяся синтаксическая норма. Это касается прежде всего положения спрягаемого глагола в разных типах синтаксических структур и соблюдения РК. В XIV-XV вв. РК являлась одним из важнейших средств обеспечения структурной целостности сложнонодчиненного предложения. Она функционировала во всех жанрах. Зачастую в РК ГП включалась РК ПП, где она была более строго фиксирована. Часто за РК выносилась предложная обстоятельственная группа, являющаяся антецедентом ПП. В этом случае можно говорить о начинающемся формировании нормированных случаев выноса за РК.

102

Исследования В.Г. Адмони и Л.В. Драгомирецкой подтверждают тот факт, что в синтаксисе XVI в. господствовала тенденция к контактной постановке частей сказуемого, как правило, в главных и самостоятельных предложениях. РК сохраняется в определительных придаточных предложениях, непосредственно поясняющих тот или иной антецедент ГП и тяготеющих к нему; как правило, эти предложения вводились местоименными словами. РК отсутствовала в объектных придаточных предложениях, содержащих новую информацию и вводимых союзом daz [Адмони 1963:207].

Рассматривая динамику РК, О. Бехагель разделяет новую и старую рамочную систему [цит. по: Адмони 1963:208]. Старая рамочная система (до XVII в.) охватывала, как правило, только главные члены предложения, второстепенные легко выносились за РК. С конца XVII в. (в новой рамочной системе) в ЛЯ, в противоположность обиходно-разговорному, внутри РК остаются и второстепенные члены. Сохраняется возможность выноса за РК любого члена предложения. К середине XVII в. РК становится постоянным формальным показателем структурного единства предложения.

Этот период характеризуется также увеличением использования парантезы, что, по мнению В.Г. Адмони, связано не с "разрыхлением структуры предложения, а свидетельствует как раз о внутренней крепости немецкого предложения, о его способности охватывать и замыкать внутри себя обширные речевые комплексы" [Адмони 1963:236]. В XVIII в. вводные конструкции были чрезвычайно широко представлены, что, в частности, стало возможным в том числе благодаря РК.

Таким образом, в ранненововерхненемецкий период основным типом организации сложноподчиненного предложения является рамочно оформленное ГП, к которому тяготеют придаточные предложения и обороты, обладающие по отношению к нему обязательной сочетаемостью.

103

С XVI в. все более распространяется элиминация спрягаемой формы глагола в придаточных предложениях. Это служит большему "цементированию" сложноподчиненного предложения. Чаш;е всего элиминации подвергается спрягаемая форма вспомогательного глагола, реже - глагол-связка. В XVII-XVIII вв. данное явление приобретает массовый характер и служит средством дифференциации ГП и ПП. Составная форма глагола, а именно дистанцирование ее компонентов в ГП и контактное расположение в ПП, были существеннейшей предпосылкой для элиминации спрягаемой формы. Две глагольные формы здесь были не нужны, т.к. РК создавалась не ими обеими в их разорванности, а постановкой главного смыслового компонента сказуемого на последнем месте в предложении: (81) "Als_ ich von Stra^burg zurtick in Niederland gelanget /... hat eine sehr werthe Gesellschaft...gerathen " [Griphius 1977:78].

При препозиции ПП в сложносочиненном предложении спрягаемый глагол ПП непосредственно предшествует спрягаемому глаголу ГП. В большинстве случаев финитные части сказуемых ГП и ПП совпадают, что приводит к их "дублированию". В силу действия закона экономии спрягаемый глагол ПП мог опускаться, т.к. по сравнению с неспрягаемым компонентом сказуемого он содержит менее значимую информацию. Спрягаемый глагол ПП занимает финальную позицию, а следовательно, подлежащее и лексически значимая часть сказуемого (его неспрягаемая часть) предшествуют ему. В этом случае финитный глагол ПП значим формально, его элиминация не влияет на смысл предложения, в то время как элиминация спрягаемого глагола ГП (он следует сразу за ПП) существенно затрудняет понимание смысла предложения.

Таким образом, афинитную модель ПП не следует рассматривать как тенденцию к разрушению РК, она является способом языковой экономии, т.е. решает проблему избыточности спрягаемых глаголов (в первую очередь, на стыке ГП и ПП).

104

Важную роль в процессе кодификации норм немецкого ЛЯ сыграли теоретики-грамматисты. В XVII-XVIII вв. ими устанавливаются первые синтаксические нормы. В этот период РК впервые кодифицируется в грамматиках и научных трудах по немецкому языку. Так, Ю.Г. Шоттель в "Ausflihrliche Arbeit von der Teutschen Haubt=Sprache" обобщает первые кодификационные нормы РК: если два глагола употребляются в одном предложении, то один из них должен располагаться в конце предложения. Он формулирует также правило постановки отделяемых приставок в презенсе и претерите [Schottelius 1967:746-748]*.

Известный грамматист Й. Бедикер усматривает в разделении частей сложного сказуемого признак "хорошей манеры" [Bodiker 1746:385]. Он приводит рекомендации о позиции спрягаемой и неспрягаемой частей сказуемого, но уточняет, что они не должны разделяться большим количеством слов, чтобы предложение не стало рыхлым, и его смысл оставался ясен. В его "Grundsatze" сформулированы также нормы использования элиминации спрягаемой части составного сказуемого: вспомогательный глагол не должен повторяться, а должен объединять все смысловые глаголы [Bodiker 1746:385].

Однако, как отмечает Е.П. Дидрихс [Diedrichs 1983:302], грамматисты не дифференцируют коммуникативную направленность предложения и формулируют правила для предложения вообще вне зависимости от его типа, что соответствовало уровню развития метатеории того времени. В отличие от других синтаксических явлений описанию РК уделяется очень мало внимания.

Я. Гримм также формулирует основные правила постановки сложного сказуемого, отмечая при этом, что в формах, образованных вспомогательным глаголом и причастием или инфинитивом, второстепенные члены предложения расположены между частями

' Факсимильное издание 1663 г.

105

сказуемого. В его работе впервые отмечены случаи нарушения РК, Однако Я. Гримм подводит это явление под термин "инверсия". Он полагает, что вынос отделяемой приставки на первое место в предложении является инверсией и связан с интенцией говорящего выделить ее [Grimm 1847:318-319].

Как отмечают многие исследователи, в нововерхненемецкий период со второй половины XVin в. до начала XIX в, в сфере ПС наблюдается использование как развернутой РК, так и вариантов со значительным нарущением рамки. Уже в этот период были представлены многие из явлений, которые иногда рассматриваются как распространившиеся в немецком ЛЯ только в последние десятилетия.

По свидетельству германистов, в XVIII в. РК достигает своего максимального развития, поддерживая таким образом структурную целостность предложения. РК остается ведущей тенденцией в организации немецкого элементарного предложения. Дальнейшее развитие несет с собой преодоление максимальной абсолютизации РК, а также таких ее крайностей, как многократно-обрамленное предложение (Schachtelsatz).

Элементарное предложение иногда участвует в структурной организации более сложных синтаксических единиц как раз тем, что образует из них особого рода РК. Так, известно, что в канцелярских текстах с конца XV до начала XVIII вв. встречаются сложные предложения, содержащие до 15 придаточных предложений,* При этом очевидно, что ГП несколько раз прерывалось придаточными. Подобные предложения были сложны для понимания, но тем не менее воспринимались теми, кто их читал. Этому способствовала, в первую очередь, структура предложения. Решающее значение имела при этом позиция спрягаемого глагола в ПП. Таким образом, ПП оказывалось четко

*В.Г.Адмони приводит пример сложного предложения, состоящего из 18 элементарных предложений [Адмони 1966:92]. Примеры подобного предложения см. Приложение 1.

106

обозначенным как подчиненное, т.е. не образующее законченного синтаксического единства. ГП, в свою очередь, образовывало РК для всего сложного синтаксического целого, тем самым обеспечивая его структурную и смысловую целостность.

Наряду с широким использованием РК наблюдается вынос за РК ряда членов предложения. Не выносятся в сравнении с предшествз^ющими эпохами облигаторные компоненты. Почти нормой является вынос за РК конструкций с wie и als, определительных придаточных предложений, инфинитивных оборотов, обособляющихся вторых компонентов в ряду однородных членов, предложных обстоятельств с "направительной" семантикой, предложных обстоятельств и дополнений, обособленных компонентов предложения. По ритмическим причинам внутри РК остаются компоненты, выраженные местоимениями [Адмони 1963:235-236].

В современном немецком языке действуют две противоположные тенденции: вынос за рамку (Ausklanimerung) и принцип рамочного построения. Тенденция к сохранению РК в немецком языке обусловлена рядом разноуровневых факторов. В первую очередь, рамочно оформленное предложение рассматривается как стилистически нейтральное. Кроме того, словообразование немецкого глагола, а именно префиксация, создает возможность для сохранения и усиления РК: в настоящее время появляются новые глаголы с отделяемыми приставками. Исследование наиболее употребляемых и продуктивных префиксов в современном немецком языке подтвердило, что преимущественно используются отделяемые приставки, их количество может достигать от 62% до 94% [Thurmair 1991:193-194]. Заимствованные глаголы в большинстве случаев после того, как они приспособились к морфологической системе немецкого языка, используются с приставками, являющимися по большей части отделяемыми, например: isoliere-ab, checke-ab, balsamiere-ein.

107

Наблюдается также тенденция употребления вместо бесприставочных глаголов или глаголов с неотделяемыми приставками (как заимствованных, так и исконно немецких) глаголов с отделяемыми приставками. Так, например, вместо telephonieren используют anrufen, вместо produzieren - herstellen, weglaufen заменяет Jliehen.

Сам аналитический строй немецкого языка способствует усилению "рамочности": расширение сфер использования wurde-форм вместо их синтаксического аналога; использование в разговорной речи перфекта вместо претерита как средства усиления напряженности предложения [Адмони 1963:251], [Thurmair 1991:197].

Для литературного немецкого языка XIX-XX вв. (die deutsche Standardsprache) рамочное построение является основополагающим принципом синтаксического строя немецкого языка [Lexikon 1980:614]. Именно в этот период зарождается тенденция к "номинальному" стилю и наблюдается отход от "вербального" стиля. Аналогичная картина характерна почти для всех европейских языков, что отмечают как отечественные, так и зарубежные лингвисты (Б.Ю. Норман, В.Г. Адмони, О.И. Москальская, Й. Шильдт, Й. Эрбен и др.). Глаголы заменяются синонимичными словосочетаниями, так называемыми "'Streckformen" ("растянутыми формами") [Schildt 1984:197]: beweisen - unter Beweis stellen (доказывать), abandern-eine Abanderung vornehmen (изменять).

Для основного формально-грамматического строя немецкого языка (обиходно-разговорного и литературного) РК является естественной формой построения предложения, в обиходно-разговорной речи она оформляет предложения небольшого объема. «Рамочная конструкция свойственна предложению обиходно-разговорной речи именно в состоянии "синтаксического покоя", т.е. она сама является состоянием "синтаксического покоя"» [Адмони 1973:49].

108

Между тем, даже на современном этапе наблюдаются случаи нарушения РК. Данные случаи носят название "вынос за РК" (Ausklammerung), под которым понимают языковое явление, когда части предложения или предложения, обычно стоящие перед завершающей частью сказуемого, выносятся в позицию после второй части сказуемого [Duden 1985:89]: (82) " Dqi die Regeln alter sind, ah die Meisterstticke" [Gelert 1966:161].

Следует особо отметить, что данное языковое явление характерно уже для древневерхненемецкого периода, где РК охватывала лишь главные члены предложения, но уже к XV в. ее размеры выросли и границы РК охватывали очень объемные синтаксические структуры. С развитием полной РК соответственно минимизировался вынос за РК членов предложения, однако в XX в. ее использование резко возросло.

В XIV-XV вв. РК ГП и ПП еще "разрыхлена". Отмечалось, что процесс "разрыхления" РК затормозился в начале XVI в. из-за интенсивного проникновения верхненемецкого языка и его письменных традиций в школу, печать и все сферы общественно-политической и культурной жизни [Боголюбов 1964:12],

Наибольший интерес представляет вынос за рамку в текстах Библии. Как уже отмечалось, именно Библия явилась одним из первых образцов нормативного синтаксиса немецкого языка. Использование М. Лютером при переводе Библии выноса за РК объясняется следующими моментами: он ориентировался на разговорный язык и старался приблизить текст Библии к тексту проповеди, а следовательно, использование им выноса за рамку служило средством членения сообщения не только по отношению к читающему, но и по отношению к слушающему библейский текст [Prell 1990:221-222]: (83) ^⁴Jnd gott sprach: Es lasse die Erde aufgehen Gras und Kraut" [цит. no: Adamzik 2001:215].

109

Возможность зарамочной позиции каких-либо компонентов предложения наблюдается в XVI и XVII вв., но в авторитетных изданиях она была сведена почти на нет [МбИег 1961:115].

В XVni - XX вв. нормой является вынос за РК:

- сравнительных конструкций с wie и als: (84) "Du hast dich Ъепоттеп wie
ein kleines Kind" [цит. no: Helbig, Buscha 1981:501]; (85)"... das die Werke
der prosaischen und patischen Beredsamkeit alter sind, als die Regeln dieser
Kunste " [Gelert 1966:161];

- определительных придаточных предложений: (86) "Er hat mich in das
Wochenendhaus eingeladen, das seinen Eltern gehorf [цит. no: Helbig, Buscha
1981:501]; (87) "...ich solte / wie er /an einem Stuck beten /, welches ich aber
nichtgewohnen konte" [Gryphius 1977:79];

- инфинитивных оборотов. Инфинитивные группы с частицей zu могут
быть расположены как внутри РК, так и за ее границами: (88) "Sie hat mich
gebeten zu kommen" и (89) "Sie hat mich zu kommen gebeten" [цит. no:
Гулыга, Натанзон 1966:75]; (90) "Sie bluzlet endlich zum Giigerl heraus, zu
sehen... " [Clara 1977:79];

- обособлений: (91) ''Sie hatte schmiitzige Jeans an und einen weiten Pullover'"
[цит. no: Сухова 1978:86];

- "объемных" членов предложения с той целью, чтобы слушающий не
потерял смысл повествования: (92) ''Die Bedeutung des Wissenschaftlers ist
enorm angesichts seiner weltweit verbreiteten Publikationen sowie seiner
bahnbrechenden Forschungen" [цит. no: Gotze, Hess-Luttich 2004:483].

В целом же вынос за РК, равно как и сама РК, долгое время не был нормирован. Вплоть до XVIII в., до кодифицирования РК, за ее цределы могли быть вынесены абсолютно все члены предложения. В современном немецком языке нормы выноса компонентов предложения за РК кодифицированы.

по

Отечественные и зарубежные лингвисты по-разному подходят к явлению выноса за РК ряда членов предложения. На наш взгляд, следует различать нормативные случаи выноса за РК, кодифицированные современными грамматиками (эти нормы были перечислены выше), случаи нарушения РК и стилистический вынос, обусловленный контекстом и ситуацией.

РК, действительно, в определенной степени затрудняет понимание смысла предложения тем, что может расширять свои границы, включая большое число различных компонентов предложения. Большие размеры предложения, где части сказуемого сильно дистанцированы друг от друга, затрудняют понимание; смысл уже услышанного может выпасть из памяти до того, пока прозвучит последнее слово высказывания. Слушающий стоит перед трудной задачей: он должен понять части еще неизвестного целого и "накапливать" их, пока не прозвучит решающее слово. Когда оно прозвучит, все "накопленные" части молниеносно должны упорядочиться, чтобы лишь теперь раскрыть смысл сказанного [МбИег 1961:103].

Читающему в этом отношении легче: он может несколько раз вернуться к уже прочитанной части предложения или обратиться к концу предложения, чтобы быстрее и легче понять смысл читаемого. i-

Топологическая разделенность компонентов рамки и их смысловое единство обеспечивают предложению целостность высказывания [Flamig 1991:109]. Расщепление сказуемого возвышает в смысловом отношении две позиции в предложении - вторую и конечную, гарантируя тем самым структурное и смысловое напряжение и восприятие последующих членов предложения как единства [Schmidt 1983:260].

Рамочные конструкции, где одним из компонентов является отделяемая приставка, образованы под действием особого синтаксического процесса в немецком языке. Отделяемые приставки модифицируют значение финитного глагола, определяют его новое семантическое

Ill

употребление. В предложении изменение привычного значения глагола фиксируется слушающим или читающим лишь в конце предложения, после произнесения (прочтения) последнего слова - отделяемой приставки. В случае "потери" отделяемой приставки все предложение в целом теряет смысл [Boost 1955:42]. К. Боост называет его "отпечаток" (Pragung), т.к. последний элемент фразы накладывает на сказуемое специфический отпечаток [Крашенинникова 1961:87].

Особенно ярко воздействие рамки проявляется в отрицательных предложениях, где одним из ее компонентов является отрицание "nicht". Его конечное положение меняет уже казалось бы понятое содержание предложения с точностью до наоборот, ср.: (93) '^{^}Offhen Sie die Тйг!" и (94) "Offiien Sie die Tur nicht! '_\

Как уже отмечалось, синтаксическая норма немецкого языка складывается в XVII-XVIII вв., для настоящего исследования интерес представляет закрепление РК как синтаксической универсалии немецкого языка. Прежде чем перейти к анализу фактического материала, представляется необходимым рассмотреть языковую ситуацию в Германии XVI-XVIII вв.

В рассматриваемый период происходит процесс становления и кодификации национального немецкого языка. XVI в. было еще чуждо само понятие нормы. В этот период закладываются условия для ее становления: перевод Библии Лютером, расширение сферы употребления устных и письменных форм немецкого языка. Его распространение стимулировало подъем патриотизма немецкого народа, боровшегося за расширение сфер функционирования своего родного языка. Отмечалось, что язык может внушать этносу-носителю чувство патриотизма, связанного с идеей нации. Народ приводит в действие все силы, "направленные на сохранение языка, оказавшегося под угрозой" [Вайнрайх 1972:57]. М.В. Ломоносов писал, что "немецкий язык по то

112

время был убог, прост и бессилен, пока в служении употреблялся язык латинский. Но как немецкий народ стал священные книги читать и службу слушать на своем языке, тогда богатство его умножилось..." [Ломоносов 1977:23].

По мере роста значимости немецкого языка в разных областях жизни латынь начинает постепенно утрачивать свой ореол единственно приемлемого средства общения в сфере науки и высшего образования. Важное значение для консолидации национального немецкого языка имела деятельность ученых-гуманистов, которые, желая расширить круг своих читателей и ознакомить их с достижениями науки и культуры, отказывались от традиционной ученой латыни и переходили в своих трудах на немецкий язык.

Новая полифункциональная роль, которую был призван играть родной язык в рамках национальной коммуникации, оттесняя на задний план и делая излишней латынь, настоятельно требовала его дальнейшей унификации и роста социального престижа. Тем не менее, лишь в XVII в. осознанное стремление к единству ЛЯ оказалось связанным с проблемой языковой нормы. Для XVII в. норма - рациональное начало, вносимое в язык сознательным усилием образованных людей. Объединяющие языковые процессы складывались из многих значительных и более мелких факторов, связанных с различными сторонами жизни Германии XVII — XVIII вв. Начавшееся в XVIII в. общее развитие культуры и науки, развитие театра, деятельность университетов и т.д. были определяюпщми условиями, которые сделали необходимым подлинное языковое объединение Германии. Возвышение Германии в области науки, философии, искусства повлияло на расширение границ использования немецкого языка. Так, он широко использовался как язык образованной прослойки российского общества в XVIII в.

113

Необходимо отметить, что стремление к языковому единству и начальные этапы нормализации в Германии связаны прежде всего с письменно-литературной разновидностью языка, о том, что норма ЛЯ вырабатывается только в условиях его письменной фиксации неоднократно указывалось лингвистами. ЛН лишь очень постепенно и с большим запозданием завоевывает устную разновидность языка. Единая норма ЛЯ складывается как реализация осознанного стремления к языковому единству, стремления, определившего развитие немецкого ЛЯ, начиная с XVI в. и вплоть до эпохи классиков немецкой литературы

Многие явления в развитии ЛЯ, и прежде всего в установлении новых синтаксических моделей, связаны с особенностями функционирования ЛЯ, закрепленного в XVI — XVII вв. по преимуществу за письменной формой общения, в том числе и ряд особенностей современного синтаксического строя немецкого языка [Гухман 1959:190].

В этой связи обратимся к анализу исследований языковой базы данной работы. Нами были изучены письменные памятники XVII — XVIII вв. различной стилевой и жанровой принадлежности. Считаем оправданным разбить исследуемый временной пласт на следующие отрезки: 1) XVII в.; 2) XVIII в. Нодобное разбиение позволяет фиксировать динамику использования РК в письменных формах немецкого языка.

Нами проанализированы элементарные предложения, под которыми, согласно В.Г. Адмони, будем понимать "все виды предложений, обладающих определенными структурными чертами, которые имеются у простого предложения, независимо от того, является ли оно простым, сочиненным, главным, подчиненным или вставным" [Адмони 1978:18].

Рамочно нейтральные предложения нами анализироваться не будут, т.к. для настоящего исследования они не представляют интереса.

114 Письменные памятники XVII в.

Хроники городов Гамбурга и Лейпцига. В текстах превалируют краткие, в основном сложносочиненные предложения, что соответствует данному жанру: для историков важно зафиксировать наиболее важные события, не прибегая к их анализу, кроме того, хроникам характерна формульность, что также оказывает определенное воздействие на синтаксис данного жанра.

Всего нами было проанализировано 87 элементарных предложений. Рамочно оформленные предложения наблюдаются сравнительно редко: 32 предложения, что составляет 36,8% от общего числа проанализированных примеров данного жанра. Данный факт связан с употреблением в большинстве случаев синтетических глагольных форм и с элиминацией спрягаемого глагола как в ПП, так и в ГП: (95) ''Das Venloger zu Chaalon in Champanien mit dem Dauphin vollenzogen worden" [Aller... 1697:8].

РК ГП образована чаще всего глаголом с отделяемой приставкой (10 случаев): (96) ''Julius 11. Traten Ihro Chnstfurstliche...gn" [там же]; (97) "...und brandten zwei Hauser ab " [Adelungk 1696:90].

В редких случаях (в 5 предложениях) в хронике Лейпцига компонентами РК ГП являются аналитические формы глагола: (98) "August 31. ist die Madame la Dauphine...niederkommen" [Aller... 1697:20].

В тексте хроники Гамбурга РК, образованная аналитическими глагольными формами, наблюдается в большинстве случаев (в 17 предложениях): (99) "Anno 1571 wurde die Sonne gantz blutig geschauet" [Adelungk 1696:90].

Встречается элиминация спрягаемого глагола в постпозитивном ПП: (100) "Anno 1577, ward auffder Elbe nicht weit von Hamburg ein Wallfisch gefangen / wovon etzliche hundert Tonnen Thran gekochet worden" [там же]. Элиминация спрягаемого компонента сказуемого в ПП является характерным явлением для структуры немецкого предложения XVII в.

115

Вместе с тем она вызвана, как правило, соображениями языковой экономии и не нарушает смысловой целостности предложения.

Нарушения РК в главных и придаточных предложениях исследованных хроник нами обнаружены не были, что свидетельствует о нормативном употреблении РК в текстах данного жанра. Несмотря на то, что в большинстве случаев авторы хроник употребляли синтетические глагольные формы, РК в текстах данного жанра наличествует и образована преимущественно глаголами с отделяемыми приставками и аналитическими формами глагола: (101) "Febr. 21. Ш Madame la Dauphine folenniter zu Strassburg einseholef [Aller... 1697:8]; (102) "Dieses Jahr brandte in der Diecktstrassen / Burgermeister Matthias Reders Haus ab" [Adelungk 1696:90].

Библейский текст представлен отрывками из "Das Abendmahl" (1630 г.). Всего было проанализировано 50 предложений, в большинстве случаев РК соблюдается (39 предложений, что составляет 78% от общего числа всех предложений). Это обусловлено также тем, что в отличие от других жанров в анализируемом тексте размеры сложных предложений меньше, в состав одного сложного предложения входит не более двух придаточных предложений: (103) ''Den ich sage euch / (1) dasz ich vo dem gewechte des weinstocks nicht trincken werde / (2) bisz das Reich Gottes komme" [Ulenberg 1980:187]. Как уже отмечалось, нарушение РК встречается реже в предложениях небольшого объема, что еще раз подтверждает анализ данного текста.

Нарушение РК встретилось лишь в одном случае, где за РК был вынесен инфинитивный оборот: (104) ''Mich hat hertzlich verlanget / diesz Osterlamb mit euch zuessen'' [Ulenberg 1980:187]. Следует, однако, сразу оговорить, что вынос инфинитива и/или инфинитивной группы за РК считался нормативным уже в XVII в., и его не следует рассматривать как прямое нарушение РК.

116

В главных предложениях спрягаемый глагол выражен, как правило, синтетической формой, в придаточных - преимущественно аналитической: (106) "Vnd ah die stunde kommen war / setzte er sich zu tisch" [Ulenberg 1980:187]. В данном случае отчетливо проявляется более ранее нормирование РК ПП и ее "более легкое" использование в речевой деятельности (все компоненты сказуемого занимают позиции в конце предложения).

Романы. Данный жанр представлен произведениями М. Опица, З.Г. фон Гиршфельда, Г.Я.К. фон Гриммельсгаузена, М. Алемана, Я.В. Андрее, Г. Гербста, Г.А. Циглера, Ф. фон Цезена, и романом "Die verwustete und veredete Schoferey - Leoriander und Perelina".

Корпус примеров данного жанра составляет 1573 предложения. Анализ фактического материала свидетельствует об отсутствии нарушений РК как в ГП, так и в ПП. Это обусловлено тем, что авторы, используя периоды, предпочитают употреблять синтетические временные формы, чтобы избежать употребления РК в ГП. Использование большого числа предикативных единиц в структуре одного сложного предложения не вызывает нарушения РК в придаточных частях: (107) "Ah. wir in die Hohle hineinkamen, sahen wir nichts fur uns als ein lauter Wasser, dap sich...aufflehnete, auP welcher...sestossen kam... " [Opitz 1843:52].

Кроме того, в случаях, когда ГП неоднократно прерывается придаточными предложениями, ПС в ГП не нарушается, и РК сохраняется: (108) "...aber das Wasser /so wegen vielen Regens gestiegen ist / hat /hn / wie sehr er sich gewehret /vmgerissen" [Opitz 1970:42].

Следует отметить, что компонентами РК в главных предложениях данного жанра довольно часто выступают глаголы с отделяемыми приставками (394 случая): (109) "Taglich ritte ich zwenmal spazieren"; (110) "Da finser an" [Aleman 1658:182].

117

Несмотря на то, что чаще всего РК соблюдается, встречаются случаи выноса за РК компонентов предложения. ЗЧП представлены: -инфинитивными группами: (111) "Da /ing er an...die Revolution der gedackte zu empfinden " [Aleman 1658:182]; (112) "...welchen er mier zeigete / erfrischungs=halben zu sehen" [Zesen 1993:83];

- "объемными" компонентами предложения: (113) "...ich bekenne es, dass ich zu gegenwertiger Handlung von Ihrer Man. gezogen bin, auss Gnaden, und nicht wesen meiner sonderbahren Kunst und Geschicklichkeit..." [Andreaea 1681:62]; (114/^\..dafi ich...gezogen bin, aus Gnaden, und nicht wesen meiner sonderbaren Kunst und Geschicktlichkeif [Aleman 1658:182].

Вынос вышеназванных компонентов предложения связан со следующими моментом: нормативным употреблением в качестве ЗЧП инфинитивов и "объемных" структурных частей. Вместе с тем несоблюдение РК не нарушает смысловой цельности предложения, а с точки зрения прагматики даже облегчает восприятие, дополнительно подчеркивая значение ЗЧП.

Эпистолярный жанр представлен письмами Я. Андерзона, И.В. Гете, Ю.Г. Шоттеля, М. Опица, А.Г. Бухгольтца.

Следует отметить, что предложения в данном жанре короче, чем в драмах и романах, что определяется большей приближенностью данного жанра к устным формам речи. Тем не менее, РК соблюдается в превалирующем большинстве случаев (из 765 предложений в 563). В ПП инфинитивные обороты, как правило, не выносятся за РК, а включаются в нее: (115) ''...welche etliche Magistri und Studiosi in Leipzig zu halten pflegen" [Andersohn 1689:1].

РК в ГП представлена в большинстве случаев (в 237 предложениях) аналитическими глагольными формами: (116) ''Aber ich will dartiber jetzt nicht eiffern'' [там же].

118

Несмотря на то, что в письмах М. Опица и А.Г. Бухгольтца наблюдаются периоды больших размеров, РК употребляется нормативно: (117) "So ist aiichferner nichts narrischer, als wann sie meinen, die Poeterei bestehe blop in ihr selber; die doch alle andere Kiinste und Wissenschaften in sich half' [Opitz 1844:232]; (118) "Das schandstichtige Amadis Buch hat...gebessert,...wan sie solche Begebnisse vor Augen semahlet sehen / welche...scheu tra^en'' [Buchholtz 1971:13].

Таким образом, несмотря на значительную свободу в следовании синтаксическим нормам в эпистолярном жанре, нами не были зафиксированы случаи нарушения РК. Это свидетельствует о том, что даже в письменных формах речи приватного характера закрепляется нормативное употребление РК. Как уже отмечалось, сознательное нормирование и кодификация немецкого языка осуществлялись теоретиками-грамматистами и писателями, высокий уровень осознанной нормализаторской деятельности отражается непосредственно и в их частной переписке.

Драматургия. Фактический материал данного жанра базируется на корпусе примеров из произведений А. Грифиуса, Г.Ф. Гарсдерффера, Г. Арнольда, Й.Я. Мастова, А. Ёленшлегера, Й.В. Шуппиуса, К, фон Штилера и драмой "Die Deutsche Grop=K6nigin Leonilda".

В текстах данного жанра РК используется регулярно, согласно установившимся синтаксическим нормам. Из проанализированных нами 2965 предложений РК употребляется в 1296 предложениях. Вместе с тем следует отметить, что количество рамочно оформленных придаточных предложений преобладает над количеством главных предложений с РК (887 придаточных и 409 главных предложений).

В текстах данного жанра активно употребляются аналитические глагольные формы: (119) "Sie solten nur ihre Bucher auffschlasen, da wurden

119

siefinden, da^ Nero zuerst wider die Christen mit Kanserl gewalt gewiitet habe" [Arnold 1843:494].

Стремление к сохранению РК проявляется и в том, что инфинитивные обороты, выносимые, как правило, за РК, включены в РК ПП, ср.: (120) "...als wenn ein Tod nicht genug ware, die Muth ihrer Feinde zu stillen" [Maskou 1843:494] и (121) "...das auch die hendnischen Poeten noch davon zu sagen wissen" [Arnold 1843:495]; (122) "Die allgemeine art den Toback zu trincken ist diese..." [Ohlenschlager 1843:503]; (123) "Warumb solte man nicht durffen schreiben / was jederman zu mahlen verlaubt ist?" [Harsdorffer 1971:5].

Несмотря на превалирующее использование РК, встречаются случаи ее нарушения. За РК, как правило, выносятся:

- "объемные" словосочетания: (124) "Der vorwand aber mufite sehn die
unverschamte beschuldisuns der Christen, als hatten sie... " [Arnold 1843:494];

- антецеденты: (125)"...das sie gestiftet, ein Grab, in welchem ihre Asche sole
bengesetzt worden sehn" [Maskou 1843:497];

- инфинитивные группы: (126) "...hab ich mich entschlossen Abschied zu
nehmen" [Gryphius 1977:78].

Для данного жанра характерно также последовательное подчинение (включение в состав одного ПП другого ПП): (127)"...weil, wie ich bin berichtet worden, die Frantzosen es sehr an sich kauffen sollen " [Ohlenschlager 1843:504].

Между тем внутри РК ПП встречаются нарушения, в виде вынесения спрягаемого глагола с финальной позиции: (128) "...dafi ег nicht sol ^е™ Professor auf Universitaten sehn" [Schuppius 1843:526].

Редко встречаются нарушения РК, вызванные интенцией автора дополнительно подчеркнуть некоторые члены предложения: (129) "...was fur ein Unterschied seh, zwischen der Politischen und Theolosischen Hoffart" [Schuppius 1843:527].

120

Нарушения РК ГП встречаются тем не менее чаще, чем нарушения РК 1111, это объясняется тем, что закрепление финальной позиции сказуемого в ПП произошло уже в начале средневерхненемецкого периода. Вместе с тем использование многократно обрамленных предложений является одним из моментов, вызывающих нарушение РК, Большие размеры предложений затрудняют его восприятие, и для того, чтобы сохранить смысловую п структурную целостность предложения, авторы нарушают принцип рамочности: (130) 'Wolgedachte meine Liebesten wolten / was ich auch bitten oder einwenden mochte nicht verlassen mich bifi nachHause..." [Gryphius 1977:78].

Следует отметить, что на стыке РК ПП и ГП происходит элиминация спрягаемой части сказуемого. Данное явление вызвано не авторским стилем, а мотивами языковой экономии: (131) "Als ich von Strapburg zurtick in Niederland gelanget / und zu Amsterdam bequemer Winde nacher Deutschland erwartet/hat...gerathen..." [Gryphius 1977:78].

В придаточных предложениях также наблюдается элиминация спрягаемого глагола, что, на наш взгляд, является не всегда оправданным, т.к. ПП в ряде случаев следует за ГП: (132) "...dafi ег mit dem hauft zur erden sehansen " [Arnold 1843:495].

Таким образом, наблюдение над функционированием РК в текстах драматургии обнаруживает ее преимущественное употребление в ПП. Случаи нарушения РК носят в большинстве своем нормативный характер, тем не менее, в ряде предложений использование ЗЧП обусловлено интенцией автора подчеркнуть тот или иной компонент предложения пли желанием "разрядить" напряжение, создаваемое РК в предложениях большого объема.

Проповеди. Были проанализированы тексты проповедей Ф.Я. Шпенера, А. а Санкта Клара, Я. Беме.

121

Для данных текстов характерно нормированное унотребленне РК и в ПП н в ГП. Несмотря на то, что тексты нроповедей по большей части состоят из периодов, наблюдается использование аналитических глагольных форм и в придаточных, и в главных предложениях:

(133) "... dann ob mir mein getreuer Gott einige geistliche gaben verliehen
haben mas deren mich zwar auch nicht wtirdig achte" [Spener 1843:565-566];

(134) '^{^}so кап der daraus vorhin ... ersetzet werden'^ [там же, с. 566].

В 347 проанализированных предложениях РК используется нормативно, ЗЧП встречаются крайне редко (56 случаев), к их числу относятся:

- антедеценты: (135) ''''...daP etliche ... unterbleiben, wie etwa das examen, von
dem ich eben nicht gewisse hoffnuns machen kan ..." [там же];

- инфинитивные обороты: (136) "... die mir also gelegenheit machet, auch
abwesenden einisen fruchtzu schaffen " [там же];

- сравнения с als: (137) "... wo nichts anderts sehnd, als Schlag=Uhren"
[Clara 1843:579].

Надгробные речи A. Чернинга, К. Шультца, Б.С. фон Шторха, Г.А. Хагедорна, Г. Кюпффендера.

Для данного жанра характерен пафос и, как следствие, чередование коротких и длинных предложений. В проанализированных текстах короткие предложения встречаются довольно редко, несмотря на то, что надгробные речи должны быть ориентированы на слушающего. Для фиксации внимания широко используется РК и в ГП, и в НП. Она включает в себя большое количество второстепенных членов предложения: (138) "Sie hat sie doch indessen ihr Stiefftochterlein dermassen seliebt/ verhalten ..." [Tschering 1973:33].

Чтобы удержать внимание слушающего, произносящий надгробную речь включает в РК инфинитивные обороты: (138) "OZ? zwar GOtt der HErr /als der Clavem Foecunditatis undSterilitatis zu verwalten hat..." [там же].

122

РК ГП и ПП употребляется регулярно: (139) "Er ist sefallen / wie man fur bosen Bubenfalir [Schultz 1973:50]; (140) ^ЮигсИ diese und dergleichen vielmehr andere Gnaden- und Liebes-Blicke / welche der Herr / der in Jhr wohnte / aufdie Jhm geheiligte Seele kommen liefi / wurde Sie immer weiter in dem himmlischen GenuP der stissen Liebe Gottes versetzef [Hagedom 1973:346].

В исследованных нами 229 предложениях нарушений РК в данном жанре не было отмечено.

Исследованный материал позволяет утверждать, что уже в XVII в. РК закрепилась в синтаксисе немецкого языка как норма. Писатели, теоретики-гуманисты, историографы широко использовали РК, несмотря на то, что в этот период еще часто употребляются многократно обрамленные предложения. В РК включаются все второстепенные члены предложения; в РК как ГП, так и ПП могло включаться несколько придаточных предложений. Стоит отметить, что к числу ЗЧП относятся инфинитивные обороты, "объемные" второстепенные члены предложения, сравнения с als, т.е. те компоненты, вынесение за рамку которых не нарушает смысла предложения. На основе данного наблюдения можно утверждать, что в XVII в. начинают складываться нормы выноса ЗЧП.

В ПП широко используются и аналитические, и синтетические формы глагола, что объясняется финальной постановкой сказуемого в ПП. В ГП с целью сохранения РК чаще употребляются синтетические глагольные формы. Компонентами РК в ГП преимущественно выступают глаголы с отделяемыми приставками, сочетания модального глагола с инфинитивом, аналитические формы перфекта и страдательного залога*.

* Презентацию функционирования РК в немецком языке XVII в. см. Приложение 2.

123 Письменные памятники XVIII в.

В данный период наблюдается регулярное использование РК в ГП и ПП. Фактический материал представлен произведениями следующих жанров:

Эпистолярный жанр. Нами были проанализированы тексты писем К.М. Виланда, И.Ф. фон Гете, К.Ф. Геллерта, Ф. Шиллера, Ф.Г. Клопштока, А. фон Галлера, Й.Г. Гердера.

Анализ текстов позволяет установить преимущественное использование РК в ГП и ПП (в 451 случае из 648 проанализированных примеров). Следует отметить, что в отличие от предыдущего периода структурными компонентами РК в ГП начинает выступать аналитическая форма будущего времени: (141) "Sie werden vermuthlich befinden, dap... " [Wieland 1975:74], Это связано с ее стабилизацией по модели "werden + причастие П",

Наблюдается использование формы сослагательного наклонения в качестве второго компонента РК ПП: (142) "Es кате also daraufan, ob Sie Lust zum Agathon hatten und ob_ ihnen meinen Bedingungen anstandig wdren " [Wieland 1975:163], Нспользуются аналитические формы плюсквамперфекта: (143) "Sie hatten аи/ ihrem Kirchho/e jedes Grab mit Rosen bepflanst" [Klopstock 1839:58],

Тем не менее, несмотря на увеличение инвентаря элементов РК в ГП, наблюдается вынос ряда компонентов за РК предложения, К ним относятся:

- антецеденты: (144) "dafi dieselben Sich meiner noch gtitig erinnern und
ermuntert mich, in den widriden Umstdnden, worin ich... " [Wieland 1975:74];

- инфинитивные обороты: (145) "...worin ich durch die Cabalen und
Ver/olgungen meiner hiesigen Gegner gesetzt werde, meine Zuflucht zu dero
Gerechtigkeits=und Menschen=Liebe zu nehmen... " [там же]. Однако в ряде
случаев инфинитивные обороты включаются в РК ПП: (146) "die ich aus

124

einem von mir aufgesezten weitldujigen Facto a 26 Bogen extrahirt, die wahre Beschaffenheit der Sache zu ersehen geruhen " [Wieland 1975:74]; (147) "Ich habe ihn, weil er mich zu kennen verlanget, ...gesprochen... " [Gellert 1875:13]; - сравнения с wie: (148) "so wenig schliefien sie andre gliicklichen Formen aus. wie Smollets. Goldsmiths, Cumberlands... " [Herder 1971:175].

Зачастую в РК одного ПП бывает вставлено другое ПП: (149) "...weil ich wufite daf^ sie mit Verlang tiberhauft sind, und mir einbildete... " [там же, C.162].

Следует отметить, что но сравнению с предыдущим веком в эпистолярном жанре XVIII в, размеры нредложений уменьшаются, что стимулирует широкое унотребление РК в данном жанре: (150) "Der Herzog geht ab, es regent und ich sage dir Adieu " [Goethe 1885:98].

Частотность употребления глаголов с отделяемой приставкой увеличивается, т.е. в одну из основных структурных моделей РК "втягивается" все больше глагольных лексем: (151)"Lache mich doch aus" [Goethe 1885:98]; (152) "Am Sonntage treffe ich ihn Abends wieder da an" [Gellert 1875:13].

Таким образом, уменьшение объема предложения и увеличение корпуса рамкообразующих компонентов протежировали активному использованию РК в предложениях эпистолярного жанра.

Романы представлены произведениями Й.Я. Маскова, К.М. Виланда, И.В. фон Гете.

Несмотря на регулярное употребление РК, наблюдается элиминация спрягаемого глагола в придаточных предложениях: (153) "...welche bei den Deutschen im Gebrauch geblieben, und vielleicht lange nach ihm erst semacht w or den... " [Mascou 1844:324].

В качестве ЗЧН выступают, как правило:

125

- сравнительные обороты с als: (154) "dabei warer so gUtig gegen die welche
er einmal in Schutz genommen als schrecklich segen die Feinde " [Mascou
1844:326];

- инфинитивы: (155) "wenn er es nicht fur riihmlicher sehalten, fremde Volker
zu bezwingen... " [там же, c.327]; (156) "...und wenn sie Gelegenheit bekamen,
etwas Fremdes zu sehen oder zu horen... "• [Wieland 1975:80].

Следует отметить, что сложные предложения стали заметно короче и состоят в среднем из 7 элементарных предложений. Приведем пример: (157) "Bei solcher Beschaffenheit konnte Attila vielleicht vor einen loblichen Regenten mitgehen, wenn er nicht fur ruhmlicher gehalten, fremde Volker zu bezwingen, als die feinigen wol zu regieren" [Maskou 1844:327]. Это соответствует фронтальной тенденции к уменьшению объема предложения в европейских языках на рубеже XIX в. [Орехова 2000:75].

Драматургия в нашей выборке представлена произведениями Г.Э. Лессинга. Т.Г. фон Гипнеля, Ф. фон Шиллера.

Для драматургии этого периода в сравнении с произведениями XVII в. характерны предложения небольшого объема, ориентированные на легкость восприятия их смысла слушаюш;ими. Данный факт стимулирует нормативное употребление РК. Следует отметить, что есть случаи, когда за РК предложений данного жанра не выносятся объемные сравнительные конструкции с als: (158) "Meine friiheste Kindheit hat nie etwas anders als Waffen, und Ldgen, und Schlachten undStUrme getrdumt" [Lessing 1844:405]. Данное явление служит созданию монолитности, целостности предложения, в первую очередь, с той целью, чтобы смысл предложения был понятен зрителям. Вместе с тем наблюдаются случаи выноса за РК, к числу ЗЧП относятся:

- антецеденты: (159) "Wenn ich nicht sdhe, nicht fiihle, die Wunde, durch die
der erstarrte Hand das Schmerz entsant" [там же];

126

- инфинитивные обороты: (160) "...wie habe ich ihn nicht gebeten..., siebenmall alle sieben Tage aufden Knien beschworen, zu verstatten " [Lessing 1844:407]; (161) "...es ware eine herrliche Sache, dergleichen Haupt= und Kernworte auf Zahlen zu bringen" [Hippel 1844:454]. Наряду с этим отмечаются случаи включения инфинитивного оборота в РК: (162)"...auch dich hat das herrschende Feuer der Ehre, der Ehre furs Vaterland zu bluten, in deiner Jugendverzehret" [Schiller 1844: 458].

Отмечаются случаи употребления в качестве рамкообразующих компонентов аналитических форм конъюктива: (16S) "...die hattest mich nicht so bewesen sollen " [Lessing 1844:409]. Широко используются глаголы с отделяемыми приставками: (164) "Der Nachbar, fing der Aemsige an hat sich Leidens gethan " [Hippel 1844:454].

Анализ исследованного материала свидетельствует о преимущественном употреблении РК и в ПП, и в ГН, из 1753 элементарных предложений в 1147 использована РК. Случаи нарушения РК носят регулярный нормативный характер.

Теоретические труды представлены отрывками из произведений
Н.Г. Гундлинга, Й.К. Готшеда, Й.А. Шлегель, Ф. Шиллера, Г.В. Лейбница,
Э. Ноймейстера, К. Вольффа, К.Ф. Геллерта, Й.К. Аделунга, Ф.Г.

Клопштока, Г.Э. Лессинга, К.М. Виланда, И. Канта.

В данном жанре наблюдается использование аналитической формы плюсквамперфекта, что свидетельствует о расширении инвентаря компонентов РК ГП: (165) "Iphicrates hatte schon zum Offtern die Ehne gehqbl" [Gundling 1971:58]. Встречаются предложения с аналитической формой конъюнктива: (166) "So wtirden ihre Clarissen gewonnen haben" [Schlegel 1971:97]. Наблюдается употребление аналитической формы будущего времени: (167) "Ich weis wohl, das viele sich wundern werden " [Gottsched 1971:94]. Широко представлено использование глаголов с

127

отделяемыми приставками в качестве компонентов РК ГП: (168) "Dieses ahmet nun der Natur nach " [Gottsched 1971:94].

Несмотря на то, что используются периоды больших размеров, РК в ГП и ПП реализуется регулярно (из 783 предложений в 543), вместе с тем фиксируется вынос компонентов предложения за РК, к числу ЗЧП относятся:

- инфинитивные обороты: (169) "dafi man billig bedencken traget /selbige
jungen Leute in Handen zulassen" [Kant 1844:380]. В ряде случаев
инфинитивный оборот заключен в РК: (170) "Ja, wenn gleich eine doppelte
Handluns in einem solchen Gedichte zu seyn scheint.... " [Gottsched 1971:94];

- "объемные" члены предложения: (171) "Die deutsche Romans stehen mir
meisten Theils nicht an / die Aramena ausgenommen, die Octavia, die Asiatische
Baniseetc'' [Klopstock 1977:163];

- сравнения с als: (172) "Die Picarte haben sich unter den Kiinstlern einen
eben so grossen Namen envorben, als die Tatiane und Vinci" [Neumeister
1977:81];*

- сравнения с wie: (173) ".. sein Leiden ist ihr anjedem Tages eines Korpers
einmalso sichtbar, wie das andere " [Lessing 1977:164].

В качестве нарушений РК ПП следует отметить элиминацию спрягаемого глагола в составе аналитических временных форм: (174)"... dafi die besten unter den alten Romanschreibern hierinn den Homer nachgeahmet [Gottsched 1971: 94]; (175) "Dass der Mensch sie nicht von ungefahr und noch weniger zur Lust und aus lieber langen Weile erfunden.." [Adelung 1977: 162].

Образцы ораторской речи. Для данного жанра характерны предложения небольших размеров, чаще всего сложные предложения состоят из 3-4 элементарных предложений. РК употребляется регулярно (в

Наибольшее количество выносов сравиительных конструкций с als (в 56 предложениях) за РК в ГП и ПП встречается у Й.А. Шлегеля.

128

389 предложениях), ее нарушения встречаются редко (63 случая), к ним относятся:

- вынос за РК сравнительных конструкций с ah: (176) "О Marie... kont ich
so sanft schlafen als du!" [Hermes 1845:638];

- вынос за РК инфинитивных оборотов: (177)'_\.mit der mein Herz mich
dmns. mich in seine Arme zu werfen" [Lavater 1875: 502].

Широко распространенны много1фатно обрамленные предложения, однако этот факт не влияет на использование РК: (178) "Ег weis nicht einmal dafi unsre Eltern adelich waren, und ich habe es, da ich dies durch einen gliicklichen Zufall gewar ward, ihm sorg faltig verschwiegen... "[Thomasius 1843:552].

Резюмируем результаты исследования. XVII-XVIIIbb. - начальный период кодификации литературного немецкого языка, затронувший все уровни языка. Наиболее отчетливо кодификация отражается в письменных формах речи, усвоение этносом норм литературного национального языка проявляется в устных формах речи и в письменных, приближенных к ним (письма, проповеди, диалоги из художественных произведений).

С целью определения уровня нормативного употребления РК для исследования были выбраны тексты различной стилевой и жанровой принадлежности, что оказалось оправданным, т.к. обширный корпус разножанрового фактического материала позволяет объективно оценить полученные результаты. Анализ корпуса примеров отражает превалирование нормативного употребления РК в текстах всех стилей и жанров. Многократно обрамленные предложения ни в коей мере не препятствуют ее употреблению. Расширение инвентаря рамкообразуюших компонентов (аналитические формы плюсквамперфекта, футурума, конъюнктива) лишь все более утверждает употребление РК в структуре немецкого предложения.

129

К числу ЗЧП регулярно относятся инфинитивные обороты, сравнения с wie и als, "объемные" второстепенные члены предложения, антецеденты. Основываясь на регулярности выноса данных компонентов предложения за РК, можно утверждать, что данное явление становится нормой. Сокращение объема предложения также протежирует кодификации и, как следствие, широкому использованию РК*.

Таким образом, РК была присуща немецкому предложению уже в древневерхненемецкий период. Она утверждается на последующих этапах развития немецкого языка, становясь одним из средств формального объединения структурной и смысловой цельности предложения. Отступление от принципа рамочности не означает отказа от нее, а предполагает лишь более гибкое ее использование. Наряду с тенденцией отхода от РК закономерно формируются способы ее дальнейшего закрепления. Таким образом, уже в XVII-XVIII вв. РК утверждается как одна из синтаксических норм литературного немецкого языка.

Выводы по Главе 2

Обращение к генезису и эволюции РК в структуре предложения позволяет сделать некоторые обобщения: РК — явление, генетически присущее немецкому языку и закрепленное в его синтаксической норме под воздействием разных факторов, внутриструктурных и экстралингвистических.

Одним из наиболее важных внутриструктурных факторов формирования является имманентность РК синтаксису индоевропейских языков на определенном этапе их развития, становление РК связано с эволюцией ИЕ предложения. С разделением единого инкорпорированного комплекса слова-предложения на два образования - прототипа

* Презентацию функционирования РК в предложениях немецкого языка XVIII в. см. Приложение 3.

130

подлежащего и прототипа сказуемого - появляются зачатки РК. С другой стороны, развитие морфемной структуры слова, формирование падежной системы, углубление познания окружающего мира человеком нашло свое отражение в развитии новой синтаксической перспективы с отчетливым выделением главного и второстепенного, что, в свою очередь, привело к выработке соответствующих способов оформления вьщеляемых позиций, а именно, к установлению определенного ПС. На этом этапе формируются наиболее древние типы словопорядка - SOV и VOS, стимулировавшие развитие первых форм РК - подлежащно-сказуемной и сказуемно-подлежащной.

Наличие подлежащно-сказуемной и сказуемно-подлежащной РК характерно для всех языков индоевропейской семьи на определенном этапе их развития. Дальнейшая эволюция языка, а именно изменения на морфологическом уровне (упрощение субстантивной парадигмы, редукция флексий, становление аналитизма) и синтаксическом уровне (изменение ПС — переход от SOV к SVO, тенденция к закреплению ПС) протежировали развитию РК в немецком языке. Широкий корпус аналитических глагольных форм позволил прийти к "компромиссу" между двумя противоборствующими тенденциями: подлежащно-сказуемной и сказуемно-подлежащной РК. Это выразилось в формировании глагольно-сказуемной РК, спрягаемый компонент которой занял позицию возле подлежащего, а неспрягаемый - финальную позицию.

Кроме аналитизма, становлению и закреплению РК в структуре немецкого предложения протежировали реликты древнего ПС SOV -отделяемые приставки. Они развились из реляционного элемента {р}, занимавщего позицию между -О- и -V-B синтагме OV.

При переходе от словопорядка SOV к SVO реляционный элемент превращается из послелога и преверба в предлог и адверб. Высвобождение левой валентности глагола способствует присоединению к ним недавно

131

образовавшихся предлогов, превратившихся впоследствии в отделяемые приставки.

Закрепление РК в синтаксических построениях начинается уже в древневерхненемецкий период, когда закладываются топологические позиции РК ГП и ПП. В средневерхненемецкий период закрепляется РК 11, что обусловило ее делимитативную функцию - четкое разграничение ГП и ПП. РК средневерхненемецкого периода может включать достаточно большое количество компонентов предложения. В этот период начинают закрепляться в качестве нормативных первые ЗЧП.

Несмотря на то, что существует мнение о том, что ПС в немецком языке является странным и затрудняющим мышление непосредственно предложениями, ("сначала нужно мыслить, а потом уже расставлять слова в их необычном порядке" [Витгенштейн 1994:191]), именно в период Рационализма и Просвещения, апеллирующего к ясности и четкости мысли, кодифицируется РК.

На этом этапе кодификацию РК стимулировали явления историко-культурного фона: перевод М. Лютером Библии на немецкий язык, весомая роль сакральных текстов в жизни социума, немецко-латинский билигвизм клериков, следование канцелярским текстам как образцу немецкого языка. Определенную роль сыграли и отдельные особенности менталитета немецкого этноса. Уже к XVII — XVIII вв. складывается этнопсихологическая особенность немцев (культурный сценарий), связанная с аксиологическими приоритетами "порядка" (Ordnung), регламентации, следования законам, правилам, предписаниям.

Анализ фактического материала XVII - XVIII вв. различной стилевой и жанровой принадлежности позволяет утверждать, что уже в этот период РК закрепляется как синтаксическая норма литературного немецкого языка. Это подтверждает ее превалирующее использование в текстах различных стилей и жанров, нормативное употребление в ГП и

133

Глава 3

Особенности функционирования рамочиой конструкции как синтаксической иормы германских языков на фоне

языковых контактов

Рассмотрим в данной главе функционирование РК и модели ее образования в западногерманских языках (в идише, фризском, нидерландском и африкаансе). Представляется целесообразным обратиться к более детальному рассмотрению особенностей структуры языков, сформированных на основе немецкого языка (идиш) или генетически близких ему (нидерландский, фризский, африкаанс).

3.1. Особенности синтаксической нормы языка ндиш

Идиш, как известно, один из германских языков, бытовой и литературный язык ашкеназских (германских по происхождению) евреев [Лингв, энц. словарь 1990:171].

Начало Средневековья характеризуется формированием региональных диалектов и надрегиональных образований немецкого языка; в этот же период сформировался и язык немецких евреев. Первоначально идиш использовался как "диаспоральный разговорный язык" евреев, живших в Германии [Polenz 1978:71], в то время как древнееврейский язык по большей части служил в качестве языка культа, делопроизводства, общения евреев разных стран [Берков 1996:87]. Первые письменные памятники идиша, относяш,иеся к XII веку (подстрочные глоссы в древнееврейских религиозных произведениях), были записаны буквами древнееврейского алфавита. Памятники XIII-XIV вв. являлись первыми крупными литературными произведениями и впервые отражали разговорный язык горожан южных и средних районов Германии. Однако в древнееврейском алфавите гласные не передавались или передавались, но неточно, поэтому читать древние памятники идиша сложно.

134

Условиями для развития идиша как отдельной ветви немецкого языка послужили следующие моменты: 1) идиш в историческом развитии своего письменного варианта отошел от развития письменного варианта немецкого языка; 2) изоляция носителей языка в гетто (XII - XIII вв.); 3) переселение многих евреев в Восточную Европу. Начиная с XIV в. идиш развивается самостоятельно, не испытывая на себе влияния немецкого языка, как следствие, он не подвергся, в отличие от немецкого, воздействиям со стороны латинского и французского языков и избежал процесса нормализации. Идиш можно рассматривать как особую разновидность немецкого языка, автономно развивающегося и не испытывающего влияния других языков и деятельности грамматистов-нормализаторов. Очевидно, что среди всех языков, сформированных на основе немецкого языка или его диалектов, идиш больше других приближен к нему по лексическому составу, фонетическому, морфологическому и синтаксическому строю. "Jiddisch (Yiddish) ist eine der wichtigsten Nebensprachen des Deutschen" [Hutterer 1987:347] (Идиш — один из наиболее генетически близких языков немецкого).

Переселение части евреев из Германии в Восточную Европу (примерно с 1750 г.) и Америку (в XIX в.) послужило причиной расхождения двух вариантов идиша: остидиша и вестидиша. Остидиш (территория Румынии, Чехословакии, Польши, Западной и Центральной Украины, западных губерний России) на протяжении столетий претерпел значительные изменения по сравнению с языком немецких евреев. Однако в XIV в. в результате еврейской эмансипации в Германии идиш практически исчез, в то время как в Восточной Европе и Америке он достиг уровня развития ЛЯ (примерно в конце XIX в.).

Идиш возник в среде немецких евреев приблизительно в конце древневерхненемецкого периода. Первоначально еврейские поселения возникли в IX в. в долине Рейна, а затем распространились и в другие

135

немецкие области. Евреи, жившие в средневековой Германии, использовали в повседневном общении диалекты своих соседей-немцев, в то время как древнееврейско-арамейский язык употреблялся как второй язык, язык религий, "сакральный язык" [Штарк 1996:87].

В целом идиш близок не литературному немецкому языку, а его диалектам, прежде всего восточносредненемецким (саксонскому, берлинскому, силезскому), послужившим основой для его формирования. Отличительные признаки, наблюдаемые при сравнении с современным немецким литературным языком (например, синтаксис в целом, ПС, переход и в г, употребление перфекта вместо претерита), не свидетельствуют о том, что идиш является ответвлением от немецкого языка. Они довольно точно отражают более древнее состояние немецких диалектов [Штарк 1996:87]. Условием для появления отличий послужила дивергенция идиша от немецкого языка и, как следствие, его дальнейшее автономное развитие. Кроме того, свою роль сыграл и письменный барьер - использование букв древнееврейского алфавита, который привел к отрыву от развития письменных традиций нововерхненемецкого языка. Повлияли также и социальные факторы: жизнь в гетто, закрытие евреям доступа к большинству бюргерских профессий, религиозные мотивы, переселение в Восточную Европу, Северную Италию и в Пидерланды.

Тесная связь с немецким языком отражает историю возникновения идиша. Между тем, нет единства мнений о том, считать ли идиш одним из "ответвлений" немецкого языка или это язык, где доминирует немецкая основа, которая накладывается на древний донемецкий "праидиш". Ряд ученых (С. Бирнбаум и У. Кифер) утверждают, что суш;ествовал "праидиш", развившийся на основе немецких диалектов до уровня современного идиша. Однако существуют неоспоримые факты, свидетельствующие о том, что идиш возник только на средневековой немецкой основе и представляет собой близкое немецкому языку

136

"ответвление". Это доказывают следующие факты: во-нервых, грамматическая и синтаксическая структуры идиша близки немецким средневерхненемецкого периода: наличие определенного и неопределенного артиклей, четырехпадежная система склонения, трехродовая классификация существительных.

Во-вторых, прослеживается сходство идиша со средненемецким языковым состоянием, что подтверждает происхождение идиша от немецкого средневекового языка.

Необходимо также подчеркнуть, что в синтаксисе идиша наличествует характерная для немецкой синтаксической нормы РК, которая образована глаголами с отделяемыми приставками, временными аналитическими формами глагола, сочетанием модального и смыслового глаголов, пассивными глагольными конструкциями.

Материал исследования функционирования РК в идише базируется на текстах различной жанровой принадлежности: сакральные тексты (переводы Библии 1602 г. и 1839 г.), прозаическое произведение "maasse buch" ("Das Buch der Geschichten") (1602 г.), лирическое произведение "ssefer misch'le chachomim" ("Das Buch der Fabeln der Weisen") (1657 г.), перевод древнееврейского поучения в стихах "ssefer b'chinass olom" ("Das Buch der Weltprufong") (1744r.).

Мы обратимся к функционированию РК в идише в XVI-XIX вв. по следующим соображениям: именно в этот временной срез кодифицировались нормы немецкого языка, и РК закреплялась в немецком синтаксисе; идиш как язык генетически наиболее близкий немецкому языку полнее отразит влияние кодификации немецкого языка (XVIII в.) на синтаксис идиша. Данный период был разбит на четыре временных среза: 1) конец XVI - начало XVII вв.; 2) вторая половина XVII в.; 3) первая половина XVIII в.; 4) первая половина XIX в.. Выделение данных временных срезов является лишь рабочим приемом, обусловленным

137

наличием у нас латиноязычных текстов на идише именно этих периодов*. Анализируемый материал данных временных пластов позволяет фиксировать изменения в синтаксической норме немецкого языка, а именно в функционировании РК. Кроме того, такой подход позволяет объективно оценить процесс развития и функционирования РК в предложениях языка идиш и установить господствующие синтаксические тенденции определенного периода.

1) конец XVI - начало XVII вв.

Тексты, выбранные нами для исследования, содержат по большей части сложные предложения, в состав которых могло входить от двух до пяти элементарных предложений с различным синтаксическим оформлением; потому представляется целесообразным анализировать функционирование РК в элементарном предложении.

Всего нами было проанализировано 68 элементарных предложений из письменных памятников данного среза (перевод Библии 1602 г., рассказ 1602 г.). 22 предложения, что составляет 32,35% от общего числа всех примеров, являются рамочно нейтральными, в них не реализованы формальные предпосылки для образования РК, т.к. сказуемое в данных предложениях выражено личной формой глагола в презенсе или претерите активного залога изъявительного наклонения или презенсе конъюнктива; глаголы-сказуемые этих предложений не имеют отделяемых приставок и не требуют обязательного прямого дополнения, например: (179) ^'kumt in seine terer mit bekenung, in seine hew mit lob" (Войдите в его двери с исповедью, в его двор с хвалой) [Elia-ha-Levi 1962:54]; (180) "seit euch neisen zu got in schonheit der heilikeif {Преклонитесь перед богом в красоте святости) [там же].

Стоит отметить, что в этих рамочно нейтральных предложениях сказуемое выражено личной формой глагола, который не всегда занимает

* Определенную сложность для нашего исследования представляла недоступность текстов на латинице.

138

вторую позицию в главном повествовательном предложении: (181)"...ип seit eich neisen zu berg seiner heilikeit..."{... ^и ^вы преклоняетесь перед вершиной его святости) [Elia-ha-Levi 1962:54]; (182) "herer der t'filo, zu dir ale kreteier si kumen" (Господин молитв, к тебе приходят все создания) [там же, С.53].

В побудительных предложениях глагол-сказуемое регулярно занимает финальную позицию в предложении: (183) "secht nun,... "(Посмотрите только ...)[Waldkirch 1962:52].

Однако особый интерес для нашего исследования представляют предложения с РК. В текстах данного периода их 46, из них 38 главных предложений и 8 придаточных. Компонентами РК в ГП, как правило, выступают:

- сочетания модальных глаголов с инфинитивом: (184) "was solen mir famern ..." (О чем мы должны горевать ...) [Elia-ha-Levi 1962:53]; (185) "... den er sogt, er darfes nit ton" (..т.к .он говорит, он не должен этого делать) [Waldkirch 1962:52];

-аналитические формы времен перфекта и плюсквамперфекта: (186) "... so het irjil unschulding blut ferso^en. " ( ...т.к. он невинно пролил много крови) [там же];

-аналитические формы страдательного залога: (187) "... do потеп im also bald tofufi un wor gleich so war em ferurtelt zum tot" (вскоре он был схвачен и приговорен к смертной казни) [там же];

-именные части речи в сочетании с глаголом "sein": (188) "... den heilig is er" (..т.к. OH священен) [Elia-ha-Levi 1962:54].

Кроме того, нами были обнаружены предложения, где РК образована глаголом с отделяемой приставкой: (189) ''''do schtund der horug wider gut un sach sich um noch dem rozeach " (Гут снова встал убитый и посмотрел на убийцу) [Waldkirch 1962:52]; (190) "hebt aufeuere hent zu der heilikeit un

139

lobtss got" {Вознесите ваши руки к святости и восхваляйте Бога) [Elia-ha-Levi 1962:54].

В первом примере РК в предложении соблюдена, и компоненты глагола-сказуемого занимают вторую позицию (финитная часть глагола) и конечную в синтагме (отделяемая приставка "auf'). Во втором примере приставка следует непосредственно за финитной частью глагола, однако в данном случае контактное положение частей сказуемого вызвано прагматическими факторами. Говорящий (церковнослужитель) акцентирует внимание слушателей (прихожан) на всемогущество, святость и щедрость Бога и призывает вознести руки к святости (= небу) и восхвалить Всевышнего. В данном предложении выделяются две синтагмы, обе начинаются с глагола в повелительном наклонении (т.е. с указания, что необходимо делать) и заканчиваются указанием, кого нужно возносить и восхвалять. В данном предложении существительные "heilikeit" и "got" можно рассматривать как синонимы. Их рематическая постановка в конце синтагмы фокусирует внимание слушателей, заставляет задуматься о грешности этого мира и воздать хвалу Господу.

Лишь в 19 из проанализированных нами примеров рамочно оформленных главных предложений РК соблюдена (это составляет 50%), в 8 предложениях (21,1%) есть формальные условия для РК, но ее компоненты располагаются контактно по отношению друг к другу, в 11 предложениях (28,94%) часть членов предложения вынесена за РК, часть находится внутри нее.

За РК, как правило, вынесены те члены предложения, которые в дальнейшем уточняются: (191) "ег kumt ale kreteier zu neigen zu ver dir, got" {И придут все создания поклониться тебе, Более) [Elia-ha-Levi 1962:53]; и члены предложения, несущие дополнительный, уточняющий смысл: (192) "du hosst mich ит mein leben gebracht iber di g'newo" (Ты отнял у меня жизнь за украденное) [Waldkirchl962:52].

140

В проанализированных придаточных предложениях языка идиш РК была реализована в 8 предложениях, что составляет 16,67% от общего числа всех придаточных предложений с рамкой. В 6 предложениях (75%) РК реализована, а в двух (25%) ее компоненты расположены контактно. Необходимо также отметить, что в придаточных предложениях с РК финитная часть сказуемого предшествует афинитной (аналогично их позиций в немецком языке): (193) "du hosst welen di g'newo alein hohen un hosst mir den hamer in mein kopf geschlogen, as_ ich bin grab gefalen wider in di kamer " {Ты хотел один обладать украденным и ударил меня молотком по голове, чтобы я снова упал в кладовую) [Waldkirch 1962:52].

Таким образом, анализ примеров показывает, что в период с конца XVI - начала XVII вв. в идише происходит внутренний процесс нормализации синтаксиса предложений, о чем свидетельствуют нефиксированная позиция простого глагольного сказуемого и постановка компонентов составного сказуемого в ПП по аналогии с их позициями в ПТ. Представляется очевидным, что РК является ведущей тенденцией синтаксического строя идиша данного периода.

2) вторая половина XVII в.

Нами были проанализированы 33 элементарных предложения из стихотворения "ssefer misch'le chochomim" ("Das Buch der Fabeln der Weisen"). В 10 из проанализированных предложений РК отсутствует, т.к. в них не реализованы условия для ее употребления: (194) ^^{^}der neinunsechzig schproch..." (Шестьдесят девятый сказал...) [Regensburger 1962:55]; (195) ^'di entwertfun im aso wor:..." (Итак, его ответ был..) [там же].

В 23 предложениях РК реализована, в том числе в 11 главных предложениях и в 12 придаточных. В большинстве главных предложений наблюдается нормативная (дистанцированная) постановка частей сказуемого, нарушение РК отмечено в одном предложении, вынос за РК членов предложения имеет место в 4 случаях. Таким образом, в

141

процентном соотношении предложений с полной РК 54,54%; с нарушением РК - 9,1%; предложений с выносом членов предложения за РК-36,36%.

Структура РК представлена следуюшими моделями:

- сочетанием глагола-сказуемого с отрицанием "nischt / nit": (196) ^'mein
bruder acht ich nischt umss gar..." (Моего брата я вовсе не уважаю.._^ [Regensburger 1962:55];

- сочетанием модального глагола с инфинитивом смыслового глагола:
(197) '"''got geb, dos ales besfun seiner tir soU aussen bleiben" (Дай бог, чтобы
все самое лучшее не осталось за его дверями) [там же];

-составным именным сказуемым: (198) "...cfer do is dein vleisch un blut,.." {.. .который есть твоя плоть и кровь) [там же];

- аналитической формой перфекта: (199) "'do hot erfun vil bes doss winzgesst
tun guslesen" (Потому что из всего самого лучшего он прочел лишь
малость) [там же].

В предложениях с выносом за РК части членов предложения данное нарушение вызвано стремлением сохранить рифму:

(200) "... man hot einmol sefrogt ein weisen:
wem bisstu men mit libschaft preisen,..." [там же].

Однако нарушение РК (контактная постановка частей сказуемого) в некоторых случаях не вызвана стремлением сохранить рифму:

(201) ".. .man hot gefrost ein chochom, worum er sich hot geschnelt,
dos er sich mit einem kleinem mogren weib hot geselt..." [там же].

В проанализированных нами придаточных предложениях РК реализована практически во всех (91,67%): (202) "...\тг ich nit sein herz un getreischaft weiss" (если бы я не знал его сердца и преданности) [Regensburger 1962:55]. Вынос за РК встретился лишь в одном предложении: (203) ".. wen dein weib aussget, zu welcher tir sol si wider

142

heimen kumen?" (..если твоя жена выйдет, к какой двери должна она вернуться'?) [Regensburger 1962:55].

В примерах данного периода, как и ранее рассмотренного, в ПП наблюдается постановка финитной части сказуемого перед афинитной: (204) "man hot gefrogt ein chochom, worum er sich hot geschnelt..." (Спросили мудреца, почему он заторопился...) [там же].

Таким образом, в данный период тенденция к употреблению РК предложения усиливается, о чем свидетельствуют проанализированные нами примеры и тот факт, что даже в стихотворных произведениях наблюдается ведущая тенденция к сохранению РК предложения.

3) первая половина XVIII в.

Из проанализированных нами 73 элементарных предложений из произведения "ssefer b'chinass olom" (Das Buch der Welt Prufling") (1744 r.) 21 предложение является рамочно нейтральным. В 18 главных предложениях (34,62% от числа всех рамочно оформленных предложений) наблюдается нормативное употребление РК. Ее компонентами выступают:

- сочетание модального и смыслового глаголов: (205) ^^{^}der mensch mus
wissen..." (Человек должен знать...) [Reis 1962:69]; (206) "..w/ er ess haben
ml... " {...как OH этого хочет..) [там же];

-аналитические формы перфекта и футурума I: (207) '_\..di zeit wert im etwass ferendren..." (...время кое-что изменит...) [там же, с.68]; (208) ''^ип auch е ich bin aussegangen fun mein mutertracht..." (И когда я вышел из чрева моей матери ...) [там же, с.69];

- компоненты составного именного сказуемого: (209) '4ch mensch bin gar
funsfun di tegen, den der mensch is_ schterblich.." (Д человек, еще молод в
своих днях, т.к. человек смертен...) [Reis 1962:68];

- аналитическая форма пассивного залога: (210) '^{^}ип е ich noch bin
seformtwor in muterbauch..." (И когда я был сформирован в материнском
чреве...) [там же].

143

В 9 главных предложениях зафиксирован вынос членов предложения за РК. Однако в большинстве случаев этот вынос обоснован. За РК вынесены:

- сравнения, вводимые союзом aso: (211) ''''...das ich seU wider wern
zweighaftig gleich as ein bukssbaum un ich selt auch wider wern aso schtarik

Щ gleich alss ein paless? " (..л снова должен стать ветвистым как самшит, и я должен также снова стать сильным как дворец!) [Reis 1962:70];

- распространенные второстепенные члены предложения: (212) "...lasen si
mehren noch fil mer arzneiung oder noch mer dreiakoss" (..они велят еще
увеличить им лекарства или гонцов) [там же, с.69];

- инфинитивные обороты с "zu": (213) '"''...каЪеп di schterinlauf schon
ф bezwunsen mit ire schifen zu bezwingen oder zu befassten mich" (.звездам

уже удалось на la кораблях победить или схватить меня) [там же, с.69];

- антецеденты: (214) '"''kenten si den in himel machen fensster, das da kent
dorich di fenster arunter schmelzen..." {Они могут на небе делать окна,
которые дориец может уменьшать) [там же, с.7О].

В трех предложениях употребление ЗЧП обусловлено
_у прагматическими причинами. Автор стремится дополнительно

подчеркнуть их смысл и с этой целью выносит их за РК. Рассмотрим эти случаи.

- (215) "ип auch е ich bin aussansen fun mein mutertraeht..." (И когда я
вышел из чрева моей матери...). Автор, используя вынос обстоятельства за
правый край РК, акцентирует внимание читающего на моменте появления
на свет героя повествования и его возрасте. Таким образом, в предложении
выделяются наиболее значимые для дальнейшего повествования факты.

-    (216) ^'...wass si haben ferdorben an mir..." {..что они во мне испортили)
[там же,   с.69],   В   данном   высказывании   (оно произносится   героем
произведения)   необходимо   акцентировать,   что   нечто   (телесное   или
духовное) было испорчено именно в нем ("an mir") либо кем-то или чем-

144

TO, либо им самим под воздействием неких факторов, и говорящий осознает это.

- (217) "ип wan ich si schon geben self mein haus ful silber un gold..." (Я
когда я отдам им мой дом полный серебра и золота ...) [Reis 1962:70].
ЗЧП в данном случае выделены с целью подчеркнуть богатство
говорящего ("дом, полный серебра и золота") и его возможность или
готовность отдать это богатство ради достижения определенной цели.

Рамочно оформленных придаточных предложений в данном тексте содержится 24. С нормативно оформленной РК 14 предложений (58,33%), 10 предложений (41,67%) с выносом второстепенных членов за РК. Необходимо отметить, что в тексте данного периода в придаточных предложениях с РК финитный рамкообразующий компонент следует за афинитным (что и является нормой): (218) ^^{^}fragt auch ale zauberer, ob den einer is ferhanden, der mir sagen кап,." (Спросите тако/се всех волшебников, есть ли кто-то, кто мне молсет помочь,...) [там же, с.69]; (219) "wan ess den menschen einmal nit get, wi er ess haben wil,,..^{^}^ {Если однажды у человека дела не пойдут так, как он того хочет_^..) [там же, с.7О].

Данный факт свидетельствует о том, что нормализация синтаксиса идища коррелировала с явлениями, характерными для узуса и нормы немецкого языка соответствующего периода.

Вынос компонентов ПП за РК обусловлен теми же причинами, что и вГП:

- уточнение зарамочного члена следующим ГШ: (220) ^""...das mir mein zeit
aufgelandent hat das mal, di ich ir gelibt hab" (что мне мое время дало
момент, когда я любил ее) [там же, с.б9];

- прагматическими факторами: выделен член предложения, указывающий
на то, чем говорящий должен заполнить свой "глупый рот", чтобы он (рот)
не говорил глупостей): (221) "... dass ich mein narisch maul self binden mit

145

ibrige umgesunte senftige schpeis,..." (..что я мой глупый рот доло/сен
закрыть другой нездоровой горчичной едой) [Reis 1962:70];
- вынесен распространенный второстепенный член предложения с целью
подчеркнуть богатство говорящего ("дом, полный серебра и золота") и его
возможность или готовность отдать это богатство ради достижения
V определенной цели) (222) ''''...ип wan ich si schon seben self mein haus ful

silber un gold,...'''' (И когда я отдам им мой дом полный серебра и

золота...) [там же]. »

Таким образом, анализ памятников данного периода подтверждает

факт о том, что РК, являясь устойчивой тенденцией немецкой нормы, повлияла на дальнейшее развитие синтаксиса идиша. Количество рамочно ф оформленных предложений увеличивается в каждом периоде; вынос второстепенных членов предложения поддается объяснению согласно синтаксическим нормам немецкого языка.

4) первая половина XIX в.

Нами были проанализированы 45 предложений из "BuPgebete", изданных в 1839 г. Данный текст является более поздним переводом

I рассмотренного ранее перевода молитв на каждый день (временной срез

конца XVI - начала XVII вв.). Само название "Bupgebete" (молитвы покаяния) дает основание предполагать, что в тексте содержится большое количество побудительных рамочно неоформленных предложений. В данном тексте по нашему подсчету 20 элементарных рамочно неоформленных предложений. Большинство из них побудительные по цели высказывания: (223) "кит 7 in saini toerin mit a kor'bon toro, in sain hof mit a lob''' (Войдите в его двери с поэ/сертвованиями Пятикнижия, в его двор с хвалой) [Wax 1962:54]; (224) "hbU gotir got'ss k'nech't..."

^ Восхваляйте Бога, вы, слуги божьи...) [там же].

В главных предложениях с рамочным оформлением 8 предложений с нормативным употреблением РК, которз^о образуют:

146

- сочетание модального и смыслового глаголов: (225) "ivo55 solin mir к'login, woss solin mir sogin un woss solin mir reidin un woss solin mir sich girech't machin?" (На что мы долэ/сны жаловаться, что мы должны сказать, и о чем мы должны говорить, и чему мы должны воздать должное?) [Wax 1962:54];

.*" - сочетание глагола "tun" с инфинитивом смыслового глагола: (226) "in daini tirin tuin mir onk'lapin, derbarimeker gof (В твои двери мы должны

стучать, милосердный Бог) [там же, с.53]. »

В данном источнике употреблены, главным образом,

сложносочиненные предложения. В двух придаточных предложениях РК

не нарушена, но финитная часть РК предшествует афинитной:

ф (227) ^{^}_\..worum got is heilig" {..потому что Бог святой) [там же, с.54];

(228) "... worum ег is heilig" ^{..потому что он святой) [там же, с.54].

В 15 главных предложениях наблюдается вынос членов предложения за РК. Процент предложений с нарушением РК, очевидно, превышает процент предложений с нормативным употреблением рамки (60% : 40%).

Однако это мотивировано прагматическими моментами. Как было отмечено выше, текст, выбранный для анализа, является переводом на идиш молитв покаяния. За РК вынесены прежде всего обраш;ения к Богу и компоненты предложения, значения которых необходимо подчеркнуть:

(229) '"''sei welin kumin un welin sich bukin far dir, got, un welin er 'lichin dain
nomin" (Они хотят прийти и преклониться перед тобой, Боэюе, и хотят
освятить твое имя) [Wax 1962:53]; (230) ^'mir dar'fin suchin un'seri wegin
un for'sch'tin in mir solin t'schuwo ton zu dir..." (Мы должны искать наши
пути и разведывать их, мы долэюны вернуться к тебе... [там же];

Проведенные наблюдения над функционированием РК в

^i предложениях с конца XVI до первой половины XIX вв. подтверждают,

что РК в идише является ведущей тенденцией, и для ее реализации в языке

, существует богатый инвентарь средств. Предложения, где преобладает

147

нормативно использованная РК, превалируют над предложениями с ЗЧП. Сравнение текстов разных периодов отражает регулярность употребления РК в m и ПП. Как уже было отмечено, в процессе развития финитный компонент РК в ПП сдвигается в конец, т.е. афинитный компонент РК предшествует финитному, следовательно, РК образуется по модели немецкого языка.

На первый взгляд, анализ текста "Bupgebete" (1839 г.) противоречит вышесказанному, однако существуют объяснения такому достаточно резкому уменьшению количества "рамочных предложений" по сравнению с предложениями с ЗЧП. Прежде всего здесь можно усмотреть прагматические причины, условия коммуникации, регистр: стремление создать посредством молитв связь со Всевышним, подчеркнуть его могущество. Кроме того, перевод 1839 г. был создан на базе уже имеющегося перевода 1602 г., что, несомненно, повлияло на его синтаксическое оформление. Автор практически не изменил синтаксическую структуру предложений более раннего перевода, а лишь модернизировал лексику.

Как свидетельствуют результаты исследований, РК характерна для синтаксической нормы языка идиш тех его носителей, которые населяют территорию немецкоязычных стран. Идиш евреев, переселившихся на территории славянских народов и утративших связь с немцами, отказался от правил особого ПС в ПП. Данное явление было протежировано утратой идиша контактов с немецким и подражанием славянским образцам.

Таким образом, наличие РК в синтаксисе идиша было обусловлено длительными языковыми контактами германских евреев и немцев и заимствованием евреями синтаксических универсалий немецкого языка (в частности РК и моделей ее образования). Случаи нарушения РК в языке

148

идиш носят характер, аналогичный случаям выноса ЗЧП в немецком языке, либо объясняются прагматическими моментами*.

3.2. Формирование и особенности синтаксической нормы

в фризском языке

Фризский язык - один из германских языков западной подгруппы, распространенный в нидерландской провинции Фрисландия и в землях ФРГ - в Нижней Саксонии (район Затерланд) и на северо-западе Шлезвига. В современной Европе существуют три крупных фризских ареала: западный, восточный и северный. Фризские наречия, функционирующие в этих ареалах, отличаются друг от друга по фонологическим, грамматическим и лексическим свойствам [Дьячков 2003:53].

Конспективно представим процесс исторического развития многообразия фризских наречий. Приблизительно в VI в. до н.э. на территории современных Нидерландов появились германские племена, получившие впоследствии название "фризы". После падения Римской империи фризы начали продвигаться в юго-восточном направлении вплоть до реки Везер.

В 734 г. фризские территории были присоединены к империи франков. Фризы никогда не имели в течение достаточного исторического времени своего собственного независимого государства, что, по-видимому, и оказало известное воздействие на формирование фризских идиомов [Дьячков 2003:53].

В V в. в континентальной Европе функционировал ряд германских диалектов, одним из которых был диалект фризов, протофризский. Вследствие широкой экспансии фризов этот диалект стал распадаться на более мелкие территориальные диалекты.

* Презентацию функционирования РК в языке идиш см. Приложение 4.

149

В письменных памятниках XIV - XVI вв. четко выделяются два варианта - восточный и западный. Впоследствии в Северной Фризии стали формироваться отдельные островные и континентальные "идиомы". В поздний старофризский период (XV - XVI вв.) в основном завершилось диалектное членение фризского языка, а диалекты оказались достаточно изолированными друг от друга. Новофризский период характеризуется окончательным формированием, нормированием и функционированием западного фризского языка на территории Нидерландов; восточный фризский язык был почти полностью вытеснен и заменен на нижненемецкий на всем северо-западе Германии. В герцогствах Гольштейн и Шлезвиг сформировались северные фризские диалекты. В результате миграций фризов сформировались три больших ареала: западнофризский, северофризский и восточнофризский.

После того, как фризы были вынуждены подчиниться императору Карлу V (в 1498 г.), письменные варианты фризского языка, использовавшиеся ранее в юриспруденции, государственном управлении, богослужебной деятельности, стали резко сокращать свои функции и были вытеснены другими языками. С XVII в. на территории проживания северных фризов получил всеобш,ее распространение в качестве языка богослужения и школьного образования литературный немецкий язык (Hochdeutsch).

Существующий в настоящее время фризский языковой ареал подразделяется на западный (в Нидерландах), восточный и северный (в ФРГ). Западнофризский диалект является достаточно нормированным и имеет долгую литературную традицию, на нем ведется делопроизводство, школьное обучение, он широко используется в СМИ. Он выполняет наибольшее число функций, по сравнению с другими фризскими наречиями. Сильное влияние западнофризский диалект испытывает со стороны нидерландского языка.

150

В начале XIII в. восточный фризский диалект функционировал достаточно эффективно. Однако вноследствии он оказался практически вытесненным литературным немецким языком и нижненемецкими диалектами. В настоящее время в федеральной земле ФРГ - Нижняя Саксония-Нидерзаксен проживает население, владеющее или только литературным немецким языком, или литературным немецким, восточнофризским или нижненемецким, несколько отличающимся от северного нижненемецкого.

Северофризский диалект делится на десять наречий, значительно отличающихся друг от друга, особенно на лексическом и грамматическом уровнях. Некоторые из наречий были в последние десятилетия нормированы, что позволяет рассматривать их как отдельные близкородственные северофризские языки, особенно принимая во внимание отсутствие объединяющего их наддиалектного языка [Дьячков 2003:60].Фризы северного ареала владеют двумя-тремя, а иногда даже пятью языками, типичными из которых являются литературный немецкий язык, северный фризский, нижненемецкий.

Рассмотренный выше материал об историческом развитии фризского языка и его диалектов позволяет сделать вывод о том, что немецкий язык сыграл большую роль в становлении и развитии фризского языка. Это подтверждают следующие факты: 1) на протяжении столетий фризы соседствовали с немцами; 2) начиная с XVII в. литературный немецкий язык использовался фризами во всех сферах деятельности, в то время как их родной фризский был оттеснен в бытовую сферу; 3) на современном этапе фризский язык функционирует преимущественно лишь как язык устного общения, роль единого, национального языка выполняет немецкий язык.

В результате языковых контактов влияние немецкого языка отразилось преимущественно на лексике, морфологии и синтаксисе

151

фризского языка. Обратимся, однако, к предмету нашего исследования -РК и ее функционированию в синтаксисе фризского языка.

Характерной чертой синтаксиса фризского языка является фиксированное место сказуемого в предложениях разного типа и наличие ряда РК: РК словосочетания, РК ГП и РК ПП. В фризском языке, как и в других языках, различают простое глагольное, составное именное и сложное глагольное сказуемое. Компонентами составного именного сказуемого выступают глаголы-связки (weze ("быть"), wurde ("становиться"), bliuwe ("оставаться"), lykje ("быть похожим"), hjitte ("называться")) и именная часть сказуемого: (231) "Z)e loft is Ыаи" (небо синее) [цит. по: Жлуктенко, Двухжилов 1984:165]; (232) "Ну waard siiJc" (он болел) [там же]; (233) ''It wurk is dien" (работа окончена) [там же];

(234) "De spoartrein isfoarf (поездушел) [там же].

Сложное глагольное сказуемое образовано сочетанием модального глагола или глагола неполной предикации с инфинитивом другого глагола:

(235) ''Ну mei котте"" {он может приходить) [там же].

Что касается ПС, то повествовательное предложение характеризуется словопорядком SVO: (236) "Ну komt moarn by uzes'" {Завтра он к нам придет) [там же, с. 168].

В повествовательных и вопросительных предложениях с вопросительным словом, а таюке в случаях инверсии финитный глагол занимает второе место в предложении, аналогично позиции глагола в немецком языке. В общевопросительных предложениях на первом месте стоит финитная форма глагола. Если сказуемое выражено финитным глаголом в одном из сложных времен, глаголом с отделяемой приставкой или сочетанием модального и смыслового глаголов, то афинитная часть сказуемого (инфинитив, причастие II, отделяемая приставка) помещается обычно в конец предложения: (237) "Ik si! moarn nei Ljouwert ride" (Завтра я поеду в Лйоуверт) [там же, с. 169]; (238) "Hja hat it bern noch net sioen''

152

{Она еще не видела ребенка) [Жлуктенко, Двужилов 1984:169]; (239) ^{^}' fait ту watyrf' {Вдруг мне кое-что пришло в голову) [там же].

1111 построено по модели "подлежащее...сказуемое", т.е. финитная форма занимает последнее место: (240) "...nei't de Romeinen har tebeklutsen hawwe'" {..поеле того как римляне отступили ...) [цит. по: Берков 1996:34].

Важнейшее отклонение от этой схемы - бессоюзное условное предложение, в котором инициальная позиция занята финитной формой глагола*: (241) "Komt ег yntiid,dan kin alles nog goed копит"(Приди он вовремя, все может хорошо закончиться) [цит. по: Берков 1996:34].

В случаях, когда обе части сложной глагольной формы оказываются в конце предложения, спрягаемый глагол следует за неличной формой глагола: (242) "Ik tochte, dat erjuster thus коте soe" {Я думал, что он домой вернется вчера) [там же].

Обзор видов сказуемого и образующих его компонентов, ПС в предложении, а особенно местоположение сказуемого в фризском языке выявляет большое сходство фризской РК с ее немецким аналогом.

Нами были проанализированы 170 элементарных предложений на фризском языке. 96 предложений являются рамочно нейтральными, т.к. в них не реализованы условия для образования РК. Среди исследованных сложноподчиненных предложений в 46 главных предложениях нарушений РК не наблюдается. Следует отметить, что во всех рамочно оформленных предложениях нарушений РК и выноса членов предложения за рамку не зафиксировано. Вероятно, это связано с тем, что носители фризского языка находились и находятся в постоянном контакте с носителями немецкого. В сравнении с идишем фризский язык испытывал в течение всего своего исторического развития сильное влияние со стороны немецкого языка, к тому же практически все фризы владели и владеют немецким языком.

" Инициальная постановка финитной части сказуемого в данном типе ПП характерна для ряда - Щ индоевропейских языков (английского, русского, идиш и т. д.).

153

В главных предложениях рамкообразующими компонентами выступают, как правило:

- сложные глагольные времена: (243) "Dat ег sa did wie, hie ik him net
oansjoen" {Потому что он был так стар, я на него не посмотрел)
[Poortinga 1984: 180];

- сочетания модального и смыслового глаголов: (245) ^{^}_\..dat ik hoe der
fierden net op ynfreegje'^ (...что я дальше не мог расспрашивать) [Poortinga

1984: 180];

- составные именные сказуемые: (246) ^'Lytse Pychem wie in fisker"
(Маленький Пихем был рыбаком...) [там же];

- глаголы с отделяемыми приставками: (247) ^{^\}..want dy brinst noch al wat
op" {...потому что он принесет еще немного) [там же].

В придаточных предложениях РК образована союзом или союзным словом и сказуемым, причем финитная часть сложного сказуемого строго занимает финальную позицию в ПП: (248) ''''Pat doe't er thuskaam, кое er syn hus amper werfine^ (Что после того как он вернулся, он едва мог найти свой дом) [там же]; (249) "wer nei it plak der't er de iisk fongen hie" {Снова он около этого места, где он ловил рыбу) [там же].

Необходимо отметить, что после союза "dat" используется либо ПС, характерный для ГП (постановка финитной части сказуемого на второе место), либо ПС, характерный для немецкого ПП (постановка финитной

части сказуемого на последнее место): (249) "...... dat lang от let krige se

Шт...." (...что долго она доставала его...) [там же]; (250) " ... dat seуп 'е weelde катеп to libjen,..." (.. .что они стали жить в богатстве...) [там же].

Вероятно, данное расхождение следует рассматривать как тенденцию к изменению синтаксической нормы фризского языка в направлении уподобления немецкому, т.к. в фризском языке после союза "dat" нормой является ПС, свойственный ГП.

154

Таким образом, анализ фактического материала показывает, что синтаксическая норма фризского языка обладает большим сходством с синтаксисом немецкого. В фризском языке РК реализуется регулярно, и для ее реализации существует богатый инвентарь средств*.

3.3. Формирование и особеииости сиитаксической нормы в нидерландском (голландском языке)

Нидерландский (голландский ) язык - один из германских языков западногерманской подгруппы, государственный язык Нидерландов и Бельгии.

В лингвистической литературе бельгийский вариант нидерландского языка нередко выделяют в особый "фламандский" язык. В.П. Берков считает данное положение неправомерным по следующим причинам:

Во-первых, официальное название нидерландского языка в Бельгии то же, что и в Нидерландах - "Nederlands", название "Vlaams" ("нидерландский") официально не употребляется.

Во-вторых, в бельгийских школах изучается та же норма литературного нидерландского языка, что и в Нидерландах.

В-третьих, население Фландрии и Нидерландов считает, что ЛЯ в обеих странах, несмотря на некоторые различия, един [Берков 1996:57]. Вслед за В.П. Берковым мы также не будем выделять в нашем исследовании бельгийский (фламандский вариант) как язык, близкородственный нидерландскому языку.

Рассмотрим процесс исторического развития нидерландского языка на фоне исторических событий, переживаемых его носителями. "Die niederlandische Sprache (Nederlands) ist...aus den Stammesdialekten der als Gebiet der heutigen Niederlande und Belgiens besetzenden Franken, Sachsen

* Презентацию функционирования РК в фризском языке см. Приложение 5.

155

und Friesen entstanden" [Hutterer 1987:262] (Нидерландский язык возник на основе диалектов племен франков, саксов и фризов, населявших территорию современных Нидерландов и Бельгии). В результате консолидации франкских племен в V в. на развалинах Римской Империи в северной Галлии было образовано Франкское государство. Вплоть до IX в.

I история Нидерландов и Бельгии тесно переплетается с историей

Франкского королевства. После его распада Нидерланды переживают период дележа территорий между наследниками Карла Великого. В X — XI вв. Нидерланды представляли собой конгломерат крупных и мелких феодальных и церковных княжеств. Почти полное отсутствие письменных памятников затрудняет реконструкцию языковой ситуации, ф существовавшей в древний период (IX - XI вв.) в Нидерландах. Исследователи нидерландского языка предполагают, что в дописьменный период функциональная парадигма языка на территории Нидерландов могла члениться на два страта: низший - язык бытового общения, представленный совокупностью территориальных диалектов, и высший —

) представлявший собой уже в определенной степени обработанную форму

устной речи [Миронов 1986:14].

Языковая ситуация меняется с появлением первых письменных источников на латинском языке (глосс, правовых документов, научных трактатов, религиозной литературы). Латынь доминирует во всех сферах письменности древнего периода и противостоит совокупности местных ^ диалектов в сфере устного общения. Древнейщим источником нидерландского языка считаются древненижнефранкские глоссы "Lex Salica", т.е. свод законов салических франков, созданные в Каролингский период истории развития нидерландского языка. Лишь к IX — началу X вв.

. относятся первые сохранившиеся фрагменты религиозного по своему

содержанию памятника на родном языке, перевод некоторых псалмов Ветхого завета. "Полное отсутствие связных оригинальных и переводных

156

письменных памятников на древненидерландском языке..,- в отличие от других древних германских языков - вызывало у его исследователей естественно чувство недоумения" [Миронов 1986:15]. П.Так, один из исследователей нидерландского языка, объясняет данный факт следующими причинами: 1) ранняя христианизация франков; 2) онемечение (влияние древневерхненемецкого как ведущего языка); 3) утрата франками своего влияния при дворе под воздействием готов и бургундов. Следует учесть и тот факт, что христианизация германских племен, населявших территорию Нидерландов, привела к запрету целого ряда древних произведений устной народной поэзии и прозы, а распространение родного языка в сфере письменности было максимально ограничено абсолютным превалированием латыни.

На исходе древненидерландского периода, по мнению ученых, проявляется мощное влияние старофранцузского языка, с одной стороны, и такое же сильное со стороны древневерхненемецкой религиозной переводной литературы конца VIII - начала XI вв., что также в известной степени могло ограничивать развитие письменности на родном языке на территории Нидерландов.

Носле поражения в Бургундской войне, направленной на ослабление влияния Франции, Нидерланды отошли к австрийской династии Габсбургов. Данный исторический факт положительно отразился на развитии нидерландского языка. Мария Бургундская предписывала применять при оформлении всей документации нидерландский язык, т.е. фактически он был признан государственным языком.

В XI - XII вв. Нидерланды испытывали сильное влияние со стороны французской культуры во всем ее многообразии, и, как следствие, все образованные люди были в этот период "двуязычны" [Миронов 1986:46].В этот период латинский язык все еще сохраняет свои позиции в областях науки и церковной литературы. В сфере бытового общения превалировал

157

диалект. Немногочисленная прослойка образованных людей была, по-видимому, "создателями" и носителями литературного языка" [Миронов 1986:49], который расширял сферы своего применения за счет оттеснения латинского языка. Единой общенародной формы ЛЯ в рамках нидерландской языковой территории в этот период выработано не было.

Победа буржуазной революции в Нидерландах привела к объединению северных провинций под гегемонией Голландии, создав тем самым благоприятные предпосылки к формированию нидерландского национального языка. В связи с переносом центров языкового развития на север произошла смена диалектной основы нидерландского ЛЯ, обусловившая специфические пути его дальнейшей эволюции и гетерогенный характер его ЛН. В этот период определилось ведушее направление эволюции функционально-стилистических систем нидерландского ЛЯ. Нидерландский язык в XVI в. начал заметно расширять свои функции, постепенно проникая в новые сферы коммуникации, области обшественной жизни, а также в новые, ранее отсутствовавшие типы и жанры письменности. Однако "Золотой век" нидерландского языка наступит позднее, лишь в XVII в.

Изученный теоретический материал свидетельствует о том, что большую роль в формировании современного письменного нидерландского языка сыграл наряду с деятельностью поэтов и грамматистов перевод Библии с латинского языка на родной нидерландский. Так называемая "государственная Библия"-"⁸1аа1епЬ1ЬеГ' [Hutterer 1987:262] оказала на развитие нидерландского языка такое же влияние, как Библия Лютера на немецкий язык. Перевод Библии заложил основы правил грамматики и правописания нидерландского языка.

Рассмотрим далее основные свойства синтаксиса нидерландского языка и его особенности в сопоставлении с немецким. Нидерландский язык - язык аналитического типа. Расцвет аналитических тенденций в

158

нидерландском языке обусловлен сильным влиянием в XIV в. немецкого языка и в XV-XVI вв. французского. В нидерландском языке различают глагольное (простое и составное) и именное сказуемое: (251) "Pieter leest ееп krant"(Питер читает газету) [цит. по: Миронов 1965:110]; (252) "Ik wil deze krant lezen "(Яхочу прочитать эту газету) [там же]; (253) "Ik ben student" (Ястудент) [там же]; (254) "De rins is van goud" (Кольцо золотое (из золота)) [там же]; (255) "De aarde is rond" (Земля круглая) [там же]; (256) "De tafel is gedekt" (Стол иакрыт) [там жо\;(257) "Dit boek is't mijne" (Эта книга - моя) [там же]; (258) "Hij is de eerste in de klas" (Он первый (ученик) в классе) [там же]; (259) "De deur is toe " (Дверь закрыта) [там же].

Данными конструкциями может быть выражено сказуемое в нидерландском языке на современном этапе его развития, однако главный интерес для настоящего исследования представляет развитие ПС предложения и фиксация места сказуемого в нем.

Характерной чертой ПС в простом нидерландском предложении является фиксированное место личной формы глагола: в простом повествовательном предложении она всегда занимает второе место. Тенденция к закреплению личной формы глагола на втором месте в простом повествовательном предложении начинает прослеживаться в древненидерландский период: (260) "Uui lithon thurofuir in thuro uuatir, in brahtos unsig an cuolithon " (Мы вошли в огонь и в воду, и Ты вывел нас на свободу) [цит. по: Миронов 1965:153].

В данный период словопорядок SVO еще не закрепился, о чем свидетельствуют случаи вынесения финитного глагола в начальную позицию. Эти случаи могут быть объяснены как влиянием латинского оригинала, так и влиянием стиля самого произведения, что свойственно повествованию многих индоевропейских языков: (261) "Gesian агта in

159

blithin ... "(Увидят Его страждущие и возрадуются....) [цит. по: Миронов 2001:153].

В средненидерландский период закрепляется топологически

фиксированпое место личной формы глагола: (262) "Hi sprac: hier

М_s_"(Он сказал: здесь есть...) [там же: 154]. Между тем следует отметить,

| что еще встречается спорадический вынос личной формы глагола в

инициальную позицию.

В XVI - XVII вв. продолжает действовать тенденция закрепления за »

спрягаемой частью сказуемого в простом повествовательном предложении

второго места. Данная позиция глагола становится нормой нидерландского ЛЯ, несмотря на диалектное варьирование языка этого периода. При ф инверсии, однако, место спрягаемой части глагольного сказуемого еще может смещаться: (263) "Sy wisten zommighe secreten "(Они знали летние секреты) [там же].

Фиксированная позиция спрягаемого глагола связана прежде всего с другой синтаксической особенностью простого повествовательного

7 предложения нидерландского языка - контактным расположением главных

членов предложения (подлежащего и спрягаемой части сказуемого). Данная топологическая тенденция начинает формироваться уже в самый ранний период развития нидерландского языка и укрепляется в средненидерландский период. Б. ван ден Берг считает, "что простые повествовательные предложения в средненидерландский период ^ обнаруживают тот же порядок следования членов предложения, что и современный язык, и выбор ПС осуществляется по тем же правилам, что и в настоящее время" [цит. по: Миронов 2001:155]. Пеобходимо отметить, что по сравнению с современным языком существовали значительные

-» расхождения, состоявшие, прежде всего, в том, что между подлежащим и

сказуемым вклиниваются зависимые члены предложения. Закреплению контактной постановки подлежащего и сказуемого в простом

160

повествовательном предложении в XVI-XVII вв. способствует фиксация
места спрягаемой части сказуемого (второй позиции при прямом и при
обратном ПС). Подлежащее в этом случае занимает позицию слева от
спрягаемой части сказуемого и справа от нее при обратном ПС.
Контактное расположение подлежащего и сказуемого (модель SVO) при
Щ закреплении второго места в предложении за спрягаемой частью

сказуемого является основополагающей осью простого двусоставного повествовательного предложения в современном нидерландском языке.

Уже в средненидерландском языке вопросительные предложения с вопросительным словом и вопросительные предложения без вопросительного слова близки в отношении ПС современному языку. В ф первом случае финитный глагол занимает вторую позицию в предложении, во втором - инициальную: (264) "Wie is_ dit die hier comt? "(Кто mom, кто сюда пришел?) [цит. по: Миронов 2001:160]; (265) "Hebdi iet goeder visce bracht? " (Он принес какие-нибудь хорошие знания?) [там же].

В XVI-XVII вв., в период становления нормы нидерландского ЛЯ,
Г происходит дальнейшая нормализация ПС вопросительных предложений.

Побудительные предложения, как правило, односоставны и характеризуются фиксированным местом спрягаемой части сказуемого -инициальной позицией. Побудительные предложения с императивными формами глагола и фиксированным местом этих форм встречаются уже в древненидерландский период. По аналогичной схеме построено и большинство побудительных предложений в средненидерландском, мало отличающихся от императивных предложений современного нидерландского языка: (266) "Ontbindet deze templet" (Окружите этот храм!) [цит. по: Миронов 2001:165].

щ\ Каждый коммуникативный тип простого предложения в

нидерландском языке получил в процессе развития четко выраженную

i схему, основой которой является всегда фиксированное второе место

151

спрягаемой части сказуемого и его контактное расположение относительно подлежащего. Следовательно, модель предложения SVO, характерная для простого повествовательного предложения в большинстве индоевропейских языков, типична и для нидерландского языка.

Сложное предложение в нидерландском языке характеризуется

| особым взаиморасположением его элементов — координацией.

Координация ПС присуща как сочинению, так и подчинению и состоит в

выражении связей элементарных предложений в рамках сложного »

предложения посредством взаиморасположения слов и словоформ. В

древненидерландском координация ПС выражена еще слабо, но уже в этот

период формируются основные тенденции развития ПС сложного

ф предложения. Инвариантной чертой сложноподчиненного предложения

является "невторое" место личного глагола в ПП. Именно этим порядок

слов ПП отличается от ПС независимого повествовательного

предложения, выступая тем самым как маркер зависимого ПП. С течением

времени такой ПС приобретает нормативный характер. Фиксация

" спрягаемой части глагола-сказуемого в конечной позиции в союзных

придаточных предложениях приводит к формированию РК ПП.

Рассмотрим типологию РК в нидерландском языке. В нем, как и в немецком языке, наличествует РК существительного, РК ГП и РК ПП.

В древненидерландский период РК была еще не характерна для

синтаксиса предложений того периода. Это связано с тем, что

* аналитические формы еще только зарождаются и не обладают

способностью к расщеплению, а располагаются контактно, т.к. полностью

сохраняют структурные особенности синтаксических словосочетаний, из

которых они развиваются. Однако зарождение аналитических конструкций

~\ способствовало в дальнейшем формированию РК.

К XIII - XIV вв. в связи с развитием аналитических форм РК
. получает все большее распространение. Песмотря на наметившуюся в

162

средненидерландский период тенденцию к полной РК, имеются случаи постановки именной части сказуемого в инициальную позицию. За РК сложного глагольного сказуемого в средненидерландском выносятся прямые дополнения и обстоятельства: (267) "Alse Jhesus dus heeft vertroest sine vriende.... " (Когда Иисус утешал своих учеников...) [цит. по: Миронов 1986:95].

В XVI-XVII вв. - в период становления и закрепления ЛН нидерландского языка и смены его диалектной базы - тенденция к полной РК превалирует, но наблюдаются также отклонения и нарущения РК в простом предложении. "Значительную частотность в XVI-XVII вв. показывает полная глагольная рамка, в которой к концу XVI в. конечная позиция второй части сложного глагольного сказуемого окончательно превалирует, не в последнюю очередь в результате сознательного регулирования общей грамматической структуры" [Миронов 2001:168]

Л.А. Кулманс считает, что возникновение РК в нидерландском языке обусловлено прежде всего свойственной южному ареалу средненидерландского языка тенденции к расщеплению двух компонентов сложного глагольного сказуемого и вклиниванию между ними дополнения или определения или вклинивания определения между личной формой глагола "zijn" и причастия II: (268) "Ikzal moeten ееп andere baan zoeken" (Мне придется искать другой путь) [цит. по: Миронов 1986:95]; (269) "...was onvolmaket bleven" (...была незавершена) [там же].

Выще было упомянуто о том, что вплоть до XVI - XVII вв. ведущими в нормализации литературного нидерландского языка были южные диалекты, которые даже после передвижения центра литературного языка с юга на север не ослабили своего влияния, переместившись на новую более благоприятную "почву".

РК как способ организации предложения присуща и ПП, где началом РК служит союз или союзное слово, вводящее предложение, а ее

163

завершением - сказуемое. В.П. Берков считает, что ПП характеризуется РК "подлежащее....сказуемое": (270) "Tante laat zeggen dat zg niet кап komen / niet komen кап " (Тетя просит передать, что не может прийти) [цит. по: Берков 1996:67].

Одпако мы будем придерживаться традиционного мнения о том, что ГШ присуща РК "союз / союзное слово...сказуемое", и анализировать примеры с этой точки зрения.

Следует отметить, что, в отличие от немецкого языка, где завершающим компонентом РК ПП является спрягаемая часть сказуемого, для нидерландского языка характерна устойчивая вариативность. Эта вариативность объясняется гетерогенным характером развития как самого ПП, так и специфическим фиксированным местом в нем сказуемого. Лишь к середине - концу средненидерландского периода возникает тенденция к более четкому оформлению придаточных предложений, фиксация конечной позиции сказуемого, образование РК в ПП.

В современном нидерландском языке РК самостоятельного предложения образована спрягаемой частью сказуемого, занимающей в зависимости от коммуникативного типа предложения второе или первое место, и неспрягаемой частью (инфинитивом, причастием, отделяемой приставкой, предикативом) в финальной позиции. В ГШ РК образована союзом / союзным словом и сказуемым. В современном нидерландском языке РК часто нарушается. За РК, как правило, выносятся:

- предложные конструкции, выступающие в функции дополнений и
обстоятельств: (271) "De oevers van de rivier waren bedekt met bossen en
moarassen" (Берега реки были покрыты лесами и заболочены) [цит. по:
Миронов 1965:111];

- инфинитивные группы: (272) "Hij heeft besloten naar Den Haag te gaan "
(OH решил поехать в Гаагу) [там же].

164

Нами были проанализированы 402 элементарных предложения из
произведений различных жанров на нидерландском языке:
художественные, научные, политические тексты. В 177 предложениях
рамочная конструкция не была обнаружена, т.к. в данных предложениях
нет формальных условий для ее образования. Таким образом, количество
рамочно нейтральных предложений составляет 44% от общего числа
проанализированных предложений. Кроме того, среди

проанализированных предложений в 19 зафиксирована элиминация финитной части сказуемого, однако данное явление не следует рассматривать как нарушение РК, т.к. для разговорной речи (а в этом случае целью автора являлась передача диалогической речи) данное явление вполне допустимо: (273) "Waar gehoren?"(Когдародились?); (274) "In Amsterdam, 10 April 1910" {В Амстердаме, 10 апреля 1910) [Velde 1965:154].

Всего нами было обнаружено 206 рамочно оформленных предложений; из них 128 главных предложений без нарушений РК (51,2 % от общего числа всех проанализированных примеров), 16 (3,9%) главных предложений с ЗЧП, 53 (13,2%) придаточных предложений без нарушений РК, 9 (2,2,%) придаточных предложений с нарушением РК.

В главных предложениях компонентами РК выступают:

- глаголы с отделяемой приставкой: (275) ".. ikкот in het oosten о^... "(...я
встаю на востоке,..) [Богородицкий 2003:116];

- сочетания глагола-связки с предикативом: (276) "Het Nederlands is ееп
Germanse taal" (Нидерландский — германский язык) [Valette 1987:277];

- аналитическая глагольная форма страдательного залога: (277) "Het
Saksisch werd in het oosten, het Fries in het noorden en westen van Nederlands
gesproken" (Ha саксонском говорят на востоке, на фризском на севере и
западе Нидерландов) [там же, с.278];

165

- аналитическая форма сослагательного наклонения: (278) "Klaas, jij zou
mij vier werklieden uitsparen" (Knaac, ты сэкономил ба мне четырех
рабочих) [De reus 1965:132];

- устойчивые глагольные фразеологические единицы: (279) "De
dorpelingen zoeken ijlings een goed heenkomen" (Крестьяне бросились
бежать) [там же];

- сочетание модального и смыслового глаголов: (280) "...еп we zullen twee
buffels hebben!"(...имы должны иметь двух буйволов!) [Dekker 1965:135];

- сочетание сказуемого с отрицанием "niet": (281) "Ik verstond ziin naam
"(Яне поняла его имени) [Velde 1965: 153];

- аналитическая форма перфекта или плюсквамперфекта: (282) "Ik ben
nooit een geode verpflegster geweeset" (Я никогда не была хорошей
сиделкой) [там же, с. 152]; (283) "We hadden geen adres achtergelaten" (Мы
не оставили никакого адреса) [там же, с. 154].

В ПП РК образована союзом и сказуемым: (284) "Het geld dot uw moeder heeft is niet voldoende" (Денег, которые есть у Вашей матери, недостаточно) [Velde 1965:154].

Согласно норме нидерландского ЛЯ, финальным компонентом РК ПП может быть, в отличие от немецкого, как спрягаемая часть сказуемого, так и неизменяемая его часть. Однако в проанализированных нами примерах чаще всего РК завершает спрягаемая часть сказуемого: (285) "Еп als ze geheel van de schrik bekomen is, zegt ze... " (И когда она полностью пришла в себя после испуга, она сказала....) [De reus 1965:134].

Тем не менее встречаются предложения, где завершающим компонентом РК является неспрягаемая часть сказуемого: (286) "Ze is ziek, de dokter heeft gezegd, dot ze een geode verpleging moet hebben "(Она больна, доктор сказал, что она нуждается в хорошем уходе) [Velde 1965:153].

Пеобходимо отметить, что РК в исследованных нами предложениях не всегда нормативно оформлена. В ходе анализа источников нами были

166

зафиксированы 9 придаточных и 16 главных предложений с ЗЧП. В 11 главных предложениях за РК вынесены инфинитивные группы, что в современном нидерландском языке является инвариантом нормы: (287) "Was wat ze ЫЦ me te zien!" (Как она была рада видеть меня!) [Velde 1965:151].

В 6 предложениях вынос членов предложения за РК обусловлен прагматическими моментами. Рассмотрим эти случаи:

(288) "Ja, dat кап wel zei hij, maar het is niet genoeg voor het rusthuis" (Да,
это так, - сказал он, - но этого недостаточно для пансиона) [Velde
1953:154]. В отрывке речь идет о финансировании пансиона, где живет
мать героини, и об условиях жизни в нем. Говорящий акцентирует то, что
тех денег, которые имеются у матери героини рассказа, недостаточно, она
живет довольно скромно и нуждается в материальной помощи своей
дочери. Важная информация представлена как "неразорванная" цепочка
словоформ.

(289) "...moest Engels inwendig lachen en zich een tikje ergeren tegelijk"
(...Энгельс одновременно хотел смеяться и чуть-чуть злиться) [Vries
1965:150]. Автор, вынося за РК наречие "tegelijk", подчеркивает тем самым
одновременность противоречивых эмоций (смех-злость), одолевающих
Энгельса.

(290) "..ze zgl voorlopig niet voor zichzelf kunnen zorgen en misschien nooit
meer'Y-. OHa временно не может заботиться о себе, возмоэюно больше
никогда не сможет) [Velde 1965:153]. ЗЧП фокусируют внимание на
смысл сказанного: женщина больна и сейчас не может заботиться о себе;
надежды на то, что она выздоровеет мало, возможно она уже больше
никогда не сможет заботиться о себе и будет нуждаться в помощи других
людей.

(291) "Uw vader is gestorben 15 Mei 1942 in Den Haag" (Ваш отец умер 15
мая 1942 в Гааге) [там же]. Для говорящего важно уточнить дату и место

167

смерти человека, с этой целью данные о смерти дополнительно акцентируются.

(292)   "...hi/ scheen tevreden over mijn preciese antwoord" (...он был
доволен    моим    точным    ответом)     [Velde     1965:153].    Говорящий
подчеркивает, что его собеседник доволен его точным ответом - вероятно,
собеседник   не   ожидал   такой   точности,   потому   не   скрывает   своего
удовлетворения.

(293) "Моп Dieu, als ik denk aan die afgelopen drie weken.'" (Господи, когда
я думаю о минувших трех неделях!) [там же]. Для говорящего важны
события, которые произошли за прошедшие три недели, либо его
удивляет, как быстро пролетели эти три недели.

В придаточных предложениях с ЗЧП в абсолютном большинстве за РК вынесены инфинитивные группы: (294) "Ik kijk in bijn uw raam met met mijn helder gouden oogen vertel u, wanner het tijd is_ om op te staan..." (... я заглядываю в твое окно моим блестящим золотым глазом и сообщаю тебе, когда время, чтобы тебе вставать...) [Богородицкий 2003:116].

В одном предложении за РК вынесено сравнение: (295) "..hij weet, dat het vrouwtje het nog armer heeft dan hijzelf" (.он знает, что она живет еще беднее, чем он сам) [De reus..1965:134]. Говорящий, герой повествования, - очень бедный человек, но женщина, о которой идет речь, еще беднее. Для того чтобы продемонстрировать ее почти нищенское существование, автор выносит сравнение за РК предложения.

Таким образом, обзор исторического развития синтаксической нормы нидерландского языка, а именно, процесс нормализации ПС и РК, и проведенный анализ фактического материала показывают, что РК нидерландского предложения является его характерной особенностью, тенденция к ее закреплению в языке начинает проявляться уже на ранних этапах развития нидерландского языка. На современном этапе РК является ведущей тенденцией синтаксиса нидерландского языка. Однако следует

168

отметить, что, вероятно, на данном этапе намечается новая тенденция и закрепляется как нормативный инвариант вынос инфинитивной группы за РК предложения, что скорее всего мотивировано прагматическими

моментами*.

3.4. Африкаанс: формирование синтаксической иормы

Африкаанс, или бурский язык, - самый "молодой" из всех индоевропейских языков. Он возник в XVII в. в результате интеграции и смешения различных нидерландских диалектов с немецким и английским языками, кроме того, испытал влияние французского языка и языков коренного населения ЮАР. Африкаанс сформировался как средство общения этнически разнородных элементов, впоследствии названных бурами (от нидерландского boer [burr] "крестьянин") [Берков 1996: 71]. Основу его составил нидерландский язык в его южно-голландском диалектном варианте. По мнению некоторых исследователей (С.А. Миронов, А.А. Зеленецкий, Т.Н. Дренясова), основные черты языка африкаанс сложились еще в XVII в., по оценкам других исследователей, этот процесс происходил позднее. Отличительной чертой языка африкаанс является отсутствие территориальных диалектов.

На протяжении XVII - первой половины XIX вв. африкаанс функционировал лишь в устно-разговорной форме. Письменным языком в этот период являлся нидерландский. Движение за превращение родного языка в литературный и за его официальное признание возникло в последней трети XIX в.. Само название "Afrikaans" появилось лишь в 1875 г., когда было основано "Общество истинных африкандеров" ("Genootskap van Regte Afnkaanders") [Берков 1996: 72]; до этого употреблялись названия капско-голландский, бурско-голландский и вульгарный

* Презентацию функционирования РК в нидерландском языке см. Приложение 6.

169

голландский. Борьба за утверждение языка африкаанс была направлена прежде всего против английского, ставшего с 1822 г. офипиальным языком Капской колонии, и литературного нидерландского языка. Первые оригинальные произведения на африкаансе появились после 1860 г. В 1914 г. в школах вводится преподавание на языке африкаанс, 10 лет спустя африкаанс становится языком церкви, с 1925 г. африкаанс - второй государственный язык ЮАР.

Следует особо отметить, что африкаанс сформировался в условиях изоляции от своей первоначальной языковой базы и диалектной основы, на новой чрезвычайно узкой территориальной базе, в отрыве от письменно-литературной традиции, в условиях мел<диалектального взаимодействия. Языковой нормой языка африкаанс послужили южнонидерландские диалекты, т.к. именно в XVII в., в период возникновения африкаанс, формируется ЛН нидерландского языка, происходит смещение его языкового центра с юга на север. Африкаанс сложился как язык за предельно короткий срок, примерно за 30-50 лет. "Характерной его чертой является ареальная стандартность, недифференцированность, т.е. отсутствие в нем такой формы существования языка как территориальный диалект (при наличии некоторой локальной специфики, проявляющейся лищь на фонетическом и лексическом уровнях)" [Миронов 1976:120].

Африкаанс является самым аналитическим языком не только среди германских, но и среди всех индоевропейских языков. В процессе его развития морфология подверглась радикальному упрощению: полное разрушение парадигмы имени и глагола, утрата грамматической категории рода и лица у имени, категории лица и числа у глагола. Для выражения синтаксических отношений используются служебные слова и примыкание, в связи с чем ПС в предложении и словосочетании приобретает грамматическое значение.

170

Из 6 временных глагольных форм языка африкаанс 5 являются аналитическими, причем в последнее время происходит процесс сокращения числа временных форм, обозначающих прошедшее время, так называемая "элиминация" простого прошедшего и предпрошедшего и сохранение лишь одной неспрягаемой аналитической формы перфекта [Миронов 1976:127], Характерно, что при таком радикальном упрощении морфологии в языке африкаанс сохранились отделяемые приставки. Они отделяются от глагольной основы в личных формах настоящего времени, в инфинитиве с частицей te / от te; во всех других временных формах приставки не отделяются, а при образовании причастия II между глаголом и отделяемой приставкой вклинивается приставка ge-: terugkeer "возвращаться", ег кеег terug "я возвращаюсь", ек het teruggekeer "я возвратился", от terug te кеег "чтобы возвратиться" [цит. по: Берков 1996:78].

Как и в других германских языках, в африкаансе различают глагольное и именное сказуемое. Глагольное сказуемое может быть простым (глагол стоит в любой из временных форм): (296) "Hulle slaap" (Они спят); (297) "Hulle het geslaap" (Они спали) [цит. по: Миронов 1969:117] или составным, т.е. выражено глагольным сочетанием: (298) "Sy wil slaap" (Она хочет спать) [там же]. Именное сказуемое состоит из глагола-связки (is ("быть"), word ("становиться"), Ыу ("оставаться"), skyn ("казаться")) и предикатива.

Как уже было сказано, африкаанс характеризуется твердым ПС, вследствие утраты флексий и упрощения морфологии. Особенно важна топология финитного глагола, т.к. от него зависит коммуникативный тип предложения и его взаимодействие с другими предложениями. Простые повествовательные и вопросительные предложения с вопросительным словом характеризуются позицией личной глагольной формы на втором месте, т.е. по модели SVO. В общевопросительных и побудительных

171

предложениях финитный глагол занимает инициальную позицию. В случае если сказуемое выражено сложной составной формой, то во всех выше названных коммуникативных типах неспрягаемая часть сказуемого занимает последнее место в предложении, образуя РК ГП. Однако возможно вынесение предложной группы за РК предложения: (299) "Die brief is seskuf deur my vriend "(Письмо написано моим другом) [цит. по:Миронов 1969: 121].

В ПП сказуемое ставится в финальную позицию; в сложной глагольной форме прошедшего времени на последнем месте в придаточном предложении стоит вспомогательный глагол "het'\ а на предпоследнем - афинитная часть сказуемого: (300) "Ек ken die man wat daar gestaan het" (Я знаю человека, который там стоял) [цит. по: Миронов 1969: 124].

В сложных формах будущего времени, в сочетаниях с модальными глаголами вспомогательный глагол "sal" стоит на предпоследнем месте, финальную позицию в предложении занимает инфинитив: (301) "Ну het ту gese dat hy more sou кот " (Он мне сказал, что он завтра придет) [там же].

В пассивных конструкциях вспомогательные глаголы "word", "is", "was" помещаются в ПП на последнее место, а именная часть - на предпоследнее. Как видно из примеров, позиция частей сложного сказуемого обладает той же инвариантностью, что и в нидерландском языке. Таким образом, РК ПП образуется, как и в нидерландском, "союз .... сказуемое".

Нами были проанализированы 47 элементарных предложений из произведений на языке африкаанс. Из них 20 предложений (42,55% от общего числа всех примеров) являются рамочно нейтральными. В 27 (47,45%) предложениях РК реализована, из них в 15 (31,91%) главных предложениях и в 10 (21,28%) придаточных РК нормативно оформлена, в двух (4,26%) главных предложениях зафиксированы ЗЧП.

172

В главных предложениях структура РК представлена следующими моделями:

- сочетание модального и смыслового глаголов: (302) "Die betrekkinge
...moes noodwendig deur die berteklik geringe verker verslap" (Очевидно,
связь могла ослабеть вследствие недостаточного общения) [Берков 1996:
85];

- глагол с отделяемой приставкой: (303) "..еп langsaam buig die boompie sy
stammetjie weer op"(...u постепенно дерево снова выпрямило свой
стволик..) [Toit 1987: 286];

- аналитическая форма пассивного залога: (304) "Sy skoonheid was
geskonde... "(Его красота была испорчена...) [там же];

- аналитическая форма перфекта: (305) "Оок hei die loop van jare / die
wonde weggewist... "(Также бег лет стер рану...) [там же];

- составное именное сказуемое: (306) "Die wonde word gesond... "(Рана
заэюила...) [там же].

В ПП РК образована союзом и сказуемым:

(307) "...Wat met sy sware wiele / dware-oor die boompie ry... "(...которая своим тю1селым колесом проехала по дереву...) [Toit 1987: 286].

В двух главных предложениях зафиксированы ЗЧП. В одном предложении за РК вынесена инфинитивная фуппа: (308) "Die eienaardige karakter van Afrikaans is vir 'ngroot deel te danke aan omstandigheid" (Своеобразный характер африкаанс обусловлен по большей части тем обстоятельством...) [Берков 1996: 85].

Во втором предложении за РК вынесено сравнение: (309) "Die onderwys in die Nederlandse taal kon weens allerlei omstandighede hier nooit so doeltreffend wees as daar nie"(Преподавание на нидерландском языке может быть здесь из-за различных причин не так эффективно, как там) [там же]. В данном случае вынос сравнения за РК обусловлен прагматическими мотивами: автор противопоставляет две области, где

173

преподают на нидерландском языке, и сравнивает условия и результат преподавания.

Таким образом, несмотря на бедность морфологии языка африкаанс, в нем наряду с ярко выраженным аналитизмом сохранилось такое достаточно редкое явление как отделяемые приставки. Кроме того, РК четко выражена и разнообразно представлена; случаи выноса членов предложения аналогичны случаям в других исследованных нами языках. Вероятно, что сохранение в синтаксисе языка африкаанс таких явлений, как отделяемые приставки и РК произошло под влиянием нидерландского и немецкого языков, послуживших основой для зарождения и развития языка африкаанс*.

Выводы по Главе 3

В настоящий период времени глагольно-сказуемная РК входит в норму всех западногерманских языков, кроме английского. Сравнение исследуемых в данной главе языков с немецким, где она является одним из основных принципов синтаксического построения предложения, выявляет сходство структурного оформления РК.

Анализ иллюстративного материала свидетельствует о преимущественном употреблении РК в источниках различной стилевой и жанровой принадлежности наряду с нерамочными построениями. Ее нарушение вызвано, как правило, прагматическими условиями. Вынос ряда членов предложения за РК отмечен во всех языках, кроме фризского, в этом случае можно говорить о нормированном нарушении РК. К нормативным ЗЧП относятся сравнительные конструкции с союзами wie и als и инфинитивные обороты. Сохранение РК в данных языках как нормативного явления обусловлено рядом факторов. В первую очередь.

* Презентацию функционирования РК в языке африкаанс см. Приложение 7.

174

это языковые контакты. Носители языков идиш, нидерландского и фризского на протяжении многих веков соседствовали с немцами и в условиях постоянных контактов (в сфере торговли особенно) были вынуждены переходить на немецкий язык.

Особую роль сыграл также и факт престижности немецкого языка. Во-первых, в Германии наряду со множеством диалектов существовала наддиалектальная форма немецкого национального языка в письменном варианте. В фризском языке, как уже отмечалось, такой формы языка до сегодняшнего момента нет.

Важную роль в закреплении РК сыграло и наличие сложившейся письменной формы языка, чему способствовало распространение в широких слоях населения самой главной в то время книги - Библии. Перевод Библии Лютером создал не только условия для распространения сакрального текста - образца не только среди немцев, но и среди народов, населявших в то время территорию Германии (евреев и фризов).

Таким образом, для языка идиш немецкий язык явился одновременно и субстратом, и тем донором, который дал толчок к внутреннему развитию. Формирование к XVII в. национального немецкого языка и его нормы, длительные литературные традиции, широкая сфера употребления, наличие большого числа говорящих на немецком языке послужили теми условиями, которые способствовали интерференции РК в язык идиш.

Ашкеназские евреи были билингвами, использовавшими свой родной древнееврейский язык в сфере локального, семейно-бытового и ритуального общения, в сфере производства. Немецкие диалекты функционировали в сфере местного общения, выступая в роли макропосредника в контактах между немцами и евреями. Глоттогоническая интерференция явилась условием возникновения на основе немецких диалектов с заимствованием из древнееврейского нового языка - идиша. Немецкий язык имел письменную форму, что на период

175

наиболее тесных языковых контактов немецкого и идиша приобрело очень важное значение. Кроме того, немецкий язык уже в XVII в. был достаточно функционально разнообразен, что также оказало существенное влияние на формирование синтаксиса идиша. Необходимо также подчеркнуть престижность немецкого языка. Это в первую очередь связано с тем, что существовала Библия, написанная на литературном немецком языке, что облегчало ее понимание как немцами, так и германскими евреями (перешедшими в христианство). Кроме того, для повседневного общения в полинациональном социуме немецкий язык был "удобнее", чем древнееврейский.

. Таким образом, функционирование РК в синтаксисе идиша есть результат длительных языковых контактов соседствующих народов. Кроме того, более высокая степень развития немецкого языка, его нормированность, длительные литературные традиции послужили условием его сильного воздействия на контактирующий с ним идиш. Влияние немецкого языка оказалось настолько сильным, что язык-реципиент перенял от него такую синтаксическую универсалию, как РК, достаточно затрудняющую общение по причине возникающего ожидания второго компонента РК и чуждой семито-хамитским языкам.

Формированию и закреплению РК в фризском языке в наибольшей степени способствовало использование немецкого языка в качестве наддиалектальной формы. Большую роль сыграло также проживание большей части фризов на территории Германии. Функционирование в синтаксисе фризского языка рамочной конструкции есть результат длительных языковых контактов соседствующих народов (немцев и фризов). Кроме того, более высокая степень развития немецкого языка, его нормированность, длительные литературные традиции послужили условием сильного воздействия немецкого языка на контактирующий с ним фризский язык.

176

Для нидерландского языка особенно важным явилось время, когда
территория Нидерландов оказалась под властью наследников Карла
Великого. Кроме того, территориальное соседство Нидерландов и
Германии протежировало закреплению РК в нидерландском языке.
Доминирование латыни в сфере письма и богослужения долгое время
тормозило развитие письменной формы нидерландского ЛЯ. Сильное
влияние религиозной литературы на древневерхненемецком языке, ее
"образцовость" после перевода Библии М. Лютером послужили первым
толчком к формированию РК в нидерландском языке. Следует принять во
внимание и тот факт, что немецкий и нидерландский языки принадлежат к
языкам одной подгруппы и в принципе обладают аналогичными
рамкообразующими потенциями. •-

Что касается языка африкаанс, то в этом случае можно говорить о двухстороннем воздействии на формирование данного языка немецкого и нидерландского языков. Кроме того, основу африкаанса составил нидерландский язык, синтаксис которого характеризуется наличием РК. Кодифицированность нидерландского и немецкого языков оказывали известное воздействие на становление и нормализацию языка африкаанс.

Как показало проведенное исследование, для синтаксиса данных языков характерны отделяемые приставки, однако, в ни в одной из доступных нам работ по вышерассмотренным языкам о них не упоминалось, что на наш взгляд, является некорректным. •

Таким образом, совокупность внутри- и экстралингвистических факторов обусловили формирование и закрепление в исследуемых языках РК.

177

Заключение

В диссертационном исследовании проанализировано становление РК как элемента синтаксической нормы западногерманских языков на основе поликоординированного подхода, результаты проделанной работы подтверждают положение о более позднем формировании синтаксической нормы и ее исторической устойчив^Ъсти. Это обусловлено следующими факторами: 1) синтаксическая норма формируется позднее других норм; 2) она тесно связана с мышлением, отражает усложнение когнитивных процессов.

Рамочная конструкция является идиоэтнической приметой синтаксической нормы немецкого языка. Под РК понимается исторически сформировавшееся разъединение тесно связанных между собой лексико-грамматических элементов для оформления словосочетания и предложения. В ходе исследования установлено, что РК — явление, широко представленное в западногерманских языках и развивавшееся на базе ИЕ предложения. Четкая оформленность двух главных компонентов ИЕ предложения, развитие морфемной структуры, словоформ, формирование падежной системы и закрепление определенного ПС протежируют становлению первых типов РК, разводящей на разные полюса предложения его основные компоненты - подлежащее и' сказуемое. Вследствие этого формируются два типа РК - подлежащно-сказуемная и сказуемно-подлежащная.

Данные структурные типы фиксируются уже в древних западногерманских языках, в этот период наиболее отчетливо они проявляются в древневерхненемецком и древнеанглийском языках. Дальнейшее языковое развитие знаменуется редукцией флексий, зарождением аналитизма, усилением фиксированности ПС и перестройкой генетически первичной ИЕ структуры SOV в структуру SVO. Названные факторы и значительный корпус аналитических глагольных форм

178 .

позволили прийти к "компромиссу" между двумя противоборствующими тенденциями: подлежащно-сказуемной и сказуемно-подлежащной РК. Это, в свою очередь, стимулировало становление новых типов РК — субстантивной, функционирующей на уровне словосочетания, и глагольно-сказуемной, функционирующей на уровне предложения.

РК словосочетания охватывает компоненты, заключенные между артиклем (местоимением) и существительным. Динамика развития глагольно-сказуемной РК обусловила четкое противопоставление ГП и ПП в контексте общего роста и диверсификации гипотаксиса. В результате закрепления различий в структурном оформлении данных типов окончательно оформляются РК, охватывающая все ПП целиком, а также разнообразно оформленные РК, функционирующие в структуре ГП и включающие компоненты предложения, заключенные между ее спрягаемым и неспрягаемым элементами.

Паиболее полно РК представлена в немецком языке, где ее
становление фиксируется уже в древневерхненемецкий период. Па этом
этапе развиваются полная и неполная типы РК, однако данная структура не
была обязательной. В средневерхненемецкий период происходит
дальнейшее закрепление РК в структуре немецкого предложения, что
относится к поликоординированным процессам. Так, перевод Библии
М. Лютером, рассматривавшийся как образец нормы (особенно в области
морфологии и синтаксиса), оказал непосредственное воздействие на
процессы формирования ЛЯ и стимулировал расширение сфер
употребления немецкого языка. В частности, освященные авторитетом
М. Лютера образцы сакральных текстов протежировали закреплению РК в
устной и письменной формах речи. ;

В ходе исследования было установлено, что на ранних этапах ведущую роль в закреплении РК играли внутриструктурные факторы: редукция флексий, становление аналитизма, закрепление твердого ПС.

179

Также нашло подтверждение то, что наличествуюш;ие в структуре немецкого языка отделяемые приставки являются реликтом, отражающим более древний ПС (SOV), характерный для ранних этапов развития индоевропейских языков, западногерманских в частности. При переходе ПС от SOV к SVO реляционный элемент {р}, занимавший позицию между -О- и -V- в синтагме -0V-, превратился из послелога и преверба в предлог и адверб. Высвобождение левой валентности глагола создавало потенции для присоединения к нему предлогов, превратившихся впоследствии в отделяемые приставки. Таким образом, РК как факт синтаксической нормы несет на себе элементы старого и нового. В ней манифестируется результат перехода к новому ПС (SVO), закрепившему топологически близкую позицию основных компонентов предложения. С другой стороны, в конструкции явно просматривается и рудимент старого ПС SOV, характеризующегося топологической удаленностью подлежащего и сказуемого. Возможно, определенную роль играла общая тенденция к аналитизму как проявление доминантности левого полушария. Усложнение когнитивных процессов протежировало развитию и закреплению в речевой деятельности аналитических форм.

Начиная со средневерхненемецкого периода, когда закрепляется ПС в ПП, РК начинает выполнять делимитативную функцию, структурно разграничивая ГП и ПП. В этот же период складываются первые нормы выноса ряда компонентов предложения за глагольно-сказуемную рамку.

Особую роль в процессе нормализации РК, начиная со Средневековья, играли социокультурные факторы. Необходимо особо отметить приоритетное значение Библии, переведенной М. Лютером на немецкий язык и заложившей тем самым основы немецкого национального языка. Данный исторический факт стимулировал нормализаторскую и кодификационную деятельность в XVII-XVIII вв.

180

Помимо этого закреплению РК в качестве нормы способствовали и другие социокультурные факторы. Это связано с билингвизмом клериков, читавших свои проповеди на немецком языке и писавших их на латинском, что еще более закрепляло фразоконечную позицию неспрягаемого глагола на основе аналогии. Заучивание наизусть текстов Священного писания широкими народными массами протежировало не вполне осознанному употреблению ПС, ранее характерного для сакральных текстов. Распространение грамотности явилось немаловажным фактором, стимулировавшим закрепление РК. Для образованных слоев населения важное значение имело при этом изучение латыни и копирование в школах канцелярских текстов, широко использовавших РК.

Поскольку язык является хранилищем коллективного культурного опыта определенного человеческого сообщества и отражает менталитет этноса, принято считать, что этот опыт выражается не только в зафиксированном значении слов и устойчивых выражений, в ценностных ориентациях и воспроизводимых в речевой деятельности нормах поведения, но и в прецедентных текстах, реккурентных когнитивных структурах, схемах, интерпретациях, определяющих принадлежность людей к данной культуре и данному языку. В сознании носителей языка с каждой топологической схемой связан определенный набор семантических и структурных функций. Такой идиоэтнически специфической схемой является для немецкого этноса РК в соответствии с культурной парадигмой Ordnung, свойственной немецкому этническому и языковому сознанию.

Анализ фактического материала XVII-XVIII вв. различной стилевой и жанровой направленности свидетельствует о полном закреплении РК как в ПП, так и в m уже в XVII в. в качестве компонента синтаксической нормы. Положительная динамика в изменении количества рамочно оформленных предложений связана с расширением корпуса аналитических

181

форм и, соответственно, расширением сферы употребления сложного сказуемого. Все случаи нарушения РК, как показывает проведенное исследование, носят нормативный характер.

Кодификация РК связана также и с комм>ашкативно-прагматическими моментами. Расш;епление сложного сказуемого в структуре предложения усложняет процесс коммуникации, поскольку смысл рамочно оформленного предложения не раскрывается до произнесения последнего слова (неспрягаемого компонента РК). Слушаюш;ему требуется максимальное напряжение, чтобы удержать все произнесенные слова в памяти и уяснить интенцию говорящего. Понимание речи - это не пассивное движение адресата от значения к замыслу и мотиву, а сложный целостный психологический процесс, в котором большую роль ифают антиципация и установка на понимание. Использование РК в предложении служит, в первую очередь, удержанию внимания слушающего. Нарушение РК (вынос ряда компонентов предложения за РК) употребляется с целью прагматически сфокусировать ЗЧП и привлечь к ним внимание слушаюш;его.

В настоящее время РК наличествует в синтаксисе всех западногерманских языков, кроме английского. Анализ иллюстративного материала различной стилевой и жанровой принадлежности свидетельствуют о том, что РК в нидерландском, фризском языках, идише и африкаансе входит в синтаксическую норму. Закрепление в немецком языке РК как нормы способствовало ее проникновению в синтаксис других западногерманских языков. Сильные рамкообразовательные тенденции немецкого языка наряду с другими экстралингвистическими и внутриструктурными факторами способствовали формированию и закреплению РК в синтаксисе идиша, нидерландского, фризского языков и африкаанса. К внутриструктурным факторам относятсяпринадлежность к одной языковой группе, диверсификация типов сказуемого,' наличие

182

отделяемых приставок, параллельное развитие. В ходе исследования были получены данные о том, что в данных языках наличествуют те же способы структурного оформления РК, аналогичны также случаи ее нарушения. Более детальное изучение факторов, оказавших наиболее сильное воздействие ни синтаксис идиша, нидерландского, фризского языков и африкаанса, позволяют утверждать следующее. К приоритетным моментам, безусловно, относится престижность немецкого языка как одного из языков с длительными письменными литературными традициями и языка науки. Очень существен также фактор территориальной близости других этносов, стимулировавший длительные языковые контакты.

Приоритетную роль сыграл факт престижности немецкого языка. Во-первых, в Германии наряду со множеством диалектов существовала наддиалектальная форма немецкого национального языка (в письменном варианте). В фризском языке, как уже отмечалось, такой формы языка до сегодняшнего момента нет. Наличие письменной формы языка способствовало распространению в широких слоях населения самой главной в то время книги — Библии. Перевод Библии М. Лютером создал не только условия для ее распространения среди немцев, но и среди народов, населявщих в то время территорию Германии (евреев и фризов).

Немецкий язык использовался германскими евреями и фризами (используется фризами и в настоящее время) как наддиалектальная и литературная форма языка, в то время как их родные языки (древнееврейский и фризский) были оттеснены в бытовую сферу. В Нидерландах во многих областях языковой деятельности долгое время господствовал латинский язык, что в значительной степени тормозило развитие нидерландского языка. Влияние переводной религиозной литературы близкородственного немецкого языка протежировало заимствованию и закреплению в синтаксисе нидерландского языка РК. В

183

африкаансе РК сформировалась и закрепилась под влиянием синтаксиса немецкого и нидерландского языков.

В данной диссертационной работе исследованы не все вопросы, связанные с РК. Перспективной представляется разработка таких проблем, как эволюция отделяемых приставок; факторы, способствовавшие отходу английского языка от принципа рамочности; позиционная зависимость (топология) компонентов предложения РК с позиций глубинного синтаксиса; вопрос о генезисе РК с позиций отдельных фундаментальных положений психолингвистики.

184

Библиография Теоретические источники

1. Абрамов, Б.А. Избранные работы по немецкой грамматике и
общим проблемам языкознания / Б.А. Абрамов. - Под общ. ред. д.ф.н. Н.Н.
Семенюк. - М.: "Кругь", 2003. - 424с.

2. Абрамов, Б.А. Теоретическая грамматика немецкого языка.
Сопоставительная типология немецкого и русского языков. - М.:
ВЛАДОС, 2001.-288с.

3. Адмони, В.Г. Развитие структуры простого предложения в
индоевропейских языках [Текст] / В.Г. Адмони // Вопросы языкознания. -
М.: Изд. Академии наук СССР, 1960. - № 1. - С. 22-31.

4. Адмони, В.Г. Исторический синтаксис немецкого языка / В.Г.
Адмони. - М.: Высшая школа, 1963. - 335с.

5. Адмони, В.Г. Дополнительные функции аналитических форм
[Текст] / В.Г. Адмони // Аналитические конструкции в языках различных
типов. - М.-Л.: Наука, 1965. - С. 222-232.

6. Адмони, В.Г. Развитие структуры предложения в период
формирования немецкого национального языка / В.Г. Адмони. - Л.: Наука,
1966.-214с.

7. Адмони, В.Г. Структурно-смысловое ядро предложения [Текст] /
В.Г. Адмони // Члены предложения в языках различных типов
("Мещаниновские чтения"). - Л.: Наука, 1972. - С. 35-50.

8. Адмони, В.Г. Пути развития грамматического строя в немецком
языке / В.Г. Адмони. - М.: Высшая школа, 1973. - 176с.

9. Адмони, В.Г. Синтаксис современного немецкого языка. Система
отношений и система построения / В.Г. Адмони. - Л.: Наука, 1973. - 366с.

10. Адмони, В.Г. Структура предложения и строение
художественного литературного произведения [Текст] / В.Г. Адмони //

185

Лингвистика текста. Материалы научной конференции. 4.1. - М.: МГПУ ин. яз. им. М.Тереза, 1974. - С. 11-16.

II.Адмони, В.Г. Содержательные и композиционные аспекты предложения [Текст] / В.Г. Адмони // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. - Л.: Наука, 1975. — С. 5-12.

\2. Адмони, В.Г. Теоретическая грамматика немецкого языка. Строй современного немецкого языка / В.Г. Адмони. - 4-е изд., дораб. - М.: Просвещение, 1986.-336с.

13. Адмони, В.Г. Грамматический строй как система построения и
общая теория грамматики / В.Г. Адмони. - Л.: Наука, 1988. - 239с.

14. Алефиренко, Н.Ф. Теория языка. Вводный курс /
Н.Ф. Алефиренко. - М.: Академия, 2004. - 368с.

15. Арсеньева, М.Г. Введение в германскую филологию /
М.Г. Арсеньева, СП. Балашова, В.П. Берков, Л.Н. Соловьева. - М.: ГИС,
1998.-314с.

16. Балли, Ш. Язык и жизнь / Ш. Балли. - М.: Едиториал УРСС, 2003.
-232с.

17. Бах, А. История немецкого языка / А. Бах. - М.: Изд-во Иностр.
лит-ра, 1956.-343с.

18. Березин, Ф.М. Общее языкознание / Ф.М. Березин, Б.Н. Головин.
- М.: Просвещение, 1979. - 416с.

\9. Берков, В.П. Современные германские языки / В.Н. Берков. -СПб: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 1996. - 296с.

20. Блинов, А.В. Лексико-стилистические особенности использования конструкции wisan / waispan + причастие II в готском языке [Текст] / Д.В. Блинов // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. -2000. - № 5. - С. 60-72.

186

21. Блох, М.Я. К вопросу о рамочной конструкции предложения (на
материале английского и немецкого языков): Автореф. дис. канд. фил. наук
[Текст] / М.Я. Блох. - М., 1962. - 26с.

22. Блох, М.Я. Теоретические основы грамматики / М.Я. Блох. - 3-е
изд., испр. - М.: Высшая школа, 2002. - 195с.

23. Богданов, В.В. О порядке слов немецкого предложения [Текст] /
В.В. Богданов // Структура предложения в немецком языке. - Л.: изд. Лен.
ун-та, 1973. - С.5-12.

24. Богданова, СМ. Дробные высказывания в современном
немецком языке: Автореф. дис. канд. фил. наук [Текст] / СМ. Богданова. -
Пятигорск, Пятигор. гос. пед. ин-т ин. яз., 1985. - 17с.

25. Боголюбов, М.Д. Наблюдение над формами рамочной структуры
предложения в региональных памятниках немецкого языка в период с XIV
по XVII вв.: Автореф. дис. канд. фил. наук [Текст] / М.Д. Боголюбов. - Л.:
ЛГПИ им. Герцена, 1964. - 24с.

26. Борисова, Е.В. Коммуникативно-прагматические особенности
парцеллированных конструкций в современном немецком языке: Автореф.
дис. канд. фил. наук [Текст] / Е.В. Борисова. - Барнаул, 2003. - 20с.

27. Брагина, А. Ф. Порядок слов и интонация как факторы изменений
в структуре немецкого предложения: Автореф. дис. канд. фил. наук [Текст]
/ А.Ф. Брагина. - М., 1971. - 24с.

28. Будагов, Р.А. Язык, история и современность / Р.А. Будагов. - М.:
Изд-во Москов. ун-та, 1971. - 300с.

29.Вайнрайх, У. Одноязычные и многоязычные [Текст] / У. Вайнрайх // Новое в лингвистике. Вып. VI. Языковые контакты. - М.: Прогресс, 1972. - С. 25-60.

30. Вахтин, Н. Живые или мертвые? [Текст] / Н. Вахтин // Поиск.-№44-45. -2003. -С. 19

187

31. Вежбицкая, А. Сопоставление культур через посредство лексики
и прагматики / А. Вежбицкая. - М.: Языки славянской культуры, 2001. -
272с.

32. Витгенштейн, Л Философские работы. - Ч.1 /Л. Витгенштейн. -
М.: Гнозис, 1994. - 612с.

33. Володарская, Э.Ф. Заимствование как отражение русско-
английских контактов [Текст] / Э.Ф. Володарская // Вопросы языкознания.
- М.: Наука, 2002. - С. 96-118.

34. Волокитина, А.И. Тенденция в употреблении парцеллированных
конструкций в стилизованной разговорной речи XVIII и XX вв. [Текст] /
А.И. Волокитина, Н.В. Барабанова // Язык и культура. - Самара: Самар.
гос. ун-т, 1999.-С. 25-33.

35. Ворожцова, КБ. Культурологическая основа личностно-
позиционно-деятельностной модели обучения / И.Б.Ворожцова. - Ижевск:
УдГУ, 2001.-48с.

36. Гавранек, Б. К проблематике смешения языков [Текст] /
Б. Гавранек // Новое в лингвистике. Вып. VI. Языковые контакты. - М.:
Прогресс, 1972. - С. 94-111.

37. Гак, В.Г. Введение во французскую филологию / В.Г. Гак. - М.:
Просвещение, 1986.- 184с.

38. Гак, В.Г. Теоретическая грамматика французского языка.
Синтаксис- М.: Высшая школа, 1981. - 208 с.

39. Гамкрелидзе,Т.В. Индоевропейский язык и индоевропейцы / Т.В.
Гамкрелидзе, В.В. Иванов. - Тбилиси: изд. Тбилисского ун-та, 1984. - Т.1.
-428с.

40. Гельгардт, Р. Избранные статьи. Языкознание. Фольклористика.
/ P.P. Гельгардт. - К.: Калининский гос. пед. ин-т, 1966. - 534 с.

А\. Герман-Винтер, Г. Влияние социалистического способа производства в сельском хозяйстве на языковую коммуникацию в

188

северных районах Германской Демократической Реснублики [Текст] / Г. Герман-Винтер // Актуальные проблемы языкознания ГДР. Язык -идеология - общество. - М.: Прогресс, 1979. - С. 139-161.

42. Головин, Б.Н. Основы культуры речи / Б.Н. Головин. - М.:
Высшая школа, 1980. - 335с.

43. Голуб,И.Б. Русский язык и культура речи / И.Б. Голуб. - М.:
ЛОГОС, 2004. - 432с.

44. Горбачееич, С. Изменение норм русского литературного языка /
К.С. Горбачевич. — Л.: Просвеш;ение, 1971. - 270с.

45. Гроссе, Р. Верхнесаксонские диалекты и литературный немецкий
язык [Текст] / Р. Гроссе // Актуальные проблемы языкознания ГДР. Язык -
идеология - общество. - М.: Прогресс, 1979. - С. 162-222.

46. Гулыга, Е.В. Syntax der deutschen Gegenwartssprache / E.B. Гулыга,
М.Д. Натанзон. - М.: Просвещение, 1966. - 226с.

47. Гулыга, Е.В. Повое и старое в лексике и грамматике немецкого
языка / Е.В. Гулыга, Е.В. Розен. - Л.: Просвещение, 1977. - 160с. .

А^.Гумбольдт, В. фон Избранные труды по языкознанию / В. фон Гумбольдт. - М.: Прогресс, 1984. - 397с.

49. Гух, Ж. К. Би- и полифункциональность сложных глагольных
структур в современном немецком языке: Автореф. дис. канд. фил. наук
[Текст] / Ж.К. Гух. - П. Повгород, 2002. - 19с.

50. Гухман, М.М. От языка немецкой народности к немецкому
национальному языку / М.М. Гухман. - М.: изд. Академии Наук СССР, Ч.1,
1955.-162с.-Ч.2,1959.-203с.

ЬХ. Гухман, М.М. Становление литературной нормы немецкого национального языка [Текст] / М.М. Гухман. // Вопросы формирования и развития национальных языков. Труды института языкознания. Том X. -М.: Изд-во Академии Паук СССР, 1960. - С. 252-247.

189

52. Данеш, Ф. Позиции и оценочные критерии при кодификации [Текст] / Ф. Данеш // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XX. - М.: Прогресс, 1988. - С. 281-295.

5Ъ. Дегтерееа, Т.А. Становление норм литературного языка / Т.А. Деггерева. - М.: Изд-во ВПШ и АОН при ЦК КПСС, 1963. - 184с.

54. Дегтярев, В.И. Вопросы общей грамматики / В.И. Дегтярев. - 2-е
изд., испр. и доп. - Ростов-на-Дону: изд-во Рост, ин-та ин. яз., 2002. - 360с.

55. Демидова, М.К. Коммуникативно-стилистические функции
порядка слов в предложении немецкого языка: Автореф. дис. канд. фил.
наук [Текст] / М.К. Демидова. - М.: МГПИ. - 1979. - 26с.

56. Дмитриева, В.Т. Структурные особенности немецкой
диалогической речи (Предложения с неполной формой сказуемого):
Автореф. дис. канд. фил. наук [Текст] / В.Т. Дмитриева. - Л., 1966. - 21с.

57. Доза, А. История французского языка / А. Доза. - М.: Изд-во Ин.
лит-ра, 1956. - 527 с.

5S. Долинина, КБ. Системный анализ предложения (на материале английского языка) / И.Б. Долинина. - М.: Высшая школа, 1977. - 176с.

59. Драгомирецкая, Л.В. Рамочная конструкция предложения в немецком языке (по материалам листовок XVI-ro века и прозаических произведений современного языка): Автореф. дис. канд. фил. наук [Текст] / Л.В. Драгомирецкая. - М., 1955. - 17с.

в^. Дубинин, СИ. Канцелярские языки и узус немецкого письменно-литературного языка юго-запада в конце позднего Средневековья [Текст] / СИ. Дубинин // Германские языки: Сборник научных трудов. - Тверь, 2000.-С. 28-41.

61. Дьячков М.В. Фризский язык и фризы в современной Европе [Текст] / М.В. Дьячков // Вопросы языкознания . - 2003. - № 5. - С. 53-71.

190

62. Едличка, А. Литературный язык в современной коммуникации
[Текст] / А, Едличка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XX. - М.:
Прогресс, 1988.-С. 38-134. , ^•

63. Едличка, А. Литературный язык в современной коммуникации
[Текст] / А. Едличка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XX. — М.:
Прогресс, 1988.-С. 135-149.

6А. Ермолаева, Л.С. О некоторых вопросах параллельного развития грамматического строя германских языков [Текст] / Л.С. Ермолаева // Известия Академии наук. Серия литературы и языка. Том 53. - 1994. - № 5. - М.: Российская Академия Наук. - С. 46-56.

65.Ерофеева, Т.Н. Современная городская речь / Т. И. Ерофеева. -Пермь: ПГУ, 2004.-316с.

66. Жирмунский, В.М. Введение в сравнительно-историческое
изучение германских языков / В.М. Жирмунский. - М.-Л.: Наука, 1964. -
314с.

67. Жирмунский, В.М. Общее и германское языкознание / В.М.
Жирмунский. - Л.: Наука, 1976, - 695с.

68. Жлуктенко, Ю.А. Фризский язык / Ю.А. Жлуктенко, А.В.
Двухжилов. - Киев: Наукова Думка, 1984. - 199с.

69. Зеленецкий, А.Л. Сравнительная типология немецкого и русского
языков / А.Л. Зеленецкий, П.Ф. Монахов. - М.: Просвещение, 1983. - 240с.

1Q. Зеленецкий, А.Л. Сравнительная типология .основных европейских языков / А.Л. Зеленецкий. — М.: Академия, 2004. — 252с.

1 \. Зеленецкий, А.Л. Теория немецкого языкознания / А.Л. Зеленецкий, О.В. Новожилова. - М.: Академия, 2003. - 400с.

72. Золотова, Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса /
Г.А. Золотова. - 2-е изд., стереотипн. - М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 368с.

73. Иванова, И.П. История английского языка / И.П. Иванова, Л.П.
Чахоян, Т.М. Беляева. - СПб: Лань, 2001. - 512с.

191

74. Ивойлова-Кифер, Е.А. Синтаксис немецкой экснрессивной прозы
как фактор формирования ее стилистического своеобразия: Автореф. дис.
канд. фил. наук [Текст] /Е.А. Ивойлова-Кифер. -М., 2001.-18р.^{^}

75. Ицкович, В.А. Очерки синтаксической нормы / В.А. Йцкович. -
М.: Наука, 1982. -199с.

76. Ицкович, В.А. Языковая норма / В.А. Ицкович. - М.:
Просвещение, 1968.-94с. ; .

77. Ковтунова, И.И. Современный русский язык. Порядок слов и
актуальное членение предложения / И.И. Ковтунова. - 2-е изд. - М.:
Едиториал УРСС, 2002. - 240с.

78. Кодухов, В.И. Общее языкознание / В.И.Кодухов. - М.: Высшая
школа, 1974.-303с.

79. Колесов, В.В. "Жизнь происходит от слова..." / В.В. Колесов. -
СПб.: Златоуст, 1999. - 368с.

SO. Крашенинникова, Е.А. Повое в немецкой грамматике, [Текст] / Е.А. Крашенинникова // Выпуск 2. - М.: Учпедгиз, 1961. - 132с.

81. Крушельницкая, К.Г. Очерки по сопоставительной грамматике
немецкого и русского языков / К.Г. Крушельницкая. - М.: Изд-во
литературы на иностранных языках, 1961. - 265с.

82. Крысько, В.Г. Этническая психология / В.Г. Крысько. - М.:
Академия, 2002. — 314с.

83. Кукина, Н.В. Менталитет и пространственные ориентиры [Текст]
/ Н.В. Кукина // Иностранные языки и межкультурная коммуникация: Сб.
научных статей под ред. А.Ф.Зиновьевой. - М.: ГУУ, 2001. - С. 10-12.

84. Лаптева, М.Ю. Латынь в российской высшей и средней школе
[Текст] / М.Ю. Лаптева, Н.Н. Орехова // Русский язык и его
функционирование: Межвуз. сб. науч. тр. / ГГПИ. - Глазов, 2005. - С. 163-
171.

192

%5. Левицкий, Ю.А. Имя и глагол (к проблеме происхождения) [Текст] / Ю.А. Левицкий, Ю.Н. Федорова // Проблемы социо- и психолингвистики: Сб. ст. - Пермь, 2004. - С. 3-14.

?>6. Левковская, К. А. Пемецкий язык. 4.1. Фонетика, грамматика, лексика / К. А. Левковская. - М.: изд. Моск. ун-та. - 1960. - 382с. •

87. Лихачев, Д.С. Развитие русской литературы X-XVII веков. Эпохи
и стили/ Д.С. Лихачев. -Л., 1973. :

Ш. Ломоносов, М.В. Предисловие о пользе книг церковных в российском языке [Текст] / М.В. Ломоносов // Хрестоматия по истории русского языкознания: Сост. Ф.М. Березин. - 2-е изд-е, испр. - М.: Высш. школа, 1977.-С. 19-25.

S9. Львов, М.Р. Риторика. Культура речи / М.Р. Львов. - М.: Академия, 2003. - 272с.

90. Маслова, В.Л. Лингвокультурология / В.А_: Маслова. - М.:
Академия, 2001.-208с. ^• '

9\. Мейе, А. Введение в сравнительное изучение индоевропейских языков / А. Мейе. - М.-Л.: Гос. соц.-экон. изд-во, 1938. - 510с.

92. Мейе, А. Основные особенности германской группы языков /
А. Мейе. - М.: Иностранная литература, 1952. - 167с.

93. Мечковская, Н.Б. Социальная лингвистика / П.Б. Мечковская.- 2-
е изд-е, испр.- М.: Аспект Пресс, 2000. - 207 с.

94. Миронов, С.А. Диалектная основа литературной нормы
нидерландского литературного языка [Текст] / С.А. Миронов // Вопросы
формирования и развития национальных языков. Труды' института
языкознания. Том X. - М.: Изд-во Академии Наук СССР, I960. - С. 62-89.

95. Миронов, С.А. Историческая грамматика нидерландского языка.
Книга 2: Синтаксис, заключение / С.А. Миронов, А.А. Зеленицкий, Т.Н.
Дренясова. - Калуга: Облиздат, 2001. - 191с.

193

96. Миронов, C.A. История нидерландского литературного языка (IX-
XVI вв.) / С.А. Миронов. - М.: Наука, 1986. - 199с.

97. Миронов, С.А. Нидерландский (голландский) язык.
Грамматический очерк, литературные тексты с комментариями исловарем
/С.А. Миронов. -М.:Изд-во Моск. ун-та, 1965.- 182с. '

98. Миронов, С.А. Соотношение традиций и инноваций в
литературных языках африкаанс и нидерландском с типологической точки
зрения [Текст] / С.А. Миронов // Типология германских. литературных
языков. - М.: Наука, 1976. - С. 119-132.

99. Миронов, С.А. Становление литературной нормы современного
нидерландского языка / С.А. Миронов. - М.: Наука, 1973 . - 312с.

100. Миронов, С.А. Формирование функциональной парадигмы в
нидерландском языке XVI в. [Текст] / С.А. Миронов // Функциональная
статификация языка. - М.: Наука, 1985. - С. 218-229.

101. Миронов, С.А. Язык африкаанс / С.А. Миронов. - М.: Наука,
1969.-151с.

102. Москальская, О.И. Грамматика текста / О.И. Москальская. - М.:
Высшая школа, 1981. - 183с.

103. Москальская, О.И. Нроблемы системного описания синтаксиса
(на материале немецкого языка) / О.И. Москальская. - 2-е изд., перераб. и
доп. - М.: Высшая школа, 1981. - 175с.

104. Никольский, Л.Б. Синхронная социолингвистика (теория и
проблемы) / Л.Б. Никольский. - М.: Наука, 1976. - 168с.

105. Норман, Б.Ю. Синтаксис речевой деятельности / Б.Ю. Норман.
-Минск: Вышэйшая школа, 1978. - 152с.

106. Общее языкознание. Внутренняя структура языка/ Под ред.
Б.А. Серебренникова. - М.: Наука, 1972. - 565с.

107. Обшее языкознание. Формы существования, функции, история
языка / Нод. ред. Б.А. Серебренников. - М.: Наука, 1970. - 604с.

194

108. Орехова, КН. История английского языка /Н.Н. Орехова. -
Глазов: Глазов, гос. пед. ин-т, 2001. - 88с.

109. Орехова, Н.Н. Письменность в контексте взаимодействия
языков и культур [Текст] / Н.Н. Орехова // Проблемы^ межкультурной
коммуникации в современном образовательном пространстве: Материалы
межд. научно-практ. конф. - Тобольск, 2003. - С. 54-57.

НО. Орехова, Н.Н. Пунктуация и письмо: Монография / Н.Н. Орехова. — Ижевск: Издат. дом "Удмуртский университет", 2000. — 216с.

111. Нерельгут, Н.М. К проблеме становления нормы английского
языка [Текст] / Н.М. Перельгут // Иностранный язык в школе. - 2002. -
№3.-С. 62-66.

112. Нлещепко, Т.Н. Стилистика и культура речи / Т.П. Плещенко,
Н.В. Федотова, Р.Г. Чечет. - Минск: НТООО "ТетраСистемс", 2001. - 543с.

ИЗ. Нодосинов, А.В. Введение в латинский язык и античную литературу / А.В. Подосинов.- М.: Прогресс, 1995. - Ч. IV, кн. 1. - 300 с.

114. Нопова, З.Д. Общее языкознание / З.Д. Попова, И.А. Стернин. -
2-е изд. перераб. и доп. - Воронеж: Центрально-Черноземное книжное изд-
во, 2004.-208с.

115. Нопова, З.Д. Очерки по когнитивной лингвистике / З.Д.
Попова, И.А. Стернин. - Воронеж: Истоки, 2001. - 191с.

116. Нротасова, О.Н. Порядок слов в предложениях библейского
текста (на примере перевода библии М.Лютера "Die Bibel mit Konkordanz"
(1950) и современного издания "Einheitsubersetzung der heiligen Schrift"
(1998)) [Текст] / О.Н. Протасова // Язык в пространстве и времени: Тезисы
и материалы международной научной конференции 29-30 октября 2002 г.
Ч. 1. - Самара: Изд-во СамГПУ, 2002. - С.51 -54.

117. Рачковская, Л.А. Функционирование парцеллированных
структур в художественных текстах современного немецкого языка:

195

Автореф. дис. канд. фил. наук [Текст] / Л.А. Рачковская. - М., 2002. -
172с. . : ■■ •

118. Розенг{вейг, В.Ю. Языковые контакты / В.Ю. Розенцвейг. - Л.:
Наука, 1972.-78с. :

119. Росетти, А. Смешанный язык и смешение языков [Текст] / А.
Росетти // Новое в лингвистике. Вып. VI. - М.: Нрогресс, 1972. - С. 112-
119. .

120. Руберт, КБ. Аналитические тенденции в языковой эволюции
[Текст] / И.Б. Руберт, Н.К. Генидзе // Филологические науки, 2003г. - М 1.
- С. 54-62.

121. Русский язык и культура речи / Под ред. В.Д. Черняк. - М.:
Высшая школа, 2002. - 509с.

122. Семенюк, Н.Н. О реконструкции функциональных парадигм в
истории немецкого языка [Текст] / Н.Н. Семенюк // Функциональная
стратификация языка. - М.: Наука, 1985. - С. 157-169.

123. Семенюк, Н.Н. Проблема формирования норм немецкого
литературного языка XVIII столетия / Н.Н. Семенюк. - М.: Наука, 1967. -
299с.

124. Семенюк, Н.Н. Сложное предложение в немецкой
средневековой прозе XIII-XIV веков [Текст] / Н.Н. Семенюк // Язык:
теория, история, типология / Под ред. Н.С. Бабенко. - М.: Эдиториал
УРСС, 2000.-С. 301-309.

125. Скворцов, Л. И. Теоретические основы культуры речи / Л.И
Скворцов. - М.: Наука, 1980. - 352с.

126. Смирнова, Т.Н. Эллиптические повторы в репликах-реакциях
немецкого и русского диалога [Текст] / Т.Н. Смирнова // Иностранные
языки в школе. - М.: Просвещение. - 1977. - N^l. - С. 14-20.

196

127. Смоляиский, И.М. Местоположение и грамматическое значение
неизменяемых слов [Текст] / И.М. Смолянский // Вопросы синтаксиса
немецкого языка. Вып. II. - Л.: изд-во Ленин, ун-та, 1967. - С. 84-98.

128. Степанов, Ю.С. Р1мена. Предикаты. Предложения / Ю.С.
Степанов. - М.: Наука, 1981. - 359с.

129. Степанов, Ю.С. Индоевропейское предложение / Ю.С.
Степанов. - М.: Наука, 1989 . - 248с.

130. Сусов, И.П. Семантическая структура предложения (на
материале простого предложения в современном немецком язьпсе) / И.П.
Сусов. -Тула: Тульский госпединститут им. Л.Н. Толстого, 1973. — 141с.

131. Сухова, И.Л. Зарамочные однородные члены предложения в
структуре текста (на материале современного немецкого языка) [Текст] /
И.Л. Сухова // Словосочетание и структура текста: Сб. науч. тр. - Л.: ЛГПИ
им. А.И. Герцена, 1978. - С. 86-94.

132. Теория языка. Кельтология. - М.: Наука, 1976. - 279с.

133. Филичева, Н.И. История немецкого языка / Н.И. Филичева. -
М.: Академия, 2003. - 304с.

134. Филичева, Н.И. История немецкого языка: Курс лекций / Н:И.
Филичева. - М.: Московский университет, 1959. - 280с.

135. Филичееа, Н.И. Основные линии развития структуры простого
предложения в немецком языке [Текст] / Н.И. Филичева //Язык: теория,
история, типология / Под ред. Н.С. Бабенке - М.: Эдиториал УРСС, 2000. -
С. 310-319.

136. Шакиева, А.А. Об обозначении расчлененности процесса
немецкими фазовыми глаголами [Текст] / А.А. Шакиева //
Коммуникативно-прагматический аспект предложения в немецком языке:
Межвузовский сб. науч. тр. - М.: МГПИ им. В.И.Ленина, 1984. - С. 136-
146.

197

137, Шалюва, Н.В. Порядок слов в позднем средненижненемецком
языке [Текст] / Н.В, Шамова // Вопросы германской филологии, - Киров:
изд-во ВГПУ, 1997, - С, 69-80, i ^

138, Шанский, Н.М. Современный русский литературной язык /
Н,М, Шанский, - Л,: Просвещение, 1981, - 584с,

139, meeuijep, А.Д. Введение в социолингвистику / А, Д, Швейцер,
Л,Б, Никольский, - М,: Высшая школа, 1978, - 216с,, ил, '

140, Шекасюк, Б.Р. Порядок слов простого предложения немецкой
разговорной речи: Автореф, дис, канд, фил, наук [Текст] / Б,Р, Шекасюк, -
М,, 1984.-16с,

141, Шишкова, Л.В. Синтаксис современного немецкого языка /
Л,В, Шишкова, М.Ю, Смирнова, - М,: Академия, 2003, - 128с,

142, Шишмарев, В.Ф. Книга для чтения по истории французского
языка.- М.-Л., 1955, - 545 с.

143, Штарк, Ф. Волшебный мир немецкого языка / Ф, Штарк, - М.:
Изд-во Моек, ун-та, 1996, - 240с,

144, Шубик, С. Л. Структура и функционирование залоговых
конструкций в немецком языке [Текст] / С.А. Шубик // Структура и объем
предложения и словосочетания в индоевропейских языках, - Л,: Наука,
1981, -С, 74-86,

145, Шумков, А.А. Формально-логическая модель глагольного
сказуемого в германских языках: Автореф. дис. канд, фил, наук [Текст] /
А,А. Шумков. - СПб, 1999, - 183с.

146, Щемелева, Е.Е. Развитие употребления вспомогательных
глаголов haben и sein в аналитических временах перфекта и
плюсквамперфекта и вопросы языковой нормализации: Автореф, канд,
фил, наук [Текст] / Е.Е. Щемелева. - М., 1936, - 15с.

147, Щерба, Л.В. Языковая система и речевая деятельность / Л.В.
Щерба. - Л.: Наука, 1974, - 428 с.

198 •

148. Щербакова, А.В. Активные процессы в современном немецком
письменном языке: дис. доктора фил. наук [Текст] / А.В. Щербакова. -
Тамбов, 2001.-402с.

149. Adamzik, К. Sprache: Wege zum Verstehen / К. Adam^ik. - Basel:
A. Francke Verlag, 2001. - 335 S. .-

150. Admoni, W. Sprachtheorie und deutsche Grammatik. Aufsatze aus
den Jahren 1949-1975 / W.G Admoni // Hesaus. von W. Pavlow und O.
Reichmann, - Tubingen: Niemeyer, 2002. - 408 S.

151. Admoni, W. Uber die Wortstellung im Deutschen [Текст] / W.G
Admoni // Das Ringen um eine neue deutsche Grammatik. Aufsatze aus drei
Jahrzehnten (1929-1959). - Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft,
1973.-S. 376-380.

152. Arndt, E., Brandt G. Luther und die deutsche Sprache / E: Amdt, G.
Brandt. - Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1983. - 231 S.

153. Behagel, O. Die deutsche Sprache / O. Behagel. - Halle (Saale):
VEB Max Niemeyer Verlag, 1968. - 316 S.

154. Benes, E. Die funktionale Satzperspektive (Thema-Rhema-
Gliederung) im Deutschen [Текст] / E. Benes // Germanistische Studientexte
Wort-Satz-Text. Ausgewahlte Beitrage zur Sprachwissenschaft. - Leipzig: VEB
Verlag Enzyklopadie, 1982.- S. 122-130. '

155. Besch, W. Die Rolle Luthers in der deutschen Sprachgeschichte /
W. Besch. - Heidelberg: Universitatsverlag С Winter, 1999. - 70 S.

156. Betten, A. Grundzuge der Prosasyntax. Stilspragende
Entwicklungen vom Althochdeutschen zum Neuhochdeutschen / A; Betten. -
Tubingen: Max Niemeyer Verlag, 1987. - 199 S.

157. Bodiker, J. Grundsatze der Deutschen Sprache / J. Bodiker. -
Berlin: Verleger Christoph Gottlieb Nicolai, 1746. - 695 S.

199

158. Boost, К. Neue Untersuchungen zum Wesen und zur Struktur des
deutschen Satzes. Der Satz als Spannungsfeld / K, Boost. - Berlin: Akademie
Verlag, 1955. -88 S. ' * ^:

159. Brinkmann, H. Die deutsche Sprache. Gestalt und Leistung / H.
Brinkmann. - Dusseldorf, 1971.-939 S.

160. Dal, J. Kurze deutsche Syntax / J. Dal.- Tubingen: Max Niemeyer
Verlag, 1962.- 228 S.

161. Die deutsche Sprache. Kleine Enzyklopadie in zwei Banden. -
Leipzig: Veb Bibliographisches Institut, 1969.

162. Diedrichs, E.P. Johann Bodikers Grund-Satze der deutschen
Sprache mit den Bearbeitungen von Johann Leonard Frisch und Johann Jakob
Wippel / E.P. Diedrichs. - Heidelberg: Carl Winter Universitatsverlag, 1983. -

420 s. • ^•;

163. Djubo, B.A. Der deutsche Humanist und Reformator Philipp
Melanchton und die russische grammatische Tradition [Текст] ./ B.A. Djubo //
Das Wort. Germanistisches Jahrbuch. - M.: OOO "METATEKCT'-*, 1998. - S.
9-19. ., .

164. Duden. Die Grammatik. Bd. 4.- Mannheim: Dudenverlag, 1998.-
912 S.

165. Dyhr, M. Die Satzspaltung im Danischen und Deutschen. Eine
kontrastive Analyse / M. Dyhr. - Tubingen: Verlag Gunter Narr, 1978. - 219 S.

166. Ebert, R.P. Historische Syntax des Deutschen / R.P Ebert.-
Stuttgart: J.B.Metzlersche Verlagsbuchhadlung, 1978. - 92 S.

167.               Ebert, R.P. Zur Einbettung des Syntaxwandels in der stadtischen
Gesellschaft   des   15.   und   16.   Jhs.   [Текст]   /   R.P   Ebert   //Deutsche
Sprachgeschichte.    Grundlagen,    Methoden,   Perspektiven.    Festschrift    fur
Johannes Erben zum 65. Geburtstag. - Frankfurt am Main: Peter Lang, 1990. -
S. 181-186.

200

168.                Eichinger, L.M.   Unter anderen Abhangigkeiten. Texte, Satze,
Klammem und der Ort der Valenz und Dependenz einer Grammatischen
Beschreibung des Deutschen     / L.M. Eichinger // Jahrbuch Deutsch als
Fremdsprache. Bd. 21,1995.- S. 209-234.                                -       ;^:"

169. Eisenberg, P. Grundrip der deutschen Grammatik / P. Eisenberg. -
Stuttgart: J.B. Metzlersche Verlagsbuchhandlung, 1989. - 576 S.

170. Engel, U. Deutsche Grammatik / U. Engel.- Heidelberg: Julius
Groos Verlag, 1988. - 888 S.

171. Erben, J. Abrip der deutschen Grammatik / J. Erben. - Berlin:
Akademie Verlag, 1966.-316 S.

172. Erben, J. Deutsche Syntax. Eine Einfuhrung / J. Erten.- Bern:
Verlag Peter Lang AG, 1984. - 128 S.

173. Eroms, H.W. Die Satztypen im Deutschen / H.W. Eroms //
Germanistisches Jahrsbuch GUS "Das Wort". - M.: 000 "METATEKCT".
1998. -S. 21-38.

174. Feist, S. Die deutsche Sprache. Kurzer Abrip der Geschichte
unserer Muttersprache von der altesten Zeit bis zur Gegenwart / S. Feist. -
Munchen: Max Hueber Verlag, 1933. - 374 S.

175. Flamig, W. Grammatik des Deutschen. Einfuhrung in Struktur- und
Wirkungszusammenhange / W. Flamig. - Berlin: Akademie Verlag, .1991. — 640
S.

176. Fliick, H.R. Fachsprachen: Zur Funktion, Verwendung und
Beschreibung eines wichtigen Kommunikationsmittels in unserer Gesellschaft
[Текст] / H.R. Fluck // Die deutsche Sprache zur Jahrhundertwende.
Sprachkultur und Sprachverfall. -Mannheim: Dudenverlag, 2000. —S. 89-100.

177. Genzmer, H. Sprache in Bewegung. Eine deutsche Grammatik / H.
Genzmer. - Insel Verlag Fr. am Main und Leipzig, 1998. - 397 S.

201

178. Gotze, L, Hess-Ltittich E.W.B. Grammatik der. deutschfen Sprache.
Sprachsystem und Sprachgebrauch / L, Gotze, E.W.B. Hess-Luttich. - Koln:
Verlag Karl MullerGmbh, 2004.-702 S. . v

179. Grimm, J. Grammatik der hochdeutschen Sprache unserer Zeit. Fur
Schulen und Privatunterricht / J. Grimm. - Constanz: Verlagshandlung zu Belle-
Vue, 1843.-374 S. ' : '

180.                 Grofie, R. Entwicklungstendenzen in der deutschen Sprache der
Gegenwart [Текст] / R. Grope // Gumanistische Studientexte. Wort-Satz-Text.
Ausgewahlte Beitrage zur Sprachwissenschaft. -     Leipzig: VEB Verlag
Enzyklopadie, 1982.-S. 141-153.                                          ,   -       :-_;

181. Hanz, G. Die innere Form des Deutschen. Eine neue deutsche
Grammatik / G. Hanz. - Francke Verlag Bern und Munchen, 1962. — 505 S.

182. Hartweg, F., Wegera K-P. Fruhneuhochdeutsch. Eine Einftihrung in
die deutsche Sprache des Spatmittelalters und der fruhen Neuzeit [Текст] / F.
Hartweg, K.-P. Wegera // Germanistische Arbeitshelte 33. -Tubingen: Max
Niemeyer Verlag, 1989. - 190 S.

183. Helbig, G, Buscha J. Deutsche Grammatik. Ein Handbuch flir den
Auslanderunterricht / G. Helbig, J. Buscha. - Leipzig: VEB Verlag
Enzyklopadie, 1981.-629 S.

184. Helbig, G. Deutsche Grammatik. Grundfragen und Abrip / G,
Helbig. - Munchen: Judicium-Verlag, 1991. - 161 S.

185.                 Hoberg, U и. R. Liebe Genossen an einer schonen Bresst oder:
Erfordert   die   Struktur   der   deutschen   Sprache   die   GroPschreibung   //
Sprachsystem    und Sprachgebrauch. Festschrift fur Hugo Moser zum 65.
Geburtstag. -Teil 2. - Dusseldorf: Padagogischer Verlag Schwann, 1975. - 483

186. Hutterer, C.J. Die germanischen Sprachen. Ihre Geschichte in
Grundzugen / C.J. Hutterer.- Budapest: Akademiai Kiado, 1987. - 543 S.

202

187. Jude, W.K. Deutsche Grammatik / W.K. Jude. - Braunschweig:
Georg Westermann Verlag, 1980. - 324 S.

188. Jung, W. Grammatik der deutsche Sprache / W. -Jung.- Leipzig:
VEB Bibliographisches Institut, 1971. - 518 S.

189. Keller, R.E. Die deutsche Sprache und ihre historische Entwicklung
/ R.E. Keller. - Hamburg: Helmut Buske Verlag, 1986. - 641 S.

190. Koenraads, W.H. A. Studien uber sprachokonomische
Entwicklungen im Deutschen / W.H.A. Koenrads. - Amsterdam:
J.M. Meulenhoff, 1954. - 195 S.

191. Lenerz, J. Syntaktischer Wandel und Grammatiktheorie. Eine
Untersuchung an Beispielen aus der Sprachgeschichte des Deutschen/ J. Lenerz.
- Tubingen: Max Niemeyer Verlag, 1984. - 206 S.

192. Lewandowski, T. Linguistisches Worterbuch / T. Lewandowski.-
Heidelberg: Wiesbaden. Quelle u. Meyer, 1994.

193. Moller, G. Deutsch von heute. Kleine Stilkunde unserer
Gebrauchssprache / G. Moller. - Leipzig: VEB Verlag Enzyklopadie, 1961. -
135 S.

194. Moskalskaja, O.I. Deutsche Sprachgeschichte / O.L Moskalskaja. -
M.: Академия, 2003. - 288 S. •

195. Moskalskaja, O.I. Deutsche Sprachgeschichte/ O.L Moskalskaja. -
M.: Высшая школа, 1977. - 278 S.

196. Moskalskaja, O.L Grammatik der deutschen Gegenwartssprache /
O.I. Moskalskaja. - 2-е изд., доп. - М.: Высшая школа, 1975. - 368 S.

197. Moskalskaja, O.I. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache /
O.L Moskalskaja. - M.: Академия, 2004. - 352 S.

198. Nyholm, K. Zur Endstellung des Verbs in spatmittelaltarlichen und
fruhhumanistischen Texten [Текст] / К. Nyholm // Linguistische Studien. -
Oberlungwitz: VEB Kongrep- und Wertedruck, 1981. - S. 52-64. '

203 ^

199. Penzl, H. Fruhneuhochdeutsch / H. Penzl. - Bern: Lang, 1984. -
203 S. -: :

200. Phillip, G. Einfiihrung ins Fruhneuhochdeutsche: Sprachgeschichte-
Grammatik-Texte / G. Phillip. - Heidelberg: Quelle&Meyer, 1980. - 351 S.

201. Polenz, P. von Geschichte der deutschen Sprache / P. von Polenz.-
Berlin-New York: Walter de Gruyter, 1978. - 226 S. ;

202. Polikarpov, A.M. Topologische Abwandlung in Nebensatzen mit
zwei Oder mehr Pradikaten [Текст] / A.M. Polikarpov // Das Wort.
Gumanistisches Jahrbuch GUS "Das Wort". - M.: 000 "METATEKCT",
2002.-S. 107-120.

203. Polikarpov, A.M. Topologischer Aspekt der deutschen Grammatik
[Текст] / A.M. Polikarpov // Germanistisches Jahrbuch GUS "Das Wort", 2004.
- S. 77-89.

204. Prell H.-P. Luthers Ubersetzung des NT in protestantischer und
katholischer Tradition im 17. Jh. Zu Wortbildung und Syntax der
fruhneuhochdeutschen Bibelsprache // Deutsche Sprachgeschichte. Grundlagen.
Methoden. Perspektiven. Festschrift fiir Johannes Erben zum 65. Geburtstag. -
Fr. am Main-Bem-New York-Paris: Peter Lang, 1990. - S. 217-225.;

205. Schieb, G. Probleme der Erscheinungsformen des alteren Deutsch
in feudaler Zeit [Текст] / G. Schieb // Studien zur Geschichte der deutschen
Sprache. - Berlin: Akademie Verlag, 1972. - S. 9-24.

206. Schildt, J. Abrip der Geshichte der deutschen Sprache / J. Schildt.-
Berlin: Akademie-Verlag, 1984.-295 S.

207. Schildt, J. Die Satzklammer und ihre Ausbildung in hoch- und
niederdeutschen Bibeltexten des 14. bis 16. Jahrhunderts [Текст] /J. Schildt //
Studien zur Geschichte der deutschen Sprache. - Berlin: Akademie Verlag,
1972.-S. 231-242. . .

204

208. Schildt, J. Zur Ausbildung des Satzrahmens // Zur Ausbildung der
Norm deutschen Literatursprache (1470-1730). Berlin: Akademie Verlag, 1976.
-S. 235-284. _;' . ;' _;

209.       Schmidt, W. Geschichte der deutschen Sprache / W. Schmidt. -
Stuttgart / Leipzig:   S. Hirzel, Wissenschaftliche Verlagsgesellschaft, 1993. -
384 S.         ''                                                                   •' ^•

210. Schmidt, W. Deutsche Sprachkunde / W. Schmidt. - Berlin: Volk
und Wissen Volkseigener Verlag, 1972. - 344 S.

211. Schmidt, W. Grundfragen der deutschen Grammatik. Eine
Einfiihrung in die funktionale Sprachlehre / W. Schmidt.- Berlin, 1983. - 323 S.

212. Schottelius, J.G. Ausftihrliche Arbeit von der Teutschen
Haubt=Sprache / J.G. Schottelius. - Tubingen: Max Niemeyer Verlag, 1967. -
790 S.

213. Schwitalla, J. Gesprochenes Deutsch. Eine Einfiihrung / J.
Schwitalla.- Berlin: Erich Schmidt Verlag, 1997. - 222 S.

214. Semenjuk, N.N. Zustand und Evolution der grammatischen Norm
des Deutschen in der 1. Halfte des 18. Jahrhunderts // Studien zur Geschichte
der deutschen Sprache. - Berlin: Akademie - Verlag, 1972. - S. 79-166.

215. Sommerfeldt, K.E. Einfiihrung in die Grammatik und Orthographie
der deutschen Gegenwartssprache / K.E. Sommerfeldt, G. Starke, D. Nerius. -
Leipzig: VEB, 1983. -304 S. ;

216. Sommerfeldt, K.E., Starke G. Einfiihrung in die Grammatik der
deutschen Gegenwartssprache / K.E. Sommerfeldt, G. Starke. - Tubingen: Max
Niemeyer Verlag, 1992. - 296 S.

217. Stedje, A. Deutsche Sprache gestem und heute. Einfiihrung in
Sprachgeschichte und Sprachkunde / A. Stedje. - Munchen: Wilhelm Fink
Verlag, 1996.-224 S.

205

218. Thurmair, М. Warten auf das Verb, Die Gedachtnisrelevanz der
Verbalklammer im Deutschen // Jahrbuch Deutsch als Fremdsprache. B. 17,
1991.-S. 174-202.

219. Trier, J. Unsicherheiten im heutigen Deutsch //S.W. Schischkowa,
J.J. Meiksina. Probleme der modemen deutschen Grammatik. - Л.:
Просвещение, 1979. - 216c.

220. Wolff, G. Deutsche Sprachgeschichte: ein Studienbuch / G. Wolff.-
Fr. am Main: Athenaum, 1986. - 298 S.

221. Wolff, G. Deutsche Sprachgeschichte: ein Studienbuch / G.Wolff.-
Basel: Francke, 1999. - 312 S.

Словари

222. Ахманова, O.C. Словарь лингвистических терминов / О.С.
Ахманова. - М.: Сов. энциклопедия, 1966. - 608с.

223. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов / О.С.
Ахманова. — 2-е изд., стереотип. - М.: Едиториал УРСС, 2004. - 576с.

224. Лингвистический энциклопедический словарь / В.Н. Ярцева. -
М.: Сов. энциклопедия, 1990.

225. Нидерландско-русский словарь. / Под ред. С.А. Миронова. -
М., 1987.

226. Олсегов, СИ. Словарь русского языка / СИ. Ожегов. - Под
общ. ред. Л.И. Скворцова. - 24-е изд., испр. - М.: Оникс 21 век. Мир и
образование, 2003. - 895с.

227. Розенталь, Д.Э. Словарь-справочник лингвистических
терминов / Д.Э. Розенталь, М.А. Теленкова. - 2-е изд., испр. и доп. - М.:
Просвещение, 1976. - 543с. '

228. Duden. Richtiges und gutes Deutsch. Worterbuch der sprachlichen
Zweifelsfalle. - 3., neu bearbeitete und erweiterte Auflage.- Band 9.-Mannheim:
Dudenverlag, 1985. - 803s.

206

229. Homberger, D. Sachworterbuch zur Sprachwissenschaft / D.
Homberger. - Stuttgart: Reclam, 2000. - 666 S.

230. Langenscheidts GroPworterbuch Deutsch als Fremdsprache. - M.:
МАРТ, 1998.-1248c.

231. Lexikon der germanistischen Linguistik / hrsg.' von HiP. Althaus.-
Tubingen: Niemeyer, 1980.

Источники

232. Богородицкий, В.А. Введение в изучение современных

романских и германских языков / В.А. Богородицкий.- М.: Златоуст, 2003. -192с.

233. Abbt, Т. Aus den Proben Rabbinischer Weisheit [Текст] / Т. Abbt //
F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit bis jetzt.-
I. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1845.- S.690-695.

234. Abdankung von Andreas Tscherning [Текст] // Traiiereden von
Barock. - Wiesbaden: Franz Steiner, 1973. - S.32-35. . ■-;

235. Abdankung von Crysostomus Schultz [Текст] // Trauereden von
Barock.-Wiesbaden: Franz Steiner, 1973. - S.50-53.

236. Abdankung von Gottfried Kupffender [Текст] // Trauereden von
Barock. - Wiesbaden: Franz Steiner, 1973. - S.392-395.

237. Adelung, J.Ch. Umstandliches Lehrgebaude der Deutschen Sprache
[Текст] / J.Ch. Adelung // H.Eggers Deutsche Sprachgeschichte IV. Das
Neuhochdeutsche. - Rowohlt, 1977. - S.162-163.

238. Adelungk, W.H. Kurze historische Beschreibung der:;. / W.H.
Adelunkg. — Hamburg: Neumann, 1696. ^;

239. Aleman, M. Gusmannus revormatus.../ M. Aleman. - Koln:
Andreas Bingen, 1658.

240. Aller itzt=regierender Churfurstlicher Gnaden...- Leipzig: Thomas
Fritsch, 1697.

241. An mein Volk [Текст] // HaussschaB deutscher Prosa. - Leipzig:
Verlag von Otto Wigand, 1875. - S.109-111.

207 _- ^-•

242. Andersohn, J. Send=Schreiben aus Hamburg... / J. Andersohn. -
Hamburg, 1689. . . y\

243. Andreaea, J.V. AUgemeine und General Reformation,der gantzen
weiten Welt.../ J.V. Andreaea. - Regensburg: Wilhelm Wessell, 1681.

244. Arnold, G. Nero verfolgt die Christen [Текст] / G. Arnoldt // F.A.
Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit bis jetzt. III.
Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1843. - S.494-496.

245.       Barclay,   J.   Argenis   [Текст]   /   J.   Barclay   //   Romantheorie.
Dokumentation   ihrer   Geschichte   in   Deutschland    1620-1880.   -   Berlin:
Kiepenheuer«&Witsch, 1971.-S.3-5.                                           ^•

246. Bedern J. ben A. ssefer b'chinnas olom [Текст] / J. A. ben Bedem
// S.A.Wolf Jiddisches Worterbuch. Wortschatz des deutschen Grundbestandes
der jiddischen (judischdeutschen) Sprache. — Manncheim: Bibliographisches
Institut. - S. 68-70.

247. Bohme, J. Von dem ParadeiB [Текст] / J. Bohme // Th. Wundt
Lesebuch der deutschen Prosa. - Berlin: M. Simion, 1844. - S.222-226.

248. Briefe von Gellert [Текст] // Haussschafi deutscher Prosa. -
Leipzig: Verlag von Otto Wigand,1875. - S.13-16, 26-27,42-43. - : •

249. Briefe von Gothe [Текст] // HaussschaB deutscher Prosa.-Leipzig:
Verlag von Otto Wigand,1875. - S.58-60.

250. Buchholtz, A.H. Des Christlichen Teutschen Gross-Flirsten
Herkules...[Текст] / A.H. Buchholtz // Romantheorie. Dokumentation ihrer
Geschichte in Deutschland 1620-1880. - Berlin: Kiepenheuer&Witsch, 1971.-
S.13-15.

251. Buchner, A. Anleitung zur deutschen Poeterey [Текст] /A. Buchner
// H.Eggers Deutsche Sprachgeschichte IV. Das Neuhochdeutsche; - Rowohlt,
1977.-S.81.

208

252. Burgers, М.Р.О. Afrikaans /М.Р.О. Burgers // C.J. Hutterer Die
germanischen Sprachen. Ihre Geschichte in Grundzugen.- Budapest; Akademiai
Kiado, 1987. - S. 285. , \s

253. Clara, A. a St. Aus Judas dem Erfischelm [Текст] / A. a St. Clara //
F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der friihesten Zeit bis jetzt.
III. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1843. - S.578^580.

254. Clara, A. a St. Geflugelter Mercurius [Текст] /A. a St. Clara //
H.Eggers Deutsche Sprachgeschichte IV. Das Neuhochdeutsche. - Rowohlt,
1977. - S.79-80.

255. Clara, A. a. St. Neun neue Predigten [Текст] / A. a St. Clara //
H.Eggers Deutsche Sprachgeschichte IV. Das Neuhochdeutsche.-Rowohlt, 1977
-S.80.

256. De reus van Spaarnwoude [Текст] // Миронов C.A.
Нидерландский (голландский) язык. Грамматический очерк, литературные
тексты с комментариями и словарем. - М.: изд-во Моск. ун-та, 1965. - С.
131-134.

257. Dekker, E.D. Мах Havelaar [Текст] / E.D. Dekker // Миронов
С.А. Нидерландский (голландский) язык. Грамматический очерк,
литературные тексты с комментариями и словарем. ~ М.: изд-во Моск. ун
та, 1965.- С. 135-142.

258. Die Teutsche Gross-Konigin Leonilda [Текст] // Historisch-
politische Schauspiele. - Tubingen: Max Niemeyer Verlag, 1987. - Sil-13.

259. Die verwustete und verodete Schaferey - Leoriander und Perelina
[Текст] // Schaferei Romane des Barock. - Rowohlt: Reinbek bei Hamburg,
1970.-S.100-105.

260. Dybtra, K. Fryslan [Текст] / K.Dykstra // Ю.А. Жлуктенко, A.B.
Двужилов Фризский язык. - Киев: Наукова Думка, 1984. - S. 186.

209

261. Eberhard, J.A. Amt [Текст] / J.A. Ebemhard // F.A, Pischon
Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit bis jetzt; L Theil.-
Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1845. - S. 718-719.

262.        Elia-ha-Levi J.b. ss'lichoss [Текст] / J.b. Elia-ha-Levi //Wolf S.A.
Jiddisches    Worterbuch.   Wortschatz   des   deutschen   Qrundbestandes   der
jiddischen   (judischdeutschen)   Sprache.   -   Manncheim:   Bibliographisches
Institut,1962.-S. 52-54.

263. Engel, J.J. Entzuckung des Las Gafas [Текст] / JJ. Engel //
F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit bis jetzt.
I. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1845. - S.707-713

264. Fichte, J.G. Grundriss des Eigenthiimlichen der Wissenschaftslehre
in Rucksicht auf das theoretische Vermogen / J.G. Fichte. - Jena und Leipzig,
1795.-S. 6-9.

265. Forster, J.G.A. Fragment eines Briefes [Текст] / J.G.A. Forster //
Жирмунская H.A. Хрестоматия no немецкой литературе XVII в. - Л.:
Просвещение, 1976. - С.289-294.

266. Francke, А.Н. Aus Nikodemus ... [Текст] / А.Н. Francke //
F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit bis jetzt.
III. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1843. - S.572-574.

267. Francke, A.H. Kurtzer und Einfalltiger Unterhaltung [Текст] /
А.Н. Francke // H.Eggers Deutsche Sprachgeschichte IV. Das
Neuhochdeutsche.-Rowohlt, 1977. - S.85-86.

268. Garbe, Ch. Liebe furs Vaterland... [Текст] / Ch. Garbe //
F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit bis jetzt.
I. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1845. - S.696-703.

269. Gellert, K.F. Lustspiele / K.F. Gellert.
Stuttgart: Verlagsbuchhandlung, 1966.

270. Goethe, J.W. Leiden des jungen Werthers [Текст] / J.W. Goethe //
K.G. Kupffer. Musterstucke aus deutschen Klassikem. П. Teil von Goethe bis

210

zur Gegenwart. - Riga: Verlag der Aktien-Gesellschaft Walters und Rapa, 1923.-S. 3-5.

271. Goethe, J.W. von Briefe [Текст] / J.W. Goethe // Жирмунская
H.A. Хрестоматия no немецкой литературе XVII в. - Л.: Просвещение, 1976.
-С.137-139. - ^•

272. Goethe, J. W. Wilchelm Meisters Lehrjahre [Текст] / J.W. Goethe //
Romantheorie. Dokumentation ihrer Geschichte in Deutschland 1620-1880. -
Berlin: Kiepenheuer&Witsch, 1971. - S. 172-173.

273. Goethes Briefe an Frau von Stein. II. - Frankfurt am Main.
Literarische Anstalt, 1885.

274. Gottsched, J. Ch. Versuch einer Critischen Dichtkunst [Текст] /
J.Ch. Gottsched // Lesebuch der deutschen Prosa. Von Theodor Wundt. Verlegt
von M. Simion in Berlin, 1844. - S.332-335.

275. Gottsched, J.Ch. Versuch einer Christlichen Dichtkunst [Текст] /
J.Ch. Gottsched // Romantheorie. Dokumentation ihrer Geschichte in
Deutschland 1620-1880. -Berlin: Kiepenheuer&Witsch, 197L- S.94-96.

276. Grimmelshausen, H.J.Ch. Dess Wunderbarlichen Vogelnessts
Zweitertheil.../ H.J.Ch Grimmelshausen, 1749.

277. Gryphius, A. Gardenio und Celinde [Текст] / A. Gryphius //
H. Eggers Deutsche Sprachgeschichte IV. Das Neuhochdeutsche. - Rowohlt,
1977. - S.78-79.

278. Gundling, N.H. Neuer Unterredungen Dritter Monat oder Martius
[Текст] / N.H. Gundling // Romantheorie. Dokumentation ihrer Geschichte in
Deutschland 1620-1880. - Berlin: Kiepenheuer&Witsch, 1971. - S.58-61.

279. Haller, A. von Brief [Текст] / A. von Haller // Literatururkundliche
Lesehefte. Heft 8. - Leipzig, 1929. - S. 14-17.

280. Harsdorffer, G.Ph. Dess Beklagten Antwort [Текст] /
G. Ph. Harsdorffer // Romantheorie. Dokumentation ihrer Geschichte in
Deutschland 1620-1880. - Berlin: Kiepenheuer&Witsch, 1971. - S.7.

211

281. Harsdorffer, G.Ph. Frawen=Zimmer Gesprach=Spiel [Текст] /
G. Ph. Harsdorffer // Romantheorie. Dokumentation ihrer Geschichte in
Deutschland 1620-1880. - Berlin: Kiepenheuer&Witsch, 1971. - S.5-6.

282. Harsdorffer, G.Ph. Frawen=Zimmer Gesprach=Spiel [Текст] /
G. Ph. Harsdorffer // F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der
fruhesten Zeit bis jetzt. III. Theil.-Berlin: Verlag von Duncker und Humblot,
1843.-S.533-537.

283. Herbst, G. Des Schlesischen Gartners lustiger Spatziergang.../
G. Herbst. -Oells: Heinrich Bockshammem,1692.

284. Herder, J.G. Briefe zu Beforderung der Humanitat [Текст] /
J.G. Herder // Romantheorie. Dokumentation ihrer Geschichte in Deutschland
1620-1880. - Berlin: Kiepenheuer&Witsch, 1971. - S.I75.

285. Hermes, IT. Sophie an Henriette [Текст] / J.T. Hermes //
F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit bis jetzt.
I. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1845. - S.638-640.

286. Hippel, Th. G. Kreuz = und Querzlige des Ritters_: [Текст] /
Th. G. Hippel //Lesebuch der deutschen Prosa. Von Theodor Wundt. Verlegt
von M. Simion in Berlin, 1844. - S.453-459.

287. Hirschfeld, S.G. von Simplicius [Текст] / S.G. Hirschfeldt //
F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit bis jetzt.
III. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1843. - S.477-480.

288. Jerusalem, J.F. W. Vom VerhaltniB der Religion... [Текст] / J.F.W.
Jerusalem // F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten
Zeit bis jetzt. I. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1845. -
S.747-749. :

289. Kant, I. Traume eines Geistersehers, erlautert durch Traume der
Metaphyst [Текст] / I. Kant // Lesebuch der deutschen Prosa. Von Theodor
Wundt. Verlegt von M. Simion in Berlin, 1844. - S.379-384.

212 ■.-..■■

290. Klinger. Simsone Grisaldo // Sturm und Drang. Dichtungen aus der
Geniezeit. Dritter Teil. - Berlin, Leipzig, Wien, Stuttgart; Deutscher
Verlagshaus Bong & Co, 1813.

291. Klopstock, F.G. Fragmente liber Sprache und Dichtung [Текст] /
F.G. Klopstock // H.Eggers Deutsche Sprachgeschichte IV. Das
Neuhochdeutsche. - Rowohlt, 1977. - S.163-164.

292. Klopstock, F.G. Sammtliche Werke... Bd L-Stuttgart: J. Scheible's
Buchhandlung, 1839. : "

293.       Lavater, F.K. von Predigt liber Lauigkeit im Christentum [Текст] /
F.K von Lavater // HaussschaB deutscher Prosa.   Leipzig: Yerlag von Otto
Wigand,1875.-S.501-503.                                                                   .

294. Lebenslauf und Abdankung von Georg Albrecht Hagedom //
Trauereden von Barock. - Wiesbaden: Franz Steiner, 1973. - S. 344-347.

295. Leibniz, G.W. Unvorgreiffliche Gedancken... [Текст] / G.W.
Leibniz // H. Eggers Deutsche Sprachgeschichte IV. Das Neuhochdeutsche.-
Rowohlt, 1977.-S.82.

296. Less ing, G.E. Das Testament Johannis [Текст] / G.E. Lessing //
HaussschaB deutscher Prosa. - Leipzig: Verlag von Otto Wigand, 1875. - S.I 17-
119.

297. Lessing, G.E. Laokoon... [Текст] / G.E. Lessing // H.Eggers
Deutsche Sprachgeschichte IV. Das Neuhochdeutsche. - Rowohlt, 1977. - S.164.

298. Lessing, G.E. Philotas [Текст] / G.E. Lessing // Lesebuch der
deutschen Prosa. Von Theodor Wundt. Verlegt von M. Simion in Berlin, 1844. -
S.405-409.

299. Mascou, J.J. Geschichte der Deutschen [Текст] / J.J. Mascou //
Lesebuch der deutschen Prosa. Von Theodor Wundt. Verlegt von M. Simion in
Berlin, 1844.-S. 324-327.

300. Maskou, J.J. Jammerliches Ende der Konigin Bninchild [Текст] /
J.J. Mascou // F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der friihesten

213 :

Zeit bis jetzt. III. Theil, - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1843. -S.496-498.

301. Menselssohn, M. Das Urserenthal [Текст] / M. Mendelssohn // F.A.
Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit bis jetzt, I.
Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1845. - S.684-689.^{^}

302. Moser, J. Aus deer osnabruckschen Geschichte [Текст] /J. Moser //
F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit bis jetzt.
I. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1845. - S.654-657.

303. Neumeister, E. Die AUemeueste Art, Zur Reinen und Galahten
Poesie zu gelanden [Текст] / E. Neumeister // H.Eggers Deutsche
Sprachgeschichte IV. Das Neuhochdeutsche. - Rowohlt, 1977. - S.81.

304. Ohlenschlager, A. Von anderen Sachen, so die Perser... [Текст] / A.
Ohlenschlager // F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der
fruhesten Zeit bis jetzt. III. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker urid Humblot,
1843.-S.502-504.

305. Opener, Ph.J. Aus der Predigt [Текст] / Ph. J. Opener // F.A.
Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit bis jetzt. III.
Theil.-Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1843. - S.565-567.

306. Opitz, M. Die Nimphe Hercinie fuhrt in ihre Hohle [Текст] / M.
Opitz // F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit
bis jetzt. III. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot,' 1843.- S.52-54.

307. Opitz, M. Gesammelte Werke. Kritische Ausgabe / M. Opitz. - Bd.
in. I. Teil.- Stuttgart: Anton Hiersemann, 1970.

308. Opitz, M. Prosodia Germanica [Текст] / M. Opitz // Th. Wundt
Lesebuch der deutschen Prosa. - Berlin: M. Simion, 1844.- S.232-239;

309. Poortinga, Y. It petear [Текст] / Y. Poortinga // Жлуктенко Ю.А.,
Двужилов A.B. Фризский язык. - Киев: Наукова Думка, 1984. - S. 180.

214

310. Poortinga, Y. Lytse Pychem [Текст] / Y. Poortinga // Жлуктенко
Ю.А., Двужилов A.B, Фризский язык. - Киев: Наукова Думка, .1984. - S.
180-181.

311. Regensburger J. bar I. ssefer mich'le chachomim [Текст] / J. bar I.
Regensburger // S.A. Wolf Jiddisches Worterbuch. Wortschatz des deutschen
Grundbestandes der jiddischen (jiidischdeutschen) Sprache. — Manncheim:
Bibliographisches Institut, 1962. - S. 55-57.

312.       Reis E. ssefer b'chinass olom [Текст] / E. Reis // S.A. Wolf
Jiddisches   Worterbuch.   Wortschatz   des   deutschen   Grundbestandes   der
jiddischen   (judischdeutschen)   Sprache.   -   Manncheim:'   Bibliographisches
Institut, 1962.- S. 68-70.                                                          .       .;

313. Schiller, F. Aus den Briefen uber die asthetische Erziehung des
Menschen [Текст] / F. Schiller // Lesebuch der deutschen Prosa. Verlegt von M.
Simion in Berlin, 1844. - S.490-492.

314. Schiller, F. Brief an Goethe [Текст] / F. Schiller // Romantheorie.
Dokumentation ihrer Geschichte in Deutschland 1620-1880. - Berlin:
Kiepenheuer&Witsch, 1971.-S.1 82-184.

315. Schiller, F. Die Rauber [Текст] / F. Schiller // Lesebuch der
deutschen Prosa. Von Theodor Wundt. Verlegt von M. Simion in Berlin, 1844. -
S.488-489.

316. Schiller, F. Uber naive und sentimentalische Dichtung [Текст] / F.
Schiller// Romantheorie. Dokumentation ihrer Geschichte in Deutschland 1620-
1880. - Berlin: Kiepenheuer&Witsch, 1971. - S.173-175.

317. Schiller, F. Ueber den moralischen Nutzen asthetischer Sitten
[Текст] / F. Schiller // H.Eggers Deutsche Sprachgeschichte IV. Das
Neuhochdeutsche. - Rowohlt, 1977. - S.I68-169.

318. Schillers Briefwechsel mit Komer. Erster Teil. — Berlin, Verlag von
Ziet und Сотр., 1847.

215

319. Schlegel, J.A. Von der Eintheilung der Kunste [Tei^cj] / J. A.
Schlegel // Romantheorie, Dokumentation ihrer Geschichte in Deutschland
1620-1880. -Berlin: Kiepenheuer&Witsch, 1971.- S.96-97. ... \

320. Schottelius, J.G. Ethica. Die Sittenkunst oder WoUebenskunst. -
Bern und Miinchen: Francke Verlag, 1980.

321. Schuppius, J.V. Salomo oder Regenten=Spiegel [Текст] / J.V
Schuppius // F.A.Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten
Zeit bis jetzt. III. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1843. - S.
526-527.

322. Schurer, F. De aid Beam [Текст] / F. Schurer // Ю.А. Жлуктенко,
A.B. Двужилов Фризский язык. - Киев: Наукова Думка, 1984. - S. 185-186.

323. Spener, F. J. Pia Desideria [Текст] / F.J. Spener // H.Eggers
Deutsche Sprachgeschichte IV. Das Neuhochdeutsche. - Rowohlt, 1977. - S.85.

324. Spener, F. J. Trost an jemand... [Текст] / F.J. Spener //
F.A.Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit bis jetzt.
III. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1843. - S. 565-567. .

325. Stieler, K. Der Teutschen Sprache Stammbau...[Текст] / К. Stieler
// Th. Wundt Lesebuch der deutschen Prosa. - Berlin:M.Simion, 1844. -S.280-
284.

326. Sulzer, J.G. Ckoral [Текст] / J.G. Sulzer // F.A. Pischon Denkmaler
der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit bis jetzt. I. Theil. - Berlin: Verlag
von Duncker und Humblot, 1845. - S.682-683.

327. Thomasius, Ch. Aus dem Discours... [Текст] / Ch. Thomasius //
F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der fruhesten Zeit bis jetzt.
III. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot, 1843. - S.552-553.

328. Toit, D. Vergeve en Vergut [Текст] / D. Toit // C.J. Hutterer Die
germanischen Sprachen. Ihre Geschichte in Grundzugen. - Budapest: Akademiai
Kiado, 1987.- S 286.

216 ;

329. Trauerrede von Baltzer Siegmund von Storch [Текст] //Trauereden
von Barock. - Wiesbaden: Franz Steiner, 1973. - S.220-223. -

330. Ulenberg, С Sacra Biblia [Текст] / С. Ulenberg // G. Philipp
Einfiihrung ins Fruhneuhochdeutsche: Sprachgeschichte-Grammatik-Texte.-
Heidelberg: Quelle&Meyer, 1980. - S.187.

331. Valette, Th.G.G. Het Nederlands [Текст] / Th.G.G. Valette // C.J.
Hutterer Die germanischen Sprachen. Ihre Geschichte in Grundzugen.-
Budapest: Akademiai Kiado, 1987. - S. 277-278

332. Velde, J. van De grote zaal [Текст] /J. Velde // Миронов С.А.
Нидерландский (голландский) язык. Грамматический очерк, литературные
тексты с комментариями и словарем. - М.: изд-во Моск. ун-та, 1965. - С.
151-154.

333. Vondel J. van den Aenleidinge fer Nederduitsche • Dichtkunst
[Текст] / J. Van den Vondel // C.J. Hutterer Die germanischen Sprachen. Ihre
Geschichte in Grundziigen.- Budapest: Akademiai Kiado, 1987.

334. Vries, Th. de 1848. И Nieuwe Rivieren [Текст] / Th. De Vries //
Миронов С.А. Нидерландский (голландский) язык. Грамматический очерк,
литературные тексты с комментариями и словарем. - М.: изд-во Моск. ун
та, 1965.- С. 149-151.

335. Waldkirch, К Maasse buch [Текст] / К. Waldkirch //Wolf S.A.
Jiddisches Worterbuch. Wortschatz des deutschen Grundbestandes der
jiddischen (judischdeutschen) Sprache. - Manncheim: Bibliographisches Institut
1962.-S.49-52.

336. Wax D.S. ss'lichoss [Текст] / D.S. Wax // S.A. Wolf Jiddisches
Worterbuch. Wortschatz des deutschen Grundbestandes der jiddischen
(judischdeutschen) Sprache.- Manncheim: Bibliographisches Institut. - S. 52-54.

337. Wieland, Ch.M. Der Schlussel zur Abderitengeschichte [Текст] /
Ch.M. Wieland // H.Eggers Deutsche Sprachgeschichte IV. Das
Neuhochdeutsche. - Rowohlt, 1977. - S.165.

217

338. Wieland, Ch.M. Geschichte der Abderiten [Текст] 7 Ch. M.
Wieland // Жирмунская H.A. Хрестоматия no немецкой литературе XVII в.
- Л.: Просвещение, 1976.-C.79-81. ^: '•

339. Wielands Briefwechsel (1760 - 1769).- Berlin: Akademie Verlag,
1975.

340. Winckelmann, J.J. Beschreibung des Torso im. Belvedere zu Rom
[Текст] / J.J. Winckelmann // F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache
von der fruhesten Zeit bis jetzt. I. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und
Humblot, 1845.- S.643-649.

341. Wolff, Ch. Ausfuhrliche Nachricht... [Текст] / Ch. Wolf // H.
Eggers Deutsche Sprachgeschichte IV. Das Neuhochdeutsche. - Rowohlt, 1977-
S.86-87. ^•

342. Wolff, Ch. von Aus der Trauerrede uber des Herm von Seckendorffs
Tod [Текст] / Ch. Wolf// F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von
der fruhesten Zeit bis jetzt. III. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und
Humblot, 1843.- S.554-555. ;

343. Wolff, Ch. von Von den guten und bosen menschlichen Handlungen
[Текст] / Ch. Wolf // F.A. Pischon Denkmaler der deutschen Sprache von der
fruhesten Zeit bis jetzt. III. Theil. - Berlin: Verlag von Duncker und Humblot,
1843.-S.558-560.

344. Zesen, Ph. Roselieb [Текст] / Ph. Zesen // Ph. Zesen. Samtliche
Werke. Walter de Greyter. - Berlin, 1993. - S. 80-87.

345. Zesen, Ph. von Assenat [Текст] / Ph. Zesen // Romantheorie.
Dokumentation ihrer Geschichte in Deutschland 1620-1880/ - Berlin:
Kiepenheuer&Witsch, 1971. - S.20-21.

346. Zesen, Ph. von Samtliche Werke.- Berlin: Walter de Gruyter, 1993.

347. Ziegler, H.A. Asiatische Banise [Текст] / H.A. Ziegler // Th.
Wundt Lesebuch der deutschen Prosa. - Berlin: M.Simion, 1844. - S.285-289.

Man suche

einen


der das entmutigende Gefthl,				nicht kennt.

	dass er sich		mit dem Leben selbst beschaftigt.

		indem er sich mit der Dummheit befasst.

zu finden.

.' \

der einen Schein vorzeigte.

welcher im Namen derer.

	ausgestellt war und auf dem stand.
die die Stadt beherrschten.		dass ihm jede Wohnung,

>	gehoren sollte;
in die er seinen Fuss setzte.		jedes Essen gehoren.

	ebenso sollte ihm auch jeder Mann dienen.
das er verlange;		den er sShe.

2 - рамочно оформленные нридаточные нредложения